Евгений Сухов - Страсть окаянная
– Сейчас поймешь... Не так давно я состояла в одном клубе, – пустилась в объяснения Епифанова. Она скомкала платок в кулаке. – Мы занимались кражами тотемов... Ну, вещами, принадлежащими знаменитостям. Это не совсем законно, Максим... Ну, и меня на этом взяли. А потом передали в руки фээсбэшников. В частности, генералу Мирошникову. Георгию Матвеевичу. Он со мной и разговаривал... Они там в своем ведомстве разработали какой-то план, жертвой которого должен был стать ты. Вернее, твои деньги. А я... Мне отвели роль наживки, если так можно выразиться. Насколько я их поняла, ты должен был влюбиться в меня, а потом перевести деньги на мое имя... Собственно, то, что ты сейчас и предлагаешь... Я не могла отказаться. Они бы убили меня... Я подозреваю, что они все равно так и так убьют меня, но... – Она снова заплакала, и снова кстати оказался ее платок. Войтович сидел без движений, как высеченная из мрамора фигура. – Я не хочу, чтобы их коварный план сработал. В отношении тебя. Ты стал мне очень дорог, Максим. Я действительно полюбила тебя. И я так больше не могу! Не могу поступить с тобой подло!.. Прости! Прости меня!
– Успокойся, – олигарх поднялся с дивана и прошелся по кабинету. Лена не смотрела в его сторону, но чувствовала, как Войтович напряжен в эту минуту. – Успокойся, Лена. Ты ни в чем не виновата. Твое прошлое меня мало интересует. У нас у всех есть прошлое, а что касается ФСБ... Я сам с ними разберусь.
– Как?
– У меня есть кое-какие связи и методы ведения переговоров. Генерал Мирошников, говоришь?
– Да, – Епифанова опять всхлипнула.
– Я разберусь. Не бери в голову.
Он прошел к столу, потянулся рукой к кнопке селекторной связи, но потом раздумал. Указательный палец олигарха так и завис в воздухе. Густые брови сурово сошлись в области переносицы. Войтович был сейчас совсем другим человеком. Лена никогда не видела его таким прежде. В нем была сила. Неиссякаемая сила и уверенность в правильности выбранного решения.
– А мы? – Лена робко привстала с диванчика, но тут же опустилась обратно. – А как же мы, Максим?.. Ты и я?
Он посмотрел на нее.
– Ты меня любишь?
– Я ведь сказала тебе. Все как на духу, Максим. Но если ты мне не веришь...
– Я тебе верю.
Войтович протянул к ней руку, и Лена моментально отреагировала на этот безмолвный призыв. Вскочила и кинулась к нему. Платок упал на пол. Войтович заключил девушку в объятия и поцеловал в губы.
– Я тоже люблю тебя, – тихо произнес он. – И никому не дам тебя в обиду. Слышишь? Никому! Ни этому генералу из ФСБ, ни кому-либо другому... Не важно, как мы познакомились и что послужило причиной для этого. Важно то, что сейчас мы вместе. И я хочу на тебе жениться.
Олигарх улыбнулся. Суровости в его лице уже не было.
– Я тоже хочу быть с тобой, – ответила Лена. – Всегда.
– Вот и славно, – резюмировал он. – А что касается денег, любовь моя, мы все равно поступим так, как я решил. – Заметив, что Лена пытается возразить, Войтович поспешно закрыл ей рот рукой. – Ни слова больше. Ты все сказала, а теперь говорить буду я. И решать буду я. За нас обоих. Мы откроем для тебя счет в Женеве и переведем на него деньги. Мне это нужно, Лена. Потом, если захочешь, переведешь их обратно на мой счет. А про генералов и всех остальных забудь. Я сказал тебе, что возьму это на себя. Уяснила?
Лена кивнула, и он убрал руку с ее лица. Склонился и еще раз поцеловал ее в губы. Затем вытер со щек девушки остатки слез. И только после этого нажал кнопку селекторной связи.
– В чем дело, ребята? – бодро поинтересовался Войтович. – Куда вы запропастились? Я не намерен вас ждать вечно. У нас с Леной заказан столик в «Рейкьявике» на половину второго.
Когда Лошанский и Сергиенко вернулись в кабинет олигарха, Войтович стоял возле стола и одной рукой ласково обнимал Епифанову за плечи. Мужчины заняли свои прежние места.
– Мы все обсудили, – сообщил он. – Никаких проблем. Лена готова подписать все необходимые документы. И я тоже. Да, дорогая?
Лена молча кивнула.
– Ну, хорошо, – Сергиенко раскрыл папку и принялся выуживать из нее бумаги. – Тогда, если проблем действительно нет, мы успеем покончить с этим делом минут за сорок. Максимум за час. И вы дважды успеете пообедать в «Рейкьявике».
– Дважды нам не нужно, – Войтович плюхнулся в свое кожаное кресло. – Я не настолько голоден. Садись, любовь моя.
Он вновь указал ей рукой на тот же самый диванчик. Лена отошла от стола. Сергиенко закончил приготовления документов и положил папку себе на колени. Войтович отрезал кончик сигары и закурил. Спустя пару секунд его примеру последовал и Лошанский. Лена потупила взгляд и рассматривала собственные руки. Когда будет нужно, ее позовут. И она все подпишет. Все, что зависело лично от нее, она уже сделала. Только что.
Скомканный носовой платок с кружевной оборкой так и остался валяться на полу у передней ножки дивана.
* * *Сделку назначили в московском офисе Юлии Войтович.
– Ты знаешь, я всегда так волнуюсь перед подписанием бумаг... Ты все проверил?
– Конечно, проверил, – Климов нежно взял Юлю за руку. – Не волнуйся. Бумаги в полном порядке. Адвокаты все подготовили...
– По секрету тебе скажу, я всегда боялась подписывать всякие бумажки, – призналась она. – Что раньше, что сейчас. У меня начинало скручивать живот. Как перед экзаменом...
– А по тебе не скажешь, что ты волнуешься. Выглядишь спокойно...
– Это только внешне, Костя. Давай выпьем по чашечке кофе перед переговорами. У нас еще есть немного времени. В конце концов, опоздаем немного... Нас будут в любом случае ждать. Ведь так?
– Да, конечно, милая. Как скажешь, – стараясь скрыть внутреннее напряжение, спокойно произнес Константин.
– Да, давай в «Бон» зайдем. Тут недалеко...
– Хорошо.
Юля велела водителю остановить около ресторана. Константин первым выбрался из салона, проворно обогнул машину сзади и открыл перед Юлей дверцу.
– Мексиканский ванильный кофе, пожалуйста, – заказал при входе метрдотелю Константин.
Через минуту дымящийся кофе уже стоял на столе.
– А как ты думаешь, – Юля сделала глоток, – сколько времени может занять эта сделка?
– Сорок минут – максимум. А то и меньше. Все документы готовы. Нам остается только подписать бумаги... И еще... В общем, придется поторговаться за посреднические услуги. Но это я беру на себя. Адвокаты Триполина настаивают на проценте за посредничество. В сумме семь миллионов долларов.
– Мне кажется, это многовато за посредничество!
– Да, но тогда твоей половиной займутся адвокаты мужа...
– Бывшего мужа, – поправила Юля.
– Да, прости, бывшего мужа, – Климов улыбнулся. – Но суть от этого не меняется. Ты в любом случае проиграешь, если...
– То есть ты хочешь сказать, что я должна буду расплатиться с адвокатами Триполина своей московской квартиркой? – Юля вскинула брови.
– Нет, я говорю, что нам предстоит поторговаться за процент...
– На чем будем настаивать?
– Фиксированная сумма. Никаких процентов. Мы уже подписали чек на сто тысяч долларов. Я считаю, это достаточно за то, что человек окажет нам услугу.
– Я все равно ничего в этом не соображаю. Думай ты. Я тебе доверяю, – она накрыла его руку своей. – В конце концов, миллионом больше или миллионом меньше, не важно... Пускай даже и забирает эту квартиру. Она нам все равно не нужна. Главное, что... В общем, совсем не в этом суть.
– Нет, я считаю, что мы должны настаивать на своем, – Константин перевернул кисть, взял в руки ладонь Юлии. Его пальцы нежно обвились вокруг ее запястья. – Допивай кофе, Юленька. Нам пора. А то нас начнут искать. Лучше не дадим им повода...
Климов привстал со стула. Юля не двинулась с места.
– Костя, – тихо произнесла она.
– Да?
– Костя, если бы ты только знал, как я не хочу заниматься всем этим...
– Согласен, – кивнул он. – И для этого надо побыстрее сесть в машину.
– Ладно-ладно, только еще один глоток. Что бы я делала без тебя!
С этими словами Юля встала из-за столика.
– Не волнуйся, через час мы уже будем сидеть в машине и радоваться тому, что мы свободны, – сказал он. – Давай придумаем что-нибудь... Чем ты хочешь заняться после окончания переговоров?
Метрдотель любезно выпустил пару из ресторана. Константин усадил Юлю в «Ролс-Ройс».
– Итак, ты придумала, что после? – переспросил он, усаживаясь рядом на заднем сиденье.
– Да. Улетим сегодня же в Италию... На Сардинию... В конце концов, один самолет Войтовича у меня...
– Куда скажешь. Я готов ко всему.
Юля положила голову на плечо Константина.
– Хочешь, я покажу тебе фокус? – спросил Климов.
– Да.
– Смотри.
Он достал из кармана носовой платок и продемонстрировал Юле раскрытую ладонь. Затем сжал кисть в кулак. Платок засунул между пальцами.
– Смотри, сейчас там платка не будет. – Константин описал сжатой в кулак кистью круг, а затем вновь раскрыл ладонь. Платка действительно не было.
