Владимир Колычев - Блондинка с пистолетом
– Что-то вроде гостиницы?
– Совершенно верно. Там только что закончили ремонт, поставили новую мебель. В общем, тебе понравится...
Лариса мысленно усмехнулась. Можно подумать, она собирается жить в этой квартире на положении содержанки...
Глава седьмая
Квартира находилась в районе Щелковского шоссе. Дом новый. Не элитный, но близко к тому. Фасад в современном стиле, гулкий, хорошо освещенный подъезд. Бронированная дверь, сигнализация, вневедомственная охрана. Роскошная отделка, стильная мебель. И домашний кинотеатр...
Лариса с удовольствием утонула в кожаном кресле. Жить в этой квартире она не собиралась. Но задержаться на пару-тройку дней не отказалась бы. Сейчас это было идеальное для нее убежище. И одновременно с тем – засада на хищного зверя. Если, конечно, Марина знает об этом гнездышке. А она должна знать про мужа все, если она настоящая хищница. И чтобы найти его, должна вскрыть его потайные норы. Рано или поздно она здесь появится...
По пути сюда Геннадий заехал в супермаркет, загрузился под завязку спиртным, икрой и полуфабрикатами. Он не скупился – шампанское «Вдова Клико», коньяк «Реми Мартин», полкилограмма красной икры, мясные деликатесы... Надо ли говорить, что Лариса хотела есть. От этого изобилия у нее текли слюнки, но на кухню помогать Геннадию она не пошла. Пусть сам парится. В конце концов, она гостья, а не служанка...
Геннадий управился за полчаса, накрыл стол, угостил даму шампанским, после – коньяком... Лариса только делала вид, что хмелеет, на самом деле голова оставалась ясной. Если бы она отдыхала, можно было бы позволить себе опьянеть, но ведь она на службе...
Зато Геннадий напивался по-настоящему. Ему нужно было снять стресс после объяснения с женой. Забыть Марину и переключиться на Ларису, которую он знал под именем Олеся...
Видимо, Геннадий был из тех мужчин, которые свято верят в закон – кто женщину ужинает, тот ее и танцует. Танцует и с ней, и на ней... Сначала он просто пригласил Ларису на танец. Притерся к ней, стал шарить руками по спине, опустил их ниже... Лариса отстранилась от него, вернулась к столу, предложила выпить. Он расценил это как зеленый свет и попытался повалить ее на диван. Лариса выпорхнула из его объятий и оказалась в кресле.
– Гена, ты же воспитанный и культурный человек, а ведешь себя как неандерталец, – желая пристыдить его, усмехнулась она.
– А я культурный человек... – срывая с себя галстук, как задиристый гусак, вытянул он шею. – И обожаю искусство... А что говорил товарищ Ленин по этому поводу?
– Извини, я с ним лично незнакома...
– Так вот, товарищ Ленин говорил, что важнейшим из искусств для нас является кино...
– А кто с этим спорит!
– А-а я знаю, про какое кино он говорил! – в пьяном восторге воскликнул он. – Ты знаешь, что у Ленина был сифилис мозга? А откуда у него сифилис? По шлюхам он ходил! А кино знаешь какое он смотрел? А-а, думаешь, в его время не было порнофильмов? А вот и нет, были!.. Ну, не такие, как сейчас, но были!.. Вот про какое кино он говорил! А товарищи по партии его ни хрена не поняли!..
– Ты можешь быть Лениным, если хочешь. Но только давай обойдемся без товарищей по партии, – ехидно посмотрела на него Лариса.
– Зачем мне товарищи, я и сам справлюсь... – икнул Геннадий. – Сейчас, где-то тут было...
Он скрылся в соседней комнате, минут через пять появился с DVD– диском в руке, вставил его в проигрыватель. Лариса уже поняла, что кино будет из области «важнейших из искусств».
Но она-то думала, что это будет самое обыкновенное, типа классическое порно. Но то, что она увидела, вызвало у нее настоящий шок. Три здоровых парня, насмерть перепуганная девушка. Они срывают с нее одежду, она ревет и сопротивляется. Ее бросают на кровать, один верзила наваливается на нее, второй разводит ей ноги, третий держит за руки... И все по-настоящему, никакой режиссуры...
В ином случае Лариса бы одернула Проскурняка, заставила бы его сменить пластинку. Но сейчас ее одолевал интерес. Нет, не плотский, а оперативный... Похоже, эта запись была из тех реальных порноужастиков, которыми занимался покойный Комлев. Но тогда каким образом эта кассета попала к Геннадию? Может, это была их общая квартира и в свободное от работы время Борис просматривал отснятые записи, одну из которых и смотрела сейчас Лариса...
– Нравится? – спросил Проскурняк.
– Ты шутишь? Какой женщине нравится, когда ее насилуют?
– Ну, кому-то, может, и нравится...
– Только не мне!
– Зачем же тогда смотришь?
– Интересно посмотреть, чем это закончится...
– А-а, все-таки интересно! Ну, смотри...
– А может, сразу финал посмотрим?
– Зачем? Так же интересно...
– Хочу посмотреть, как она будет их благодарить...
– Не надо этого смотреть, – мотнул головой Проскурняк. – И вообще, я, кажется, не то поставил...
Он выключил телевизор. И в упор посмотрел на Ларису.
– Олеся, ты же не любишь, когда тебя насилуют?
– Меня никогда не насиловали...
– Значит, ты всегда давала сама?
– Гена, вся твоя воспитанность так и лезет наружу...
– А что такое воспитанность? – презрительно усмехнулся он. – Это всего лишь оболочка, за которой скрывается человеческое... э-э... обезьянье нутро... Да, Олеся, да, обезьянье... Дарвин говорил, что человек произошел от обезьяны, а Библия – что его создал бог. А я, скажу тебе, ближе всех подошел к истине. Бог взял обезьяну и вложил в нее разум, так получился человек. В нас заложена бессмертная душа, но остались все обезьяньи инстинкты. Что нужно обезьяне? Бананы, территория, развлечения и самки. А людям что нужно? Да то же самое. Хорошо пожрать, вдоволь повеселиться, ну и секс само собой. А территории... Да все войны были из-за территории. И за самок люди дрались, и за бананы... Пока наш разум крепче инстинктов, мы люди. Ведем себя по-человечески, соблюдаем приличия. Но внутри-то мы все – обезьяны. Нам нужны бананы, нам нужны самки...
– Ты боишься своих инстинктов?
– Да, боюсь!.. Вот сейчас я хочу заняться с тобой сексом. Вижу, что ты этого не очень-то хочешь. Но я-то хочу!..
– Ты ведешь себя как та обезьяна...
– А потому что разум утонул в коньяке...
– Пьянство – это добровольное сумасшествие!
– Во! Это ты правильно сказала!
– Это не я, это Аристотель...
– Да? Он, наверное, тоже знал, что произошел от обезьяны...
– А это ты у него и спроси...
– Нет, сначала я у тебя спрошу. Хочешь заняться со мной сексом?
– Хочу, – кивнула Лариса. – Но не сейчас...
Она врала. Ни сейчас, ни потом она не хотела заняться любовью с цивилизованным орангутангом...
– А когда?
– Когда пойму, что ты относишься ко мне очень серьезно...
– Ты хочешь, чтобы я предложил тебе руку и сердце? И кошелек в придачу...
– Может, хочу, а может, и не хочу...
– Да хочешь ты! Все вы, бабы, одинаковые. Всем вам богатого мужика подавай... Сначала такие недотроги, а потом блядство на каждом шагу...
– Это ты про свою жену?
– А не надо трогать мою жену!.. Я сам ее трону... Сука она и прошмандовка!.. Сначала с другом моим трахалась, потом на молокососов переключилась... И ты будешь трахаться с другими...
– Может, хватит?
– Не хватит!!!
Орангутанг Гена окончательно сбросил цивилизованную оболочку и натурально превратился в дикого самца, возжелавшего самку. Он резко потянулся к Ларисе, чтобы схватить ее за руку, но она так же резко вскочила с кресла, бегом переместилась в соседнюю комнату, закрылась на защелку.
– Открой! – зло потребовал Проскурняк.
Она чувствовала, что он орет во всю мощь своих голосовых связок. Но звук едва доносился до нее. Судя по всему, дверь и стены обладали повышенной звукоизоляцией.
– Если ты меня сейчас не оставишь в покое, я вызову милицию! – пригрозила она. – Сотовый у меня!
– Сука!
– Самец!
– Самец – это у кого денег нет, – успокаиваясь, заметил он.
– Да плевать я хотела на твои деньги!.. Я ложусь спать. Завтра утром поговорим...
– Да, ложись спать. Только ментов не зови, не надо. А я постараюсь успокоиться. Честное слово, я тебя не трону!..
Слышимость ужасная. Лариса с трудом разбирала слова.
– Будем на это надеяться, – усмехнулась Лариса.
Вряд ли Геннадий услышал ее. Но ей как-то все равно...
Она осмотрела комнату. Ничего особенного, спальня как спальня. Симпатичный гарнитур хорошего качества, но не из натурального дерева. Широкое ложе метра два в ширину, твердый матрас. Небольшой телевизор с видеомагнитофоном. В тумбочке несколько DVD-дисков без каких либо обозначений.
Лариса включила телевизор, вставила в DVD-гнездо первый попавшийся диск.
Два мужика в коже с масками на лицах лупили плетьми девушку лет семнадцати. Она вроде бы и понимала, что это не по-настоящему, пыталась подыгрывать, но в глазах сомнение – а все ли здесь чисто, нет ли какого подвоха. А подвох был. Лариса подвела бегунок навигатора к финалу. Девушка была избита в кровь и еле стояла на четвереньках. Садисты уже не били ее, а занимались с ней сексом. В момент оргазма один из них одной рукой затянул на шее девушки удавку... Смерть была настоящая, не наигранная. Это было то самое страшное порно, из-за которого гибли люди...
