Сергей Коротков - Истребитель
Честно говоря, теперь Никите на всё это было наплевать.
Он уселся за свой стол, вытащил ручку, чистые машинописные листы, папку и принял важный деловой вид.
Время пролетало за разговорами с Ларисой, экономистом, геологом и главным снабженцем. Звонок родителям, другу Игорю, Олегу, девчонкам и бывшим однокурсникам. Звонил тогда, когда телефон не был занят. Начальник отсутствовал, поэтому парень позволил себе расслабиться и отвлечься от работы.
Но, главное, он ждал звонка. Ждал отчёта от Филина и Черёмухи.
И ещё ожидал жену.
РУОП и РУ ФСБ теперь работали вместе, сообща, дружно. Под присмотром и технической поддержкой Резидента контрразведки и ФСОТа.
Девочку из общаги допросили. Понятно, без пристрастия. Та рассказала про «молодого дяденьку в шортах и спортивных тапочках», про оказанную помощь этому щедрому весёлому парню. Про квартиру дяди Миши и его родственника.
Соседи тоже кое-что поведали. Вскоре о Ломакине уже имелось интересное представление. Но пока что о Ломакине, а не о Домовом!
Аккуратно и досконально прочесали округу, жителей и проживающих, изучили, более того, выучили. Работу провернули огромную! И нашли того, кого искали! Точнее, место его обитания – двухкомнатную приватизированную квартиру в пятиэтажке.
Установили наблюдение, аппаратуру. Побывали внутри покоев Топоркова. Ну, ясно, что в отсутствие хозяев. Сравнили фотографии. Уточнили кое-какие детали. Что искали – не нашли, но всё-таки…
И ещё. Наследили спецы. Да-да!
Хитёр и остроумен был парень. То ли начитался, то ли насмотрелся, то ли и то, и другое! Короче, протянул паутиночку-волосиночку в одном труднодоступном месте. А её сорвали крепыши в штатском.
НП расположили в той же общаге, в самом доме тёщи и тестя, на задворье, в старых гаражах. Снабдили «жучками» саму хату.
Залегли. Стали ждать. И это началось буквально через три часа после ухода Топоркова на рынок. Решили, что вернётся!
Но он не вернулся. Уже никогда!
Татьяна появилась раньше, чем известие от друзей-эфэсбэшников. Похвасталась покупкой, поболтали о том, о сём, попили чайку.
– Ну что, грабитель-шпион, на обед идём? – спросила Таня, прижимаясь к мужу с грустными глазами и трагиулыбкой на лице.
– Наверное, – ответил Никита, витая где-то в потустороннем мире.
– Как это? Не поняла!
– Ну, наверное, это почти точно! – добавил парень, вздыхая.
– Что ты говоришь?!
И прямо в этот момент зазвонил телефон. Взяла Лариса и передала трубку Топоркову:
– Тебя, Никита.
– Спасибо! – сказал парень, прислоняя телефон к уху. – Да?
– Топорков Никита Сергеевич? Добрый день! Это Сергей. Говорить можно?
– Можно, – Никита взглянул вокруг, – слушаю вас!
– Никита, домой сегодня не ходи! – Филин говорил чётко, с ноткой настойчивости и неравнодушия. – Ира, кажется, засветилась. Дублёров убрали. Там сегодня Бейрут устроили! Мы живы, целы, невредимы. На «хате» будем завтра, пароль тот же. И, прошу тебя, домой больше не возвращайся: там наши коллеги! Пока.
– По-ка! – угрюмо проговорил Никита, кладя трубку на рычаг.
– Что грустный? – поинтересовался Лев Иванович, пробегая с документами мимо.
– Мама ругается! – задумчиво пролепетал Топорков.
Он поднялся со стула, распутывая рой чёрных мыслей, словно загипнотизированный, двинулся в сторону жены, не зная, как её «обрадовать» новостью…
…Татьяна посмотрела на мужа и многое поняла с полуслова.
Саша Коломейцев решил работать с другой стороны. Дело сериального киллера приняло нешуточный оборот. Только что он узнал о перестрелке на предполагаемом «объекте». Несколько трупов, раненые, суматоха в кругах «пуминовцев». И опять же, там видели людей подполковника Григорьева! Как же он сам не вылез-то?!
Нужно брать огонь на себя: только так я выйду на Подпола! Только так я отработаю функцию Григорьев-Подпол-«ДЕСЯТКА»! И так, возможно, вычислю парня-«десятника»!
Коломейцев всё предусмотрел: семью отправил ещё дальше, упрятал; приготовил тачку, предупредил Клюсова, снарядился, подстраховался. И только потом позвонил Григорьеву.
– Виктор Афанасьевич, разговор есть!
– Слушаю. Коломейцев, кажется? Судя по голосу, – ответил из Управления подполковник.
– Это я вас слушаю, Подпол! – сказал Саша и замер, ощущая громкий стук сердца.
– Что? НЕ ПОНЯЛ! – выразительно и громко отозвался Григорьев.
– Виктор Афанасьевич, не дурите! Ведь это так?
– Ты что себе позволяешь… Саша?
Коломейцев на миг растерялся, обмяк, но тотчас заговорил гонор «волкодава». Он не хотел потерять удачу.
– Вы – Подпол! Это уже известно, но пока только мне! Дальше. Вы из «ДЕСЯТКИ», а это чревато! Ликвидатор рядом, очень рядом…
– … Какая бестолочь! – перебил Григорьев младшего по званию и чину.
– Не перебивай, Подпол! Тебе очень идёт эта кликуха… извиняюсь, прозвище! Как там покойные дружки твои – Мирзанов, Тихомиров, Дубков, Мягков, и другие? Не напоминают? Киллер ведь заждался, а ты его хочешь поймать, да не там, дорогой, не там!
– Как? Что значит…
– … А пока я займусь тобой, Подпол! Слышишь? Тобой. И, естественно, более подробную информацию мне даст о тебе парень! Его я уже пасу. Считай, Подпол, мгновения!
Коломейцев повесил трубку. Вышел из будки и юркнул за угол дома. Перелез пару заборчиков и, обойдя детсад, сел в служебную «Ниву». Теперь следить, да побыстрее и получше!
– Тимофей, бери людей, сумки, горох, да дуй на хату к «волкодаву»! Ты знаешь, к кому! Очищайте там всё и всех. Дачу на Верхнем Бору тоже проверь. У Клюсова, дружка его, посмотрите, на Целине и у родичей его сучки! Ну, знаете сами! И чтоб ни-ни и глухо, как в танке, Тимофей!
– Я понял, хозяин! Достал опер?
– Сучара! Ладно… езжай, выполняй. И помни: больше вас я вытащить не смогу, если что!
– До связи, хозяин!
Подпол отключил радиотелефон и закрыл глаза. И правда, достали! Да я всех этих выродков, сучьих щенят, вымочу! Сначала Коломейцева, затем парня… или наоборот.
Григорьев снова набрал номер в трубке с короткой чёрной антенной, но уже другой.
– Василь Васильевич, приветствую тебя! Мне нужен Олегович! Срочно!
– Его нет сейчас в офисе, Витя. Может, подождёшь? После обеда, часика в три будет!
– Не могу, дорогой, не терпит время!
– Хорошо! Он со шведами у себя, на Сирени. Только не испугай его своим появлением, он сейчас наэлектризован до предела этим парнем, будь он неладен!
– Хорошо, спасибо!
Григорьев махнул невидимым охранникам и залез в «мерседес». Через минуту дежурный снайпер-«самоход» снялся, а две иномарки устремились через центр города в сторону Курганского тракта.
Никита связался прямо из конторы с Лысым.
– Юра, мне сегодня две тачки нужны…
Через час кончался рабочий день в фирме, но Топорков собрался уходить сейчас. Ему нужно было очень много сделать сегодня, именно вечером. Он попрощался со всеми и удалился.
В институт парень подъехал на тачке, поднялся на второй этаж, поздоровался с заведующей аспирантурой Эммой Евсеевной – милой добродушной женщиной бальзаковского возраста. Известил её о том, что собирается поступать к ним, тянуть на кандидата. Расположился в мягком зелёном кресле. Разговор затянулся.
Ровно в 16.30 раздался телефонный звонок. Никита посмотрел на часы, а затем на Эмму Евсеевну. Та пожала плечами, а потом передала трубку Топоркову.
– Ты? – раздался голос Татьяны, чуть взволнованный и неуверенный.
– Я! Говори, как условились. Слушаю, – прошептал в телефон Никита.
– Значит так! Ниточка оборвана. Я боялась, что сама её порву, но сделала всё так, как ты велел! Около дома, у Ленкиного подъезда стоит машина. УАЗик, кажется. Ну, такой, на котором Ольга работает! Во дворе полно милиции. Была стрельба. «Скорая» приехала… Мамы с папой нет ещё. Насчёт следующей связи, как договорились! Я тебя люблю и уже скучаю!
– Пока, ласточка! – сказал Никита и положил трубку на аппарат.
– Кто это, если не секрет? – спросила заваспирантурой.
– Знакомая одна… Эмма Евсеевна, ну я пошёл, завтра приду насчёт вступительных?! До свидания!
Он сделал прощальный жест и удалился. Женщина удивлённо пожала плечами и улыбнулась. Скоро к ней придут люди в штатском, со старыми удостоверениями КГБ энного отдела. Подробно расспросят, запишут, оставят «дежурного» и, виновато раскланиваясь, уберутся восвояси. Кабинет главы аспирантуры с этого времени возьмётся под прицел шуменских эфэсбэшников.
Никита шагал по широкой улице с растерянным выражением лица и с гордой прямой осанкой. Гудели по главному проспекту города автомобили, мельтешил народ, но в башке бурлило, как в адовом котле.
Домой путь закрыт стопудово. Побывали, черти, и там! Наступают на пятки. Пристали же! Так. Теперь каков ПДД? Что теперь? Куда?
Лысый? Да, Бяшенцева Юрика надо убирать! Немедленно! Аккуратно. Чисто.
