Владимир Колычев - Волк и семеро козлов
– Но я же простила тебя.
– Сначала наказала, потом простила, – вспомнил он.
Аврора могла остановить Мотыхина, когда он стрелял в Ролана, но не стала этого делать – так глубоко сидела в ней обида на него.
– Я не в претензии, – покачал головой Ролан. – За что боролся, на то и напоролся.
– Ты убил моего мужа. Ты сделал меня вдовой… После Миши у меня были мужчины. Я перестала быть порядочной матерью. Женщиной… Ты поступил очень плохо. Но лучше тогда с тобой, чем с кем-то потом… И я не хочу больше ни с кем…
После смерти мужа она действительно ударилась в разгульную жизнь. Не сказать, что пошла по рукам, но красивые молодые люди в ее постели отметились. И сейчас она думала об этом если не с отвращением, то близко к тому.
– А помнишь, как я приходила к тебе в изолятор…
Она была еще совсем юной, Ролан тогда только-только должен был получить свой первый срок. Им устроили свидание в камере напротив дежурной части. Вместо стены там была решетка, через коридор напротив – менты, которым все было видно. Свет, правда, они выключили, но все равно подсматривали за ними. Аврора спиной чувствовала чьи-то липкие взгляды. Но Ролана отправляли в тюрьму, его ждали долгие годы неволи… Он тоже понимал, что за ними подглядывают, поэтому особо не настаивал. И все-таки она не посмела отказать ему в последнем удовольствии – забралась к нему на колени, обняла за шею, и они сделали это в темноте, тихо, не раздеваясь…
– Тогда ты очень этого хотел.
Она почувствовала, как ноющей тяжестью наливается низ живота, как открываются внутри горячие пустоты, которые срочно нужно было заполнить. Или заполнить, или умереть – одно из двух… Давно с ней не было ничего такого. Хотя, собственно, что удивляться: записные мачо из клубов – жалкая пародия на Ролана. Да и покойный муж не мог с ним сравниться.
– Я и сейчас хочу…
Он подошел к ней, обдал жаром своего желания. И ее мысли знойным водопадом хлынули из глубины сознания. В ушах зашумело, тело запылало изнутри, и только Ролан мог сейчас… Нет, он просто обязан был погасить ее пожар своим огнем. Ведь тушат же огненные факелы в нефтяных скважинах направленными взрывами…
– Ты даже не представляешь, какая ты красивая, – прошептал Ролан.
Он прижал ее к себе, но в какой-то момент Авроре показалось, что их отталкивает друг от друга какая-то центробежная сила, в чьем мощном поле они оказались. На какие-то мгновения она потеряла ориентацию в пространстве и растерялась, не зная, то ли стоит она, то ли лежит, то ли подвешена к потолку вниз головой…
В конце концов она поняла, что сидит на Ролане, конвульсивными, лишь частично осознанными движениями стягивая с него свитер. Ей нужно обладать его сильным и желанным телом, всей своей сутью ощущать обнаженное тепло его плоти. И он ощущал такую же потребность в отношении ее, и он срывал с нее одежды…
Потом она вдруг оказалась на животе, перегнувшись через подлокотник дивана, а Ролан навалился сзади всей своей мощью, целиком и полностью заполнив ее. И если она сейчас могла бояться киллера, то лишь только потому, что его пуля могла оборвать этот праздник животного восторга…
Глава третья
Говорят, что проточная вода снимает плохую энергетику, но сейчас тугие струи душа выбивали из Ролана последние сомнения. Может, они с Авророй и не пара, но выбор уже сделан, и он остается с ней. И даже если она вдруг захочет его прогнать, он не уйдет, пока ей будет угрожать опасность.
Сутки он добирался до Черноземска, вечер и ночь убил на киллеров, все утро допрашивал их помощника, весь день выслеживал Аврору, вчера вечером приехал в супермаркет, спрятался там, пока магазин не закрылся на ночь, затем проник в кабинет, где прождал ее до утра. Пропыленный с дороги, невыспавшийся и несвежий… Но у Авроры даже и мысли не возникло загнать его в душ. Она приняла его таким, каким он был. Как тогда, в изоляторе временного содержания, в камере под окнами дежурной части. Прошлое снова ворвалось в их жизнь, но теперь у них есть будущее. Его не повезут в тюрьму, не отправят на этап. Во всяком случае, сейчас. А что будет дальше, зависит от него. И от них обоих…
Ролан вышел из душа. Аврора оставалась на диване все в той же расслабленной позе, в которой он ее оставил. Полностью нагая, она лежала на боку спиной к нему, предплечьем одной руки накрыв лоб. Ладонь другой покоилась на крутом верхнем изгибе согнутой в колене ноги. Ролан достал из шкафа две простыни, одной накрыл свою женщину, из другой соорудил для себя тунику. Ему тоже не хотелось облачаться в тесные одежды.
– Спасибо, а то я уже начала остывать, – не меняя позы, расслабленно пробормотала она.
– Типун тебе на язык.
– Знаешь, после такой свистопляски и умереть не страшно.
– Мне тоже. Но у меня детей нет.
Аврора встрепенулась, села на диван, подобрав под себя ноги и накрывшись простыней.
– Что ты со мной делаешь? – Она недоуменно смотрела на него.
– А что я с тобой делаю? – не понял он.
– Ты задурил мне голову. Я совершенно забыла о детях!
– Значит, они в безопасности…
– В безопасности?.. Да, в безопасности.
– Я так понимаю, они учатся дома.
– Разве я тебе это говорила?
– Вчера я наблюдал за твоим домом. И видел, как их выводят на прогулку. Няня, охранник – все как положено…
– Ты наблюдал за моим домом?
– Скорее я наблюдал за теми, кто мог наблюдать за твоим домом. Но вчера поблизости никого не было. Позавчера были, а вчера нет…
– Может, ты и за мной следил?
– А как я, по-твоему, оказался здесь? Откуда я мог знать, где твой офис… У тебя никудышная охрана, меня поражает беспечность твоих людей…
– Но мне уже давно всерьез никто не угрожал. Я перестала бояться…
– А тебе и не нужно бояться. Это их дело бояться. И охранять. И если начальник твоей охраны расслабился, то его в три шеи гнать надо…
– Может, ты станешь начальником моей охраны? – озорно посмотрела на него Аврора.
– Нет, я стану твоим личным телохранителем, – совершенно серьезно сказал Ролан. – Теперь я буду твоей тенью, хочешь ты этого или нет.
– Хочу.
– А начальник охраны должен работать с людьми, контактировать с мент… с милицией. А ты знаешь, какие у меня отношения с этим… хм… органом.
– Но ты теперь Лиманов, а не Тихонов…
– А насколько надежные у меня документы?
– Надежные. Настоящие бланки, проведены через базу… Это я точно знаю. И эта мушкетерская бородка тебе очень идет, д’Артаньян ты мой… Черт, если ты д’Артаньян, то я тогда Констанция, а ее, как известно, отравили… Да, неудачное сравнение.
– Какой-то серый кардинал в нашей жизни, похоже, существует… Я так понял, что кто-то уже проверил на прочность окно в твоем кабинете.
– Это у Мотыхина в одном месте играло. Знал, что я к тебе не ровно дышу, поэтому покушение на меня разыграл. От твоего имени…
– Так это я на тебя покушался? – возмутился Ролан.
– Что-то в этом роде, – кивнула она. – И еще Алик шумовую гранату в мусорный бак бросил. В общем, добился, чтобы я в Новомухино уехала, от греха подальше. Он же не знал, что мы там встретимся. А мы встретились. Потому что судьба. А ему не судьба со мной. К счастью, он это понял. Сейчас у него женщина, которую он любит.
– Да, но меня к тебе все равно ревнует.
– Ну, есть чуть-чуть…
– Хотел, чтобы я за границу уехал.
Это Мотыхин «нарисовал» Ролану новую внешность – стильная прическа а-ля мачо, волосы с мокрым эффектом, модная мушкетерская бородка… Честно говоря, последняя ему совсем не нравилась, но на фотографии в паспорте он изображен с ней, и пока от нее не избавишься.
– Даже заграничный паспорт предлагал.
– Да, но ты поехал к Марине, – расстроилась Аврора.
В этот момент она была совсем не той женщиной, что утром вошла в свой кабинет. Спортивная осанка, великолепная грация, умело наложенный макияж, строгое каре с прямой челкой, изысканно-деловой стиль в одежде… А сейчас ее юбка и жакет валялись где-то за диваном, блузка расползлась по спинке кресла, волосы растрепаны, и она даже не думала их поправлять. И на Ролана она смотрела как та шестнадцатилетняя несмышленая и наивная девчонка, которая до смерти боялась остаться без него.
Они действительно вернулись в прошлое. Отсюда посыпались и претензии.
– Ну, она как бы моя жена, – смущенно пожал плечами Ролан.
Ему не хотелось начинать этот разговор.
– Бывшая как бы жена!
– Согласен.
– И она знает, что ты меня любишь.
– Знает, – улыбнулся он.
– И Венера это знает!
Ну вот, уже и до первой его жены добралась, до своей родной сестры.
– А ты знаешь?
– Нет… Нет, не знаю! – Глаза у нее возмущенно округлились. – Ты мне об этом не говорил.
– Я говорил. Давно. И на всю жизнь.
– Да, но потом в твоей жизни снова появилась Венера. А потом и Марина.
– Я уже забыл об этом… Да и не о том разговор… Ты говоришь, что Алик успокоился. А так ли это на самом деле? Ты ему доверяешь?
