Владимир Колычев - Волк и семеро козлов
Она уже назначила Горбинского заведовать сетью супермаркетов в Черноземске и снимать его не торопилась. Его дело – заниматься торговлей, а не уголовными авантюрами. Прежде всего она сама виновата в том, что поставила не на того человека. Нужно было сразу самой ехать в Святогорск, договариваться с Храповым, а она целиком и полностью доверилась Горбинскому. Себя во всем винить надо.
– Я это уже понял.
– А если понял, то иди работай. И смотри: одна оплошность с твоей стороны – отправишься на биржу труда…
Горбинский ушел, а через день после разговора с ним пожаловал Дымаров, начальник службы безопасности. Он только что прилетел из Красноярска. Аврора угостила его с дороги рюмкой хорошего коньяка.
– Ищут твоего Ролана, ищут. Он где-то в районе Ангары и Енисея обретается. Но пока все без толку. Площадь разброса очень большая.
– Может, его уже нет на этой площади? Может, он уже где-то рядом?
Аврора хотела в это верить, но что-то не очень получалось.
– Все может быть. Тихонову не впервой бегать; если надо, он и с Северного полюса домой вернется…
– Если надо, – эхом отозвалась Аврора.
Жаль, что встреча с начальником тюрьмы состоялась поздно, после того, как Ролан отправился на этап. Но лучше поздно, чем никогда. Однажды после работы Храпов отправился в парк погулять со своей собачкой, там к нему и подошла Аврора. Подошла и прямо спросила, почему он так подло с ней поступил. И с ней, и с Роланом. Ему нечего было сказать ей в ответ, он лишь отвел в сторону взгляд и опустил голову. А теперь Ролан думает, что она его предала, и, возможно, не хочет возвращаться к ней…
– А ему нужно ко мне вернуться, – неуверенно сказала она Дымарову. – У меня его документы. С его фотографией, на чужое имя. Он мог бы вернуться за ними…
Если это случится, она объяснит Ролану, что его жестоко разыграли, скажет, как сильно любит его, и не позволит ему уйти. Лишь бы он только вернулся…
– Ему и без документов сейчас неплохо, – усмехнулся Дымаров.
– В каком смысле?
– Он автолавку угнал. Там столько всего, что на целый год хватит. И горючего полно. Считай, дом на колесах…
– Значит, он колесит где-то по дорогам?
– Не все так просто. Дорог в том районе мало, и все больше направления, чем дороги. По таким далеко не уедешь. Но тем не менее автолавку найти не могут. И Ролана тоже…
– А если вдруг найдут?
– Хороший вопрос. Не уверен, что ответ будет таким же хорошим. Я сам разговаривал с участковыми и еще человека там оставил, он с остальными поговорит. Всю округу объедет и с каждым участковым поговорит. Если вдруг Ролана обнаружат, нам тут же дадут знать. Придется заплатить. Я даже сумму премии назвал – двадцать тысяч долларов…
– Не надо было про двадцать тысяч.
– Я так и думал, что тебе не понравится…
– Не двадцать надо, а двести, тогда у них будет больше стимулов. Надо двести тысяч назначить. Ну, можно и сто…
– Хорошо, я позвоню Вадиму.
– Звони. Пусть работает. И еще людей пошли. Пусть ездят по этим местам, ищут. Командировочными не обидим. И премию получат, если сами Ролана найдут…
Дымаров задействовал милицию, и это правильно. Надо было не Юру, а его направить в Святогорск – он смог бы оградить Ролана от происков начальника тюрьмы. И побег бы организовал. Но в то время Дымаров больше нужен был здесь, чтобы защищать Аврору от киллеров, поэтому ей пришлось положиться на Горбинского. Это было ее ошибкой, но, может, судьба исправит ее?
Глава двадцать первая
Тук-тук… Ток-ток… Это не дятел стучит, и не глухарь токует. Это топор играет в руках знающего человека. Ролан за свою жизнь не одну сотню сосен свалил и знает, как рубить. Только, в зоне он орудовал обычной двуручной или бензиновой пилой с цепным приводом, но и там приходилось пользоваться топором, чтобы делать направляющую подрубку. Правда, зэкам топоры выдавали отечественные, они плохо сидели в руке и быстро тупились, зато здесь у него инструмент особый, скандинавский, валочный, как записано в накладной на оприходованный им товар. В автолавке он нашел четыре таких топора. И плотницкие топоры там были, и колуны для дров. Ножовки, стамески, напильники, рашпили, рубанок, молотки, гвозди, веревки, провода – в общем, все, что нужно деревенскому плотнику. А еще больше – беглому зэку, решившему жить отшельником…
Первое время Ролан отдыхал в фургоне, мало-помалу опустошая холодильник. Потом взялся за спиннинг, обнаруженный среди трофеев; наловил рыбы, сварил уху. В машине нашлась кепка, на которую хорошо надевалась противомоскитная сетка для лица, и специальная мазь – вонь от нее отгоняла комаров похлеще всякого дыма. Немного освоившись, Ролан вдруг с облегчением почувствовал, что на природе жить не так уж и плохо.
Еще он собрался поохотиться на кого придется. С автоматом ему и медведь не был страшен. Но неожиданно напоролся на егеря, что по лесной тропке на пару с пушистой лайкой обходил свои владения, возможно, в поисках беглеца. К счастью, Ролан вовремя тогда успел спрятаться, и его не заметили. Но выводы он сделал и отправился в дальний путь.
Через Авдеевку Тихонов проехал глубокой ночью, добрался до Ангары и затаился в абсолютно безлюдном месте, благо в тех краях их хватало. Река широкая, до правого берега километра полтора, не меньше; моста поблизости нет, да и вряд ли будет. Если что-то и есть, то наверняка паромная переправа, но соваться туда на машине непростительно глупо: заметят, опознают, заметут. А Ролан хотел перебраться на другой берег, чтобы еще глубже уйти в таежную глушь, где не будет ни участковых, ни егерей.
Ролан спрятал машину, прошелся по левому берегу реки, в тихой заводи обнаружил сбившиеся в пласт бревна, сплавленные когда-то по реке. Вспомнился вдруг кадр из старого фильма, где на плотах через Днепр переправлялись тяжелые танки. А тут какая-то автолавка… Инструмент есть, веревка, чтобы вязать бревна, тоже. Через три дня плот был готов.
…В животе у Ролана образовался вакуум, когда грузовик, заезжая на плот, раскачал его. Съедет машина в реку, утонет – и ныряй потом в ледяную воду, спасая свое добро. Хоть и лето, но вода студеная. Но все обошлось. Орудуя самодельным веслом, он и реку наискось перешел, и к берегу пришвартовался недалеко от дороги. Правда, пришлось валить лес, чтобы выехать на грунтовку. Зато дорога оказалась вполне приличной, хотя вела к единственному поселку верстах в пятидесяти от реки.
Поселок этот Ролан прошел ночью, дорога сузилась, а вскоре от нее осталось только направление, совпадающее с картой. Старая колея уже поросла травой и мелким кустарником. Но все-таки он прошел по ней километров сто.
Тихонов мог бы ехать и еще дальше, до самой Подкаменной Тунгуски, но его внимание привлек такой же примерно ручей, который стал для него дорогой в окрестностях Авдеевки. Ролан ехал по гравийному руслу до тех пор, пока не вышел к реке, в который впадал ручей. Место тихое, совершенно безлюдное, и комары не особо лютуют.
Он загнал машину в лес, насколько это было возможно, замаскировал ее, обследовал местность, убедившись, что поблизости нет жилья, и решил здесь обосноваться. Для будущего зимовья выбрал невысокий пологий холм, с которого из-за деревьев просматривалась медленно текущая река. Место хорошее, сухое; хотя и лес вокруг, но проветривается неплохо – может, потому и гнуса здесь не очень много. Чуть в стороне шумела быстрая мелкая речушка, из тех, в которых любит нереститься рыба. А в этих местах водился хариус, близкий родственник лосося; его и на мушку хорошо ловить, а еще лучше сетями. Ролан уже пробовал, получалось. Он даже коптильню соорудил из тонкостенных железных дверок, сорванных с товарных шкафчиков – надо же к зиме запасы делать.
Тихонов как-то не думал строить для себя избушку. Печка в кунге отличная, с толстыми стенками, а потому теплоемкая – даже в самую стужу будет хорошо греть. Но ему хотелось подогнать машину поближе к месту, которое он выбрал для стоянки. Нужно было подготовить дорогу – свалить с десяток сосен и вырубить кустарник.
Сосны как на заказ стройные, с золотисто-коричневой окраской ствола, с пышными кронами вверху и почти голые в середине и внизу. И толщина не самая большая – от пятнадцати до тридцати сантиметров в диаметре. Топор отличный, валить деревья Ролан умел, потому и взялся за дело. Первая сосна пала, за ней – вторая… За неделю-другую он проложил дорогу и еще глубже загнал машину в лес.
В зоне Тихонов валил лес подневольно, по принуждению и без желания, а здесь работалось легко и в охотку. Скучно жить в отшельничестве без дела, тоскливо – и совсем другое настроение, если бездельничать некогда. Да еще если обустраиваешь свой собственный быт. А жить ему здесь годы, возможно, до самой смерти; так почему бы не расчистить стоянку от леса и не построить себе дом? И желание для этого есть, и здоровье, и, что важнее всего, инструмент.
С одного дерева ветки обрубил, с другого, распилил их на бревна… Ролан понимал, что дом построить не просто, поэтому не гнал коней. Сейчас он расчищал место для него, одни бревна очищал от коры и складывал в штабель, другие, нетесаные, готовил на дрова – не пропадать же добру. Длинные ветки обтесывал, делал из них колья, чтобы со временем возвести частокол: мало ли, вдруг возникнет такая необходимость. Зверья в лесу много; волки пока обходят его стоянку стороной, но неизвестно, что будет зимой. А она уже не за горами, в этих краях снег выпадает рано. Начало сентября уже, днем прохладно, а по ночам заморозки. Хорошо, в машине четыре ватника, два пятьдесят второго и два шестидесятого размера; одну телогрейку запросто можно надеть на другую, а это двойная защита от холода. Шапок, правда, нет, как и стеганых штанов, но под это дело можно приспособить ватники – нитки да иголки есть. И времени полно. Парафиновых свечей минимум на год хватит, а если экономить, то и на три…
