Владислав Куликов - Братство обреченных
Дежурный доложил о ЧП начальнику отделения. Тот примчался прямо с рыбалки. Объявил общий сбор. Чужих в здании не могло быть в принципе. Доступ к шкафу имел каждый сотрудник. Поэтому взять пистолет мог только свой. Об этом и говорили сотрудники в курилке, ожидая, пока все соберутся. А еще переживали за дежурного.
— Опять Михалыч залетел, — вздыхали они, — погонят его из органов.
Незадолго до того Михалыч уже получил нагоняй от начальства. В свое дежурство он разрешал некоторым сотрудникам подразделения (заводилой у них был Тюничев) забирать вечером служебную машину, на которой друзья подрабатывали частным извозом. Но однажды они налетели на открытый люк. Когда начальство пришло утром, был большой шум. Правда, в итоге решили не выносить сор из избы. Шеф влепил всем участникам по выговору и приказал восстановить машину за свой счет. Но больше всего досталось Михалычу, так как он лично отвечал за сохранность машин ночью. Его в довершение всего лишили тринадцатой зарплаты.
— Сейчас тоже могут простить, — обсуждали в курилке, — если пистолет найдут.
— Да ты что? За пистолет его даже посадить могут.
— Если дело раздуть, то и шефу по шапке достанется. Нет, он сейчас хочет загасить скандал. Лишь бы пистолет нашелся. Тогда Михалычу влепят неполное служебное соответствие. Потом ко Дню чекиста снимут.
— Какая же тварь ствол взяла? Признавайтесь, мужики!
— Пошел на хрен. Может, это ты взял?
Ближе к одиннадцати вечера на конспиративной квартире собрались почти все. Не хватало нескольких человек, в том числе — Тюничева и Шилкина. Телефон в квартире последнего не отвечал. Посыльный, который заехал к Шилкину, доложил, что в квартире нет света и на звонки никто не отвечает. Начальник приказал съездить еще раз. Сотрудник поднялся на пятый этаж, постучал в квартиру Шилкиных, дверь от ударов приоткрылась сама. Разведчик заглянул внутрь и тут же побежал вниз.
— Дверь в квартиру не заперта, — сообщил он из машины по рации, — в коридоре лежит мужчина. Возможно, мертвый.
Через пятнадцать минут во двор буквально влетела кавалькада легковушек. Начальник подразделения отдал несколько распоряжений. Потом зашел в подъезд, где жил Шилкин.
В прихожей он увидел лужу загустевшей крови. Она натекла из коридора, где спиной вверх лежал практически голый мужчина. Начальник подразделения осторожно перепрыгнул через лужу и подошел к трупу. На какой-то миг разведчику показалось, будто на спине убитого были глаза, и они смотрели на него. От этого бросило в дрожь. Но «глаза» оказались пулевыми отверстиями — одно рядом с другим возле лопаток. Еще одна дырочка была над поясницей, чуть выше резинки черных плавок.
Начальник подразделения почувствовал, как ком подступает к горлу. Он знал, собственно говоря, знал с самого начала — как только получил сигнал по рации, — кто именно убит. Не гость. Не грабитель. Но начальник не проговаривал его имя даже мысленно. Просто отказывался верить, пока не увидит. Он наклонился над трупом, приподнял голову за волосы и повернул лицом к себе.
— Е-твою мать, Сережа, — с горечью вырвалось у него.
Несколько секунд начальник подразделения сидел на корточках, закрыв лицо рукой. Ему было жалко человека, которого хорошо знал, с которым разговаривал еще несколько часов назад. Но еще больше он жалел себя: пропавший пистолет, убитый подчиненный. В военных организациях начальник в ответе за все, а значит, этот день ляжет черным пятном на его карьеру. Но то будет завтра. Пока же этот день надо было еще пережить.
Шеф встал и, стараясь взять себя в руки, пошел осматривать квартиру дальше. Он и не представлял, что еще предстояло ему увидеть.
В туалете возле унитаза лежала девочка. Красные колготки были приспущены до колен. По желтой маечке разливались бурые пятна. Ребенок завалился на правый бок, закрывая тоненькой ручонкой грудь. Махровое полотенце, обернутое вокруг головы, было пропитано кровью.
Начальник быстро закрыл рот рукой, сдерживая тошноту. Ему стало плохо. Он резко захлопнул дверь и повернулся в сторону кухни. Сделал несколько шагов — и от увиденного все поплыло перед глазами.
На полу кухни было еще два тела. Женщина в фиолетовом халате в горошек тянула руки к ребенку. Четырехлетняя девочка лежала на спине, глядя стеклянными глазами в потолок.
Шеф развернулся и, пошатываясь, добрел до телефона. Он позвонил домой заместителю начальника УФСБ области, курировавшему их подразделение. Докладывая о ЧП, офицер старался не смотреть на трупы. Он с трудом сдерживал рвотные позывы.
Глава 2
Андрей Ветров проснулся оттого, что солнце било в глаза.
«Елки-палки, проспал!» — он испуганно вскочил с кровати. Потянулся к одежде, перекинутой через спинку стула. Неожиданно в дверь постучали.
— Войдите, — крикнул Андрей.
Дверь отворилась. На пороге появился вчерашний заключенный.
— Вы уже встали? — спросил он. — Обед готов.
— Уже обед? — удивился Ветров. — Может, начнем хотя бы с завтрака?
— Как скажете.
«Впрочем, куда торопиться? — подумал Андрей. — Не убежит же Куравлев, в самом деле».
Он сытно позавтракал. А заодно и пообедал. От чудесных блюд настроение Ветрова улучшилось. Особенно ему пришлись по душе нежные оладушки с брусничным джемом. Они буквально таяли во рту. Это была солнечная еда, потому что от нее поток теплой энергии растекался по телу. А мир вокруг становился ярче.
«Изумительные оладушки», — подумал Андрей, выходя на улицу. Странное дело: после такой замечательной еды, да еще при свете дня, колония уже не казалась столь мрачным и унылым местом.
«Вот она, волшебная сила искусства — поварского искусства», — отметил Ветров.
В административном здании он нашел кабинет подполковника Трегубца.
— Вы уже проснулись?! — воскликнул офицер, увидев журналиста.
— Думаю, что да. — Андрей улыбнулся. — А почему это вас так пугает?
— Да я просто удивился: думал, вы подольше поспите. Отдохнете с дороги. А я тут как раз дело Куравлева читаю. Хотите посмотреть? — Он показал Ветрову на толстую папку, лежавшую на столе перед ним.
— Хочу. — Андрей сел.
Трегубец придвинул ему дело, которое было перечеркнуто красной полосой. Ветров знал, что это значило: склонен к побегу.
— Что, были попытки? — спросил он.
— В смысле? — не понял подполковник.
— Вижу: полоса стоит.
— Мы так всех пожизненных метим. Потенциально они все склонны к побегу. Им же нечего терять. Ну дадут ему еще один пожизненный ну — и что?
— Логично, — сказал Ветров, чтобы как-то обозначить свою реакцию.
Он раскрыл дело. Большинство бумаг для Андрея были мусором: характеристика на Куравлева из колонии, ответы осужденному из официальных инстанций, сопроводительные документы. Журналиста интересовал приговор.
«Военный суд Приволжского военного округа в закрытом судебном заседании рассмотрел дело по обвинению старшего лейтенанта управления Федеральной службы безопасности по Оренбургской области Куравлева Геннадия Захаровича», — начал с волнением читать Андрей.
Больше всего Ветров опасался, что приговор будет убедительным. Тогда встреча с Куравлевым стала бы ненужной. Да хрен с ним, с Куравлевым: рушились надежды на громкую статью, высокие гонорары. Ведь материал про убийцу, чья вина полностью доказана, газете не интересен. Тем более что с тех пор прошло лет пять. Получилось бы: он зря притащился на край земли! Потратил время (самую драгоценную валюту), которое мог бы использовать с пользой. Напрасно потревожил нужных людей, пробивших разрешение на встречу с Куравлевым… В общем, куда ни кинь, выходил бы клин…
«Несмотря на отрицание своей вины, виновность Куравлева подтверждается следующими, исследованными в суде доказательствами…» — Ветров склонился над приговором и стал чуть ли не водить носом по бумаге…
Начало не вдохновило Андрея. Фразы звучали весомо, убедительно. Казалось, вот-вот, и они придавят так, что никаких сомнений не останется: виновен.
Но с каждой строчкой аргументы мельчали, а затем и вовсе стали повторяться. Ветров повеселел. Оптимизма прибавило то, что приговор был именно таким, как описал его Куравлев.
— Постойте, — Андрей оторвал голову от бумаг. — Тут же никаких доказательств нет. Вам так не кажется?
— Как нет? — Трегубец придвинул к себе дело и с удивлением посмотрел на приговор. На лице промелькнула озабоченность. Будто он хотел воскликнуть: как же так, вот только что они были, вот здесь вот лежали, сам видел, неужели куда-то подевались?
— Вот же они, — с каким-то даже облегчением выдохнул офицер. — Смотрите: показания свидетелей, данные экспертизы…
— Вы прочитайте показания свидетелей внимательно…
