Владимир Колычев - Убить Беллу
– Ты что, уже похоронил меня, дружок? – ехидно улыбнулась она.
Вслед за ней в квартиру вломился Фокин.
– А это кто такой? – возмутился Гена. – У вас ордер есть?
– Ты че, фраерок, какой ордер? – осклабился Стас. – Вот мой ордер, понял?
Он лихо вытащил из кобуры свой «ПМ» и сунул ствол Никишину под нос.
– Вы... Вы что себе позволяете? – возмутился Гена.
– Это ты, козел, чего себе позволяешь?..
– Вы... Вы из милиции?
– Кто из милиции?! Я из милиции?! Ты че, гнида, за мента меня держишь? Да я тебя, падлу, счас урою!
Стас играл очень хорошо. Говоря образно, лоха закошмарил натурально.
– З-за что? – лепетала жертва.
– Ни фига себе, за что! Твоя Белла корешей моих замочила, а он еще спрашивает...
– К-когда она их замочила?
– Да вот недавно замочила. Три пацана, и всех из волыны в натуре пошмаляла...
– Но я-то здесь при чем?
– А ты башку свою, козел, разуй!.. Ты герле моей про Игнатова и Фокина рассказал? – показал на Ларису Фокин. – Типа, Белла с ними амур крутила. Пацаны с ней разбираться поехали, а она всех их и положила...
– Так что, Лариса не из милиции? – недоуменно мотнул головой Никишин.
– Нет, конечно!
– Быть не может. Она же точно из милиции.
– «Корочки» липовые были.
– Да не в «корочках» дело...
– А в чем?.. Да ты не напрягай мозги. Я все знаю. Белла сказала, что Лариска из милиции. Ну ты и поверил...
– А разве нет?
– Ну вот, ты даже не отрицаешь, что с Беллой своей нюхаешься... Зачем про Игнатова и Фокина наврал?
– Я... Я не наврал... – жалко пробормотал Гена.
– Не наврал?! – обрадовался Стас. – Значит, правду сказал! Классно, теперь я с легкой душой могу тебя замочить!
Фокин подсечкой сбил на пол Никишина, направил на него пистолет.
– Ну че, мурло, три секунды на регистрацию рейса, и твой вылет на тот свет...
– Но я наврал. Наврал! – запаниковал Гена.
– А лечить меня не надо. Не наврал ты, сам в этом признался... Ну что, полетели?
Стас шевельнул пальцем на спусковом крючке.
– Да я, честное слово, наврал! Меня Белла заставила! – совсем расклеился Никишин.
– Как она тебя заставила? Как она могла тебя заставить? Ты же здоровый мужик, а она баба...
– Но ведь ваших корешей она же убила. Так и меня убить может... Она мне угрожала. Сказала, если я навру про Игнатова и Фокина, она мне пять тысяч долларов даст. И сама даст... А если я не навру, то мне крышка. А стреляет она здорово. В муху с пяти метров попадает...
– Ты это откуда знаешь?
– Да знаю... Только я что-то не пойму, при чем здесь Фокин с Игнатовым и ваши кореша...
– Тебе честно сказать, братуха? Я и сам не понял, какая между ними связь. Но на пушку-то я тебя взял... Кстати, я не представился. Капитан Фокин. Тот самый, с которым вы якобы уже встречались... Товарищ старший лейтенант, вы признание гражданина Никишина записали?
– Да, товарищ капитан, записала, – показывая на диктофон, подыграла Стасу Лариса.
– Ну вот и отлично...
– Что все это значит? – взвыл Гена.
– А то и значит: пять минут на сборы, и пошли.
– Куда?
– В машину, а затем в «Петры». Завтра прокурор вынесет обвинительное постановление, и начнется для вас каторжная жизнь.
– За что?
– За соучастие в убийстве. Третьего дня ваша бывшая жена, гражданка Бакатина, совершила тройное убийство. Ее вина полностью доказана, осталось только выяснить степень вашей вины...
– А что я сделал?
– Прежде всего вы ввели в заблуждение старшего лейтенанта милиции, из-за чего она попала в ситуацию, смертельно опасную для ее жизни... Короче, Гена, ты ее подставил. Теперь мы тебя подставим. И познаешь ты, мудила, всю силу пролетарской ненависти. Где у нас больше пролетариев, в Бутырке или в Лефортове?
– В Бутырке, – с самым серьезным видом подсказала Лариса.
– Вот в Бутырку ты, козел, и поедешь. Там тебя за братанов-то и спросят.
– За каких братанов? – раздавленно промямлил Никишин.
– А за тех, которых Белла с твоим участием постреляла... Ну что стоишь, собирайся.
– Я никуда не поеду! – пискнул Гена.
Он развесил уши и поплыл.
– Я не знаю, что Белла натворила. Честное слово, не знаю... Но она недавно мне позвонила, сказала, что надо встретиться. Ну мы встретились. Я думал, она меня просить о чем-то будет, а она... В общем, целых три дня мы не вылезали из постели... Но я знал, что ничем хорошим это не закончится. И точно, Белла сказала, что нуждается в моей помощи. Сказала, что ею заинтересовалась милиция и ей нужно себя обезопасить. Сказала, что если я навру насчет Фокина, то все подозрения с нее будут сняты.
– Почему ею заинтересовалась милиция, она не объяснила?
– Нет.
– Но вы не очень удивились?
– Не очень.
– А почему?
– Потому что...
– Геннадий, не останавливайтесь на полпути. Это не по-мужски. Продолжайте... Если хотите, я вам помогу.
Никишин жалобно вздохнул.
– Белла вам угрожала расправой. И вы знали, что рука у нее не дрогнет. Откуда вы это знали? Что вам известно про вашу бывшую жену?
– Мы разрешаем вам молчать, если вы были с ней заодно, – подлила масла Лариса.
– Нет, я никогда не был с ней заодно! – встрепенулся Гена.
– Но вы знали о ее делах?
– Да. Случайно узнал... Дело в том, что она... Дело в том... Честное слово, это не более чем догадки. Прямых доказательств у меня нет... В общем, однажды я обнаружил дома пистолет с глушителем. Но Белле я этого не сказал...
– Почему?
– Потому... Мы как-то хорошо с ней выпили, а ночью на нее белка напала, ну, в смысле, белая горячка. Так она до самого утра заказы принимала...
– Какие заказы?
– На людей!.. За кого-то пять тысяч просила, за кого-то десять... Я думал, что это просто горячка. А потом, когда пистолет нашел...
– Тогда вы поняли, что ваша жена подрабатывает киллером, – продолжил за Никишина Фокин.
Он говорил, а сам потрясенно смотрел на Ларису.
– Да, у меня сложилось такое впечатление. Тем более что я видел, как стреляет Белла. Мы как-то раз зашли в тир, так она взяла пневматический пистолет, все без исключения кисточки попали в «десятку». А пистолет, между прочим, нелегкий, а она его одной рукой держала...
– Что еще в ней было необычного?
– Дралась она очень здорово... Мы знаете как познакомились? Ко мне какой-то хулиган пристал. А тут Белла появилась... Я и сам бы с ним справился.
– Никто в этом не сомневается, – усмехнулась Лариса. – Но тем не менее хулигана побила Белла.
– Да. Видели бы вы, как она его била...
– Драться она где научилась?
– Говорит, что карате занималась. Да она и продолжала заниматься. Меня пыталась приобщить. Да у меня работа...
– А она не работала?
– Нет. Целыми днями где-то пропадала. Пропадала, пропадала, а потом совсем пропала. С Аркадием сначала связалась, затем к его брату переметнулась...
– Нет больше Аркадия. И его брата нет. Извела их Белла. Так что ты, Гена, легко отделался... Еще вопрос: ты что-то про квартиру в Бирюлеве говорил. Выдумка?
– Да нет, не выдумка. Есть у нее там квартира. Честное слово, есть...
– Откуда она взялась?
– Не знаю, может, кто-то из любовников подарил... У нее в самом деле были любовники, тут никакого вранья... А может, она сама квартиру эту купила. Жилье в этом районе не очень дорогое, к тому же пятиэтажная хрущевка, одна комната...
– Адрес знаешь?
– Ну конечно же. Я же там и жил с ней три дня в качестве любовника...
– И соучастника убийства! – жестко отсекла Лариса.
– Но, поверьте, она меня заставила!.. Я уверяю вас, что осознаю свою вину и готов помогать следствию...
– Хорошо, говоришь нам адрес, а сам остаешься здесь. Под домашним арестом. И только попробуй куда-нибудь смыться.
– Никуда-никуда! – замахал руками Никишин. – Я на работу позвоню, отпуск за свой счет возьму.
– А это твои проблемы! – поднимаясь с места, бросил Фокин.
Гонка с преследованием продолжалась. Стас не исключал вариант, что Белла могла находиться в квартире в Бирюлеве. И гнал машину так, будто всерьез боялся опоздать.
Пятиэтажка находилась у самой железной дороги. Действительно, район далеко не лучший. И однокомнатная квартира здесь стоит относительно недорого. Белла могла приобрести это жилье на собственные деньги при жизни второго мужа. Тайное гнездышко для любовных утех. А может быть, плюс к тому еще и почтовый ящик для получения киллерских заказов.
Искомая квартира представляла собой неприступный бастион. Бронированная дверь с сейфовым замком надежно охраняла подступы. Фокин приложил ухо к двери, прислушался.
– Глухо, – выдал он. – Или никого нет, или звукоизоляция сильная... А ну-ка ты попробуй!
Лариса приложила ухо к двери, а Стас нажал на клавишу входного звонка. Из квартиры до нее донесся похоронный марш Бетховена. Веселенькая мелодия, ничего не скажешь. Хозяйка квартиры с юмором. И сама такая же черная, как и ее юмор.
