Дьердь Сита - Частное расследование
– Вам весело? – спросил он. Фенеш постарался подавить смех.
– Простите, но мне на память пришел веселый анекдот. Приходит карлик к доктору…
– Ваши личные связи с Варгой какой носили характер?
– Что вы имеете в виду?
– Вы имели с ним контакты либо по коммерческой линии, либо, простите, по… сексуальной, как партнер?
Мужчина сильно вздрогнул, потом втянул голову в плечи и опасливо огляделся.
– Тише! Вы что, с ума сошли? – забормотал он, положив руку на плечо капитану. – Не забывайте – мы же находимся в провинции. А чтобы вы знали – я предпочитаю в этих делах гетерогенность.
– Это что такое?
– Как бы вам сказать? Когда – так, а когда сяк.
– Л Варга?
– Да никак. У меня с ним исключительно товарищеские отношения. Мы вместе ходили в гимназию в Дебрецене, а потом, спустя несколько лет, снова встретились.
– На какой почве?
– Как старые друзья.
Тоот доброжелательно кивнул.
– Ну ясно, за бутылочкой вина поговорили о старых добрых временах. О товарищах по гимназии, о девушках, о педагогах. И так затем каждую свободную субботу?
– А почему бы нет? У нас много общих тем для разговоров.
– Верю. Но вы не из тех людей, которые проповедуют совершенно бескорыстную дружбу.
Фенеш снова улыбнулся.
– Дружба основывается на взаимной выгоде. Может быть, у вас другое мнение?
Тоот сделал нетерпеливый жест.
– Вряд ли сейчас интересно мое мнение. Лучше скажите, что означала для вас эта «взаимная выгода»?
– У меня была бесплатная летняя дача. Я мог иногда приехать туда и с другом, и с подругой.
– А Варге какая с этого была выгода?
– Ему всегда не хватало общества, компании. А обо мне многие говорят, что я приятный, компанейский человек.
Тоот на секунду задумался.
– Вы – инженер-строитель. Я думаю, вы имели возможность оказать Варге ту или иную услугу, связанную со строительством. Равно как и ваши знакомые – его знакомым. И в проектировании, и с материалами…
Фенеш с удивлением взглянул на капитана.
– А разве мы не для того живем, чтобы помогать друг другу? А?
– Странное у вас представление о дружеских симпатиях. Оно ограничивается десятью, а исключает сто человек.
Инженер осуждающе покачал головой.
– Я не понимаю вас. Эта сотня тоже постоянно имеет свои возможности. Если вы, например, сделаете мне любезность, то можете рассчитывать на мою благодарность. Это в человеческой натуре. Вы же не хотите сделать мне неприятность?
– А вы думаете, я мог бы?
– Разумеется. Хотя ничего предосудительного обо мне вы сказать не смогли бы, но своими подозрениями репутацию мою попортили бы. А начальство любит и уважает меня.
– Ну и подчиненные, наверное, вас уважают?
Фенеш бросил на Тоота настороженный взгляд. Потом почесал затылок.
– Вы, вижу, думаете, что я коррумпирован?
– А что, разве нет?
– По вашей шкале ценностей – да. Но вы ведь знаете, как у нас: если ты не отрастил себе морду или не подкармливаешься от государственной монополии, ты даже и презренья-то не достоин. И наоборот: ловких людей уважают. Понятиями прошлого века меряет, пожалуй, лишь учительница гимназии, и то потому, что ей красть нечего.
Но уже и она непорядочна в том смысле, что имеет возможность накляузничать директору на своих коллег, ради того, чтобы получить прибавку к зарплате.
– А Варга, по вашему выражению, «отрастил себе морду»?
– Нет, не сказал бы. Он был динамичной личностью.
– Это что означает?
Фенеш сверкнул своими круглыми, как у ребенка, главами.
– Знаете, в чем была разница между нами двумя? – Левой рукой он похлопал мускулы на своей правой. – Казалось бы, мы с ним были оба вот такими крепкими, оба одной породы, ну, как две рыбы. Но дело-то в том, что я щука, которая больше метра не бывает, а Шани – акула, которая достигает и пяти метров.
– Что вы хотите этим сказать?
– Что мне заранее определено судьбой быть маленьким. Я, конечно, использую свои связи, свожу людей, которые до этого не знали друг друга, а затем, глядишь, и мне оттуда, отсюда что-то перепадает. А Шандору этого было мало. На ближайшие годы у него были такие планы, от которых у меня, что называется, волосы дыбом вставали: он хотел приобрести бензоколонку и открыть самостоятельную топливно-торговую базу; даже нашел уже для этого нужные связи.
– Вы не завидовали ему?
– У пего было два преимущества по сравнению со мной. Первое – его характер. Он повсюду хорошо себя чувствовал; он как-то сказал даже, что и в тюрьме ему было бы хорошо. Это не голая фраза; он и в армии в ус не дул. Знаете, тот, кто не боится тюрьмы, может браться и за дела покрупнее. Я боюсь. А он брался и за политические дела. В последние годы успешно пошел по этой линии. И чем выше поднимался, тем становился самоувереннее. Как-то сказал мне: «Старина, это тебе не в башне. Там, чем выше поднимаешься, тем больше голова кружится. А тут – наоборот».
– Вам обоим не мешало, что вы знали о делах друг Друга?
– Без взаимного доверия далеко не уедешь.
– Однако вы только сейчас так открыто говорите обо всем.
– Бедняга ушел в иной мир. Теперь ему все равно.
– Откуда вы взяли, что Варга мертв?
– Ребенок я, что ли! Шани достиг уже такого положения, что не мог отложить свои дела ни на неделю. Конкуренция не дает прохлаждаться.
– Давно он стал работать такими темпами?
– Да лет десять-двенадцать. По крайней мере, я так считаю.
– Из каких источников он черпал деньги?
– На этот вопрос я затрудняюсь ответить.
– Меня, собственно говоря, интересуют два вопроса: откуда поступали и куда уходили его деньги?
– А вы что – фининспектор, что ли?
– Нет. Но практика показывает, что причиной многих преступлений являются деньги.
– Видите ли, могу поделиться только своими предположениями. Он имел доход от различных гешефтов, он посредничал или оказывал какие-то любезности в перепродаже антиквариата, вина. А в продаже он выступал как самостоятельный предприниматель.
– А за ваши любезности он чем расплачивался?
– Любезностями.
– Какими? Фенеш осклабился.
– Не думаю, что это могло бы вас касаться. Капитан внимательно посмотрел на собеседника, но тот выдержал его взгляд.
– Ладно. В общем-то, вы меня не интересуете.
Фенеш удовлетворенно кивнул, как бы обозначая свое согласие с этим заявлением, а потом несколько натянуто, словно сопротивляясь самому себе, сказал:
– Пожалуй, я сделаю вам пода… или, скажем так: я го-то» помочь вам кое в чем.
– Что ж, попробуйте.
– Если хотите, сегодня вечером я сведу вас с одним человеком, который был знаком с определенной частью деловых операций Варги.
– Кто это?
– Одна женщина. Работает продавщицей в валютном магазине. Если вы ловкий человек, то сможете многое из нее выжать. Конечно, не в роли полицейского, иначе дверь захлопнется перед самым вашим носом. Я скажу, что вы мой друг. Она тоже захватит с собой подругу, и мы поедем ко мне на квартиру. Напоим их, если удастся – побалуемся. А вы осторожно выспросите что вам нужно. Так и совместим приятное с полезным. Идет?
– Очень хорошо. Чем я обязан такому расположению?
– Мне нужны друзья. Повсюду.
– Ну, что ж, одного вы завоевали. Спиртное брать?
– Да, и не какое-нибудь. Это ведь, простите, престижные курвы. Я возьму бутылку английского джина, а вы – бутылочку «Хенесси».
– Это еще что такое?
– Коньяк, французский. Правда, дорогой.
– А где его можно купить?
– Знаете что? Мне все равно надо заехать в областное управление. Я по дороге куплю. Давайте шестьсот форинтов.
– Сколько?
– Все зависит от того, стоит ли этого информация, которую вы надеетесь получить. А задаром сейчас и поцелуя не получишь.
Фенеш небрежно засунул в карман рубашки деньги, которые без особого энтузиазма вручил ему Тоот.
– И еще одно. Поскольку мы друзья, то нам следовало бы обращаться друг к другу на «ты». Могу я называть тебя Дени?
– Я буду только рад.
Физиономия Фенеша расплылась в широченной улыбке. Он неожиданно сунул руку в карман и извлек какую-то купюру.
– А сейчас мы с тобой зайдем в «Конзум» и обсудим наше рандеву с девочками. Знаешь, что это? Пятидолларовая бумажка. Я приглашаю тебя на хорошее пиво.
Тоот провел рукой по небритому подбородку.
– А скажи, Элек, у Варги здесь, в окрестностях, не было давильни?
Фенеш с удивлением спросил:
– Откуда ты догадался? Он действительно пять лет тому назад купил участок и построил на нем домик с погребом и давильней. Приблизительно в пятнадцати километрах отсюда. С восточной стороны холмов Беркеч.
– Я бы заглянул туда сейчас. Легко найти?
– У тебя есть карта? Тоот кивнул.
– Тогда нет ничего проще. Ты поедешь до Пагоняйского развилка, у леса Дегкути повернешь налево и дальше увидишь небольшой конусообразный холм, его называют Колпаком. Вот, вижу, ты уже нашел это место на карте. На этом холме – несколько, совсем немного, погребков. Тот, который принадлежит Шандору, легко узнать: единственный красный каменный домик. Шани строил его из верешхедьского камня, а остальные построены из беркечского известняка.
