Фридрих Незнанский - Король казино
Вы вообще-то представляете, Александр Борисович, в чем заключалась наша работа?
Если говорить грубо, вы занимались вымогательством.
Совершенно верно. Вопрос лишь в том, у кого мы вымогали...
Для закона это не имеет значения.
Да, мне сообщил один из тех, кто должен был меня убрать. Я даже не знаю его имени. К чему это говорю? Да к тому, что, когда начнутся аресты, а они начнутся, надо быть крайне осторожными с рядовыми сотрудниками. Они ни в чем не виноваты. Более того, большинство из них уверены, что делали святое дело. Не скрою, они получали какие-то деньги, но деньги эти шли как процент за выполненную работу. И кстати, вполне официально. Они ни в чем не виноваты, — повторил подполковник. — В этом основная причина, почему я пришел к Еам с повинной.
Какой же Костя все-таки молодец! — хлопнул ладонью по столу Турецкий.
Не понял вас, Александр Борисович...
Друг мой! Старый, добрый дружище! Заместитель прокурора Меркулов Константин Дмитриевич. Давай- ка махнем за его здоровье! Пошаливает у Кости сердечко... Он на меня собак спустил, когда я выступил, мол, хрен с ними со всеми! Обозлился. Чуть в отпуск не прогнал! И оказался прав. Жалеть надо людей...
Виноваты не они. Вина лежит на таких, как Пестов, Павлов, как я, — твердо заявил Рябков. — Не подумайте, что я испугался смерти, хотя кто ее не боится, но, может быть, не легче мне было и решиться. Тоже ведь ничего хорошего не жду.
Хорошего ожидать не приходится, — согласился Турецкий. — Но жить будете... Много брали?
Достаточно. Наличные подготовлены к сдаче, счета в банках также готов представить.
Когда вы успели приготовить? И где? Не в деревне же!
Я съездил в Москву. К жене и детям. У меня их трое. Два мальчика и девочка...
Вы рисковали, и весьма серьезно.
Не мог ничего с собой поделать!
Поделились с женой... выражусь помягче, своими неприятностями?
Нет. Не поделился. Но она же не без глаз, не без головы. Многое видит, слышит, о еще большем догадывается.
В чем заключалась конкретно ваша работа?
Моя работа черновая. Отвечал за московские злачные места. Собрать, пересчитать и отдать деньги.
Кому передавали?
Обычно генералу Пестову. В его отсутствие — Павлову.
Злачные места существуют не только в Москве.
Я отвечал только за Москву.
Куда, по-вашему, шли деньги? Наверх?
Обратитесь к генералу Пестову Юрию Гавриловичу.
Я вот думаю, Павел Геннадьевич, а не рано ли вы сдались? К примеру, не сдался Павлов и сел на генеральское место!
Павлов не приговорен. А у меня выбора нет.
В том-то и дело, что выбора нет, — вздохнул Турецкий. — А если бы обошлось по-тихому? Так бы и продолжалось? Собрать, пересчитать, отдать...
Так бы и продолжалось, Александр Борисович, — прямо глянул в глаза следователя подполковник.
Ответ хороший. Искренний. — Турецкий глянул на часы. — Давайте-ка, как и Полагается, запишем ваши показания и зафиксируем на пленке.
С час ушло на оформление явки с повинной и протокола допроса свидетеля, а также записи на магнитофон.
В интересах дела вам придется некоторое время пожить здесь, — решил Турецкий. — Припасов более чем достаточно, кофе, чай на кухне. Имеется библиотека, телевизор, магнитофон... Об одном прошу: ради Бога, не говорите по моему телефону голосом Президента!
Могу вашим. "
И Рябков точь-в-точь воспроизвел голосом хозяина последние его слова.
Неужели у меня такой менторский тон? Надо учесть. Устраивайтесь в спальне, Павел Геннадьевич.
Скажите, пацаны, охранники Веста, живы?
Живы, здоровы и наверняка выдули все мое вино.
Они тоже на вашей жилплощади? — усмехнулся Рябков.
Пригрел, — подмигнул Турецкий. — Вы умеете готовить борщ?
Мое хобби.
Отлично! С утречка сбегаю за мясом, а вечером ударим по борщецу, а?
Я и сам сбегаю.
Нет, уж, не надо. Вы и так набегались порядком, — улыбнулся Турецкий.
С вашего позволения, я принял бы ванну.
Пожалуйста. Смеситель только барахлит. Жена шею перепилила, но все недосуг да некогда... Белье будет лежать на кровати. Я пошел спать.
Алексей Петрович Кротов добился-таки своего, выгнал, что к поставке русских девушек за рубеж имел отношение в свое время некий Фил Дэвис, американец, по почти постоянно проживающий в Бельгии. Остальное было уже делом техники, и через час Крот уже выяснил, что господин, носящий такую фамилию, прибыл в Москву несколько дней назад, проживает в гостинице «Славянская», является представителем торгово-промышленной фирмы, которая располагается в городе Антверпене. Крот справедливо решил, что любой уважающий себя бизнесмен, прежде чем приобрести «товар», должен его осмотреть, а потому поспешил в гостиницу «Интурист», где у него был свой человек, дежурный администратор Инна Александровна Полонская, имеющая прямое отношение к древней дворянской фамилии, о чем и свидетельствовала гербовая бумага, выданная ей Дворянским собранием на основе достоверных документов.
Инна Александровна, женщина строгой русской красоты, в которой и без всяких документов угадывалась голубая кровь, встретила Крота не очень-то дружелюбно, хотя тот и вручил ей огромный букет любимых желтых роз.
Ты, разумеется, по делу? — сухо спросила женщина.
Какое дело, Инуля? Соскучился!
От скуки приезжают не на работу...
Хоть сейчас к тебе!
Мне целые сутки здесь пропадать!
Пропадать будем вместе, — целуя руку Инны Александровны, шепнул Крот. — Номерок свободный, думаю, найдется?
Крот-Кротище! — засмеялась женщина. — Что надо-то?
Ничего, Инуля, ничего, кроме тебя!
Месяц не показывался. Не стыдно?
Стыдно. Но я исправлюсь. Переселюсь в номерок навсегда.
Если ничего не надо, то шагай, Кротик. Мне работать надо.
Насчет номерка-то я серьезно.
Поищу. Поднимись пока в буфет, я приду.
Зачем в буфет?! Жду в ресторане. Тебе что заказать?
Забыл мое любимое блюдо?
Как можно? Котлеты по-киевски!
Их и закажи.
По пути в ресторан Крот сделал звонок из телефона-автомата.
Ну что, Сережа?
Полный порядок!
Анфас и в профиль?
Как было сказано!
Я в «Интуристе». Жду.
После котлет по-киевски, а особенно после бокала белого испанского, также любимого напитка Инны Александровны, разговор наладился. Помог этому и молодой человек по имени Сережа, который вручил Алексею Петровичу пакет с фотографиями господина Дэвиса.
Инуля, этот человек здесь не появлялся?
Появлялся, — взглянув на фотографии, ответила Инна.
Когда?
Примерно полгода назад.
Мало иностранцев у тебя бывает? Вроде ничего особенного, а ты запомнила.
Запомнишь, если сама чуть не махнула с ним! — Инна Александровна посмотрела на Крота и добавила: — Шучу. А вот девочки мои чуть в самом деле не уехали. Еле отговорила.
И куда приглашал?
В разные страны. В Америку, Францию, Германию, Бельгию...
В туристическую поездку? — ехидно улыбнулся Крот.
Работать. По договору. Срок — пять лет.
И какие должности предлагал?
Требовались служанки, домработницы, медсестры по уходу за старичками, учительницы русского языка... Показал видеофильм. Как принимают, где живут, что едят-пьют, ну и так далее.
Кому показал-то? Девочкам твоим?
Жили тут одни... На служанок, пожалуй, и потянут, но на учительниц уж точно нет. А ты, значит, господина Дэвиса ждешь, Кротик?
Разве он должен тут появиться?
Не смеши меня, Алексей свет Петрович! Дамы- то давно проживают. Прибыли из разных мест. Около двадцати человек. Десять комнат плюс люкс.
Люкс, видимо, для учительниц?
Для фирмачей.
Понятно. Фирма «Рога и копыта».
Фирма солидная, — посерьезнела Инна Александровна. — Правда, фирмачи не очень-то мне нравятся. Особенно один. По роже видно — уголовник, а вот, поди ты, представитель фирмы!
Инуля, надеюсь, фамилии, имена, отчества, а также адрески, откуда прибыли будущие служаночки, ты мне подкинешь?
Нехорошее что-то ты задумал, Алексей Петрович...
А заодно просветишь, что за фирмочка такая с уголовными рожами. Ключик-то принесла? — понизил голос Крот.
Четвертый этаж. Шестнадцатый номер.
Так пойдем!
Работа, Кротик, работа!
Работа не волк, в лес не убежит!
Ночь впереди, милый.
Тоже верно, — согласился Крот.
Грязнов сидел за столом в своем кабинете и просматривал бумаги.
Парни что надо, — пробурчал Демидыч, стоящий возле окна. — Свои в доску.
Сколько они имели?
По-разному.
Тысяча устроит?
Вполне.
И где они?
Ждут, — кивнул на дверь парень.
Зови.
Ты и меня к ним пристегни, Грязнов. На воротах стоять не буду.
Да ты вроде как неплохо устроился...
Демидыч кашлянул в кулак и ничего не ответил.
