Александр Войнов - Нобелевский лауреат по математике
Зиновий спохватился, и решив, что сказал лишнее, замолчал. Встал из-за стола, давая понять, что разговор окончен и принялся ходить по комнате.
- Но, мне на Казика грех жаловаться, - добавил он на прощанье. - Столько лет прошло, а не отказал, когда я обратился. Дал и кров, и без хлеба не оставлял. Теперь вдова грозит выселить, когда в наследство введется. Приезжала с двумя юристами. На бандитов похожие. Такие и ее по миру пустят. Я ей про завещание сказал. Но, она только рассмеялась.
- А, этот разговор был до смерти Ореста или после? - поинтересовался Герман.
Зиновий на миг остановился и, напрягая память, наморщил лоб.
- За два дня до убийства Ореста это было, - уверенно ответил сторож, - кажется, зря я сказал про завещание. Взял грех на душу. Не мое это дело. Пусть бы сами разбирались.
Герман утвердительно кивнул, поднялся и подошел к этажерке. На средней полке лежал нумизматический каталог. Он полистал справочник и наткнулся на, служившую закладкой, сухую веточку орешника. Примечательно, что лежала она на странице с иллюстрацией Николаевских золотых монет.
- Старинными монетами интересуетесь? - спросил он сторожа.
- Книжку эту Казимир забыл, когда заходил в последний раз. А, забрать так и не спромогся. Не судьба, видно. Еще раз спасибо за продукты, - поблагодарил Зиновий, - я в долгу не останусь. Заходи, если будет время и желание. Может, чего и придумаем.
- Зайду как- нибудь на днях, - пообещал Герман, вышел на улицу и вздохнул полной грудью.
Следующую встречу со сторожем Герман, в ближайшее время, не планировал и произошла она совершенно случайно. Погожим осенним днем, прогуливаясь по центральной улице, он обратил внимание на изысканно одетого человека. И, не поверил своим глазам. В кофейне, на летней площадке, за чашкой дымящегося кофе, сидел элегантный господин, в котором Герман с трудом узнал сторожа Зиновия. Метаморфоза была настолько разительная, что Герман, сначала, не зная как это расценить, хотел пройти мимо. Но, любопытство победило. Он подошел к столику и сделал легкий поклон.
- Не помешаю? - спросил Герман. - Разрешите присесть?
Зиновий окинул его долгим, оценивающим взглядом.
- Присаживайтесь, - пригласил он, - рад нашей встрече. Давно хотел вас видеть. У меня к вам деловое предложение. Разговор в этот раз будет гораздо содержательнее, чем предыдущий, хотя, в какой-то мере является его продолжением. Пора открыть карты.
Из рассказа Зиновия Герман узнал о слабой стороне Ореста, которая, по мнению сторожа, и привела его к гибели. Художник жизни не представлял без азартных игр и не вылазил из долгов. Казимир, насколько мог, помогал сыну, но это была черная дыра. Денег не хватало и Милорадович решил вспомнить дела их далекой молодости.
- Лет тридцать назад, - продолжил Зиновий, - Казимир предложил мне, интересную и выгодную, но небезопасную комбинацию. Можно сказать, авантюру. Не долго думая, я согласился. Происходило это еще при Союзе и свободного хождения доллара не было. А, на "черном" рынке котировался Николаевский червонец. Казимир, к тому времени заведовал ювелирной мастерской, и знал все входы и выходы. У него был золотой "лом," гидравлический штамповочный станок и чертеж двухстороннего штампа десятирублевой монеты.
- А, сам штамп, это твоя забота - хлопнул меня по плечу Казимир и, показав золотую монету, добавил, - вот образец.
- Я провозился два месяца и, с пятой попытки, получилось то, что нужно. Монета чеканилась идеально. На то время гуляло много "фальши,"но очень низкого качества. Работа была топорная и сплав никудышний. Чаще всего латунь, бронза и немного серебра. Монета кислоту не "держала”. Наши червонцы были дороже в изготовлении, потому как были из золота. Только проба была не "три девятки,” а 583-я. И, от кислоты не чернели. А, выглядели лучше настоящих. Потому, что в ходу не были. Казик их в барабане с галькой крутил. Для достоверности. Дело у нас пошло на лад и я зажил припеваючи. Казик наводил на клиентов, а сам не светился. Он чеканил, я стоял на реализации. Меньше ста монет мы не разменивались. Для верности, Казимир придумал хитрый ход. В мешочке с монетами изнутри приклеивался настоящий червонец. Во время сделки я тряс мешок, развязывал и, не глядя, наугад, доставал натуральную монету на пробу. Мы провели больше десяти сделок и ни разу не оплошали. Потому, как товар был первый сорт. Думаю, что никто так и не догадался, что это "фальшь”. И, наши монеты где-то закопанные лежат. Но, в одну пору, пришел делу конец.
- Достаточно, - скомандовал Казимир и разобрал станок. А, штамп переплавил.
Он все доходы в дело вложил, а я своим ладу не дал. Да, и доля моя поменьше была. Я от прибыли только треть получал. Деньги разошлись быстро и скоро я остался ни с чем. Тут наши дорожки опять разошлись.
- Но, это только прелюдия, - закончил Зиновий, - основной разговор при следующей встрече. С вашего разрешения, я позвоню на днях. Я ваш номер с картины списал. - Он посмотрел на часы. - Извините, спешу. Хочу в казино наведаться. Куда Орест дорогу протоптал. Много он туда добра отнес, но им все мало.
Герман не был готов к такому повороту событий и надолго залег в свою берлогу, переваривая услышанное. Лишних движений делать не хотелось и он занял выжидательную позицию. Зверь сам должен прибежать на ловца. И, не ошибся. Как- то, под вечер, Зиновий позвонил по мобильной связи и напросился в гости. Герман, не раздумывая, назвал адрес.
- На этот раз Казимир решил играть по-крупному и вложения потребовались огромные, - продолжил предыдущий рассказ Зиновий, поудобнее усаживаясь на старом, облезлом диване. За очень большие деньги он прикупил уникальную Николаевскую монету достоинством тридцать семь рублей и пятьдесят копеек. У нас ей цена сто тысяч долларов. Еще, и не сыщешь. А, за границей вдвое дороже. Я сделал с нее слепок и полгода провозился над матрицей. Каждую заготовку отливали и червонного золота. Что бы комар носа не подточил. На одну отливку не меньше пяти царских червонцев переплавлять приходилось. Много на угар шло и на обработку. Каждый червонец, это пятьсот долларов. И, того, две с половиной тысячи. А, нашу монету за сто тысяч "зеленых" с руками оторвут. Кто ее цену знает. Когда Оресту в казино в долг "на слово"сорок тысяч "зелени” наиграли, он первую монету отнес за расчет и десять тысяч додачи выторговал. Продешевил. Да, тут же эти деньги и проиграл. С этого и пошли все негаразды. Казимир настоящую монету потерял или ее у него украли. А, без оригинала серьезному покупателю и знатоку предлагать фальшивку было рискованно. Наверняка, по такому дорогому лоту был бы спектральный анализ. Вначале сделки Казимир думал показывать клиенту натуральную монету, а после экспертизы, в, последний момент, делать подмену. Для этого он специальное портмоне, из очень тонкой кожи, заказал. Оно с двух сторон открывалось и два отделения имело. Одно явное, другое тайное. В тайном должна была лежать монета нашего произведения. Через этот кошелек "сменка” делалась элементарно. После экспертизы кладешь настоящую монету в портмоне и торгуешься по мелочи. А, портмоне все это время на столе лежит, на виду. Кода цена согласована, берешь со стола портмоне, в этом движении переворачиваешь, и достаешь "фальшь”. И, берешь расчет. Дело техники. И, не сколько техники, как спокойствия духа, вдохновения и, порой, импровизации. Разные у меня возникали ситуации, когда фальшивые червонцы сплавлять приходилось. Покупатели были все народ битый, недоверчивый. Сами хотели меня объегорить. То в счете обмануть, или фальшивые рубли, вперемешку с настоящими, в банковские упаковки подложить. Но, я ни разу впросак не попадал.
Когда настоящая монета пропала, все пошло через пень-колоду. Казимир обещал найти и купить ей замену, но денег на покупку не хватало. И, монета не попадалась. А, вскоре Казимира не стало. За ним и Орест последовал. Я ему говорил, что в этом городе "светится” с "фальшью” нельзя. Надо было гастролировать. И, в каждом городе больше одной продажи не делать. И, за границу прорываться. Не послушали старика. И, пропали.
Зиновий надолго замолчал, думая о чем-то своем.
- Ну, а я каким боком ко всему этому отношение имею? - поинтересовался Герман.
- Вопрос резонный и своевременный, - ответил Зиновий, - я один остался. Да, и годы уже не те, как раньше. Вашу кандидатуру еще Орест предложил, вместо Казимира. Очень вы ему приглянулись. У меня на руках десять готовых экземпляров. Это, по минимуму, миллион долларов. А, в Европе, все полтора. Плюс, оборудование и технология. Если захотим продолжить. Но, если честно, мне и половины миллиона хватило бы. А, оборудование я вам уступлю тысяч за двести. Но, только, когда мы разбогатеем. Не раньше. Но, есть главное условие. Не знаю ваших материальных возможностей. Потянете ли? - Зиновий с сомнением осмотрел неказистое жилище Германа. - Ваш пай входа в дело, это золотая Николаевка достоинством тридцать семь рублей и пятьдесят копеек.
