Владимир Колычев - На прикладе насечки, на сердце рубцы
– Это кто? Брошенная жена? – недовольно спросила Марьяна.
– Оля, что с тобой? Это я, вернулся…
– Ты живой?!
Только сейчас до него дошло, что родители получили на него извещение. Их-то предупредили, что на самом деле Степан жив; ну а сестра могла этого и не знать… Но тогда зачем родителям вообще говорить. что его похоронили?..
– Подойди, обними! Я теплый, вот увидишь… Ольга так и поступила. Руками обвив шею брата, крепко прижалась к нему.
– Он тебя не любит, – не без злорадства сообщила ей Марьяна. – Он – брачный аферист.
– Кто это? – оторвавшись от Степана, удивленно спросила Ольга.
– Ангел. Марьяна ее зовут. Любит купаться в облаках. Мы с ней на том свете познакомились… А если серьезно, то это липа была. Не умирал я…
– А извещение?!
– Родители тебе ничего не сказали?
– У отца ноги отнялись. Сейчас уже отпустило, но ведь было… И мама белая как снег стала…
– Их что, не предупредили?.. Должны были позвонить, сказать, что это все неправда!
– Если честно, я толком ничего не поняла. Нуда ладно…
– А я вообще ничего не понимаю! – заявила Марьяна.
И снова нарвалась на слегка пренебрежительный вопрос со стороны Ольги.
– Кто это?
– Марьяна. Мы с ней только что познакомились… А это моя сестра Ольга. И сам я никакой не аферист… Я домой возвращаюсь. Оль, ты же к родителям едешь?
– Не совсем… Но, конечно, я к ним обязательно загляну. Гостиница у меня здесь. И не одна…
– Да и машина у тебя – высший класс. Дашь прокатиться?
– Обсудим… Поехали!
– Тебе далеко? – спросил Степан у Марьяны закрывая заднюю дверь.
– Да нет, мы недалеко дом тут снимаем, на Вишневой улице…
– Знаю такую, – кивнула Ольга.
Степан помог Марьяне забраться в автомобиль сел рядом с ней, закрыл за собой дверь. От кресел приятно пахло кожей, а от девушки – морским ветром, солнцем и соленой водой. И этот смешанный аромат дурманил голову.
– А с кем снимаешь, с подругой?
– Нет, с парнем…
– С чьим парнем? – встрепенулся Степан.
– Ну не с твоим же… Со своим парнем. Мы вместе приехали…
– И где он? – холодея, спросил Степан.
Машина уже была в пути. Сейчас будет поворот на серпантин, за ним и начнется Вишневая улица. Это самая дальняя окраина поселка, можно сказать, отшиб. Квартиры здесь снимают самые экономные отдыхающие. И еще молодежь, для которой нипочем трудности с бытом и дорогой к морю. Вот-вот Марьяна присоединится к своему парню – и все, Степан в пролете… А ему не хотелось ее терять.
– Да в доме остался, у него там гамак под яблонями. Море, говорит, ему надоело…
– А ты? – ляпнул он.
– Что я? – непонимающе сощурилась девушка.
– Ты не надоела?
– Я что, похожа на ту, кто может надоесть?
– Нет… Но я подумал… – замялся Степан.
– Он подумал, что твой парень – третий лишний. – сказала за брата Ольга. – Драться за тебя неохота. Поэтому было бы здорово, если бы твой парень отпал сам по себе…
– А почему драться неохота? – в голосе Марьяны проскользнули возмущенные нотки.
– Потому что Степан восемь лет отсидел. За драку. С летальным исходом. Ему неприятности не нужны. И мне тоже! – отрезала Ольга.
– Да какие неприятности? Сейчас отвезете меня и поезжайте дальше. Да я и здесь могу сойти… Остановите!
Ольга почти мгновенно нажала на тормоз, и машина замерла на пыльной обочине. Сидевшая неподалеку старушка немедленно поднялась. Она торговала сливой, и решила, что это покупатели. Но ей не повезло.
Степан удержал Марьяну, а Ольга поехала дальше.
– Мы тебя к дому подвезем. Должен же я знать, где ты живешь?
– Зачем? – нервно спросила девушка.
– Угадай.
– Мы все равно послезавтра уже уезжаем…
Ольга, молча слушая их, свернула на Вишневую улицу.
– Ты учишься?
– Да, в институте… В Москве…
– А каникулы у вас когда заканчиваются?
– Занятия через две недели.
– Останься еще на две недели.
Степан чувствовал себя как человек, сквозь разведенные пальцы которого вываливается алмаз. А внизу высота и море, которое подхватит выскользнувший драгоценный камень и безвозвратно унесет его в свои глубины.
– Зачем?
– Ну, лето, море…
– Хорошего понемногу.
– А я слышал, что чем больше, тем лучше…
– Паша так не считает. Он домой хочет…
– Пусть едет, а ты останься.
– Мне кажется, это ему не понравится.
– Да мне все равно.
– А мне, извини, нет!.. Вот наш дом… Я побежала!
Ольга остановила внедорожник перед небольшим блочным домом с невысоким кирпичным забором. Марьяна небрежно махнула Степану рукой и вышла из машины.
Степан представил, как она поцелует своего Пашу в губы, затем они вместе отправятся в комнату, он снимет с нее сарафан, под которым ничего нет…
Глава 36
– Я тебя понимаю, восемь лет без женщины, – насмешливо сказала Ольга. – Неудивительно, что на первую попавшуюся… э-э, в общем, бросаешься…
– Как ты хотела ее назвать? – возмутился Степан.
– Неважно.
– Ты несправедлива.
– А что она на дороге делала? Может, снималась… Знаешь, здесь сколько таких!
– Ты чего такая злая?
– Я злая?! Я осторожная. Ты из-за чего в историю влип? Не из-за бабы?
Машина плавно катила по главной улице поселка.
– В общем, да…
– Ты, давай, на эту завяжись. Она тоже из Москвы, как и та твоя… Все неприятности из-за этих, московских. Мама говорила, что она к тебе приезжала…
– Кто приезжала, Даша?
– Даша, Даша… Куда ни плюнь, везде Даша. Этому дашь, этому дашь, а кому тогда не дашь?
– Что это с тобой сегодня?
– Ненавижу это имя! Нет, я, конечно, не жалуюсь… – Ольга недовольно махнула рукой, погружаясь в свои, судя по всему, невеселые мысли.
– Когда Даша приезжала? Когда я сидел?
– Да нет. Еще до того. Она же тебя в тюрьму собирала…
– Собирала… Кстати, она меня спасти могла. Говорит мне, ни в чем не сознавайся… А я сознался в том, что Четова убил. Адвокат меня убедил. Я много потом думал. Если бы не сознался, меня оправдать могли…
– Ильинский тебя убедил?
– А кто еще?
– Адвокат он отличный… Один из лучших адвокатов края. У него контора своя в Новороссийске.
– Не знаю, может, он и прав был… Да, как там сын твой поживает, племяш мой?
– Миша? С Мишей все хорошо. В школу собираем…
– В первый класс?
– Проснись! Во второй уже!.. Семен говорит, что его в третий нужно переводить. Или даже в четвертый…
– Семен?! Какой Семен? – удивленно вскинул брови Степан.
– Ну, Семен… Э-э… – стушевалась Ольга. – Мы решили тебе не говорить…
– Что не говорить?
– Мы с Германом уже не живем… Мы еще три года назад развелись… Официально три года назад, а так пять лет не живем…
– Из-за Семена?
– Да нет, Семен здесь ни при чем. Семен потом появился, когда я одна осталась… Герман шлюху себе нашел. Метался между мной и ею, но, в конце концов, к ней ушел. В Москве сейчас живет. У него и в Питере танкеры, и в Новороссийске, и на Дальнем Востоке… Он с твоих денег здорово раскрутился.
– Да, и тебя бросил.
– А я внакладе не осталась. Мишка со мной остался, это главное… И свой бизнес я себе оставила. Гостиницы у меня по всему побережью, в Сочи три отеля… И с Семеном я счастлива. Ну ты помнишь его, мой бывший. Но все равно обидно, меня на какую-то шлюху променял… Все, приехали.
Ольга остановила автомобиль перед высокими железными воротами. Трехэтажный коттедж, утопающий в зелени магнолий, за ним небольшой домик, где, как обычно в летнюю пору, ютятся родители.
– Ты здесь побудь, я сейчас. Маму подготовлю, о4ца…
Ольга ушла, а минут через десять с отцом наперегонки из калитки выбежала мама. Постаревшая, осунувшаяся, волосы белые как снег… И отец сильно сдал. Но руку Степану он сжал с такой силой, что затрещали кости. И мама чуть не задушила его в своих объятиях.
– А ты говорил, нет Бога на свете! Есть Бог! – сказала мама, когда страсти немного улеглись.
И несильно хлопнула отца по затылку. Степан и Ольга засмеялись.
Из калитки вышла молодая пара. Стройный парень в сетчатой майке, симпатичная девушка в полупрозрачной тунике. Отдыхающие. На море спешат. Но Степан не завидует им. Он и сам теперь сможет пожить в свое удовольствие…
Только почему-то на душе похолодело, как будто осенний ветер подул. Марьяна тоже с парнем отдыхает. Сейчас они переспят в тихий час, а потом тоже на море пойдут…
– Сынок, у нас тут курортный сезон, так что не обращай внимания, – будто оправдываясь, сказала мама.
– Все как обычно, – улыбнулась Ольга. – Я им говорю, не надо дом сдавать, деньги есть и без этого. Ни в какую!
– Это твои деньги, дочка. А мы уж как-нибудь сами себя прокормим. Проходи, сынок, проходи…
Большой дом остался без изменений, а маленький исчез, вместо него стояло таких же размеров, но Уже двухэтажное строение.
– Здесь мы сами с отцом живем, – сказала мама. – Не тесно нам. И с тобой места хватит.
