Андрей Бадин - Малолетка
— Боб, ты где? — тихо позвал он. Пока он ждал ответа, Алексей подкрался к нему сзади. Через мгновение он был тоже мертв.
Если у первого братана, кроме рожка к автомату «калашников», Алексей ничего не взял, то у второго он обнаружил нож.
С какой радостью он вытянул из ножен большой и очень острый тесак, из вооружения американских десантников. Он был изготовлен из нержавеющей стали и своими полированными плоскостями отражал лучи света как зеркало. Леха провел лезвием по ногтю и, убедившись, что он правильно заточен, сунул обратно в ножны. Затем он снял с жертвы ремень и надел себе на талию. А еще прихватил пистолет «макаров».
Улучшив свое вооружение, Леха почувствовал себя увереннее. За то время, что он конфисковывал амуницию у братанов, шеренга ушла на несколько десятков метров вперед, и Лехе пришлось ее нагонять. Он шел бесшумно, как тень, за третьим и ждал, пока тот замешкается. Вдруг братан остановился, и Леха чуть не наткнулся на его спину. А парень прислонился к дереву, расстегнул ширинку и решил славно помочиться, сбросить давление. Коновалов не дал процессу начаться — он зажал обморозку ладонью рот, в мгновение ока перерезал горло, и давление было сброшено другим способом. Тот тихо захрипел и повалился в кусты, а Леха помог ему найти последнее пристанище на мягкой моховой подстилке. Взяв еще один автоматный магазин, он двинулся дальше.
Шеренга «крутых кулаков» редела с каждой минутой, но сами бандиты этого пока не заметили. Когда же Алексей перерезал горло очередному обморозку, бригадир забеспокоился. Может быть, Фома что-то почувствовал, но он взял рацию, вышел в эфир и начал поочередно вызывать каждого из бойцов. Он пересчитал всех, за исключением четверых.
— Герман, Герман, — заполошно завопил бригадир, — я недосчитался четверых наших, они или сбежали, или…
— Всем собраться на поляне, у дуба, — приказал босс, и через минуту бойцы предстали перед главарем.
— Кто видел Пака, Зюзю, Тика и Боба? — в растерянности произнес Герман.
— Они шли левее меня, — начал Дуб, — и немного поотстали.
— Возвращайся и найди их, — приказал Тыча, — а мы будем ждать тебя здесь.
Гриня с ужасом воспринял приказ, но ослушаться он не мог. Он повернулся и побрел в чащу. Больше его никто не видел.
Коновалов сразу узнал знакомый обезьяний оскал. Он не раз долбил кулаками по этим толстым, похожим на сосиски губам, мощным надбровным дугам и выпяченной, тяжелой нижней челюсти. Алексей притаился за толстым стволом вековой сосны и ждал, когда бандит приблизится на расстояние атаки. И Гриня подошел. Алексей размахнулся и съездил Дуболомову рукояткой пистолета по затылку. От этого удара тот упал в объятия Коновалова и был складирован под сосной.
— Ну что там Дуб мешкает? — злился Герман. — Он там, наверное, дрочит. — Босс переключил рацию на нужную частоту и начал вызывать Гриню. Он ждал, пока тот ответит, а Дуболомов в это время лежал без сознания в кустах, истекая кровью.
— Его нет, он тоже сбежал, — рявкнул рассвирепевший главарь. В ярости он выхватил пистолет, направил его на своих бойцов и заревел как вурдалак: — А-а-а-а. Ну кто еще хочет удрать? Кто струсит и сбежит, признавайтесь? — Он махал пистолетом перед носами обескураженных корешей, а Фома быстро подошел к нему, схватил за руку и с силой ее опустил.
— Они не сбежали, Герман, они мертвы.
— Что? — сначала не понял босс.
— Они мертвы, — повторил бригадир, и вдруг в лесу стало зловеще тихо. Бандиты окаменели от ужаса, холодный пот покатился по спинам.
— Как? — переспросил Герман.
— А так, он их убил.
Гробовая тишина длилась недолго, и нарушил ее Алексей Коновалов. Он вышел из-за толстого ствола раскидистого дуба, направил автомат на бандитскую группу и нажал на курок. Парни в ужасе бросились врассыпную, попадали на землю и, как тараканы, поползли к укрытиям. А Алексей поливал их огнем и поливал. От первых же очередей замертво рухнуло трое братков и двое получили тяжелые ранения. Среди раненых был Клещ и еще один боец, а вот Фоме и Газиле повезло — они уцелели. Причем первой очередью Леха хотел свалить главаря, но его телохранитель Шаман в опасное мгновение бросился к боссу и толкнул его в кусты. Герман не пострадал, а вот охранник получил четыре пули в спину и сразу скончался. Он уже мертвый упал на босса, придавив его к земле своим массивным телом. Пока Фома поднимал свой автомат, Газила на четвереньках пополз к стволу поваленного дерева, мимо Германа, пытающегося столкнуть с себя тело Шамана.
— Помоги, — прохрипел босс, но Газила что-то буркнул в ответ и скрылся за ветвями.
Воспользовавшись замешательством, Алексей подошел к окровавленному Клещу, в упор расстрелял его, а потом прикончил и второго недобитого обморозка. Рожок у коноваловского автомата опустел, и Леха поспешил в укрытие, за толстый ствол дерева. Он это сделал как раз вовремя, так как Газила уже занял огневую позицию и приготовил оружие к стрельбе. Он выставил «калашников» и открыл огонь по кустам, деревьям и траве. Он палил наобум, не целясь, даже не смотрел, куда стреляет. Пули понеслись в лес, сшибая листву, кося кусты и тонкие ветки деревьев. Но вот патроны кончились и у него, грохот стих, и Газила начал трясущимися пальцами перезаряжать магазин. Но быстро у него не получалось, так как руки дрожали, как у алкоголика с бодуна. Фома и Герман пришли в себя и приготовились к бою. Бригадир окопался за небольшим холмиком и оттуда начал прицельный огонь по дереву, за которым стоял Леха.
— Я его держу в прицеле и не дам ему высунуться, — крикнул Фома.
— Держи его на мушке, а я обойду дерево сбоку и прикончу гада. — Босс поднялся и начал перебежками, от дерева к дереву перемещаться, чтобы обойти Коновалова сзади. Для Алексея его маневр был смертельным. Он понимал, что если он поползет к другому дереву, то будет виден как на ладони и Фома его расстреляет на открытой, хорошо освещенной поляне. А оставаться на месте означало умереть без боя. Герман упорно обходил его и пробирался от куста к кусту.
Осмелевший Газила встал из-за своего укрытия, подбежал к Фоме и улегся рядом. Теперь они вдвоем держали Коновалова в прорезях двух автоматов. Леха попробовал изменить ситуацию, вставил в «калашников» последний магазин, выставил руку с автоматом из-за дерева и открыл огонь. Он стрелял не целясь, в пустоту и, конечно, промахивался. Но самым ужасным было то, что бандиты сразу произвели ответный залп и несколько пуль попали в автомат Алексея, расщепили цевье и выбили его из руки. Хорошо, что хоть кисть не пострадала. «Калашников» упал в двух метрах от дерева, и дотянуться до него Леха никак не мог. Но у него остался еще пистолет Макарова с полной обоймой и десантный нож.
— Он без автомата остался, — радостно завопили братки. Герман услышал их победный клич. Он продолжал перебегать от дерева к дереву. Как вдруг на его пути, будто из-под земли, возник грязный, оборванный Альфред Репутатский. Он направил на Германа автомат и хотел что-то сказать, но внезапно запнулся и только невнятно промычал:
— Аааууумммыыы.
Босс поднял руки вверх и с испугу выронил оружие. На его лице возникла гримаса ужаса, он открыл рот и выпалил:
— Не стреляй, ты мне ничего не должен, мы квиты, только не стреляй!
— Я и не собирался, — выдавил из себя Репа. — Я хотел вам помочь и привел лысого и его дочку.
Услышав его слова, Герман подумал, что ему это почудилось, но, когда из кустов вслед за Альфредом вышли Виктор Демин со связанными за спиной руками, его дочь Света и Катя, он понял все: Репа захватил в плен беглецов.
А дело было так. Когда Виктор, Света, Катя и Альфред услышали автоматные очереди и взрывы гранат, то они подумали, что Коновалова убили. Они бросились бежать, а Репа увязался за ними следом. В один прекрасный момент он напал на беззащитного, не ожидающего подвоха Виктора, свалил его с ног и выхватил из рук автомат. Репа рассудил так:
«Опасного Коновалова больше нет, бандиты идут следом, и они всех обязательно найдут и убьют. Чтобы выжить и вернуть свои деньги, надо захватить в плен беглецов и сдать их Тыче. Может, тогда босс меня не тронет, а возможно, и наградит».
И Альфред воплотил в жизнь свой каверзный план. Он только одного не учел, что Алексей Коновалов остался жив и укокошил почти всю банду.
— Я вам привел беглецов, и я хотел бы уйти, — промямлил Альфред и опустил автомат.
— Ха, прекрасно, — выдохнул Герман, опустил руки и немного успокоился. Затем он выдернул «калашников» из пальцев Репы, бросил его в кусты, потом поднял свой и посмотрел на жалкого, убитого горем Витька.
— Ну что, лысый чайник, попался! Вот вам и конец всем. Эй, амбал, мне сдали твоих друзей, и сейчас я буду им по очереди выпускать кишки. Так что выходи.
Алексей слушал разговор Репутатского и Германа и чуть не лишился рассудка от сознания своей беспомощности. Первый раз в жизни он не знал, как спасти друзей. Но больше всего его взбесило предательство Альфреда.
