Марио Пьюзо - Дураки умирают
Через несколько секунд Мерлин отвел взгляд.
— Разве что ты не можешь спать по ночам, так?
— Так.
— Никто не спит в этом городе, — нервно вставил Калли. — Воспользуйся парой таблеток снотворного.
— От снотворного мне снятся кошмары.
— Нет, нет, — нетерпеливо махнул рукой Калли. — Я про этих, — и указал на трех проституток, которые сидели через пару столиков от них. Джордан рассмеялся. Вот так он впервые услышал расхожую вегасскую идиому. Теперь он понял, о чем говорил Калли, когда, прерывая игру, объявлял, что хочет воспользоваться парой таблеток снотворного.
Этот вечер как никакой другой подходил для реализации совета Калли, но Джордан уже в первую неделю пребывания в Вегасе пригласил к себе в номер ходячую таблетку снотворного. Все у него получилось, но полностью снять напряжение так и не удалось. Каким-то вечером шлюха, одна из подружек Калли, уговорила его пригласить еще и ее напарницу. Всего на пятьдесят баксов больше, зато они потрудятся от души, потому что он очень славный парень. Джордан согласился. Действительно, от такого количества ласкающих его рук и грудей удовольствие он получил. Инфантильное удовольствие. Одна девушка положила его голову себе на груди, вторая оседлала, как мустанга. И в финальный момент, кончая, уступая велениям плоти, он заметил, как девушка, «скакавшая» на нем, чуть подмигнула второй, на груди которой покоилась его голова. И он понял, что теперь, когда с ним все ясно, когда он вышел из игры, они могут заняться тем, чего им действительно хотелось. Он наблюдал, как скакунья приникла к «киске» второй девушки с куда большей и естественной страстью, чем та, которую она изображала чуть раньше. Он не разозлился. Наоборот, порадовался, что это время не прошло для них зря. Они тоже имели право на маленькие радости. Он даже дал им лишнюю сотню. Они думали, что за качественную работу, но на самом деле так он оценил это милое подмигивание. А когда девушка, которую ублажала скакунья, в момент оргазма, изогнув спину, нашла своей рукой руку Джордана и сжала ее, тот растрогался до слез.
И все ходячие таблетки снотворного старались, как могли. До чего же красивые собирались здесь девушки! Ласковые, участливые, понятливые. Они с обожанием смотрели на него, держали за руку, ходили на обед или на шоу, играли на деньги, которые он им давал, никогда не обманывали, ничего не пытались украсть. Они создавали ощущение, что он им действительно дорог, а в постели оттрахивали его по полной программе. И все за какую-то сотню долларов, одну «пчелку», по терминологии Калли. Они стоили этой сотни. Безусловно, стоили. И в том, что он все-таки не мог расслабиться, их вины не было. Они даже мыли его, перед тем как уйти, — тяжелобольного человека, прикованного к больничной койке. Что ж, у них было одно, но очень важное преимущество перед обычными таблетками снотворного: они не вызывали кошмаров. Но и не приносили сна. За три недели он так и не смог заснуть.
Джордан привалился головой к изголовью кровати. Он не помнил, как перебрался на нее из кресла. Хотел уже выключить свет, чтобы немного поспать. Но испугался, что вернется ужас. Не страх, а физический ужас, которому его тело не могло оказать ни малейшего сопротивления, хотя разум не поддавался и пытался понять, а что же происходит. Выбора не было. Путь оставался один — обратно в казино. Чек на пятьдесят тысяч Джордан бросил в чемодан: для игры хватало наличных и фишек.
* * *Джордан собрал с кровати деньги и фишки, рассовал по карманам. Вышел из номера, спустился в казино. Вот когда, далеко за полночь, у столиков собирались настоящие игроки. Они закончили все дела, отобедали, отправили жен на шоу, в постель или усадили к колесу рулетки. Отделались от них. И теперь могли сразиться с судьбой. С деньгами в руках, они стояли у столов для игры в кости. Питбоссы держали наготове чистые бланки расписок, ожидая, пока у них закончатся фишки и они захотят прикупить новых на тысячу долларов, две, три. Именно в эти часы игроки расставались с целыми состояниями. Никто не знал почему. Джордан направился в другой конец игрового зала.
* * *Элегантное, обтянутое серым бархатом ограждение отсекало от основного зала уголок, в котором расположился длинный овальный стол для баккара. Вооруженный охранник стоял у прохода, потому что за столом для баккара играли главным образом на наличные, а не на фишки. С двух зауженных сегментов стол охраняли высокие стулья. На них восседали инспекторы, зорко следящие за действиями троих крупье и питбосса и за расчетами. Все сотрудники казино в секции баккара работали в строгих черных смокингах.
Четверка святых при полном параде, они пели осанну тем, кто выигрывал, сочувственно кивали проигравшим. Симпатичные, обаятельные мужчины, они располагали к себе игроков, не вызывая отрицательных эмоций даже у неудачников. Но не успел Джордан подойти к воротцам в сером ограждении, как перед ним возникли Мерлин и Калли.
— Им осталось играть только пятнадцать минут. Не ходи туда. — Стол для баккара закрывался в три часа утра.
И тут один из святых в смокинге обратился к Джордану: «Мы собираем последний „башмак“, мистер Джи. „Башмак“ Банкомета», — и рассмеялся. Джордан видел карты, лежащие на столе синими рубашками вверх, готовые для тасования.
— Как насчет того, чтобы составить мне компанию? — спросил Джордан Малыша и Калли. — Деньги мои, ставить будем по максимуму на место. — Сие означало, что при предельной ставке в две тысячи Джордан собирался участвовать в каждом розыгрыше шестью тысячами долларов.
— Ты сошел с ума? — спросил Калли. — Так можно вылететь в трубу.
— От тебя требуется только обозначать место, — ответил Джордан. — В случае выигрыша я дам каждому по десять процентов.
— Нет, — мотнул головой Калли и отошел к ограждению.
— Мерлин, посидишь рядом? — спросил Джордан Малыша.
— Да, — кивнул тот. — Посижу.
— Ты получишь десять процентов.
— Хорошо.
Он миновали воротца и охранника. «Башмак» собирала Диана, и Джордан сел рядом с ней, чтобы стать следующим Банкометом. Диана наклонилась к нему:
— Джордан, не надо тебе больше играть.
Он не стал делать ставки, когда она доставала карты из «башмака». Диана проиграла, потеряла двадцать долларов, принадлежащих казино, потеряла право держать банк и передала «башмак» Джордану.
Джордан тем временем опустошил все наружные карманы пиджака «Чемпион Вегаса». Достал все фишки, черные и зеленые, все стодолларовые купюры. Деньги стопкой положил перед Мерлином. Взял «башмак» и поставил двадцать черных фишек на Банкомета.
— Ты тоже, — распорядился он, посмотрев на Мерлина. Тот послушно отсчитал двадцать сотенных, положил на поле Банкомета.
Крупье высоко поднял руку, предупреждая Джордана не начинать. Оглядел стол, дожидаясь, пока все сделают ставки. Наконец рука крупье легла на стол.
— Карту для Игрока, — медовым голосом проворковал он.
Джордан начал сдавать карты. Одну — крупье, одну — себе. Еще одну крупье — еще одну себе. Крупье вновь оглядел стол и перебросил две свои карты тому, кто поставил наибольшую сумму на Игрока. Мужчина осторожно заглянул в карты, улыбнулся и вскрыл их. Девять, победа. Джордан не глядя вскрыл свои. Две фигуры. Зеро. Поражение. Джордан передал «башмак» Мерлину. Мерлин — следующему игроку. В первое мгновение Джордан попытался остановить Мерлина, но что-то в лице Малыша подсказало ему, что делать этого не следует. Ни один не произнес ни слова.
Золотисто-коричневый «башмак» медленно огибал стол. Игра шла с переменным успехом. Выигрывал то Банкомет, то Игрок. Джордан все время ставил на Банкомета, проиграл десять тысяч. Мерлин ставок не делал. Наконец «башмак» вернулся к Джордану.
Он сделал свою ставку, наклонился к Мерлину, отсчитал две тысячи долларов, положил на поле для Банкомета. Обратил внимание, что Диана уже не сидит рядом. Приготовился. Почувствовал внезапный прилив энергии, абсолютную уверенность в том, что карты теперь будут ложиться, как ему того хочется, и никак иначе.
Спокойно, с бесстрастным лицом, Джордан подряд выиграл двадцать четыре розыгрыша. К восьмому розыгрышу ограждение облепили возбужденные игроки. Все, кто сидел за столом, ставили только на Банкомета, ухватившись за удачу Джордана. К десятому розыгрышу крупье пришлось достать фишки по пятьсот долларов. Очень красивые, кремовые с золотом.
Калли, облокотившись на поручень, пристально наблюдал за Джорданом. Диана стояла рядом с ним. Джордан помахал им рукой. Сидящий в другом конце стола южноамериканец воскликнул: «Маэстро», — когда за Джорданом остался тринадцатый розыгрыш. А потом над столом воцарилась полная тишина. Джордан метал и выигрывал, метал и выигрывал.
Карты как птицы вылетали из «башмака» легко и свободно. Ни одна ни за что не цеплялась, ни одна не ложилась картинкой вверх. Свои карты он переворачивал, не глядя на них, дозволяя старшему крупье огласить результат. Подчиняясь командам крупье: «Карту для Игрока» или «Карту для Банкомета», он, не выказывая никаких эмоций, выкладывал их на стол. Наконец, в двадцать пятом розыгрыше, Джордан проиграл Игроку. На последнего ставил один крупье, все остальные — на Банкомета.
