Картер Браун - Том 17. Убийца среди нас. Непристойный негатив. Звездой помеченный любовник. Начни все сначала,Сэм
— Знаете, мистер Холман, это очень здорово, что мисс Картер попала сюда к нам, — сказала она, направляясь в самый конец длинного коридора. — Я большая поклонница ее таланта и в свое время пересмотрела все фильмы, в которых она снималась.
— А правда, что док Слейтер устраивает здесь раз в месяц вечеринки? — непринужденно, без предисловий поинтересовался я. — Если это так, то как бы и мне попасть в число приглашенных?
Ее голубые глаза метнули стремительный взгляд в мою сторону.
— Не знаю, что вы имеете в виду, мистер Холман, — сдержанно ответила она, — но думаю, что единственный человек, кто может помочь вам с приглашением, это сам доктор Слейтер.
— Вообще-то я всерьез подумываю о том, чтобы составить доктору здоровую конкуренцию и начать устраивать собственные вечеринки, — сказал я. — Но исключительно для двоих. Так кому мне послать приглашение?
— Вы производите впечатление сексуально озабоченного мужчины, мистер Холман, — тихо заметила рыжеволосая красавица.
— Прекрасная златовласка в халатике медсестры, вы сводите меня с ума! — признался я. — Так вы свободны завтра вечером?
— Моя смена заканчивается завтра утром, и у меня будет целых два свободных дня, — ответила она. — Так где вы устраиваете эту вашу вечеринку?
— У себя дома в Беверли-Хиллз, — сказал я.
— Я найду, где это, — согласилась она. — Так во сколько, часов в восемь?
— Это было бы просто замечательно! — согласился я.
— Подумать только, впервые в жизни меня зовет к себе в гости сексуальный маньяк, — вздохнула она. — Отказаться невозможно.
Наконец она остановилась перед одной из дверей и постучала. Из-за двери послышался голос Линди Картер.
— Вы можете войти, мистер Холман, — строго сказала златовласка, и ее интонации снова стали сугубо официальными.
— Спасибо, сестра, — вежливо поблагодарил я.
— Салли Морган, — поправила она. — Относительно завтрашнего вечера. Из еды я предпочитаю филейные отбивные с зеленым салатом, а из напитков — кампари с содовой.
— Учту, — пообещал я.
Она расплылась в мечтательной улыбке:
— И я просто обожаю трахаться!
Глава 11
Это была уютная палата, вся в ярком солнечном свете, струившимся с улицы сквозь зарешеченные окна. Линди Картер сидела в кровати, опираясь на ворох подложенных под спину подушек. Ее длинные светлые волосы, тщательно расчесанные, выгодно оттеняли искусно наложенный на лицо неброский дневной макияж. Ночная черная шелковая рубашка с кружевными оборками подчеркивала изящную линию глубокого выреза. Я закрыл за собой дверь и радостно улыбнулся. Она тоже нерешительно улыбнулась в ответ, но ее голубые глаза глядели настороженно.
— Привет, Рик, — сказала она. — Ну ты и сволочь!
— Иначе было нельзя, — объяснил я. — И как тебе здесь нравится?
— Весело безумно, — ответила она. — Масса ощущений, особенно когда на тебя натягивают смирительную рубашку и привязывают к кровати, а ты лежишь и орешь до изнеможения. Если ты хоть однажды не испытал этого на собственной шкуре, считай, что жизнь прожита зря!
— К тебе здесь хорошо относятся?
— Наверное. Слушай, Рик, а ты, случайно, не захватил сюда с собой хоть маленькую фляжку всего с одним глотком выпивки?
— Если ты бросишь пить, у тебя появится отличный шанс вернуться к работе и нормальной жизни.
— Может быть. — Она передернула плечами. — Я, наверное, просто тварь неблагодарная. Ты что, действительно собираешься сам платить за все?
— Это не имеет значения, — уклонился я от ответа.
— А пока я валяюсь здесь и бросаю пить, роль, которую играла Айрис Меривейл, отдадут кому-нибудь другому, — грустно вздохнула она.
— Этот фильм уже никому и никогда не удастся закончить, — сказал я. — Уж можешь поверить мне на слово.
— Что ж, это еще куда ни шло, — ответила она. — Значит, пребывая здесь, я ничего не теряю. А ты выяснил, кто убил того мужика? Ну, которого я приняла за Лессинджера? Как там его звали?
— Роулинс, — напомнил я. — Майк Роулинс.
— Точно. — Она кивнула. — Так удалось что-нибудь узнать?
— Помнишь тот звонок, когда он был в туалете, а к телефону подходила ты? — спросил я. — Звонивший мужик еще просил передать Роулинсу, чтобы он соглашался, а не то ему несдобровать? Так помнишь?
— Теперь кажется, что это было так давно… — проговорила Линди.
— Но все-таки ты помнишь тот звонок?
— В принципе да. — Она помрачнела.
— А голос в трубке, случайно, не показался тебе знакомым?
— Голос как голос, самый обыкновенный, — пожала она плечами.
— Я не утверждаю, что ты должна была его непременно узнать. Но может, потом у тебя возникли какие-нибудь ассоциации? — продолжал допытываться я. — Скажем, это мог быть Блэр?
— Да, это мог быть голос Блэра, — раздраженно кивнула она. — Или еще какого-нибудь долбаного придурка типа тебя! И вообще кого угодно. Откуда мне знать?
— Мне кажется, что Роулинсу удалось кое-что узнать о Блэре, — терпеливо пояснил я. — Нечто такое, чем его можно было шантажировать, но только Блэр не из тех, кто станет терпеть подобные «наезды» на свою персону.
Ее глаза испуганно округлились.
— Рик, ты и вправду считаешь, что это Блэр убил его?
— Нет, — как можно осторожнее ответил я. — Думаю, он и в самом деле собирался убить Роулинса, когда вместе с Джейком заявился в дом к Лессинджеру, застав нас врасплох у самого порога. Но опоздал, потому что к тому времени ты уже прикончила его.
Линди недоуменно захлопала глазами:
— Потому что я прикончила его? Но, Рик, как ты думаешь, зачем мне понадобилось его убивать?
— Потому что только законченная идиотка не обратила бы внимания на подобный звонок! — уверенно сказал я. — Полагаю, сразу же после этого ты учинила Роулинсу допрос, и ему не оставалось ничего другого, как сознаться в том, что он Роулинс, а никакой не Лессинджер. Он намеренно обманывал тебя все это время, а все твои усилия и жертвы в виде секса и унижений, которые ты безропотно терпела от него, оказались напрасной тратой сил. Осознание этого привело тебя в бешенство. И тогда ты вышла в прихожую, достала из стенного шкафа обрез, а затем снова вернулась в спальню и разрядила оба ствола прямо ему в лицо.
— И знаешь, что ужаснее всего, Рик? — чуть слышно, едва не лишившись сил, прошептала она. — Я до сих пор не могу вспомнить этого! Единственное, что осталось у меня в памяти, так это жуткий грохот, а в следующий момент я вдруг поняла, что стою посреди комнаты с ружьем в руках. А потом я увидела, что Роулинс лежит на полу и вместо лица у него кровавое месиво, и тогда… — Она отвернулась, и ее тело содрогнулось от рыданий.
— И куда потом девалось ружье? — спросил я.
— Я припрятала его, пока ты был в спальне, — ответила она. — А перед твоим приходом я вынесла его обратно в прихожую и засунула обратно в шкаф.
— Так, — сказал я. — Значит, пока я в спальне глядел на Роулинса, ты вынула обрез из шкафа. И куда ты его в самом деле спрятала?
— К тебе в багажник, — просто ответила она.
— О нет! Только не это! — воскликнул я. — Ты хочешь сказать, что третий день я повсюду вожу с собой ружье, из которого не далее как позавчера был застрелен человек?
— Я не знала, что с ним делать, — виновато призналась Линди. — Ведь бросить его в спальне тоже было нельзя. Ведь тогда никто бы не поверил, что я его не убивала, разве не так?
— Наверное, так, — согласился я.
— И что теперь будет? — Она изобразила на лице некое подобие жалкой улыбки. — Ты сдашь меня в полицию?
— Насколько я понимаю, часом позже Роулинса все равно прикончили бы, — сказал я. — Ведь Блэр с Джейком явились в квартиру Лессинджера именно с этой целью. Но ведь в этом случае им пришлось бы избавиться и от тебя как нежелательного свидетеля. Роулинс был редкостной сволочью и гнусным шантажистом, так что горевать о нем никто не станет. Почему бы нам в таком случае вообще не выбросить все это из головы?
— Ты думаешь, у нас получится?
— Я лично о нем уже и думать забыл, — объявил я.
— А если мне больше не придется напиваться, чтобы только не думать о нем, то, может быть, я вообще брошу пить, — неожиданно пришла она к выводу.
— Замечательная мысль! — похвалил я. — Продолжай в том же духе, и у тебя все получится.
— А ты еще придешь меня навестить, Рик?
— Конечно. — Я кивнул. — У тебя есть какие-нибудь пожелания? Чего тебе хочется?
— Вообще-то было бы хорошо заняться любовью, — ответила она, — но мне почему-то кажется, что здешними правилами это не разрешается. Что ж, придется довольствоваться бутылочкой домашнего лимонада. И это было бы здорово!
— Будет исполнено в наилучшем виде, — пообещал я.
