Татьяна Гармаш-Роффе - Шантаж от Версаче
– Хотел бы я знать, что за мужик приходил за кассетами и, главное, кто его послал… – задумчиво посмотрел на Реми Алексей. – Хитро, ничего не скажешь: он своего нанимателя не выдал, все кассеты пытался на корню скупить!
– Ну, правильно, – ответил Реми, – если бы он попросил кассеты, на которых заснят такой-то, то сразу стало бы ясно, кто его прислал! К тому же его наниматель небось надеялся, что еще что-нибудь в руки перепадет, на других…
– При условии, что он знал о компромате на других.
Варя, которая было затихла на секунду, вдруг припустилась с новой силой:
– Они его пытали! И все выпытали! И за мной придут тоже! – сотрясалась она в истерике.
Реми, которому Кис кратко переводил диалоги с Варей, вдруг произнес:
– Если бы выпытали, уже бы пришли.
– Тело Павла скорее всего подбросили как угрозу для Вари. Кассету, которую он пытался продать, у него отобрали, а о существовании других порнушек этот человек скорее всего не знает. К счастью для Вари. К кому Павел ходил? – повернулся Кис к Варе.
– Есть такой один… Сергеев его фамилия.
– Сергеев? Депутат? Губа не дура… Что, Варя, решили, что депутат живее других помчится вам деньги за кассету выплачивать?
Сергеев Петр Сергеевич, депутат Думы, был в списке Тимура, что лишний раз подтверждало правильность их догадок: клиенты его рекламного агентства из первого списка соответствовали номерам кассет во втором списке…
– А в вашу голову не пришла такая незатейливая мысль, что этот самый депутат живее других побежит избавляться от компромата вместе с непрошеным свидетелем? Нет? А ведь вы себя небось неглупой считаете!.. Что на кассете было?
Варя насупилась. Отвечать ей явно не хотелось.
– Баня с девочками? Или вы с ним в постельке развлекались?
– Я с ним не развлекалась!
– Ладно, как у вас это называется? Работали с клиентом? Или как?
– С ним Рональд работал! – выпалила Варя.
Детективы дружно переглянулись. До такого они не сумели додуматься. Ай да Тимур, ай да изобретатель! Ничего себе бомбочка, депутат с негром занимаются однополой любовью! К тому же депутат, известный своим националистическим уклоном! Вот уж действительно, пусти такое по рукам…
– А клиент, значит, находился под действием наркотика?
Варя кивнула.
– Наркотик, который отшибает память?
– И другой, который возбуждает…
– Название знаете?
– «Забывчивый» и «сексуальный».
– Это Тимур их так называл. А настоящее название, медицинское?
– Зачем мне? – пожала она плечами. – Тимур все склянки надписал. Все и так понятно…
– Ладно, Варя, – произнес, вставая, Кис, – показывайте, где кассеты хранятся.
– А что мне за это будет? – вдруг вскинулась она. – Это ж каких денег стоит! И вы хотите все это себе к рукам прибрать?! Тогда платите мне! Я так просто ничего не отдам!!!
Кис так удивился, что сел обратно.
– Что вам за это будет? – проговорил он медленно. – Жизнь, Варя. Жизнь. За эти кассеты вы, конечно, можете выручить деньги – но только ценой вашей жизни. А вряд ли вас интересуют деньги после смерти – в раю как при коммунизме: все бесплатно… Впрочем, я не уверен, что вы попадете в рай. Но утешьтесь: в аду, хоть набор услуг несколько и отличается от райских, зато тоже все бесплатно… Напрягите ваши куцые мозги проститутки и попробуйте понять: в этом мире не всегда все продается. И, что в данном случае существенно, – не всеми. Кассеты предназначались, конечно, для шантажа, для того, чтобы получить за них денежные суммы или услуги – но не вами, девушка. И даже не Тимуром – и ему такое было не потянуть! Не исключено, что он, как и вы, не устоял – оттого-то в речку и попал… Ведите нас, Варя, показывайте, где кассеты.
Варя, красная от досады и задетого самолюбия, поднялась с таким видом, будто ей к затылку приставили дуло пистолета. Кис никак не мог понять: разве его слова были не доходчивы? Не убедительны? Разве это они с Реми не оставили ей выбора, а не сама жизнь? Отчего же идет она, ссутулившись, впереди, с видом приговоренного к расстрелу? Или тупость глаза застит, или жадность слепит? И ей по-прежнему мерещится, что двое мужчин, следующих сзади, намерены обобрать ее, бедную беззащитную девушку, и воспользоваться кассетами в своих целях? Чудно, право, люди устроены… Они, можно сказать, ее от верной смерти избавляют, и вот – благодарность!..
Пока Кис предавался философским размышлениям о ничтожности человеческой натуры, они достигли третьего этажа, где Варя провела их в незаконченную библиотеку. Наклонившись к одной из пустых нижних полок, она потянула ее на себя, и полка сработала как примитивная ручка, вытянув за собой вместительный ящик, набитый кассетами.
Кис с Реми бросились в будущую оранжерею: все было до обидного просто! В одной из ниш для растений, примыкавшей к соседней с библиотекой стенке, земля была насыпана лишь поверху, и под ее тонким слоем прощупывалось дно: именно под него и входил ящик со стороны библиотеки!
Они вернулись в библиотеку, выгребли кассеты с разрозненными номерами, сложили их в две высокие стопки и с трудом снесли вниз. Варе нести не доверили: она могла не устоять при мысли, какие деньги у нее в руках, и припрятать по дороге свою смерть…
– И что? – истерично закричала Варя внизу, увидев, что детективы переносят кассеты в машину. – Что же это?! Все забрали, меня всего лишили, а что теперь со мной будет? А меня оставляете, да?! Пусть тут меня убивают, да?!
– Варя, тише, не надо так кричать, – поморщился Кис. – Об этих кассетах вряд ли кто знает. За исключением того человека, который мирно пытался их выкупить у вас по дешевке. Но он не опасен для вас. А остальные, если бы знали, уже бы давно пришли. И ваше хладное тело уже бы присоединилось к супругу. Так что живите спокойно и думать забудьте об этих кассетах и об их стоимости.
– А с ним что делать? – мотнула она головой в сторону тела мужа. – Вы меня хотите одну с трупом оставить?!
Интересно, любила ли она его хоть немножко? Как относятся при жизни к человеку, который спустя пару часов после своей смерти не удостоился иного наименования, как «труп»?
– Сейчас милиция приедет, я уже вызвал, – огорошил ее Кис.
– Почему? Я не хочу милицию… Не надо милицию!..
– Надо. Мы обязаны ее вызвать, ведь совершено убийство! Насчет тела не волнуйтесь: санитары увезут его в морг. Вы можете рассказать милиции все как было, но в ваших интересах не упоминать о других кассетах и о том, что мы здесь были и их унесли, – тоже. Иначе никто не сможет гарантировать вашу безопасность. Милиция ведь если услышит «а», то вытянет из вас и «б», доберется до кассет и увидит, что на них запечатлено… А на многих из них запечатлены вы, не правда ли, Варенька? Утечка информации из милиции, сами понимаете, весьма вероятна. После чего вы сразу становитесь человеком, который слишком много знает. Откуда вам ровно полшага до той участи, которая постигла вашего мужа…
Варя послушно кивала, утирая заплаканные глаза.
– Так что ни слова о кассетах, ни намека о компромате, который собирал Тимур, о тайнике в библиотеке… Да вы ведь девушка неглупая и практичная и должны понимать, что можно говорить, а что нельзя, правда?
– А может, вы тут останетесь? А то я не знаю, как же я буду одна, с ментами!..
Разумеется, старая ненависть проститутки к «мусорам» взыграла.
– Вы меня разочаровываете, Варвара. А я ведь вам только что отвесил комплимент по части практичности! Ну, подумайте чуть-чуть, зачем нам тут светиться? Что мы тут делали? Зачем приходили? С чем ушли? Нет, нам нельзя оставаться, и рассказывать о нашем визите тоже не надо. Милиции – милициево, а детективам – детективово, – закончил Кис, забираясь в машину.
– Что? – изумилась Варя. – Чего это вы сказали?
Но «Нива» Киса уже выезжала в ворота.
Ксюша плакала безмолвно, глядя сквозь пелену слез на застывший, окаменевший профиль сестры. Они сидели в маленькой уютной кухне, чай давно остыл, Ксюша к нему почти не притронулась, а Саша, напротив, пила уже третью чашку – у нее пересохло в горле от рассказа, долгого и трудного…
– Самое нелепое во всей этой истории заключается в том, – горько говорила она, – что Тимур, шантажируя меня статьей о Корсакове, скорее всего блефовал; однако ему удалось меня запугать и вынудить приехать к нему на дачу… И тут-то я влипла по-настоящему: после этой «чашечки кофе» он получил в руки неплохой порнофильм с моим участием… Фантазия у него богатая, скажу я тебе, и опыт просмотра подобного жанра – тоже.
Спустя несколько дней он настоял на моем приезде на Бережковскую и поставил мне кассету: «Теперь ты у нас звезда экрана, Сашенька! Гляди, гляди, как все отлично получилось! Ты просто прирожденная актриса, ты не находишь? И знаешь, в чем особый класс этого фильма? В нем нет пошлости! Ты натура утонченная, и этот чудный фильмик получился прямо-таки лирическим, поэтическим, я бы даже сказал… Ты не находишь?..»
