Ирина Арбенина - Черное солнце
Это Анна отправила его в Париж, вслед за генералом.
И в это время ребенка, Гошину падчерицу, четырехлетнюю Броню, похитили. Будь могучий Гоша дома, возможно, этого бы не случилось. Похититель бы не решился.
Значит, виновата Анна. Значит, теперь Светловой и полагалось выручать, возвращать девочку.
Генриетта рыдала.
— Только не плакать! — Аня поморщилась.
Ай да ясновидящая Орефьева! Вот чего она тогда так «пронзительно» на Гошу Ладушкина глядела!
Нет, Светловой определенно все больше не нравилась эта способность заглядывать в будущее. При том, что там ничего нельзя было изменить!
Что там Яна бормотала?! «А-а-а!.. Береги маленькую!..»
Не сберегли!
Глава 14
— Алло!
Ладушкин звонил из Парижа.
— Ну что, Юлсу поправляется? — поинтересовалась Аня.
Светлова решила не объяснять Ладушкину по телефону про Броню и чем они тут занимались последние три дня, пока он дежурил у парижской больницы, где лежала Юлсу.
Тем более что у них все закончилось благополучно: девочку удалось быстро найти и вернуть растяпе Генриетте.
— Если бы поправлялась! — вздохнул Ладушкин. — Говорят, ее дела совсем плохи! Все гораздо хуже, чем можно было сначала предположить. В общем, по-моему, если вы хотите с ней поговорить, вам надо вылетать сюда. И побыстрее!
* * *"Юлсу Тегишева… — не выходило из головы Светловой, пока летела в самолете. — Черное Солнце…
Если генералы свирепы в силу принадлежности к элите военных кадров, то значит ли это, что их дочки так же свирепы.., и не боятся крови? Это еще, вопрос.
Все связано в жизни невидимыми нитями. Таинственное темное пятно на Солнце, солнечная буря — и судьба красивой шестнадцатилетней девочки неожиданно оказалась сломанной.
Солнечный удар…
Таблоид публикует материал о «новой звезде модельного бизнеса» и ее отце.
Марион Крам в один прекрасный день читает заметочку в газете и задумчиво заштриховывает седые усы генерала".
* * *Возможно, с этого самого дня и началась трагедия Черного Солнца модельного бизнеса, юной шестнадцатилетней Юлсу Тегишевой.
Жених Юлсу требователен к репутации будущей невесты, и девочка не может этой репутацией рисковать.
Что там с генеральскими генами передалось — неизвестно. Но принципы любой войны девочка усвоила, очевидно, неплохо.
Сам генерал был не слишком взволнован шантажом. Тем более и доказать ничего точно нельзя.
«Собака лает — караван идет… Брань на вороту не виснет…» Обычное поведение постсоветского чиновника, которому не страшен позор, компромат, огласка… Ему на все это плевать. Ему так хочется хорошо пожить, что стыд — ничто по сравнению с этим желанием. А потом, ведь все вокруг тоже в грязи. Так что тем более не стыдно: чиновники уверены, что это «не смертельно».
Но дочь Юлсу в панике. У нее жених за пределами России, а там другие нравы. Она приготовилась вписаться в респектабельную Европу. Карьере модели скандал, может быть, и не помешает, но уж ее браку — точно!
Итак… Подведем итоги.
Крам видит отличный повод для шантажа. Жизнь в Амстердаме требует много денег. Надо содержать свой дом-баржу. Кроме того, она жаждет отомстить.
И она пишет письмо Тегишеву. Тегишеву, который занимался в Октябрьском-27 секретными исследованиями и курировал их.
Тегишеву, имя которого мелькало теперь на страницах зарубежных газет рядом с именем ставшей знаменитой дочерью Юлсу.
Между тем носители вируса, так или иначе, уходили в другой мир. В немецкой клинике умирает врач Геннадий Гец. Инна Гец заказывает Ане расследование.
В Линибурге в комнате Геца Аня находит сожженное письмо из Амстердама. И конверт с адресом Крам.
Анна едет к Марион Крам. Но Крам уже убита.
С помощью адвоката Леонтия Фонвизина узнает о наследстве, оставленном Тегишеву.
Итак…
Кто убрал шантажистку? Ее жертва, Игорь Багримович?
Но он в Амстердам не приезжал.
Там была женщина.
Светловой надо найти Женщину в белом. По случайному стечению обстоятельств она находит Алю Фокину последней из всех, кто пострадал от вируса.
От нее Светлова узнает, что та никого не убивала. У Фокиной — абсолютное алиби: билеты на самолет. И Аня получает подтверждение, что убийца — вирус.
Откуда возникла эта версия о том совпадении, что все жертвы погибали сразу после посещения Фокиной?
Во-первых, не сразу… Гец умер через три дня. Осип Николаев и вовсе через неделю после того, как Фокина побывала в Ковде. Это только суеверным жителям деревни со страху позже стало казаться, что «приехала ведьма — и Осип сразу помер».
Между визитом Али Фокиной к Полоцухину и его смертью тоже прошло несколько дней.
Важно другое: все три смерти произошли в один временной отрезок — сорок-пятьдесят дней.
Именно столько времени прошло с момента сверхмощной вспышки активности Солнца, зафиксированной в начале текущего лета… По всей видимости, именно этот мощный выброс энергии Солнца и дал толчок пробуждению вируса. Вероятно это или нет?
Во всяком случае, никто не сможет доказать обратное. Ибо причины пробуждения вирусов досконально не исследованы. И неизвестны! Никто пока не знает, отчего они неожиданно просыпаются. Но активность Солнца — объяснение, к которому склоняются многие ученые.
Incubo по латыни означает «покоюсь». Вирус, заразивший Николаева, Геца, Фокину и Полоцухина, «покоился» в их организме много лет. Это вполне вероятный вариант поведения некоторых вирусов.
Потом его разбудила солнечная активность.
И тогда настигнутая странной болезнью Аля Фокина продает доставшийся ей в наследство родительский дом и на вырученные деньги отправляется в свое печальное «турне», чтобы навестить — возможных! — товарищей по несчастью.
Incubo — покоюсь… А инкубационный период — это скрытый период работы вируса — до того момента, когда проявляются первые явные признаки заболевания. Возможно, у этого вируса из Октябрьского-27 он составлял именно сорок-пятьдесят дней.
Именно столько времени понадобилось проснувшемуся от солнечного удара вирусу, чтобы убить свои жертвы с разницей в неделю-другую. С учетом индивидуальной реакции организма на заболевание: один сопротивлялся дольше, другой меньше.
Итак… Вирус просыпался, начинал свою «работу» — и заканчивал ее в положенный ему срок. Но не превышающий двух месяцев. А то, что именно в это время Фокина навестила всех погибших, — это всего лишь случайность.
Вирус убил всех.., кроме Марион Крам.
Итак, Аля Фокина не убивала Крам. Но ее убила, по свидетельствам очевидцев, все-таки женщина.
Еще одна пострадавшая от вируса жертва?
Но вирус избирателен: его жертвами становятся мужчины. Кроме того, список возможных жертв вируса исчерпан: больше нет никого, кто имел тогда в Октябрьском-27 доступ к лаборатории.
Тогда какой у преступницы был мотив? Непонятно.
Но зато мотив, и очевидный, есть у Тегишева.
Так же, как у него, есть этот мотив и у его дочери Юлсу.
* * *Как же получилось, что Аня все-таки добралась до «версии Юлсу»? Сначала от жизнерадостной Насти Козловой она случайно узнает о девочке, отчисленной из Милфилда за склонность к анорексии.
Но нужно было поистине озарение, чтобы догадаться, что именно эта девочка сделала почти мгновенную и блестящую карьеру в модельном бизнесе!
И что тощий «гусенок», Юля, дочь Тегишева, и блистательная Юлсу, звезда подиума, — это один и тот же человек.
Генерал сам открыл это Ане: не удержался, похвалился дочерью.
По неведению?
Теперь Юлсу Тегишева тихо угасает в парижской больнице от анорексии.
Почему, кстати, генерал, который пылинки сдувал с дочери, ничего не замечал? И он, и московский эскулап? Ведь все-таки ее наблюдал врач.
Очевидно, слишком разительны были различия в реалиях ее двойной жизни.
Русские дети, выросшие на Западе, как бы попадают в зазор между тамошним образом жизни и здешним.
В Милфилде любая наставница-воспитательница с первого взгляда различит малейшие признаки анорексии: как цербер, она постоянно начеку. Потому что сытое западное общество знает, как опасна эта болезнь.
А в России, где многие десятилетия существовала только одна проблема, как вдоволь поесть, такое вряд ли в голову кому придет.
Столько поколений были счастливы ухватить батон колбасы, умирая от голода! И дикой показалась бы идея добровольного отказа от пищи.
Взрослые будут подозревать подростка в чем угодно — в употреблении наркотиков, токсикомании, потому что так принято. Быть бдительным, следить и подозревать в этих грехах — сколько угодно, но только не в анорексии.
Другое дело Запад.
Вот, скажем, что писала «Дэйли мэйл»: стоило солистке «Спайс герл» Виктории Адаме потерять несколько килограммов, как ее тут же переименовали в Скелет Спайс вместо Пош Спайс (Шикарная)!
