Питер Темпл - Расколотый берег
Врач закрыл дверь. Вертолет завис, развернулся в сторону города, замигал огнями.
Кэшин распрощался с Кэрол Гериг, сел в машину и поехал обратно, по аллее стройных пирамидальных тополей.
* * *— Ну что, нашли его?
— Пока не знаю, миссис Аддисон, — ответил Кэшин. — А вам-то откуда известно?
— Слушаю радио, знаешь ли. Что с нами происходит? Напасть на старика прямо в его постели. До чего мы докатились!
Сесиль Аддисон, как всегда после обеда, сидела в кресле у камина, держа в левой руке сигарету, а правой то дотрагиваясь до длинного носа, то проводя по зачесанным назад седым волосам. Компания в Кромарти, в которой она работала, отпустила Сесиль «на выпас» в Порт-Монро. Она появлялась в конторе в половине десятого утра, просматривала газеты, выпивала первую за день чашку чая, встречалась с клиентами, чаще всего чтобы оформить завещание, доставала всех подряд и уходила домой пообедать и выпить вина.
Возвращаясь в контору, она имела обыкновение просто так, без предупреждения, заглянуть к кому-нибудь по дороге.
— Садись, — пригласила она. — Мир совсем обезумел. Читал?
У нее на столе лежали газеты. Кэшин развернул «Вестник Кромарти». На первой же полосе крупные буквы заголовка кричали:
ОСТАНОВИТЬ ВОЛНУ ПРЕСТУПНОСТИ! Население выступает за введение комендантского часа— Комендантский час! — презрительно фыркнула Сесиль. — Разве это выход? Что же теперь, к добровольцам из «Бдительных соседей»[3] обращаться, что ли? Будет каждый старый идиот совать свой нос, куда не надо. Фашисты чертовы!
Кэшин прочел статью: гневный митинг местных жителей, предложение ввести комендантский час для подростков, эпидемия взломов и краж из машин, пять вооруженных налетов за два месяца, резкий рост хулиганских нападений, разгромленные витрины на аллее Китобоев, рост нарушений закона в поселке, время решительно действовать и так далее, и так далее…
— Это в аборигенов метят, — продолжала Сесиль, — как всегда. Несколько лет пройдет — и все заново. Можно подумать, всякое белое отребье по субботам только и делает, что в церкви поет. Знаешь, за сорок четыре года, что я работала в суде здесь, в Кромарти, аборигенов на моих глазах принимали по полной чаще, чем я ходила обедать.
— Не в полиции, надеюсь? — спросил Кэшин.
Сесиль расхохоталась так, что зашлась в кашле. Кэшин терпеливо ждал.
— Я бы промолчала, — наконец заговорила она. — Но теперь скажу: я всю жизнь голосую за либералов. А с тех пор как у этого несчастного листка сменился хозяин, он только и делает, что агитирует за возвращение либералов в Кромарти. И если это случится, черным не поздоровится.
— Любопытно, — заметил Кэшин. — Правда, я хочу узнать о Чарльзе Бургойне. Вы ведь занимаетесь его счетами?
Но Сесиль было нелегко отвлечь.
— Никогда бы не подумала, что стану рассуждать в таком духе, — продолжала она. — Слава богу, отец не слышит. Вот ты знаешь, что у Боба Мензиса[4] даже не было дома, когда он покинул Канберру?
— Нет, не знаю. Извините, у меня не так много времени.
Пришлось соврать. Кэшин прекрасно помнил историю трудной жизни бывшего премьер-министра, потому что Сесиль повторяла ее раз в месяц, если не чаще.
— За все телефонные звонки сам платил, — продолжала тем временем она. — Если звонил своей старенькой маме прямо из своего кабинета, из Канберры, то обязательно потом клал деньги в копилку. Она стояла у него рядом с телефоном. А потом все деньги сдавал в Казначейство, в уплату подоходного налога. Я спрашиваю, кто-нибудь из нынешних способен на такое? Им лишь бы прикарманить побольше! Крохоборы все до единого. Знаешь, что меня хотели выставить кандидатом в парламент? Я ответила: «Нет уж, спасибо! Мне и так платят за возню со всякими жуликами».
— Я пришел насчет Чарльза Бургойна, — сумел наконец перебить ее Кэшин. — Вы ведь платите по его счетам?
Сесиль растерянно захлопала глазами.
— Ну да. Я очень давно знаю Чарльза. «Дик и Чарльз Бургойн и Кроми» — наши клиенты, мы вели все их дела.
— О «Бургойн и Кроми» потом, хорошо? Кто такой Дик?
— Отец Чарльза. Сходить налево любил, этого не отнимешь, но фирмой рулил как мелочной лавкой, за каждый цент был готов удавиться. При том что, мягко говоря, не бедствовал. Двигатели «Би-энд-Си» работали везде куда ни плюнь — и на побережье, и в Новой Зеландии, в любой дыре. Все стригальные машины на их электричестве работают, так что после войны он сколотил себе капитал, я тебе точно говорю. Генераторы-то сейчас всем нужны.
— Ну и что же случилось?
— Когда Дик отдал концы, Чарльз продал все дело этим скотам англичанам. А им было без разницы, работает фабрика или нет. Конкурентов не стало, они ведь только этого и добивались.
Говоря все это, Сесиль не отрываясь смотрела в окно, и от сигареты, зажатой в ее пальцах, струился тонкий дымок.
— Какая же была трагедия, — продолжила она, — в тот день, когда это объявили. Половина Кромарти вмиг осталась без работы. И потом люди так нигде и не устроились. — Она провела пальцем по жалким остаткам бровей. — Правда, Чарльз тут ни при чем. Он за это получил очень хорошие деньги. Впрочем, его никто и не обвинял.
— Так, а счета?
— Счета… Я ими занимаюсь с тех пор, как старого Перси Крейка разбил паралич. Вот и работаю теперь от его имени. Невелика наука — Чарльз и сам вполне мог бы справиться, но он любит делать вид, что у него есть заботы посерьезнее.
Сесиль в последний раз глубоко затянулась и, не глядя, швырнула окурок в вазу с цветами, которая стояла на каминной полке. Послышалось тихое шипение или, скорее, шелест. Бессменный секретарь Сесиль, миссис Маккендрик, дважды в неделю меняла в обеих комнатах цветы и тщательно промывала вазы с застоявшейся бурой водой и разбухшими в ней окурками.
— Кто мог его убить? — спросил Кэшин.
— Да какой-нибудь лоботряс, наверное. У нас ведь теперь как в Америке — могут прикончить ни за что. Жуть! — У нее на скулах заходили желваки. — Наркоманы, — собравшись с силами, продолжила она. — Да, скорее всего, наркоманы.
— Может, кто-нибудь из родных, знакомых?
— Да что ты! Если Чарльз Бургойн умрет, на его похороны придет народу больше, чем к Доре Кэмпбелл, а уж ее-то провожали — дай бог каждому. Чарльз Бургойн — отличный человек, таких еще поискать! Нынешние все измельчали. Что там говорить, завидный был жених. И знаете, когда он наконец женился на Сьюзен Кингсли, все его девчонки уже постарели. Говорят, старый Дик припер его к стенке: мол, или женишься, или оставлю без всего. А деньги грозился пожертвовать дому престарелых в Кромарти.
— А отец Эрики?
— Эрики и Джейми, если точнее. Бобби Кингсли. Погиб в аварии, да еще вместе с какой-то женщиной.
— У Чарльза были враги?
— А кто его знает? Доверительный фонд Бургойна отправил сотни детишек в университет. Чарльз безотказный, кому только не дает денег — школам, художественным галереям, Армии спасения,[5] Лиге ветеранов армии и флота, всех и не упомню. А сколько бродяг из суда выкупил!
— Как вы работаете с Бургойном?
— Работаю?
— Да. Ну, какие у вас обязанности?
— Поняла. Все приходит ко мне — счета, платежи по кредитам. Каждый месяц мы составляем Чарльзу ведомость, он помечает счета к оплате, возвращает ведомость нам, ну а мы уже рассчитываемся с его доверительного счета. Да, и еще платим его работникам.
— Получается, у вас есть сведения обо всех его сделках.
— Только счета.
— За какой-то период времени?
— Не очень долгий — может, лет за семь-восемь, с тех пор когда Крейга разбил паралич.
— А можно посмотреть ваши документы?
— Это конфиденциальная информация, — возразила она. — Только для клиента и поверенного.
— Клиенту сегодня утром дали по башке и чуть не отправили на тот свет, — произнес Кэшин.
Сесиль растерянно заморгала:
— А у меня не будет проблем с законом? Не хотелось бы спрашивать совета у этого проклятого Риза.
— Миссис Аддисон, это ваша обязанность. Иначе мы сегодня же оформим судебное предписание.
— Ну что ж, — согласилась она. — Я дам указание миссис Маккендрик сделать копии. Правда, не уверена, поможет ли вам это. Лучше, наверное, разыскать этих проклятых наркоманов. Из дома ничего не пропало?
— А те, кто у него работает, получат свои деньги?
Подведенные карандашом брови Сесиль удивленно и приподнялись.
— Но ведь он же, слава богу, не умер. Понятно, что я буду платить, пока не получу других указаний. А ты как думал?
Кэшин поднялся:
— Знаете, служба в полиции приучает ждать худшего.
— Ты циник, Джо. Могу сказать…
— Спасибо, миссис Аддисон, — перебил ее Кэшин. — Я пришлю кого-нибудь за копиями. А где Джейми Бургойн?
