Татьяна Полякова - Последняя любовь Самурая
– Чего ты дурака валяешь? – обиделся Лысый. – Шлепнули бы его одного, и дурак бы понял, в чем дело.
– А на куски их резали для своего удовольствия или в этом тоже был какой-то смысл?
– Я не резал. Ты что, не знаешь этих чокнутых наркоманов? Они мать родную зарежут, глазом не моргнув. – Он хмуро уставился на Сашу и добавил нетерпеливо: – Давай кончать с этой бодягой. Так да или нет?
Саша усмехнулся:
– Я тебя всегда считал мразью, а с мразью, Дима, я не договариваюсь.
– Вот как. А ты кто? Ты… что ты из себя корчишь? Перед девкой своей бахвалишься? Давай… порезвись маленько. Недолго тебе осталось. А я еще поживу. И знаешь что я сделаю, как только ты сдохнешь? Я твою сучку из-под земли достану, а потом в эту землю зарою, еще живой. Если бы не она…
– Зря ты это сказал. – Саша поднялся, достал из кармана пистолет и не спеша стал прикручивать к нему глушитель. Я вцепилась в ручку дивана, а Дима усмехнулся:
– Что ты меня пугаешь, тварь? Ты этого не сделаешь. И ты и я знаем… – договорить он не успел, раздался хлопок, и тело Лысого обмякло в кресле, на его голову я старалась не смотреть.
– Идем, – позвал Саша, я поднялась, покачнулась, но он успел подхватить меня под локоть. Мы быстро покинули кафе, парень на входе проводил нас настороженным взглядом и бросился куда-то по коридору.
Мы возвращались в «Альбатрос», что не укладывалось у меня в голове. Труп сейчас обнаружат, и в «Альбатросе» нас, скорее всего, будет ждать милиция. Я посмотрела на Сашу, но не рискнула задать вопрос. Он выглядел совершенно спокойным, точно двадцать минут назад не застрелил человека, и мысли о милиции его, судя по всему, не беспокоили.
Не успели мы войти в его номер, как в дверь громко постучали. Я похолодела от ужаса, перевела взгляд на Сашу, не зная, что делать, дверь между тем распахнулась, и в номер стремительно вошел Олег Николаевич. За ним с постными лицами ввалились двое парней, «ворон» и здоровяк, с которым мне уже приходилось встречаться. Они замерли у двери гостиной, Саша в этот момент стоял к ним спиной, доставал коньяк из бара.
– А, привет, – через плечо бросил он Беспалому, а тот зашелся в крике:
– Ты что, ополоумел совсем, сукин сын? Ты что творишь, а? Совсем крышу снесло? Ты хоть соображаешь…
– Скажи ребятам, чтобы вышли, разговор есть, – вздохнул Саша, устраиваясь в кресле.
Его спокойствие Олега Николаевича окончательно доконало, но он все-таки кивнул своим подручным, и те поспешно покинули номер. Он едва дождался этого мгновения и опять заорал.
– Ты всех достал, идиот, своими выходками! Какого хрена ты его пристрелил? Ты соображаешь, что делаешь? Ты сдохнешь, придурок, сдохнешь! – кричал он, жилы на его шее вздулись и, казалось, вот-вот лопнут.
А меня вдруг переклинило.
– Прекрати на него орать! – рявкнула я. – Разорался тут… он без тебя знает, что ему делать.
Олег Николаевич, выпучив глаза, открыл рот и тут же закрыл. Саша, прикрыв лицо рукой, зашелся беззвучным смехом.
– Это что ж такое? – смог-таки произнести Олег Николаевич.
Саша убрал руку от лица и серьезно сказал:
– Не принимай близко к сердцу. Она у меня с придурью. А ты марш в спальню, – повернулся он ко мне. – И чтоб я тебя не слышал и не видел. И дверь поплотнее закрой.
Я бросилась в спальню, но слова, касающиеся двери, решила проигнорировать. Прикрыла ее неплотно и, держась за ручку, приникла к щели.
– И правда кошка дикая, – проворчал Олег Николаевич, опускаясь в кресло. – Распустил девку.
– Есть немного, – охотно согласился Саша. – Надо бы ее приструнить, да жалко дурочку.
Саша выложил на стол изумруд и придвинул к Олегу Николаевичу.
– Что это? – спросил тот.
– Ты его раньше не видел?
– Допустим, видел.
– Камешек Лысый Кристинке подарил. Как он к нему попал, объяснять тебе не надо. Мирона он убил, потому что тот узнал камень. И Кристину тоже он пришил, дурочка сообщила ему после моего звонка, что я в городе. Вот он и поспешил от нее избавиться. Впрочем, Кристина тебя меньше всего волнует. – Саша усмехнулся и продолжил: – Была договоренность, что никто в это дело не вмешивается? Лысый влез. Теперь лежит с пулей в башке. Кто скажет, что я не прав?
Олег Николаевич недовольно крякнул.
– Ты ж не за это его убил, – заметил он укоризненно.
– Не за это, – не стал спорить Саша. – Он девчонке моей грозил. Обещал ее живой в землю зарыть. Вполне мог. И как я ее с того света уберегу?
– А теперь уберег? Дурак ты… – Олег Николаевич в досаде покачал головой. – Из-за девки… дурак.
– Может быть, – согласился Саша, потер пальцами лоб, вздохнул и сказал с усмешкой: – Видишь ли, странная штука со мной приключилась. Не думал, не гадал, а вдруг взял да и влюбился.
– Ты?
– Ага. Самому смешно. Смотрю на нее, и знаешь, жить хочется.
– С этим проблемы, Самурай, – серьезно ответил Олег Николаевич. – Большие проблемы.
– Знаю.
– Знаешь, и что? Девку свою за собой в могилу тянешь. Ты б хоть подумал, что с ней будет…
– Я думаю, думаю. Собственно, об этом я и хотел поговорить. Ты Циркача помнишь?
– Ну…
– А знаешь, кто он такой на самом деле? – Саша помедлил и, не дождавшись ответа, сказал: – Девка. Ага. Вполне симпатичная, кстати. Тебе, возможно, даже бы понравилась. А главное, руки у нее золотые были. Хоть в карман залезет, хоть сейф вскроет. Из твоего, случайно, ничего не пропало?
Олег Николаевич замер, глядя на Сашу.
– Диск у меня, – сказал Самурай. – Пока у меня.
– Думаешь, что держишь меня за яйца? – выдержав паузу, хмыкнул Олег Николаевич.
– А ты как считаешь? Так что позаботься о том, чтобы моя девчонка спокойно покинула город. И вообще, присмотри за ней. Муж у нее дурной, киллеров нанял. Она деньги у него отсудила, вот он и бесится.
Олег Николаевич молча поднялся и направился к двери.
Саша вошел в спальню, я успела отскочить к окну и теперь делала вид, что очень интересуюсь пейзажем.
– Подслушивала? – сурово спросил он, а я испуганно покачала головой. Но когда он приблизился, не выдержала и прошептала:
– Что теперь будет?
– Да ничего… Встречу перенесут, скорее всего, а Беспалый… будет думать.
Он смотрел на меня и улыбался. А потом поцеловал. В тишине номера я слышала, как тикают часы, отсчитывая время. И душа успокоилась, замерла. И под Сашиным взглядом я вдруг поняла, что жизнь прожита до конца и ничего не жалко.
А потом была длинная-длинная ночь, опрокинутый стакан с текилой на полу, и тихий шепот, и его руки. И каждое мгновение этой ночи осталось в памяти, не стерлось, не потускнело. Каждый его жест, каждое слово, каждое движение и каждый вздох. За окном шел дождь, и мы лежали в темноте, обнявшись. И в душе, и в мире царила безмятежность. Все было так спокойно… так спокойно…
Внезапный толчок в грудь, и я открыла глаза. Саши рядом не было, и стало ясно: его нет здесь, в этом номере, он ушел. И сразу ударила мысль: пятница, сегодня пятница. Господи, как я могла ему поверить, что встречу перенесут, что ничего не случится? Я должна была понять: этой ночью он со мной прощается. Я резко села в постели, взгляд упал на часы, что были на моей руке. Секундная стрелка дернулась и замерла. И кто-то шепнул, прикасаясь холодным к моему затылку:
– Его время уходит.
И часы остановились. В груди разлилась боль, руки свело судорогой, и я завыла в отчаянии. И услышала шаги. Рванула к двери, она открылась, и я увидела Васю. Он выглядел каким-то помятым, а еще обеспокоенным. Посмотрел на меня и кашлянул смущенно. Я стояла перед ним голая, но мне было плевать на это.
– Где он? – спросила я, мне пришлось повторить это дважды, из груди рвались бессвязные звуки.
– Проснулась? – бодро начал Вася. – Вот и хорошо. Собирайся. Поехали.
– Где он? – В горле булькнуло, и я ухватилась за стену, чтобы не упасть.
– Ты давай оденься, умойся, позавтракаем и поедем. А по дороге я тебе все расскажу.
Он вернулся в гостиную, оставив дверь открытой. Я бросилась за ним.
– Где он? – заорала я, хватая его за плечи.
– Не знаю, – отрезал он. – Не знаю. Сама подумай, откуда мне знать? Он позвонил и попросил увезти тебя отсюда. Вот и все.
Я отступила на шаг:
– Я никуда не поеду.
– И что? – усмехнулся он, помедлил, покачал головой. – Давай без истерик. Я ему обещал, что увезу тебя из города. Это все, что я могу для него сделать.
Я попятилась, стиснув зубы. Я готова была к чему угодно, только не к тому, что произошло в реальности. Я не могу быть рядом с ним, в его последнюю минуту я не могу быть рядом… Наверное, он хотел как лучше. Наверное. Только он был не прав.
Я вернулась в спальню, быстро оделась. Схватила свою сумку и вздохнула с облегчением, убедившись, что пистолет все еще лежит там. Прошлась по комнате. Спокойно, никаких истерик, слышишь? Зачем-то подошла к окну, «Лендровер» Саши был на стоянке. Я шагнула в гостиную. Вася нервно курил, сидя в кресле. Хмуро посмотрел на меня.
