Татьяна Гармаш-Роффе - Черное кружево, алый закат
Дойдя до скамейки, он изучил ее так, как это делают люди, не желающие испачкать одежду, – даже рукой по ней провел, смахивая предполагаемый мусор или росу, а сам в это время незаметно рассматривал кусты, надеясь засечь в них контур женского тела.
Ему померещилось, что нечто похожее в кустах торчит, но доподлинно убедиться в этом не смог: промедление вызвало бы ее подозрения! Алексей уселся на скамейку, надеясь, что пребывание Сони в кустах подтвердит какой-нибудь звук, хруст ветки, или, мало ли, вдруг кашлянет… Если мадам действительно затаилась в кустах, то, выходит, ждет – или подстерегает – кого-то, с непонятной пока целью, и потому задерживаться на лавке Кис не собирался. Он дал себе пару минут: времени было без пяти двенадцать. А свидания люди любят назначать в часы, которые заканчиваются на ноли. Стало быть, этот человек подтянется к двенадцати ноль-ноль, и спугнуть его детектив не хотел. Так что хрустнет ветка или нет, а покинуть лавочку ему придется…
Прошла минута. Тишина – только слабый шорох листьев на легком ночном ветру. Вот и вторая минута закончилась. Алексей посмотрел на часы: без трех полночь. Пора уходить.
Он встал.
– Не нервничайте, – тихо произнес голос Сони за его спиной. – Я здесь. Сядьте.
Она легко и почти бесшумно выскользнула из кустов и присела на скамейку на небольшом расстоянии от детектива.
– Вы пришли раньше времени, – заметила она.
– Вы тоже, – ответил ей детектив.
– Верно, – хмыкнула она. – Это хороший знак. Значит, мы друг друга поймем. Так какие у вас доказательства, что я убила Костю? Прежде чем платить, я хочу убедиться, что товар стоящий!
Вот оно что! Соню кто-то шантажирует! И пришла она в глухой парк на свидание с шантажистом!!!
То есть убийца именно она – это раз; кто-то прознал об этом и ее шантажирует – два!
– Вы только не дергайтесь, – ровным голосом предупредила его Соня. – Я вооружена. Пистолет в сумке, а она смотрит прямо на вас. И мой палец на курке.
Ее рука и в самом деле была опущена в сумку. Правда, если палец она держит на курке, то опасаться детективу нечего. Но он понимал, что Соня просто сделала распространенную ошибку и назвала «курком» спусковой крючок.
– Если вы решили, что встреча в ночное время с женщиной в парке может вам дать хоть какое-то преимущество, то вы ошиблись, – добавила она. – Я не дура!
– Покажите пистолет, – произнес Кис противным, как только мог, голосом. Даже гнусаво вышло от повышенного старания. – А то так каждый может!
Из сумки на мгновение появилось нечто и в самом деле напоминающее пистолет и тут же унырнуло обратно.
– Так какие у вас доказательства?
– А вы деньги принесли? – спросил Кис тем же дурным голосом.
– Естественно.
– Я сначала хочу их увидеть!
– Нет, сначала вы! Что там у вас? Вы сказали по телефону, что запечатлели сцену убийства!
Алексей пытался быстро принять решение: что ему делать, как себя повести? Никаких доказательств у него, разумеется, не было!
Кроме того, вот-вот должен подгрести настоящий шантажист. Увидев двух людей, он, скорее всего, не рискнет сунуться к лавочке… И детектив его упустит!
Но Алексей не видел никакой возможности поймать двух зайцев разом. Следовало продолжать начатую игру.
– Так где ваши доказательства?!
И вдруг Кис придумал. Вытащил свой мобильный.
– Сейчас, сейчас… – Он принялся нажимать на кнопки, включив незаметно диктофон. – Вот, смотрите… – На экранчике показались фотографии Кости, его кабинета, квартиры, жены, детей – все то, что он сфотографировал, пока вел свое следствие. – Погодите, до машины тоже дойдем… Там очень хорошо видно ваше лицо, не сомневайтесь! – блефовал он, не представляя, как будет выкручиваться дальше. Главное, записать компрометирующие слова Сони, и его задача сейчас в том, чтобы вынудить ее произнести такие слова!
– Как видите, я много чего заснял! – произнес он.
– Вижу, вижу… А это что? Погодите, вернитесь на несколько кадров назад! – неожиданно попросила Соня.
– Что именно? Там Костина квартира, офис…
– Покажите мне еще раз!
Алексей удивился, но спорить не стал, прокрутил снимки назад.
– Вот, стоп! Это кто?
– Его дети.
В один из кадров, сделанных в директорском кабинете Кости, попала фотография детей, стоявшая у него на письменном столе.
– Какие они хорошенькие… – голос Сони дрогнул. – Сиротами остались, да?! Я лишила их отца?!
Детектив несколько растерялся. Меньше всего он ждал от Сони проявлений мук совести, признаться.
– Сволочь я! – зарыдала вдруг Соня, припав к детективу. – Сука! Дрянь! Убийца! – Она обхватила его за шею, содрогаясь от рыданий. Затем ее колено скользнуло по коленям детектива, и через мгновение Соня навалилась на него всем телом. – Гадина я! – всхлипывала она, прижимая голову детектива двумя руками к себе. Точнее, к своей пышной груди. – Я себе этого никогда не прощу! – Она прижимала его к себе все теснее, продолжая причитать. Алексей уже почти задыхался. – Я в милицию пойду сдаваться! Такой грех на душу взяла-а-а-а!!! – выла Соня.
Кис попытался вырваться из ее объятий, отдирая крепкие полные руки от своей головы.
– Пустите, – промычал он, – мне дышать нечем!
Соня не ответила, шумно пыхтя от усилий.
Он, уже не церемонясь, жестко ухватил ее за руки… И тут ощутил, как мутится его сознание. Висевшая над ним луна вдруг стекла с неба расплавленной латунью и, разделившись на два потока, закрутилась вокруг его головы, потом в голове, а потом в мозгу…
Несколько прощальных вспышек бледного латунного света, и Алексей Кисанов погрузился в небытие.
…Вскоре Полина отпустила машину у леса – Игорь не понимал, откуда взялся лес в Москве, самый настоящий дремучий лес! – и двинулась вглубь. Он с большой осторожностью последовал за девушкой, гадая, что могло понадобиться ей ночью в столь небезопасном месте.
Редкие фонари – Игорь бы сказал, реликтовые – ничего толком не освещали. Зато луна расстаралась в эту ночь на славу: яркая, круглая, чистая, она давала вполне достаточно света, чтобы он не упустил тонкий женский силуэт впереди себя.
Минут через пять Полина остановилась, сошла с дорожки и спряталась в кустиках. Они не скрывали ее целиком, и Игорь видел, как она наклонилась к своей сумке, которую опустила на землю.
Он не сразу понял, чем занимается девушка, пока не рассмотрел, как преобразилась ее внешность. Она облачилась в брюки и куртку – кажется, из кожи, с широкими плечами. Затем руки ее скользнули вдоль волос – Игорю показалось, что она приглаживает волосы, – и сеанс ее переодевания был завершен бейсболкой. Теперь издали ее можно было принять за парня.
Он немного переместился, чтобы разглядеть ее получше… И с неимоверным изумлением увидел на ее лице черную маску! Нижний край черной ткани прорезями для глаз свисал до самых ключиц, что смутно напомнило ему то ли какой-то фильм, то ли Венецианский карнавал. Во всяком случае, эта маскировка не имела ничего общего со спецназом или грабителем банка.
Закончив свой маскарад, Полина вновь двинулась вперед, на этот раз лесом, не по аллее. До места назначения уже близко, понял Игорь, раз она переоделась… У него не имелось ни малейшей идеи, с кем собирается встретиться девушка глухой ночью в парке, да еще в таком наряде. Он просто неслышно следовал за ней, притираясь к деревьям, в надежде, что вскоре все увидит своими глазами.
Пару раз Полина оглядывалась, но Игорь реагировал быстрее и растворялся за темными стволами. Так они двигались еще пару минут. Наконец Полина замерла. Судя по ее напряженной осанке, по застывшему положению головы и шеи, она вглядывалась во что-то, находившееся впереди нее. Ему показалось, что он услышал голоса, мужской и женский, но отдаленно.
Он не понимал, были ли эти люди конечной целью Полины или неожиданным препятствием. Но она стояла, не двигаясь, словно примерзла к земле. Затем, порывшись в сумке, она вытащила оттуда какой-то предмет. Судя по жесту, поднесла к глазам… Бинокль? Ну да, бинокль! Девушка хорошо подготовилась, надо признать!
Он пожалел, что не взял свой. Он не предполагал, что придется ему гулять по парку в полночь…
Однако следовало бы увидеть получше тех людей, на которых уставилась Полина. Осмотревшись, Игорь сделал несколько тихих бросков в обход и оказался немного впереди нее, но при этом сбоку – так, что она не могла его разглядеть среди деревьев. Он не без оснований надеялся, что его беззвучные передвижения не привлекли внимания девушки. Тем более что оно было прочно занято открывшейся ей сценой.
Впрочем, теперь сцена открылась и ему. Игорь испытал неловкость: она оказалась довольно интимной… На скамейке, хорошо просматривавшейся с его позиции, находились двое, женщина и мужчина. Женщина, довольно упитанная, практически оседлала мужчину, почти исчезнувшего под ее телом.
