Ошибка сценария - Алейников Дмитрий Александрович

Признав свое бессилие в сфере упаковки дорогих сувениров, Сергей просто сложил пленку пополам и сунул за холодильник. Саму статуэтку он поставил в кухонный шкафчик. За Галиной не было замечено пристрастия к домоводству, так что вряд ли ей взбредет в голову хозяйничать на кухне. Подарок прекрасно дождется там своего часа, будет извлечен и вручен в положенный срок.

Хороший подарок. Только почему балерина?

Глава 24

— Что-то горит, — сказала Галина и снова прикрыла глаза.

Сергей и сам чувствовал, что горит. На плите горела прикрытая сковородкой пицца, не прерываться же из-за этого!

К тому моменту, когда он, тяжело согнул ослабевшие локти и коснулся губами трогательно раскрытых губ девушки, запах горелого теста уже начинал щипать глаза.

— Горит, — чуть слышно повторила она, едва ответив на поцелуй.

Тяжело перевернувшись на спину, программист спустил ноги с кровати. В один тапочек попал сразу, в другой не попал вовсе. Черт его знает, куда в пылу теплой встречи с девушкой может отлететь тапочек, какой придурок может в такую минуту думать о вещах? Так и пошлепал в одном тапочке на кухню. Невольно задержав дыхание в едком чаду, он выключил плиту, поднял крышку, поставил печальный диагноз пицце и, не откладывая, провел ее погребение в мусорном ведре. Ведро, кстати, оказалось переполненным, так что типа итальянское блюдо удалось пристроить только поверх пустого кефирного пакета, набекрень, как берет. Застывшие коричневые сопли стекшего и сгоревшего сыра свисали с этой беретки траурной бахромой.

— Что там с обедом? — раздался из комнаты голос девушки.

— Ничего! — бодро ответил Сергей.

— Совсем ничего?

— Есть хлеб и банка шпротов, — сообщил программист, ставя сковороду под струю воды. — И яблоко.

Она ответила неразборчиво. Пришлось выйти в коридор и заглянуть в комнату.

— Что ты говоришь?

Девушка перевернулась на живот и лежала, обхватив подушку руками. Не удивительно, что слова звучали глуше.

— Открой форточку, — повторила она, приподнимая голову. — И надо добыть что-нибудь кроме головастиков и яблока. Я сегодня без завтрака.

Идти в магазин ломало, но спорить Сергей не решился. Он натянул, что попало под руку, взял деньги.

— Открой форточку! Дышать нечем!

— Уже открыл!

Дышать и впрямь было если не затруднительно, то неприятно. Сквозняка не случилось, и квартира вентилировалась слишком медленно. Сергей достал ведро «в берете», нужно было избавиться от этой мертвечины. Он вышел на лестницу и спустился к мусоропроводу, держа переполненное ведро за край, как вазу с цветами, спустился на пролет к мусоропроводу, откинул люк с погнутой ручкой. Содержимое ведра не поместилось бы в маленьком ковше, пришлось выгружать отходы частями. Сначала отправились в полет пицца, пакеты из-под сока и кефира, вкусно разрисованная коробка из-под той же пиццы. Теперь можно было вытряхнуть остальное.

Наверху открылись двери лифта, кто-то вышел на площадку.

Программист потянул ручку, чтобы загрузить вторую порцию, но люк не подался. После нескольких рывков образовалась щель, в которую стало видно квадратную коробку из-под пиццы, застрявшую поперек ковша. Чертыхнувшись Сергей поставил ведро на пол, взялся двумя руками за липкий край люка и рванул. Ковш высвободился, смяв плотную бумагу. Программист сложил бывшую коробку пополам и просунул в щель над краем ковша. Потом вытряхнул ведро и легкой иноходью поднялся на свой этаж.

Едва переступив порог квартиры, Сергей почувствовал, что что-то произошло за полторы минуты его отсутствия. Что-то нехорошее.

Перво-наперво нос его уловил кисловато-фруктовый запах духов. Не просто знакомый запах, но запах, имевший вполне конкретную ассоциацию. Не успел программист с этой ассоциацией разобраться, как в кухне что-то хлопнуло и раздался Лилин голос:

— Серж, есть в твоей берлоге нормальная открывалка?

Молодой человек в ужасе замер на пороге. Куда бежать, на кухню, куда пробралась эта ходячая катаклизма, или в комнату, где минуту назад еще потягивалась на кровати Галина?

В голове стремительным потоком пронеслись вопросы типа:

— Что ей здесь надо?

— Слышала ли Галка, что в квартире посторонний?

— Как быстро выставить Лилю за дверь?

— Что там Галка?

— Почему так не везет в этой жизни?

Ответов на вопросы не последовало, хотя, не считая последнего, все они исключительно практические. В комнате произошло какое-то движение, и Сергей шагнул было в ту сторону, но тут на кухне что-то основательно грохнуло, жалобно зазвенело и упало на пол, Лиля витиевато чертыхнулась, если можно так сказать о трехэтажной непечатной фразе.

Влетев на кухню, Сергей увидел Лилю с бутылкой пива в одной руке и вилкой в другой. Даже сквозь дымовую завесу чувствовался запах спиртного. Ящик стола, где лежали столовые приборы был выдвинут, дверцы шкафчиков открыты. Две ложки и нож валялись на столе перед Лилей, но внимание молодого человека привлек предмет, валявшийся у ее ног.

Сергей бросился вперед и, оттолкнув гостью в сторону, поднял фигурку балерины. Правая рука танцовщицы отсутствовала, вместо нее торчал над плечом пенек, напоминающий генеральский погон времен последней войны с французами. Судя по всему, ей пытались сковырнуть пивную крышку.

Молодой человек распрямился, надуваясь от гнева, но Лиля не обратила внимания на выражение его лица.

— Блин, как ты живешь? Пиво открыть нечем! — она попыталась поддеть пробку вилкой, но неудачно.

— Слушай, ты! — Сергею нужно было выдать пару фраз ей в лицо, говорить с затылком было вдвойне обидно.

— Кстати! — сообщила Лиля, обернувшись на этот окрик. — У тебя там кто-то трахается. Ты не участвуешь? — она выдержала секундную паузу, заржала здоровым смехом колхозной кобылицы и добавила сквозь смех: — А то я думала, ты мне изменяешь!

— Слушай, ты! — Сергей сжал кулаки, чувствуя, как врезается в ладонь разбитая балерина. Гнев, не желая выходить из него словами, натягивал мышцы рук, подталкивал под локти, требуя приложиться к этой раскрашенной пьяной физиономии, и только какие-то врожденные предохранители удерживали молодого человека от удара.

— Мы сегодня в бильярд играли, — продолжала Лиля, отвернувшись к неприступной бутылке. — Гадская пробка! И гадские шары! Видел когда-нибудь кривые шары? У них кривые шары! Все на хер проиграла! А играли на «американку». Пришлось танцевать им на столе. Но я им покрошила посуды! Вспотеют расплачиваться! Халдей пищал, что один бокал двадцать грин стоит, а уж я им набила! Баксов на триста! — снова счастливое ржание, сменившееся вспышкой гнева. — Чем пиво-то открыть?! Хочешь, чтобы я тут издохла, как рыба об пляж?

— Вали отсюда! — наконец выдохнул Сергей.

— Я, кстати, так и не поняла, куда ты в прошлый раз улетучился, — продолжала Лиля, не обратив на реплику внимания. Ей удалось-таки подцепить крышку и жестяной кругляш пулей ударил в потолок, выпустив на стол волну желтой пены. Судя по всему, бой с бутылкой продолжался уже давно, и ячменный напиток успел изрядно растрястись.

Молодой человек услышал за спиной движение, обернулся и увидел Галину. Девушка была уже одета и поспешно обувалась, не глядя в сторону кухни.

— Галка! — Сергей бросился к ней, попытался схватить за руку, но девушка зло отмахнулась.

— Теплое, как козлиная моча! — объявила Лиля, сделав два шумных глотка.

— Галь… — Сергей бросил яростный взгляд в кухню, но что такое взгляд? Была бы под рукой граната. За неимением гранаты он лишь беспомощно развел руками, в отчаянье наблюдая, как Галина пытается трясущимися пальцами застегнуть застежку туфли.

— Галь, подожди, пожалуйста…

Девушка, стиснув зубы, продолжала схватку с ремешком.

— Да пусть катится! — высказала свое особое мнение возникшая на пороге кухни Лиля. — Таких соплюшек сейчас по переходам сколько хочешь. Чего ты в нее вцепился? Чего она может-то?

Галину словно стегнули плеткой, мгновение — и она уже оказалась за дверью. В расстегнутой туфле, с глазами полными слез, она не стала дожидаться лифта и побежала по лестнице.