Татьяна Полякова - Амплуа девственницы
— С какой стати мне тебе верить? Ты убийца, дружков не пожалел, всех убил и меня убьешь, чтобы я ничего не могла рассказать…
Он улыбнулся, а я поняла, что все так и есть, отпускать меня он и не думает. Все считают его покойником, зачем же ему воскресать? Заберет денежки и преспокойненько заживет где-нибудь неподалеку, а мой труп даже найдут не сразу.
Денег у Гришки нет, но Арсений об этом не знает. Возможно, он слышал о смерти Лерки, но понятия не имеет, что деньги достались мне, а не ему.
Без меня он денег не получит, а я смогу их получить в лучшем случае через полгода. Лерка тоже получить их не сможет. Черт, что же мне, сидеть здесь полгода?
Арсений достал мой сотовый, набрал номер и, когда ему ответили, заговорил с издевкой:
— Григорий, очень приятно слышать твой голос.
Ты уже понял, в чем дело? Нет? Я хочу триста тысяч.
Нет, двести меня уже не устроит. Триста тысяч, или девчонка умрет. Хочешь услышать ее голос? — Арсений сунул мне трубку под нос и так дернул за волосы, что я завизжала. — Слышишь, как орет твоя крошка? А теперь поздоровайся со своим женихом.
— Гриша… — заревела я, — вытащи меня отсюда…
Ответа я не услышала, Арсений заговорил вновь:
— Значит, так. Деньги нужны сегодня. И без дураков. Ты наследство получил. Через полгода? Вряд ли она столько проживет. Найди, Гриша, найди.
Деньги должны быть вечером. Иначе… — На этой оптимистической ноте Арсений отключился и с улыбкой взглянул на меня.
— Если он начнет жмотничать, — сказала я, — можно позвонить Димке или Витьке.
— Это кто? — не понял Арсений.
— Хозяева казино. Они неплохо ко мне относятся.
— Вот пусть твой Гришка и возьмет у них взаймы, — весело расхохотался он, бросил мой телефон на верстак, достал из кармана лейкопластырь и подошел ко мне.
— Подожди, — заволновалась я, — ты не можешь оставить меня в таком положении. Без воды и вообще.., вдруг мне в туалет понадобится?
— Придется потерпеть до вечера, — обрадовал он и залепил мне рот пластырем, после чего возражать стало бессмысленно. — Ты мне нравишься, — совершенно серьезно заявил он. — И в другое время я бы в тебя влюбился. Но денег хочется. Понимаешь?
Очень денег хочется. Если Гришка их даст, можешь не беспокоиться, я сообщу ему, где ты. Все будет по-честному. И я совсем не в восторге, что приходится доставлять тебе неудобства и уж тем более убивать.
А может, мы еще и подружимся? — подмигнул он. — Не скучай. — С этими словами он запечатлел на моем лбу поцелуй и направился к двери. На мгновение я увидела дневной свет, а потом и электрический потух, потому что этот гад щелкнул выключателем и захлопнул дверь.
На верстаке телефон. Допустим, я смогу до него допрыгнуть на стуле и даже набрать номер, но что я скажу с заклеенным ртом? Однако просто сидеть и ждать, когда тебя убьют, глупо. И я запрыгала.
Скорее всего, я свернула бы себе шею, свалившись в темноте в погреб, но тут с улицы вновь послышался какой-то шорох, затем скрип, и дверь открылась. Я чуть не вывернула шею, чтобы увидеть, что происходит. Должно быть, Арсений вернулся, придумав еще какую-нибудь пакость. Щелкнул выключатель, и я увидела Сашуню: он стоял возле двери и первым делом заявил:
— Сашок хороший.
Я замычала, отчаянно кивая в знак согласия. Он подошел, неслышно ступая, произнес:
— Будет больно. — И сорвал пластырь. Я взвизгнула, а он погладил мое плечо и вновь сообщил:
— Сашок хороший. Он не нарочно.
— Да поняла я. Развяжи.
Сашок разрезал веревки, я вскочила и первым делом расцеловала его.
— Как ты меня нашел?
— Я не искал, — замотал он головой. — Лерка сказала: с Ани глаз не спускать. Кругом плохие люди. Обидят. Я и не спускал.
— Что? — рявкнула я. — Так какого черта ты позволил этому гаду увезти меня?
— Лерка сказала, надо разобраться, что к чему.
— Твоей Лерке место в психушке. С тобой на пару. Хрястнул бы этого гада по башке и приволок бы к Лерке, вот и узнавали бы, что к чему.
— Так нельзя, — обиделся он, вновь отчаянно мотая головой.
— Чего нельзя, по башке хрястнуть?
— По башке можно. Но надо разобраться. По башке не разберешься.
— С ума сойдешь с вами. Идем быстрее отсюда.
Но быстрее не получилось. Только мы направились к двери, как она распахнулась, я испуганно попятилась, ожидая увидеть Арсения, и едва не стала заикаться, обнаружив Марата.
— Так это твоих рук дело? — взвыла я и попыталась вцепиться в его физиономию. Он схватил меня за руки, а Сашок извлек пистолет и заявил:
— Отпусти Аню.
Тут из-за спины Марата возник белобрысый и тоже с пистолетом. Я решила, что не стоит накалять обстановку, и отступила на шаг, но не удержалась и буркнула:
— Мерзавец.
— Это я мерзавец? — возмутился Марат. — А кто тебя спас, по-твоему?
— Сашок.
— А если бы Сашок… Ты, кстати, откуда взялся?
— Лера сказала, Аня хорошая, Аню беречь, — в своей обычной манере сообщил Сашок, а белобрысый что-то торопливо зашептал Марату на ухо. Тот нахмурился и взглянул на меня без всякой приязни.
Я в долгу не осталась.
— Так и знала, что это твоя затея, — не удержалась я.
— В каком смысле?
— Это дурацкое похищение. Ты его нарочно придумал…
— Я придумал?
— Скажешь, без тебя обошлось? Тогда как ты здесь оказался?
— Леня случайно видел, как этот тип запихивал тебя в машину, — кивнул он на белобрысого.
— Случайно? По-моему, ты в сговоре с этим мерзавцем и надеешься вытянуть из Гришки деньги.
— Заткни ей рот чем-нибудь, — велел он белобрысому, не особо рассчитывая, что тот выполнит приказ. Белобрысый все понял правильно и только тяжко вздохнул.
Значит, Марат не сомневался в моей причастности к ограблению и приставил за мной слежку. Мерзавец. А Лерка еще болтает о его чувствах ко мне.
Какие чувства, сплошной расчет, эгоизм и подлость.
— Как я тебя ненавижу, — заявила я, доставая платок с намерением всплакнуть.
— Значит, этот тип требовал у Гришки деньги?
— Вот именно. Триста тысяч.
— Долларов, надеюсь?
— Это что, шутка? — нахмурилась я и попыталась покинуть гараж.
— Тебе стоит побыть здесь некоторое время, — заявил Марат. — Он ведь может вернуться.
— Арсений?
— Так это был он?
— А то ты не знаешь, — съязвила я.
— Интересно. Покойник вдруг воскрес.
— Он не воскресал. Он убил Ваську, и того приняли за Арсения. Что у нас за город такой? Маньяки разгуливают на свободе… Надо немедленно заявить в милицию, его отправят в тюрьму.
— Вряд ли. Для начала неплохо бы его поймать.
Если он вернется, а тебя здесь не будет, он не поедет на встречу с Гришкой. И как мы его тогда схватим?
И где гарантия, что в этом случае он не повторит своих гнусных попыток?
— У меня встречный вопрос. А почему вы не схватили его здесь? — Кстати, вопрос этот адресовался и Сашуне. Но ни Марат, ни тем более Сашок ответить на него не пожелали. — В любом случае сидеть здесь и ждать этого чокнутого я не намерена.
Если хочешь, садись сам. Я подарю тебе свое лучшее платье, подберешь подходящий парик.
Марат начал багроветь. Я поспешила покинуть гараж.
— Хорошо, — буркнул он. Дверь закрыли, Сашуня навесил замок и запер его какой-то железякой, даже отдаленно непохожей на ключ. — Ты поедешь с нами. Я должен знать, что ты в безопасности, — сказал Марат.
— Какая забота, — фыркнула я. — Лицемер. То хотел меня в гараже оставить, а теперь болтаешь о безопасности. Я уезжаю домой.
— Нет, — заявил он таким тоном, что я испуганно покосилась на Сашуню. Тот дипломатично отступил, пожав плечами.
— Хорошо, — буркнула я и все-таки заревела, на этот раз от обиды.
Мы миновали гаражи, вышли к машинам, и здесь Сашок, изловчившись, шепнул:
— Позвони Димке. — После чего отдал мне мой собственный телефон, который прихватил из гаража.
Стало ясно, каждый здесь разыгрывает свою комбинацию. А что мне делать? Прикинув и так и эдак, я решила примкнуть к Лерке. Махнула Сашуне рукой и вместе с Маратом села в «Мерседес», осторожно вытирая глаза платочком. Он недовольно косился на меня, вроде собирался что-то сказать, но промолчал. Почему-то я думала, что повезут меня в казино, но вскоре мы притормозили возле стандартной многоэтажки, белобрысый Леня остался в машине, а мы с Маратом поднялись на второй этаж.
Квартира тоже была стандартной, со стандартной мебелью.
— Надо полагать, ты запрешь меня здесь, — заметила я. — Немногим лучше гаража.
— Я составлю тебе компанию, чтобы ты не скучала, — язвительно ответил он.
— Вот уж счастья привалило, — в ответ съязвила я.
Марат потемнел лицом и что-то буркнул себе под нос. Я презрительно отвернулась. Квартира была однокомнатной, и я, заметив, что он устроился в кресле, вышла в кухню, прикидывая: последует он за мной или нет. Марат последовал, и я начала гадать: он просто шпионит, или мой светлый образ не дает ему покоя и он не в силах находиться вдали от него?
