Виктория Платова - Танец Лакшми
— С какой стати, — Лара удивленно уставилась на кузину, — у нас с Кроном все в прошлом. Но неужели ради него ты можешь бросить все?
— Можешь в этом даже не сомневаться, — Анка упрямо сжала губы, — я ведь не ты. Я могу сломать все к чертовой матери ради человека, но не стану держаться за какой-то внешний комфорт. Слишком неравноценные это вещи.
— Потрясающе, — только и выговорила Лара, — я столько времени с тобой общаюсь, но никогда не думала, что ты можешь быть вот такой.
— Это потому, — Анка снисходительно потрепала Лару по плечу, — что ты, моя дорогая, всегда думала только о себе. Остальные интересовали тебя слишком мало. Не обижайся, но это правда. И давай перестанем говорить на эту тему, а то разругаемся в пух и прах. Расскажи все-таки, что у вас вчера случилось. Как Айша Каримовна?
— Думаю, что лучше, — Лара постаралась короче передать все происшедшее в мастерской, умолчав о безобразной сцене, которая разыгралась между ней и матерью.
Анка слушала внимательно. Где нужно кивала, где нужно вставляла глубокомысленное «да-да». В конце концов Лару начало это злить, и она замолчала.
— Значит, — подвела итог Анка, — им была нужна эта странная таблетка-миниатюра. Из-за нее и разгорелся весь сыр-бор. Но у Айши Каримовны ее не оказалось. И где она, спрашивается, теперь?
— Не знаю, — Лара пожала плечами, — какое это сейчас имеет значение?
— Имеет, и еще какое, — откликнулась Анка, — похоже, что убийцы искали антикварную вещицу где только можно. А результат оказался нулевым. Но вряд ли они успокоятся. Будут проверять остальные связи Виталия. Искать в домах знакомых, друзей. Хотя, — она помедлила, — мне все это кажется маловероятным. Из-за дурацкой таблетки столько хлопот. И потом, Виталий уже не скажет, где спрятал эту самую танцующую богиню, а искать ее… все равно что иголку в стогу сена. Слишком мало вариантов на успех. Не проще ли изготовить копию?
— Вот посмотри, — Лара протянула Анке фотографии, которые принесла Айша Каримовна, — думаешь, копия получится удачной?
— Красиво, — сказала Анка, отложив фотографии, — я, конечно, не специалист, но видно, что вещь эта не ширпотреб какой-нибудь. Мастер делал. А это значит, что и копия должна быть не хуже. Да… — протянула она, — не каждый еще и согласится такое сделать. Теперь понятно, почему они землю роют, чтобы добыть оригинал. Только все-таки неясно: зачем им так нужна эта миниатюра?
— Ничего удивительного, — раздался голос. Лара и Анка быстро обернулись. В дверях стояла Айша Каримовна. Как давно она здесь появилась и много ли слышала, девушки не знали.
— Мама, — потрясенно выговорила Лара.
Пожалуй, кузина была потрясена не меньше. Ни она, ни Лара никогда не видели Айшу Каримовну такой. Всегда прежде подтянутая, всегда элегантная, всегда блистающая красотой, теперь перед ними стояла просто усталая женщина, которая провела бессонную ночь. Она как-то сгорбилась, ссутулилась, утратила свою горделивую осанку. Но кроме этого, исчезла и надменность, с которой Айша Каримовна смотрела на людей.
— Айша Каримовна, — неуверенно произнесла Анка.
— Не узнаешь, — она повернула к ним измученное лицо, — я и сама себя не узнаю. Постарела разом лет на двадцать, а может, и на все сорок.
— Тебе надо отдохнуть, мама, — сказала Лара и сама удивилась тому сочувствию, что испытывала сейчас к матери, — отоспишься, отдохнешь, все пройдет. Станешь такой же, как и раньше.
— Боюсь, что этого уже никогда не будет. — проговорила Айша Каримовна. — Я не могла уснуть после нашего разговора. Все думала и думала. Где же я допустила ошибку? И когда? Наверное, я зря обманывала себя, стараясь забыть о возрасте. Мне все время ужасно хотелось быть молодой. Не выглядеть, а именно быть. Другие женщины используют свой возраст себе во благо, поэтому и в сорок, и в шестьдесят выглядят умопомрачительно. Года только прибавляют им шарм. А я? Всего лишь молодящаяся старуха, не больше.
— Не надо, — запротестовали Лара и Анка в один голос.
— Увы, — Айша Каримовна вздохнула, — рано или поздно, но приходится признавать правду. Но я ведь не с этим к вам пришла. Я перебирала вчера старые вещи: открытки, письма — и наткнулась вот на это. Совсем про него забыла. Когда Виталий рассказал мне о своем желании уехать в Англию, я растерялась и не поверила. А он принес письмо от своего Деда, то есть от своего настоящего деда. Оно осталось у меня — то ли он его забыл, то ли придавал ему слишком мало значения… В общем, вот оно. Возьмите, девочки, отдайте его Сергею. Вряд ли мне удастся вспомнить что-то еще, может, хоть это поможет ему. А значит, — она невесело улыбнулась, — и мне тоже, и тебе, дочка.
Айша Каримовна вышла из кухни и тихо прикрыла за собой дверь.
— Никогда не видела ее такой, — прошептала Анка, — неужели она действительно так изменилась?
— Отойдет, — неуверенно сказала Лара. Ее пугала эта незнакомая женщина, будто подменившая мать. — Должна отойти, хотя бы ради себя самой.
— Некоторые потрясения настолько сильны, что часто ломают людей. Особенно сильных. Слабый согнется, переждет, перетерпит, а сильный сломается.
— Мне не по себе, — призналась Лара, — не хотела бы я видеть ее всегда такой.
— Мне тоже, — откликнулась кузина, — жаль Айшу Каримовну, будем надеяться на лучшее.
— А что в письме? — поинтересовалась Лара.
Анка все еще вертела его в руках, не решаясь открыть. Это было совсем не похоже на смелую и немного бесшабашную кузину.
— Мне кажется, — шепотом сказала Анка, — что там бомба, или гремучая змея, на худой конец.
— Не выдумывай, — оборвала ее Лара, — дай я сама посмотрю.
— Нет уж, — к Анке возвращалось привычное хладнокровие, — что я, по-твоему, читать не умею.
Лара уступила. Пусть прочтет. Все равно ведь не удержится и поделится с Ларой. Анка пробежала глазами письмо, потом еще раз, словно проверяя себя.
— Потрясающе, — вымолвила она, — оказывается, у Великановых есть свои тайны. Фамильные скелеты, так сказать, в шкафу. Ну и ну. Кто бы мог подумать, а такая приличная семья на вид.
— Хватит уже, — Лара отобрала у кузины письмо.
— Вслух читай, — сказала та, — может, я чего-то не поняла.
— Чего тут не понять, — отмахнулась Лара, — возможно, я не так сильна в английском, как ты, но уверена, что это послание прочесть сумею.
Она прочла. Но затем в недоумении смотрела на лист, так же как и Анка, сомневалась, правильно ли она поняла.
— Ты веришь в это? — спросила Анка.
— Приходится верить, — ответила Лара, — хотя мать уже в общих чертах рассказала.
— Выходит, — засмеялась Анка, — твой Виталий вовсе и не Великанов, а Стептоун.
— Нет, — Лара покачала головой, — Великанов он потому, что его отец, Виктор Мефодиевич Великанов, женился на Алине Константиновне. А вот она-то как раз и Стептоун.
Лара снова начала читать письмо. В нем достаточно сухо излагалось, что настоящим отцом его матери является Уильям Стептоун, который в данный момент проживает в Англии. А дальше излагалась биография неожиданно появившегося деда. Родился он в 1914 году в Индии, где в это время служил его отец. Детство Уильяма прошло в Индии, но затем семья вернулась в Англию. Стептоуны сразу стали занимать высокое положение в обществе, где к отцу Уильяма относились с уважением благодаря его героизму, проявленному в боевых действиях против местного населения Индии.
Кроме того, семья была богатой. Уильям Стептоун-старший не только преумножил то, что досталось ему от отца, но и значительно увеличил состояние, пополнив его сокровищами, вывезенными из Индии. Уильям Стептоун-младший был отдан отцом в Оксфорд, где прекрасно учился. Его всегда интересовала история, но он решил для карьеры избрать дипломатическое поприще.
Его карьера была весьма успешной. Он благополучно пережил войну, а в 1946 году в Англию был назначен новый советский дипломат. Он приехал с супругой, которая сразу же очаровала Стептоуна. Он начал за ней ухаживать, и супруга русского дипломата ответила ему взаимностью. Оба понимали, что каждая их встреча ставит под удар как его карьеру, так и карьеру ее мужа, да и вообще их пребывание в Англии. Супруга дипломата из СССР призналась Стептоуну, что беременна, и они решили прекратить свои встречи.
Дипломат был очень рад рождению дочери, которую назвали Алиной. Стептоун вместе со всеми поздравлял счастливую чету, первый и последний раз видел своего ребенка. Вскоре ему пришлось покинуть Лондон и отправиться в Америку, а через несколько лет советский дипломат вернулся в Союз. Мать Алины так и не призналась дочери, что ее настоящий отец — Стептоун. Алина Константиновна вышла замуж за Виктора Великанова и вела скромную жизнь домохозяйки.
Стептоун никогда не выпускал семью Алины из вида. Когда она вышла замуж, продолжал Наводить справки. Следил он и за своим внуком. Когда тот встал на ноги, открыл собственное дело, проявил себя, Стептоун решил, что Виталий ему весьма подходит. Он объяснял Виталию в письме, что его мать Алина Константиновна так и может оставаться в счастливом неведении по поводу своего отца, но он, Виталий, дедом признается. Посланец от него передаст Виталию миниатюру из слоновой кости. Она является настоящим произведением искусства и когда-то была изготовлена в храме Лакшми. Долгое время она хранилась в коллекции Стептоуна, но теперь он передает ее Виталию. Это знак его доверия к своему внуку, а кроме того, она послужит своеобразным опознавательным знаком, когда тот посетит его в Англии. Дед предложил своему дорогому внуку, с которым он никогда не встречался, приехать к нему в Англию.
