Питер Мейл - Марсельская авантюра
Салат и правда оказался божественным, впрочем, все остальное тоже. Наблюдая, как Ребуль с удовольствием расправился с салатом, целой тарелкой спаржи и двумя толстыми ломтиками фуа-гра, Элена недоумевала, как же он умудряется оставаться таким поджарым. Она уже задавалась подобным вопросом в Париже, где ее поразило отсутствие толстяков на улицах. Рестораны всегда были полны, французы ели и пили, как тяжелоатлеты, и тем не менее большинство из них, кажется, совершенно не прибавляли в весе. Странно и очень несправедливо.
— Почему так, Сэм?
— Почему что?
— Почему французы едят и не толстеют?
Сэм уже задавал этот вопрос Софи, своей сообщнице в деле похищения вина. Та ответила очень уверенно, как истинная француженка, вооруженная безупречной логикой, здравым смыслом и опытом многих поколений правильно питавшихся предков. Сэм в точности запомнил ее слова.
— «Мы едим меньше, чем вы, мы едим медленнее, чем вы, и мы не кусочничаем в перерывах. Все совершенно просто», — процитировал он почти дословно.
Пока Элена обдумывала эту новую для нее мудрость, в разговор вмешался Ребуль.
— Теперь во Франции все изменилось, — сокрушенно покачал головой он. — Меняются наши привычки, меняется диета, и меняются наши фигуры: слишком много фастфуда и сладких напитков. — Он похлопал себя по животу. — Наверное, мне тоже пора отказаться от «Сотерна», но я пока не готов.
За иллюминаторами было уже совсем темно. Матильда разложила кресла, превратив их в кровати, и приглушила свет в салоне. День для Элены и Сэма выдался нелегкий, и они попрощались с Ребулем, который, прихватив с собой бокал «Сотерна», отправился в кабинет, чтобы сделать несколько звонков.
Элена зевнула, с удовольствием вытянулась на удобном ложе и погасила лампочку у изголовья. Два года она не была в отпуске и теперь с радостью думала о том, что принесет ей завтрашний день.
— Сэм? — сонно позвала она.
— Что?
— Спасибо, что взялся за эту работу. Знаешь, нам и правда надо делать это почаще.
Сэм улыбнулся в темноте:
— Спокойной ночи, Элена.
— Спокойной ночи.
Матильда, свежая и бодрая, одетая Сен-Лораном в цвета французского флага — красный шелковый шарф, белая рубашка и синий костюм, — разбудила их ароматом апельсинового сока, свежего кофе и круассанов. Жизнерадостный голос пилота объявил, что через полчаса самолет приземлится в Марселе, где их ожидает ясный солнечный день с температурой воздуха около двадцати пяти градусов.
Они уже заканчивали завтрак, когда к ним присоединился свежевыбритый Ребуль, чтобы выпить чашку кофе. Выяснив, что его гости хорошо провели ночь и отлично выспались, он наклонился к Сэму.
— Когда мы окажемся в Марселе, важно, чтобы нас не видели вместе, — понизив голос, сказал он. — Это может все испортить. Поэтому вы покинете самолет первыми, а я через полчаса после вас. Машина и ваш шофер Оливье уже ждут вас. Он отвезет вас в дом, где вы будете жить. Там вас встретит Клодин, которая обо всем позаботится. Она даст вам мобильный телефон с французским номером. Сразу же позвоните мне, чтобы проверить связь, — мой номер уже внесен в память. Ну а потом… — Ребуль широким жестом обвел город внизу, — Марсель принадлежит вам. На ланч советую зайти в «Перон», или, если захотите, Оливье может отвезти вас в Кассис, Экс или Люберон. Работа начнется завтра. А сегодня вечером давайте созвонимся, чтобы обговорить все детали.
Самолет уже начал снижение, и Элена не отрываясь смотрела на сверкающее внизу Средиземное море и очертания города вдали. Не обернувшись, она взяла Сэма за руку.
— Посмотри, это фантастика! Как будто город вымыли с мылом. А где же смог?
Сэм сжал ее пальцы:
— Скучаешь по дому? Боюсь, смога здесь не будет. Его разгоняет мистраль или, может, запах чеснока в буйабесе.[11] Тебе понравится Марсель, это чудесный старинный город. Сегодня останемся здесь или покатаемся по побережью?
Элена не успела ответить, потому что Матильда подошла проверить, пристегнуты ли у них ремни безопасности, и объяснить, что произойдет после посадки.
— Вам понадобятся только паспорта. Багаж пронесут через таможню и положат в машину. Оливье будет ждать вас на парковке. Желаю вам приятного пребывания в Марселе.
Шасси коснулись земли, и довольно скоро самолет подкатил к маленькому частному терминалу. Совсем не похоже на посадку в Лос-Анджелесе, думала Элена, наблюдая, как внизу суетятся грузчики. Она бы не удивилась, если бы и ее бережно подхватили на руки и отнесли на паспортный контроль.
Попрощавшись с Ребулем, Матильдой и пилотом, они сделали первый шаг в восхитительное провансальское утро: ясное, свежее и яркое до боли в глазах. Паспортный контроль занял буквально несколько секунд. На площадке перед терминалом их уже ждал длинный черный «пежо» и молодой человек в костюме. Он распахнул дверцу для Элены, продемонстрировал Сэму их чемоданы в багажнике, и очень скоро они тронулись с места. С момента, как они вышли из самолета, прошло не больше пяти минут.
— Прямо не знаю, что и сказать, — покачала головой Элена. — Зато теперь я точно знаю, какой подарок хочу на Рождество.
4
Большой «пежо» с трудом пробирался по узеньким, забитым машинами улочкам Седьмого и Восьмого округов — элитным районам, где свили себе гнезда богатые и знаменитые. Машина двигалась со скоростью пешехода, и зачастую всего несколько дюймов отделяли ее от встречного автомобиля. Они ехали по узкой и хитро изогнутой Шемен дю Рука-Блан. Высокие ограды надежно защищали виллы, построенные в том помпезном стиле, который так любили коммерсанты в девятнадцатом столетии. Иногда на глаза им попадался какой-нибудь архитектурный конфуз: современный белый особняк, который, казалось, чувствовал себя неуютно вдали от родной Калифорнии, или крошечное деревянное строение, больше похожее на хижину бедного рыбака. Все это очень типично для Марселя, объяснил Оливье: богатство и бедность, дворцы и хижины, соседствующие друг с другом, — характерные приметы города, который рос естественно, без вмешательства градостроителей и планировщиков.
По мере того как они приближались к морю, ограды становились все выше, а дома больше. Когда-то их построили самые зажиточные купцы Марселя, и не только ради красивого вида, открывающегося из окон, но и для того, чтобы приглядывать за своей собственностью: судами с драгоценными грузами, входящими в порт и покидающими его.
— Ух ты! — вдруг воскликнула Элена. — Видишь тот дом? Какое удачное место!
Они поднялись выше, и понравившаяся Элене вилла оказалась прямо под ними. Участок слегка выдавался в море, а дом был окружен небольшой рощей зонтичных сосен и защищен обязательной для этих мест высокой стеной.
— Месье Ребуль надеется, что вам понравится, — улыбнулся Оливье. — Он сам жил здесь, пока не переехал во дворец Фаро. Здесь вас никто не побеспокоит. Очень тихое место.
Он немного притормозил, давая чугунным воротам распахнуться, въехал в засыпанный гравием двор и остановился у ступеней, ведущих к массивной входной двери.
На верхней ступеньке их уже ждали двое: стройная элегантная дама с короткими седыми волосами и женщина — моложе и полнее — с широкой белозубой улыбкой на блестящем черном лице. Оливье представил их: первую звали Клодин, и она управляла всем домом, а вторая, Нану с Мартиники, была горничной.
— Клодин очень хорошо говорит по-английски, — объяснил шофер, — а Нану еще только учится.
— Как поживаете? Желаю вам хорошего дня, — бойко выпалила Нану, услышав свое имя, но тут же испортила эффект, смущенно захихикав.
Клодин пригласила гостей в дом. По натертому до блеска паркету они прошли к широкой лестнице, а наверху перед ними распахнулись двойные двери в комнату, которая должна была стать их спальней.
Сэм огляделся и присвистнул.
— Ну что ж, думаю, нам хватит места, — заметил он. — Она такого же размера, как вся моя квартира.
Клодин улыбнулась:
— Раньше это была спальня месье Ребуля. — Она указала на две двери в дальней стене. — У каждого из вас будет своя ванная. Месье Ребуль всегда говорит, что отдельные ванные комнаты — это залог гармонии между мужчиной и женщиной.
— Аминь, — произнес Сэм, а Элена фыркнула.
— Я вас оставлю, чтобы вы смогли распаковать вещи, — продолжала Клодин, — а потом, возможно, вы захотите выпить кофе на террасе? Там я передам вам телефоны и отвечу на все вопросы.
Элена тут же занялась инспекцией стенных шкафов (огромных даже по американским меркам), осмотром ванных (просторных, отделанных мрамором и прекрасно освещенных) и оценкой вида из высоких окон.
— Сэм, что это там, на горе? Что-то сверкает. Очень красиво.
Сэм подошел, встал у нее за спиной и помассировал ей шею и плечи. Из выходящего на северо-восток окна было действительно видно массивную базилику, с которой он уже познакомился в свой прошлый визит.
