Андрей Щупов - Мы из спецназа. Дикие
- Нам-то это что дает?
- Дубина! - Стас фыркнул. - Это зацепка и очень ценная. Так и передай Димону. Пусть ищет знахарку и шерстит астрологические конторы. Но осторожно! Нельзя их спугнуть раньше времени.
- Вот сам и передашь. - Гринев упрямо насупился. - Я уже один раз бегал, хватит.
- Ой, не зли меня, Василий! - Стас шагнул к приятелю ближе, положил на его плечи свои сильные руки. - Пойми, дурак, без тебя мне легче будет уйти.
- Посмотрел бы я, как ты от того пса ушел.
- Глупенький! - Зимин похлопал Гринева по плечу. - Нас ведь специально на таких волкодавов натаскивали. Бьюсь об заклад, что эта зверюга и одной минуты против меня не выстоит. Короче, не спорь. Я тебя выпущу, а ты замок обратно закроешь. До околицы доберешься ползком - и дальше не торопись. Черт их знает, какие у них тут следопыты. Обращай внимания на провода и прочие препятствия. Ощупывай все подозрительное. А как дойдешь до наших, растолкуй им все самым подробным образом. И пусть не духарятся! Объясни, что люди здесь обосновались серьезные.
- Слушай, у тебя же явно лучше получиться рассказать и объяснить…
- Даже не начинай! Я без того казнюсь, что втянул тебя в эту историю.
- Но если с тобой что-нибудь случится…
Пальцы Зимина стиснули плечо Гринева, заставив его умолкнуть.
- Все, что с нами могло случиться, уже случилось. - Выразительно произнес Стас. - А потому хуже уже не будет. Кроме того, не забывай о девушках. Как ни крути, они тоже остаются здесь.
- Но только не в этой вонючей яме.
- Какая вонь, о чем ты! - Стас даже хохотнул. - Посадить бы тебя в настоящий зиндан - да не на день, а на недельку, тогда бы ты понял, что такое настоящая вонь. Словом, суй бумажки в карман и сажай меня на плечи.
- Почему тебя?
- Потому что замок я, так и быть, отопру сам, а после поменяемся местами…
Глава 9
- Вот видишь, у тебя все получилось!
- Да, но как она сопротивлялась!
- Что поделать, - Горбунья вздохнула. - Девочка - непростая, с характером.
- Еще каким! С меня семь потов сошло.
- Так и должно быть при хорошем внушении. Ты ведь не просто усыпляешь, ты подавляешь чужую волю, а на это тратится огромная энергия. - Старуха пристально вгляделась в лицо Атамана. - Как ты себя чувствуешь?
- Да вроде неплохо, хотя… - бандит погладил собственную макушку. - Затылок, малость, гудит. И вот здесь какая-то тупая боль, словно кто поленом приложил.
- И это тоже бывает. Неверно расходуешь силы… - Горбунья продолжала внимательно следить за Атаманом. Нет, она ничуть не обманывала себя. Кажется, этот дикарь действительно поверил в сегодняшний гипноз. Возможно, позднее что-нибудь и заподозрит, но пока за пленников можно было не тревожиться. По мере своих сил старуха постаралась внушить бандиту, что никакой особой опасности они не представляют и все слова разошедшейся Мариночки являют собой пустую браваду.
- Признайся, ты ведь мне помогала?
- Лишь самую малость. - Горбунья заставила себя улыбнуться. - Пожалела твою бедную голову.
- А скажи, - полковник хитровато прищурился, - может, зря мы их отпустили?
- О чем ты?
- А ты не понимаешь? - он ухмыльнулся. - Девицы-то - вон какие спелые. Можно было потолковать с ними и на другие темы. Уверен, ты сумела бы заставить их полюбить меня.
- Тебе мало городских путан?
- Ты плохо меня знаешь, Горбунья. Я не дружу с шалавами. Мне хочется, чтобы женщины меня действительно любили. А ты могла бы их заставить.
- Если бы это было возможно, я бы прежде всего начала с тебя.
- Не понял?
- А что тут понимать? Заставила бы тебя полюбить всех людей на земле - и в первую очередь мою сестру.
- Причем тут твоя сестра?
- Ты давно обещал отпустить ее на волю.
- Конечно же, отпущу! Справлюсь с главным делом и отпущу. Давно бы дал ей волю, но ты же понимаешь, без ваших талантов мне придется туго. Вот если бы я сам выучился искусству гипноза…
- Ты уже почти овладел им.
- Почти - не считается! - полковник шутливо погрозил Горбунье пальцем. - Я должен стать таким же сильным, как ты.
- Таким же сильным ты никогда не станешь. Это врожденное. - Старуха насупилась. - Твой удел - обычный рядовой гипноз.
- Ладно, ладно, раскудахталась!… - полковник, фыркнув, поднялся с места. - Но с пленными я все-таки пообщаюсь. Уж коли они сумели грохнуть такого парня, как Финн, значит, чего-то эти ребята стоят.
- Ты собираешься пообщаться с ними прямо сейчас?
- Да нет, сейчас не буду, устал очень. Да и в сон клонит. - Полковник, не удержавшись, зевнул, смущенно прикрыл рот ладонью. - То ли воздух здесь такой особенный, то ли еще что… Уже не первый раз замечаю: как приеду сюда, тут же спать хочется.
- А как же иначе! Лес - это тебе не город. - С готовностью забормотала старуха. - Кроме того, ты отдал много энергии, тебе надо отдохнуть. Вот и ложись…
Голос старухи звучал вполне обыденно, однако сказанное подействовало на полковника магическим образом. Заторможено приблизившись к кушетке, он кое-как стянул с себя десантную обувку, расслабленно прилег на одеяло.
- Завтра в семь, - пробормотал он. - И позови кого-нибудь из ребят, пусть здесь побудут…
- Спи, спи, касатик. Все сделаю, как надо.
Но полковник уже спал и ничего не слышал. Не разбудил его даже скрип отворяемой двери. Старуха выходила из дома. Ей предстояло еще много дел.
***В старости бессонница - обычное дело, а потому к Горбунье, меряющей деревню старческим неторопливым шагом, часовые давно привыкли. Говоря иными словами, старуха перестала быть здешней достопримечательностью, превратившись в одну из обыденных деталей Облучка. Вот и на этот раз никто не обратил на бредущую Горбунью никакого внимания. Ни Лиза с Аглаей, развешивающие в соседнем дворе белье, ни вышедший покурить на крыльцо Лесник. Не заметили они и пластикового пакета в ее руках. Между тем, пакет отнюдь не пустовал. Перед самым своим выходом старуха достала из печного зева закопченный чугунок и переложила из него в пакет остро пахнущие куски мяса. То есть, травить она никого не собиралась, но мясо было не совсем обычным, подслащенное быстродействующим снотворным.
Западная удаленная часть деревни Горбунью не слишком беспокоила, и она сразу повернула в сторону северной околицы - туда, где как раз и располагалась подземная темница с узниками. Кое-какие меры она уже успела предпринять, но дневная уловка могла и не сработать, а тогда ей снова пришлось бы прибегнуть к своим экстраординарным способностям. Впрочем, придумывать ничего не пришлось, - уловка старухи сработала, и карты, подброшенные двум скучающим в беседке охранникам, конечно, уже пошли в дело. Кстати, и подбросить их было довольно несложно. Старуха попросту предложила сторожам погадать, а, погадав, оставила колоду на столе. Словно бы невзначай и по собственному беспамятству. Между тем, подарок был более чем щедрым, поскольку игральные карты изымались у лесных братьев безо всякой жалости - наравне с наркотой и самопальным алкоголем. Но что не положено рядовым братьям, конечно, разрешалось Горбунье, и вопреки запрету Атамана лесные хлопчики тут же начали резаться в очко. Играли на деньги со шмотками, и видно было, как разазартившийся Хван мало-помалу раздевает менее опытного Шнурка. Играли при свете ночного огарка, нещадно смоля дешевыми сигаретами.
Прислушавшись к разговору сторожей, старуха чуть задержалась, но после минутного раздумья решила игроков не трогать. А вот вольер с псами она на этот раз посетила, и первым к ней, конечно же, подбежал грудастый Волк. Уже на протяжении месяца Горбунья в тайне от Лесника подкармливала свору, и потому собаки прекрасно знали старуху. Уже сейчас они оживленно поскуливали, трепетно накручивая хвостами и нетерпеливо покусывая ее за ноги. Стараясь, чтобы каждому досталось по куску, Горбунья в несколько минут разбросала мясо. Пакет, скомкав, сунула в нагрудный карманчик, некоторое время постояла возле ограды, следя за тем, как вялость постепенно одолевает четвероногих и как один за другим они плюхаются на пыльную землю. Снотворное варила сама Горбунья, а потому знала, что средство это достаточно сильное. Слабый организм оно могло, пожалуй, и убить, но слабых среди этих полудиких псов не водилось. Потому и могли эти лихие песики сорвать задуманный побег, и, вываривая нарубленное мясо в терпком отваре, старуха не скупилась на травки. Зато теперь, воочию наблюдая результаты своего труда, она могла вздохнуть полной грудью, - обитатели вольера пребывали в объятиях Морфея, не видя ничего и не слыша.
Вновь двинувшись в путь, она приблизилась к решетке узников, бросила в яму неприметный камушек.
