Евгений Сухов - Непримиримые
– Почему же мне так не везет! – в отчаянии воскликнула Изольда. – Почему так несправедливо получается, как только мне попадется настоящий мужик, так я непременно должна с ним расстаться. Что же это за испытание такое?
– Тебе не надо грустить. – Улыбнувшись, он добавил: – Ты обязательно встретишь другого, он будет лучше, чем я.
– Мне не надо лучше, – в отчаянии произнесла Изольда, – я бы хотела, чтобы мы всегда были вместе.
Карась молчал. Ему нечего было добавить к тому, что уже было сказано.
– Я соберу вещи, – обреченно произнесла Изольда. – Как же все глупо получается. Ведь какой-то час назад я считала себя очень счастливым человеком.
– Я тебя не тороплю, – сказал Антон, чувствуя, что к горлу подкатывает спазм. Важно не сбиться, иначе Изольда сможет почувствовать, насколько ему тяжело расставание. – Ты можешь собраться завтра.
– После всего того, что ты мне сказал, я уже не смогу оставаться здесь. Мне надо идти!
Поворачиваться Карась не желал, он слышал, как Изольда вернулась в спальную комнату и принялась энергично вжикать молниями сумок. Собиралась она расторопно, словно хотела подвести окончательную черту под тем, что некогда было между ними.
Вскоре Изольда вышла уже одетая, в руке небольшая сумка – вот и все, что она успела приобрести за время их совместного проживания.
– Желаю тебе удачи, – негромко произнесла Изольда.
– Почему же не счастья? – с грустью спросил Антон.
– Потому что оно у тебя уже было.
Девушка быстро зашагала к двери и, мягко прикрыв за собой дверь, ушла.
Антону не спалось, да и какой может быть сон после такого тяжелого разговора. В этот час во дворе дежурил Второй – капот его «Мазды» вызывающе торчал из-за деревьев. Накинув куртку, Карась вышел во двор, не для того чтобы излить душу, а чтобы перемолвиться словом и почувствовать, что он не одинок.
Бессонницу Антона Второй воспринял вполне профессионально, подождав, когда Карась приблизится, спросил:
– Что-то случилось?
Правду говорить не хотелось. Угорь не тот вариант, чтобы плакаться ему в жилетку.
– Что-то предчувствие нехорошее. Все в порядке?
Второй пожал плечами и спокойно ответил:
– Как будто бы все в порядке.
– Давно тебя хочу спросить, почему тебя прозвали Угрем?
Второй сдержанно улыбнулся:
– Это меня в отряде прозвали. Ты, говорят, шустрый такой, как угорь, вот и закрепилось.
– Слушай, а ты у Елизарова работал?
По лицу Второго пробежала тень.
– Работал. А ты его знал?
– Нет, просто слышал. Знаю, что он на вертолете разбился вместе с женой.
– Так оно и было.
– Будто бы какая-то диверсия была.
– Я не вдавался в подробности. Может, оно и так?
– Я слышал, что будто бы кто-то лопасть повредил, когда вертолет на площадке стоял. Это мог сделать только тот, кто его охранял, я так думаю.
– К чему ты это?
– А ведь ты в то время в его охране был и охранял тот самый вертолет. После того, как он разбился, ты исчез. Ты Елизарова по личной инициативе убрал, или тебе кто-то подсказал?
Угорь нахмурился:
– Мне не в чем оправдываться.
– Ладно, я так спросил... Пойду, время уже позднее. Позвони Третьему, пусть тебя сменит.
ГЛАВА 25
ПРИДЕТСЯ СЕБЯ ЗАЩИЩАТЬ
До улицы Гвардейской Вадим добирался на такси. Еще минут пятнадцать кружил по кварталу и, когда убедился, что слежки за ним нет, вошел в подъезд. На звонок в дверь ему открыл мужчина лет пятидесяти с седой густой шевелюрой. На вид он был очень крепкий, наверняка в свободное время балуется штангой, иначе откуда взяться такому точеному торсу.
– Ты не должен был сюда приходить, – хмуро обронил хозяин, закрывая за гостем дверь. – Конспиративную квартиру завалишь и сам запалишься.
– Михаил Иннокентьевич, у меня просто не было другого выхода, – слегка виноватым голосом сказал Петляков.
Прошли в комнату. Обстановка вполне заурядная, с простенькими обоями на стенах, но зато есть все самое необходимое: диван, телевизор и письменный стол.
– Ладно, что там у тебя? – спросил генерал, присаживаясь на диван.
– Против меня готовится акция, мне придется себя защищать.
– Ты хочешь сказать, что тебе придется проявить, так сказать, превентивные меры?
– Да.
– Хм... И сколько же человек ты думаешь грохнуть?
Двадцать лет службы в разведке из любого человека сделают циника: есть государственные интересы в сравнении с которыми человеческий фактор – бессодержательный звук.
И все-таки услышанное покоробило.
– Все зависит от степени серьезности.
– Понятно. Так и защищайся. Дело гораздо серьезнее, чем тебе представляется. Меня интересует конечный результат, сделай так, чтобы объект раскололся. Вице-премьер набирает вес, слишком близко подошел к президенту, и мне против него нужен убойный материал. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да.
– Если что-то пойдет не так, я тебя прикрою. Пока это еще в моих силах.
– Я понял.
– Операция вышла на завершающую стадию. Он начинает нервничать. Даже сейчас у меня нет уверенности в том, что нас не подслушивают. Так что будь крайне осторожен. Твоя командировка подходит к концу.
– Скорее бы, – вздохнул Петляков.
– А тебе не жалко будет расставаться с Шевцовым, все-таки за это время ты к нему привык.
– Постараюсь, как-нибудь пережить потерю. Разрешите идти?
– А ты не без характера... Ладно, ступай!
* * *Денежный транш просел в одном из промежуточных банков в Санкт-Петербурге. Отправленные факсы результатов не давали. Требовалось личное присутствие Шевцова. Проблему требовалось разрешить немедленно, иначе, как это нередко случается, деньги могли просто распылиться по различным инстанциям. И вот тогда выцарапывать их будет крайне затруднительно.
– Ты уверен, что все получится? – поднял Шевцов взгляд на Петлякова, сидевшего напротив.
– Все будет хорошо, – поспешно заверил Вадим. – Можете всецело положиться на меня. Операцию «Двойник» пришлось отложить, сами знаете… А теперь ей самое время.
– Хорошо, – согласился Шевцов и, быстро поднявшись, двинулся из кабинета. – Чего же ты сидишь, пошли!
Быстрой походкой, увлекая чуток подзадержавшегося Петлякова, он заторопился по длинному коридору и, пренебрегая лифтом, зашагал к лестнице.
Из окон офиса за генеральным директором наблюдало с десяток любопытных глаз. Москву Шевцов покидал редко, но вот в Санкт-Петербурге за последний год был дважды. Сейчас не самое подходящее время для вояжей, и если он отправился в дорогу, то выбора у него не существовало.
Петляков вышел следом за шефом. Следовало вести себя естественно и делать вид, что это всего лишь плановая поездка.
– В какой машине поедем? – притормозил Шевцов.
– В «Лэндкрузере», – сказал Петляков, показав на белый внедорожник, стоявший у будки охранника.
– Ты мне вот что скажи, Вадим, он точно придет? Может, мы зря все это затеваем?
Начальник безопасности охраняет не только тело своего шефа, но часто и душу. Поэтому нужно быть готовым к тому, что приходится играть роль личного психолога.
– Можете не сомневаться. Он ни за что не захочет пропустить такое любопытное зрелище.
– Ну, ты сказал, – почти обиделся Шевцов. – Хотя... Наверное, это действительно интересно.
Шевцов глубоко вздохнул, вспомнив, какие деньги пришлось выложить за машину. Его личный автомобиль располагал эффективной системой пожаротушения, дублированными топливными и электрическими системами, а от прокола его предохраняли широкие шины повышенной проходимости с пластиковыми вставками, но самым главным в нем, конечно же, была броня, способная выдерживать даже автоматную очередь.
Глядя на целый парк бронированных автомобилей, Шевцов с тоской думал о том, что деньги выброшены зря, куда рациональнее было бы вложить их в загородную недвижимость. Вряд ли ему когда-нибудь удастся продать эти автомобили хотя бы за половину их стоимости. Хотя, с другой стороны, безопасность во все времена обходилась очень дорого.
Отмахнувшись от подскочившего охранника, Шевцов распахнул переднюю дверцу внедорожника и устроился в кресле пассажира. Юра Савельев сел рядом и терпеливо дожидался команды Петлякова, говорившего по телефону.
– Ты уверен, что это они? – спросил Петляков, прикрыв ладонью трубку.
– Больше некому, – отозвался Ковалев. – Поджидают на выезде с Ленинградского шоссе.
Вадим переборол в себе желание посмотреть на окна офиса, откуда за ним должна наблюдать еще одна пара глаз, более заинтересованных, чем все остальные.
– Что ж, это очень хорошо. Сделай все как нужно, но будь осторожен. Уверен, что наблюдатель находится где-то рядом.
– Понял. Разве он захочет пропустить такое представление?
