Вячеслав Жуков - «Шестисотая» улика
Выйдя из кабинета полковника Василькова, Федор Туманов поспешил в криминалистический отдел. Еще с утра попросил Семина откатать пальчики Рожкова и сличить их с теми отпечатками, которые были обнаружены на ванне, в которой сожительница Домедова обнаружила его тело. И нисколько не удивился, когда Семин заявил, что отпечатки полностью совпадают.
– Один к одному, – сказал главный криминалист, подозрительно глянув на майора. Даже не удержался от вопроса и спросил, откуда у Туманова была такая уверенность. На что сам майор заявил с улыбкой:
– Интуиция сыщика подсказала.
Не известно, поверил ли главный криминалист сыщику, но он скроил замысловатую физиономию, размышляя по поводу сказанного Тумановым. А Федор подождал пока, Семин напишет ему заключение по отпечаткам пальцев, потом схватил его и поспешил в свой кабинет.
Бывший лейтенант отряда милиции специального назначения пытался хитрить с оперативниками, выдавая себя не за того, за кого они его принимают. Когда Грек задал вопрос, с какой целью Рожков следил за Тумановым, а потом напал на него, бывший лейтенант, не моргнув глазом, придумал легенду о том, будто бы их майор уж очень похож на одного типа, который занял у него полторы тысячи долларов и решил не отдавать. А по поводу нападения, Рожков и вовсе заявил, что пустил вход кинжал для самообороны и убивать майора никак не собирался, а всего лишь хотел попугать.
– Вон он, какой у вас кабан, ваш майор, – глядя в глаза капитану Греку, произнес бывший лейтенант. – С таким разве на кулаках сладишь. – Говоря так, Рожков был уверен, что у сыщиков нет на него ничего более существенного, за что бы он мог получить приличный срок.
Причем, еще с момента первого допроса, у Туманова закралось подозрение, что бывший лейтенант, проявляя готовность сотрудничать с оперативниками, на самом деле, пытается что-то скрыть, не договаривает. Знакомство с Пономаревым он не отрицает. Да и смешно было бы утверждать, будто они не знакомы. Командир спецотряда и его бывший подчиненный. Только у Федора появилось устойчивое мнение, что и после, уйдя на гражданку, для этих двоих ничего не изменилось. По крайней мере, для Рожкова. Он по-прежнему, подчиненный подполковника Пономарева. Только вот пока не ясно, что их так крепко связывает, объединяет.
– Может, то, что воевали вместе? – высказал предположение капитан Грек. Ваняшин на эту тему решил вообще не высказываться. И правильно сделал, потому что Федор Туманов тут же отверг предположение капитана:
– Нет, Саня. Думаю, ты не прав. Память тут не при чем. Сдается мне, тут у них совсем другой интерес. Корыстный. Для чего ночью Рожков сразу же после встречи с Савинской, поехал к Пономареву домой?
Грек на это не ответил. Признаться, капитан и сам мучился этим вопросом, особенно, когда из уст Рожкова прозвучала нелепица, будто ему захотелось выпить.
– И стоило из-за этого тащиться полгорода? – недоверчиво спросил тогда Грек у бывшего лейтенанта. На что тот ответил с улыбкой:
– А мне приятней пропустить по стаканчику с бывшим командиром.
Прозвучало вполне логично и, в общем-то, обоснованно. Грек и сам не любил пить в одиночку. И водочка бы намного приятней пошла, если б компанию разделить с майором Тумановым или же с лейтенантом Ваняшиным.
– Ерунда это все, что он сказал, – махнул рукой майор, прослушав запись. – Тут что-то другое.
– А что? – в один голос спросили усатый капитан Грек с лейтенантом Ваняшиным.
Федор посмотрел на Грека, потом на Ваняшина. Но спросил у Грека:
– Скажи, Грек, как ты думаешь, зачем молодой девушке, дарить свою фотографию уже немолодому любовнику?
– Ты про фотографию любовницы Пономарева? – поспешил уточнить Грек.
Туманов утвердительно кивнул.
– Именно, про нее.
Грек скроил задумчивую физиономию.
– Ну знаешь, Николаич, извини, но ты не прав. Может, у них настоящая любовь. Вот мне Анютка, тоже подарила свою фотографию… – проговорив это, усатый капитан покосился на Ваняшина и заметил, что тот улыбается. – Чего ты щеришься? – напустился на него Грек.
Ваняшин махнул рукой и отвернулся, сказав:
– Ладно, усатый Ромео. Тоже мне любовничек.
– А что я и полюбить никого не могу, по-твоему? Или меня не могут?
– Грек, – остановил Федор капитана, видя, что тот разошелся и вот-вот закипит, как самовар. – В случаи с Пономаревым совершенно другое…
Грек уставился на майора.
– Девушка та с фотографии, не любовница его, а дочь.
– Дочь? – переспросил Грек, удивленный таким открытием майора.
Ваняшин деликатно промолчал, хотя был удивлен не меньше Грека, и во все глаза таращился на майора, ожидая услышать от него чего-нибудь еще такое, словно открытие. И тут же услышал.
– Я ее хорошо разглядел, – сказал Федор.
– Где, это ты мог ее разглядеть? – поспешил узнать бесцеремонный Грек, ни за что не желающий пропустить такую подробность. Хотя Туманов и сам собирался рассказать приятелям, где и как это произошло. Сказал:
– Я ее видел в кабинете у Филатова, начальника службы безопасности общества автомобилистов. – Прозвучало коротко и вполне доходчиво, что в свою очередь навело Грека на мысль, которой он не пожадничал поделиться с майором и лейтенантом Ваняшиным.
– Постой, выходит, тортик Филатову в ИВС принесла дочура Пономарева? – Сказано было с таким восхищением, будто усатый капитан до этого дошел своей головой без подсказки Туманова, и теперь не возражал бы, если эти двое, сидящие рядом с ним, поддержали восторг Грека бурными аплодисментами.
Аплодисментов не последовало. Федор Туманов сдержанно кивнул и сказал коротко:
– Точно. Молодец, что допер.
Грек улыбнулся.
– А чего тут не допереть, когда все ясно, как божий день. Ну негодяй этот подпол. Родную дочь подставил. Отнесла красная шапочка дяде тортик, дядя скушал и тютю, – сокрушенно произнес Грек, при этом, скрестив руки на груди и закрыв глаза, изобразив, что стало с Филатовым.
Федор на это возразил, сказав:.
– Да скорее всего, она и не знала, что торт пропитан ядом.
– Не знала? – уж с чем-чем, а с этим Грек не мог согласиться и заявил настойчиво: – Херня, это все, Николаич. Все она стервоза знала, потому как из одной шайки лейки с папашей. Вот возьмем эту зассыху, и все прояснится.
Туманов призадумался, находя, что Грек отчасти прав, а именно в том, что надо найти эту девушку с именем Карина. Тогда действительно кое-что станет ясным. Хотя бы кто уговорил ее отнести торт Филатову.
– Знаете, я, кажется, догадываюсь, зачем так срочно Рожков приехал домой к Пономареву, – вдруг сказал Федор.
Грек посмотрел на него с завистью и пробубнил:
– У нас сегодня, прямо вечер отгадок. Ладно, майор, не тяни кота за хвост. Давай, без выпендрежа. Знаешь, так говори. Чтоб и мы с Лешкой знали.
Федор не возражал против такого расклада.
– У меня подозрения, а что, если Рожков должен был убить девушку? – майор посмотрел на Грека с Ваняшиным. Те, в свою очередь, уставились на своего старшего.
– А почему он должен убивать ее? – Греку сказанное майором, показалось не совсем обоснованным. Хотя, безусловно, это всего лишь предположение, а их можно строить много и как угодно, чтобы, в конце концов, придти к логическому заключению. А заключением в этом деле мог бы стать только господин Бабенко, бывший руководитель автомобильного альянса. Об этом Грек и не упустил напомнить майору.
– Вот именно, – охотно подхватил майор. – Правильно, Бабенко. И я нисколько не сомневаюсь, что Рожков знает, или хотя бы догадывается, где он. А из этого следует что? – Туманов опять поглядел в мрачные лица своих верных помощников, которые как видно, решили отмолчаться в очередной раз, и сказал: – А то, что нам надо работать с Рожковым и добиться от него, во что бы то ни стало, признания.
Этот разговор у Федора Туманова с операми произошел вчера, а сегодня, майор вошел в кабинет, увидел сидящего на стуле бывшего спецназовца Рожкова с надменной улыбкой. Сразу видно, что парень он тертый и вполне уже сумел освоиться с резкой переменой в его достаточно молодой жизни.
– Жизнь и не такому научит, – сказал он Федору, когда тот заметил по поводу его приспособляемости. Так или иначе, но одиночка, показалась ему даже очень комфортной камерой.
В какой-то мере этот нагловатый парень был по-своему прав. И майор сказал, кивнув:
– Да. Жизнь многому научит. – Причем, прозвучало это так, что парень напрягся. Улыбка слетела с его лица, и он, глянув подозрительно на Туманова, спросил:
– Вы это к чему?
Туманов сел на свой стул. Достал из папки заключение криминалиста Семина. Подвинул его по столу поближе к Рожкову.
– А к тому, что в случаи с тобой, произошло обратное. Как раз тебя-то жизнь ничему и не научила. Знаешь, Рожков, я тебе ничего не стану обещать…
Бывший лейтенант улыбнулся. Но улыбка получилась через силу, и это стало слишком заметно по его лицу.
