Василий Веденеев - Дальше живут драконы
Кислов начал выдвигать ящики буфета, выбрасывая их содержимое на пол, открывал шкафы. Не найдя кипятильника, метнулся на кухню. Оттуда послышался звон посуды, что-то упало.
– Помоги ему, – кивнул Жедю главарь и обратился к Ставич: – Зря упрямитесь. Стоит только сказать, и мы тут же уйдем.
– Нету кипятильника, – потный от усердия Жедь вбежал в комнату, – у нее плита газовая, давай на кухню.
Не дожидаясь согласия Аркадия, он спихнул Татьяну со стула и потащил. Лыков бросился ему помогать. На кухне, отстранив Олега, Жедь открыл крышку духовки и засунул в нее голову пленницы. Удерживая за шею, свободной рукой повернул кран газа, приговаривая:
– Скажешь, скажешь! А то спичку поднесу! Говори, сука!
Татьяна замычала, задергалась, пытаясь освободиться и задыхаясь. Дернув ее за веревку назад, Жедь посадил женщину на пол и ногой захлопнул крышку духовки.
Ставич жадно хватала ртом воздух. Голова ее разламывалась от боли, и не осталось сил терпеть этот кошмар. У нее же ребенок, надо думать о дочери, оставшейся у родителей.
Аркадий выдернул у нее изо рта салфетку. Ухватив сильными пальцами за лицо, повернул его к себе:
– Где он?!
– Я скажу, – едва слышно произнесла Татьяна. – Скажу…
– Если обманешь… – угрожающе начал Жедь, но Лыков остановил его:
– Погоди, пусть говорит, а мы проверим. Если обманет, сама понимает, что с ней будет. Говори!
Запинаясь и едва ворочая языком, Ставич назвала адрес и, словно отдав вместе с ним последние силы, закатила глаза. Лыков тут же плеснул ей в лицо воды из кувшина.
– Откуда знаешь адрес?
– Он мне звонил… Сказал…
Аркадий тщательно занес адрес в записную книжку. Запихав опять в рот салфетку, вышел из кухни, знаком приказав Олегу и Витьку следовать за собой. В прихожей остановился и, понизив голос, распорядился:
– Сейчас уходим. Большего от нее все равно не добиться. Олег, задержись и кончи. Свидетелей оставлять нельзя.
– Как? – побледнел Кислов.
– Головой в духовку и кран открой, – отпирая дверь, посоветовал Жедь. – Или сделай петельку на веревке.
– Не вздумай стрелять! – бросил Аркадий и шагнул за порог. – Ждем в машине, не тяни!
Олег обессиленно прислонился спиной к стене прихожей, чувствуя, как предательски дрожат колени и сухо во рту: неужели он, Олег Кислов, должен убить связанную, истерзанную женщину?
На лестничной площадке прогудел лифт, опуская вниз Жедя и Лыкова, потом гулко хлопнула дверь подъезда. Олег чуть не застонал от свалившегося на него – ну почему Аркадий не велел сделать это Витьку, ведь тому все равно?! Почему должен убивать он, Олег?!
Дрожащими руками вытянув из кармана пачку сигарет, он закурил и, с трудом переставляя ноги, поплелся на кухню. Сколько случилось смертей после того, как он встретил, на свое несчастье, в дешевом кабаке проклятого Гришку! Убили парня на квартире Лушина, Лыков застрелил Гришку, раненного милиционерами у подъезда Хомчика, а теперь и…
Ставич лежала на полу. Она была без сознания. Глаз заплыл, на закушенной губе запеклась кровь, полы халата откинулись, обнажив ноги, в которые врезалась бельевая веревка, волосы рассыпались по полу.
Вдруг в прихожей раздался звонок. Олег застыл, напуганный этим, таким мирным, звуком. Что это – телефон или звонят в дверь? На цыпочках, стараясь не шуметь, Кислов прокрался в переднюю, настороженно прислушиваясь. Посмотреть в дверной глазок? Нет, нельзя – в прихожей горит свет, и стоящий по ту сторону двери увидит тень. Что делать?
Снова позвонили, и звонок этот – показалось Олегу – предвещал конец. Увидев, как дернули ручку двери, он похолодел – сейчас войдут, увидят его! О том, что под курткой спрятан пистолет, о том, что ему велел сделать Лыков, Олег совершенно забыл: до того ли сейчас?!
Метнувшись, он с трудом втиснул свое большое тело между шкафом и стеной. Затаил дыхание – дверь открывалась! Хорошо еще, что, распахиваясь, она прикрывала его собой.
– Татьяна Васильевна? – позвал от порога чей-то низкий голос, явно принадлежащий молодому мужчине. Олег старался не дышать.
Послышались тяжелые, уверенные шаги – неизвестный посетитель прошел в комнату. Решившись, Кислов тихонько вылез из своего убежища и выскользнул на лестничную площадку, успев заметить плотного мужчину, стоявшего к нему спиной посреди комнаты.
На лифт? Услышат, погонятся. Бочком пробравшись вдоль стены, Олег начал спускаться по лестнице. Вот и площадка следующего этажа. Сдерживая желание припустить бегом, он потихоньку спустился еще ниже и только после этого побежал, перепрыгивая сразу через несколько ступенек…
Плюхнувшись на сиденье рядом с Аркадием, он, с трудом переводя дыхание, выкрикнул:
– Гони! Чего стоишь?!
– Поехали. – Покосившись на него и удовлетворенно усмехнувшись, Аркадий дотронулся до плеча сидевшего за рулем Жедя. Помолчав, спросил: – Все сделал?
– Все, – буркнул Олег и, боясь дальнейших расспросов, отвернулся к окну, показывая, что более говорить на эту тему не намерен.
– Нормально, – подытожил Лыков и засвистел мотивчик модного шлягера.
– Чего свистишь? – поймал его взгляд в зеркале Жедь. Недовольно поморщившись, пояснил: – Примета плохая, еще моя бабка говорила: у свистунов денег не бывает. Кончай свистеть.
– Не бойся, Витек, – засмеялся Аркадий. – У нас теперь все будет, и деньги тоже…
Вместе с новыми песнями и музыкой к нам пришли и новые развлечения – на современном техническом уровне.
Имей пару рублей – и тебе откроются двери «Кабула», одного из множества таких видеосалонов, с баром и танцевальной площадкой. Название у него, естественно, совершенно иное, но любители полупорнухи и фильмов типа «Коммандос» прозвали этот салон «Кабулом». Именно туда отправились Купцов и Бондарев, надеясь отыскать Карлу.
Дорогой Иван жаловался Саше на затянувшуюся тяжбу с Сараниной:
– Везде требуют справки, а те, кто их выдает, почему-то работают в одно время со мной. Когда я свободен, их уже нет на месте. Как хочешь, так и успевай. В бюро экспертиз тоже порадовали: результаты приблизительные, а впереди – суд. Дожил я до седых волос, а веры к себе не нашел. Уйти, что ли, в постовые?..
В дверях «Кабула» стоял один из давних знакомых Купцова, с которым он когда-то вместе занимался спортом.
– Здорово, – оценивающим взглядом окинув массивную фигуру Саши Бондарева, приветливо кивнул Ивану знакомец. – Пришел полюбопытствовать? Заходи.
– Получи, – протянул ему деньги Купцов.
– Перестань, – отстранил его руку знакомый, – со своих не берем. Ты правда хочешь посмотреть или по делу? У нас все законно. Сегодня даем «Аллигатора».
– Честно говоря, мы по делу, – признался Иван, пропуская стайку ребят-подростков, торопившихся к началу просмотра. – Ты, значит, теперь здесь обосновался?
– Надо же где-то, – зевнул знакомый. – Тепло, видик работает. Может, в баре посидим? Там сейчас свободно.
Бондарев и Купцов прошли в пустой бар, отделанный пластиковыми панелями, имитировавшими дерево, присели к столику.
– Это кто? – кивнув в сторону дверей, поинтересовался Саша.
– Знакомый, – объяснил Иван. – Тренировались когда-то вместе, а потом он сломался и бросил спорт, а я пошел учиться и тоже бросил. Нормальный малый, да все ищет, где можно без хлопот и без трудов побольше заработать. Но с законом старается жить в ладу. Видимся время от времени.
Минут через пять пришел знакомый, подав Бондареву руку, представился:
– Борис, будем знакомы. Сок выпьете? Фирма угощает.
– Сок потом, – отказался Купцов. – Ты тут кем трудишься?
– Сразу на многих должностях, – улыбнулся Борис, – билетики продаю, подметаю, по телефону отвечаю…
– Нравится? – поинтересовался Бондарев.
– Ничего, – пожал плечами бывший спортсмен, – все лучше, чем на заводе или официантом в забегаловке. А вы чего, пришли мою биографию уточнять? Я слыхал, ты из Москвы уехал? – повернулся он к Ивану. – Проштрафился, что ли?
– Как видишь, вернулся, – ушел тот от прямого ответа. – Давно ты здесь обосновался?
– Ваня, не крути мне, как коту… Если чего надо, так и скажи. Накапали на нас, желаешь документацию проверить? Сразу предупреждаю, что я отвечаю только за видик.
– Брось, Боря, я же не БХСС, – успокоил его Иван. – Ты мне лучше скажи: Карлу знаешь? Говорили, он любит у вас бывать.
– Любил, – подняв глаза к потолку, поправил Борис, – В нашем подвале много кто бывал и бывает, А зачем тебе Карла?
– Поговорить, – ответил за приятеля Бондарев. – Где его сыскать? Сегодня придет?
– Нет. И поговорить с ним даже вы не сумеете, – криво усмехнулся бывший спортсмен, – Помер Карла!
– Шутишь? – даже привстал от изумления Купцов. Он мог ожидать чего угодно, но только не этого. – Отчего помер, убили?
– Почему убили? – недоуменно вытаращился на него Борис. – Сам помер, он же старый был, лет под семьдесят, если не больше. Сморчок такой, небось от выпивки вся печень гнилая, рассыпалась на ходу. Кому надо его убивать?
