Рудольф Кальчик - Рассказы
Он знал, что много таких машинок есть в автомастерской на Летейской площади, где он в прошлом году недолго работал. Достаточно прийти за ними ночью, забрать и увезти. Он уже не боялся воровать. С начала сентября угонял в Праге автомобили, забирал из них все, что можно было продать, снимал шины и тоже продавал их за хорошие деньги. У одного автомобиля, чтобы не примелькаться на нем, решил изменить внешний вид — вместе с верным другом Сланы снял багажник, который выбросил на свекольном поле около Велварской улицы. Там его и нашли криминалисты, искавшие дверцу темно-синего «тюдора».
Его не оставляла мысль о канцелярских машинках. Машинки означали деньги, а Мирославу Трнка при его образе жизни требовалось много денег. Наконец он уговорил Сланы вместе проникнуть в здание бывшего цирка. Они отправились «на дело» в ночь с пятницы на субботу, с 30 сентября на 1 октября. К мастерской подъехали на украденном автомобиле. Они не думали о стороже, о караульной собаке. На худой конец, Трнка имел с собой пистолет. Однако ничего не получилось: у Йозефа Сланы не хватило смелости. Он пришел в ужас при мысли о встрече с ночным сторожем: что тогда делать?
— Как-нибудь в другой раз, — сказал он приятелю, когда они возвращались в Дейвицы на ворованном автомобиле.
— Когда?
— Когда хочешь. Сегодня у меня нет настроения.
— Тогда в понедельник. После одиннадцати ночи. А сторожа не бойся. Я его как-нибудь заманю вниз, в котельную, запру — и готово. Или же закроем его в проходной и срежем телефонный провод, чтобы он не мог никуда позвонить. Или же… дождемся, когда он начнет обход, и где-нибудь из-за угла стукнем слегка по голове, чтобы он какое-то время нам не мешал. Затем берем канцелярские машинки, с некоторых колес в мастерской снимаем шины, все это кладем в два автомобиля и исчезаем. Два автомобиля, нагруженных машинками и шинами, дружите! Спрячем все у тебя: больше места и спокойнее.
— Хорошо.
Сланы соглашался неуверенно — Трика понимал это и злился. Этот Сланы труслив, как баба. Мирек всегда чувствовал свое превосходство над ним» как и над своей женой, которая сделает все, что он ей скажет.
Высадив Сланы, он повернул автомобиль к центру Праги. Ему еще не хотелось спать, хотелось выпить. Домой он вернулся лишь к пяти утра. День проспал, а в воскресенье пошел на велотрек, на гонки. Он постоянно думал о том, что Сланы струсит, непременно струсит и что придется все делать самому. «Завтра», — назначил он себе.
В понедельник вечером, однако, он все же зашел к Сланы, одержимый мечтой о двух автомобилях, набитых добром. По глазам приятеля он понял, что тот поссорился с женой» — она смотрела сердито, почти не разговаривала. Поднялся, спросил на всякий случай:
— Так что, пойдем или нет?
Женщина стояла у двери:
— Он останется дома.
Вышел один. Заглянул в пивнушку «На зависти», чтобы выпить немного для смелости. Выпил виски и пива. Трнка остался один, как и предполагал. Но он сумеет довести задуманное до конца! Он не какой-нибудь трус вроде Сланы, который годится самое большее на то, чтобы стоять на стреме. В десятом часу вечера он вышел из пивнушки. Когда ехал в трамвае к Летейской площади, подсчитал деньги: шестьдесят крон — все, что у него осталось. В автомастерской есть касса, в ней иногда бывает до трехсот тысяч крон. Вот бы повезло! Вышел из министерства внутренних дел. Надо бы еще немного выпить. А как быть со сторожем? Нет, пистолет не годится, все надо сделать очень тихо. Хорошо, что есть с собой монтировка.
Зашел в ближайшую пивнушку. Еще три рюмки рома и две кружки пива. И вот на дворе ночь, а в кармане только пять крон. И монтировка.
Наконец нужное настроение пришло. Трнка двинулся прямо к огромному темному куполу. Без страха перелез через знакомый забор. Прошел через двор и толкнул дверь в главное здание. На его счастье» она не была заперта. Минуту постоял в цехе, прислушиваясь. Тихо.
В правый коридор выходили двери служебных помещений. Он не включил свет, так как знал коридор очень хорошо — часто по нему ходил со счетами, накладными, за карандашами для мастера. Дверь в канцелярию была открыта. Он вошел и через окно спустил на землю первую пишущую машинку. Из канцелярии направился к главному входу, где, как он знал, находилась служба приема автомобилей, или, как ее называли в мастерской, «фарманка». Он знал, что там должны быть канцелярские машинки и, возможно, деньги.
Когда он уже стоял у двери в «фарманку», сзади послышался голос:
— Есть тут кто?
Трнка ни секунды не колебался. Он знал, что надо делать. Повернулся к сторожу помнил его в лицо еще с тех пор, когда ряботал в мастерской, — подскочил к нему и ударил его по голове монтировкой, которую держал наготове с момента, как перелез через забор. Сторож пошатнулся, поднял руки над головой — то ли чтобы показать, что он сдается, то ли чтобы защитить голову — и три раза изо всех сил позвал на помощь. Единственный, кто услышал его, был доктор Фридман, живущий на шестом этаже дома по улице Короля Иржи VI.
Крик испугал преступника, и он ударил еще два раза, уже ни о чем не размышляя, лишь бы старик замолчал. Наконец сторож рухнул. Трнка наклонился к нему — он слабо дышал.
Что дальше? Автомобиль! Трнка действовал вполне обдуманно. Через цех прошел во двор и осмотрел несколько машин. Ему нужна была отремонтированная и достаточно надежная. На отгороженном проволокой участке двора справа от въезда стоял темно-синий «тюдор», уже отремонтированный и готовый к сдаче хозяину. Трнка быстро сел за руль, завел мотор, проехал к въезду и открыл ворота. Теперь надо достать бензин и долить бак — кто знает, сколько там горючего, а его надо иметь на случай преследования. Бензин найду на складе, решил он. Да, но склад, наверно, закрыт. Где хранятся ключи, которые все сдают после работы? В каком-то шкафчике в проходной. Нашел шкафчик, открыл. Ага, старые знакомые подписи под каждым ключом. Снял ключи от склада и от остальных запертых конторских помещений. На складе было темно, лишь из цеха проникал слабый свет единственной ночной лампочки. Взял в каждую руку по полной канистре. Одну положил сзади в машину, другую полностью вылил в бак темно-синего «тюдора».
И тут раздался громкий лай собаки. «Это Сидор, — подумал он, — лает, но не кусает. Надо его успокоить. Если не удастся, угощу железом, как сторожа». Удалось. Длинным коридором вернулся в канцелярию, взял там две машинки и через левую дверцу автомобиля положил на заднее сиденье. Не отпускала мысль: как там сторож? Вдруг очнется и вызовет подмогу по телефону? Поэтому он быстро вернулся в цех и прошел к главному входу, где лежал сторож. Немного постоял над ним в полутьме — все никак не мог избавиться от странного ощущения, что сторож двигается, пытается встать. Что с ним делать? Монтировку оставил в суматохе в какой-то канцелярии, когда выносил машинки. Между тем сторож — единственный свидетель. В цехе на одной из полок обнаружил гаечный ключ. Взвесил его на руке — годится. Подошел к сторожу и замахнулся… Теперь его уже никто не изобличит.
Близилась полночь. У сторожа был фонарь; Трнка взял его, чтобы освещать себе путь.
В «фармайке» стояла электрическая пишущая машинка. Он отнес ее в автомобиль, затем стал выносить машинки из других кабинетов. Вспотел, тяжело дышал, но был доволен. В кабинете заведующего мастерской нашел в столе секундомер и логарифмическую линейку. И то и другое положил в карман, только чехол от линейки выбросил возле автомобиля. В «тюдоре» сзади уже не было свободного места — «Идиот этот Сланы!» — поэтому последние машинки он положил рядом с собой на переднее сиденье. Всего десять счетных и пишущих машинок.
Завел мотор и глубоко вздохнул. Удалось. Десять машинок — это верных сто тысяч. Можно не спешить: сторож мертв, а монтер из учебного цеха спит, что ему еще делать. Да и живет ли он еще здесь вообще?
И тут ему в голову пришла мысль. Он вернулся на склад горючего, взял третью канистру, двадцатилитровую, открыл ее и стал поливать бензином все вокруг — стены, пол. В одной из комнат грудой лежали шины, «Жаль, что этот несчастный Сланы не пошел. Боится собственной жены. Могли бы заполнить до отказу и второй автомобиль». Полил И шины, В канистре не осталось ни капли. Бросил ее рядом с шинами и побежал коридором назад, к выходу. Достал из кармана спички, чиркнул. Пламя вспыхнуло сразу, как только бросил горящую спичку в коридор,
Мотор автомобиля за это время заглох. Снова завел его, нажал на педаль газа и двинулся к выезду со двора. Вот только не заметил, что не захлопнул как следует левую дверцу, а поскольку ворота были не открыты настежь, а лишь приоткрыты, автомобиль задел их дверцей. Черт! Металл затрещал. Трнка попытался захлопнуть дверцу на ходу. Не получилось. Приходилось придерживать ее, чтобы не выпали машинки.
На Шпейхаре свернул направо и боковыми улочками выехал на трассу, где ходят трамваи 11-го и 23-го маршрутов. Потом проехал по Воржиславке и на Велварской свернул на узкую нолевую тропинку, спускающуюся вниз. И тут автомобиль потерял управление, Трнка рывком повернул влево, но автомобиль соскользнул с края дороги вправо, в поле и запрыгал по буграм из камней и глины. Пришлось отпустить левую полуоткрытую дверцу и схватиться обеими руками за руль. Дорога оказалась слева. Чтобы попасть на нее, надо было переехать через небольшую канаву. Но, когда он переезжал ее, полуоткрытая дверца врезалась в глину и оторвалась.
