Сергей Зверев - Крестный. Путь наверх (сборник)
— А почему он все время называет Потапова Крестным? Откуда это прозвище? — не отрывая взгляда от происходящего, спросила Юля.
— Долго объяснять, — отмахнулся Терентьич. Он сильно нервничал, постоянно оглядывался по сторонам и регулярно давил ногой на педаль газа. — Просто когда-то он выступал крестным отцом на крестинах своих друзей… Вот с тех пор и повелось за ним это прозвище.
— А где теперь эти его друзья? — спросила Юля.
— Одного убили, другой… тоже мертв, — коротко ответил Терентьич.
В этот момент помощники растащили Потапова и Барыбу. Терентьич быстро повернулся к Юле и сказал:
— Ну-ка, дочка, подай мне черную сумку, что сзади тебя в багажном отделении стоит.
Юля развернулась и, вынув сумку, передала ее водителю. Тот извлек из нее небольшую антенну, которую поставил на заднее сиденье рядом с Юлей. Затем Терентьич вынул из сумки прибор, напоминающий магнитофон. Во всяком случае, гнездо для кассеты в нем было и кассета стояла на месте.
Терентьич подсоединил провод антенны к прибору и включил запись. Валики кассеты закрутились. Терентьич вставил в ухо маленький микрофон, также подсоединенный к прибору, и стал слушать. Что именно, Юля не поняла, так как звук водитель не включал.
Барыба нервно одернул лацкан своей куртки и произнес, задыхаясь:
— Слушай сюда, Крестный. Ты, падла, себя больно крутым возомнил после того, как всякое старье тебя в воры короновало. К власти рвешься, в политику полез. Но сам того не знаешь, что перешел дорогу по-настоящему крутым людям. У тебя есть еще время подумать и свалить с выборов, пока не поздно, не то тебя раздавят, как щенка паровозом, пикнуть не успеешь… Я же тебя сам и раздавлю, — Барыба скривился в злорадной усмешке. — Считай, что я тебя последний раз по-хорошему предупредил.
— А первое предупреждение было, когда вы моих людей на улице Хвесина дубинками отходили? — спросил Сергей.
— В следующий раз мы не только твоих шестерок покалечим, но тебе уши отрежем, — ответил Барыба. — А теперь вали отсюда по-быстрому. Не то я передумаю тебя целехоньким выпускать…
Потапов молча сплюнул и, повернувшись, пошел к своему джипу. Титов и Дегтярев остались стоять на месте до тех пор, пока Потапов не сел в машину, после чего Титов крикнул Барыбе:
— Стой на месте, крутизна, и не делай резких движений. Попробуй только пернуть, и мы нашпигуем твою жирную тушу раньше, чем твои братки порешат нас.
«Чероки» уже тронулся с места, когда Костя последним запрыгнул в него. После этого остальные охранники попрыгали в «Опель», и их машина тронулась вслед за джипом.
Потапов, приводя в порядок помятый пиджак и поправляя галстук на шее, повернулся к Юле и неожиданно спокойным ровным голосом спросил ее:
— Ну что, узнала кого-нибудь?
— Да, — ответила Юля. — Вон тот здоровый мужик с угрястым лицом рядом с белой «Тойотой», точно он. И тот, что поменьше рядом с ним, очень похож. По-моему, это он ударил меня битой.
На коленях Кости Титова стоял прибор, похожий на магнитофон, который ему передал Терентьич. Антенну Костя поставил в багажник сзади себя.
— Ты смотри-ка! — воскликнул он. — Работает! — Он повернул ручку громкости, и сквозь небольшие радиопомехи послышался голос Барыбы:
— Крестный, сучара поганый… падла воровская.
— Ой, — скривился Костя, — это, пожалуй, даме нельзя слушать, — и увернул громкость, продолжая слушать высказывания Барыбы через наушник.
— Как тебе удалось это сделать? — с едва заметной улыбкой на лице спросил Дегтярев.
— Ловкость рук, — усмехнувшись, ответил Сергей. — Я сначала долго определял, куда ему «жучок» засунуть, и понял, что лучшего места, чем воротник его джинсовой куртки, не найти. Поэтому пришлось его разозлить, заставить броситься на меня. В момент, когда мы сцепились, я и прикрепил ему «жучок» на воротник, — Потапов улыбался, довольный произошедшим.
— Подольше бы он его не находил, — задумчиво проговорил Дегтярев, — побольше бы мы узнали о его пакостях и планах.
— Куртка вроде чистая, надеюсь, раньше чем через месяц он ее в стирку не сдаст.
— А вот это интересно, — воскликнул Костя, — это можно послушать.
Костя прибавил громкость. Похоже было, что Барыба дает указания одному из своих ближайших подручных.
— В общем так, пусть Гиря и Баклан пока сховаются на несколько дней. Тачку в гараж, сами по домам.
— А что с этим Крестным делать? — последовал вопрос, адресованный Барыбину, видимо, одним из его подчиненных.
— Пока ничего, — ответил главарь. — Буковский сказал, чтобы его не трогали. Просто предупредили, и все, мы это и сделали. — Он помолчал несколько секунд, потом продолжил: — Сейчас есть дела поважнее. А этим беспредельщиком мы обязательно займемся, но попозже… Я ему лично его же кишки ему на шею намотаю и удавлю…
В радиоприемнике послышался треск, и голоса стали пропадать.
— Все, — сказал Костя, — отъехали. Эта фиговина больше чем на четыреста метров не работает. Говорил, что надо помощнее покупать. Говорят, что сейчас уже есть такие приборы, которые при дальности больше чем на километр работают.
— Ничего страшного, — ответил Дегтярев, — недалеко от склада его пасут Соловьев и Лапиков на машине, с таким же приборчиком. Поэтому все, что не услышали мы, — услышат они.
— Да, Сергей, — проворчал Терентьич, внимательно следя за дорогой, — не радужную перспективу тебе этот боров приготовил.
— Ладно вам, хватит об этом, — отмахнулся Потапов, — а то совсем девчонку запугаете. — Он бросил взгляд в зеркало заднего вида, в котором отразилось бледное и испуганное лицо Юлии.
— Ты чего такая грустная сидишь, — проговорил, улыбнувшись, Дегтярев и слегка потрепал Юлю по плечу, — как ослик Иа, потерявший свой хвост.
— Как кто? — воскликнул Костя, удивленно взглянув на Дегтярева.
— Ослик Иа, — твердо повторил Дегтярев, с вызовом взглянув в глаза Кости. — Сказки про Винни Пуха читал?
Костя заржал:
— Ну, Ванюша, ты даешь! Я думал, что это прозвище какого-нибудь китайца из американского боевика.
— Дурак, — проговорил Иван, — я книжки сыну на ночь читаю. Он отвернулся к боковому стеклу и добавил: — Когда, конечно, дома бываю.
Юля тоже удивилась. Она представить не могла, что такой суровый мужчина, как Дегтярев, занимающийся тяжелой и опасной работой, может по вечерам читать своему сыну сказки. Она посмотрела на него с улыбкой и с нескрываемым удивлением.
— Я же говорил тебе, поездка будет необычной, — проговорил Потапов, по-прежнему глядя на Юлю в зеркало заднего вида, — не надо воспринимать все всерьез.
— Да уж действительно очень необычно, — проговорила Юля. — С таким я в своей жизни еще не сталкивалась. Но одно я поняла точно: похоже, судьба этих выборов решится далеко не на избирательных участках. Исход их зависит не от настроения избирателей и не от того, как грамотно ведется избирательная кампания, а от того, как завершится скрытая борьба, — она вздохнула и добавила: — Один из эпизодов которой я только что видела.
— Ну что ж, здравое рассуждение, — ответил Потапов. — И все же, несмотря ни на что, предлагаю вам продолжить работу в нашей избирательной кампании, но уже в должности замначальника штаба. Я думаю, Гусев не откажется от такой толковой и смышленой помощницы.
Юля посмотрела в зеркало и встретилась взглядом с Потаповым.
— Вы, наверно, тоже удивитесь, — сказала она, — но я приму это предложение.
* * *Барыба уже сорок минут сидел в машине на улице Гринева, метрах в ста от двухэтажного, ничем не примечательного особняка. Особняк располагался в старом жилом массиве, и лишь немногие знали, что здесь расположены шикарная сауна, которой пользовались как местом отдыха и переговоров представители городской администрации. Сегодня, как и каждую пятницу, здесь парился мэр города со своей немногочисленной свитой.
Барыбин подъехал к этому месту как раз к тому моменту, когда в сауну привезли девушек. По сведениям, которые имелись у Барыбы, это как раз означало середину веселья, когда отдыхающие уже выпили и расслабились в бане и у них, у расслабленных, со всей силой появилась многовековая тяга к противоположному полу.
Машина, в которой сидел Барыбин, была не привычным для него шестисотым «Мерседесом», а обычными «Жигулями» девятой модели. Иномарка, стоящая недалеко от места отдыха высоких чинов, была бы слишком приметной, а на «девятку» мало кто обращал внимание. И хотя он сидел один на заднем сиденье, ему было страшно неудобно. Во все отечественные автомобили, за исключением «Волги», Барыбин помещался с трудом. Вот и сейчас он весь извозился, слегка раскачивая машину своей тушей. Но дело, ради которого Барыбин здесь присутствовал, надо было произвести лично.
