Владимир Колычев - Империя страха
– Живу. Но не с ней, а у нее. Тебе показать мою комнату?
Мила только-только стала спускаться по лестнице, когда они вышли в холл. Пьяный Архар ее не заметил, а Михаил знаком показал ей, чтобы она шла к себе.
– Да я вижу, как ты у нее живешь, – скривился Архар, когда они оказались в каминном зале.
На столе икра, салат из креветок, под крышкой форель в кляре и каре ягненка. Горячие блюда уже остыли, но вряд ли успели зачерстветь.
– Комсомольский ужин, – сказал Михаил.
– Почему комсомольский?
– Потому что без спиртного, если ты заметил.
– Непорядок.
– Если бы мы с Милой спали, то да, непорядок. Но у нас такие же отношения, как и этот стол…
Михаила коробило от необходимости оправдываться, но делать нечего. За честь Милы он переживал не меньше, чем за свою.
– Такие же комсомольские? – ухмыльнулся Архар, грузно плюхнулся на диван, раскинул руки. – Ты знаешь, мы тоже когда-то были комсомольцами. Стремно было в красном галстуке ходить, когда у всех уже значки, потому и вступили. Мы с Барабасом в одном классе учились. Тереха и Череп на год младше, но в нашей школе. А потом школу побоку, потом уже не до комсомола было – такие дела начались, за которые из комсомола как не фиг делать исключают. А никто нас не исключал, потому что развалилось все к чертям собачьим. И комсомол, и коммунизм. И ментовка ваша развалилась. Только ваш РУБОП как кость в горле.
– Ты отношения выяснять приехал или что?
– Да нет, просто вспомнилось. Я был, Тереха, Барабас, Череп… Нет больше Терехи, Барабаса уже похоронили, Череп сегодня сгинул. Ты не думай, я не оправдываться приехал. Мне понять нужно, что это за беспредел такой. Сначала Тереха, потом Барабас, а сегодня Череп… Кто их валит, а?
Архар взглядом окинул стол, но, не обнаружив спиртного, полез в карман, достал оттуда стальную фляжку, сделал несколько глотков. Закусывать не стал.
– Ты же знаешь, как погиб Черепанов, – внимательно смотрел на него Михаил.
Если за убийствами авторитетов стоял Архар, то всю эту сцену иначе как фарсом не назовешь. Но ведь он может быть ни при чем.
– Череп ему проломили, – кивнул бандит. – И надо же было его Черепом назвать…
– Кто проломил?
– Да говорят, шпана отмороженная… Я этих уродов! – Архар с остервенением сжал кулак.
– Лучше без этого, – покачал головой Михаил. – Пацаны девчонку защищали. Череп издевался над ней – она у него вчера голая по двору бегала, – а сегодня за ней приехал. Зачем, не знаю, но загрузили его под завязку.
– Девчонку защищали? Голую на мороз выпустил? Ну да, Череп может. Проститутку на мороз выпустил?
– Зачем проститутку? Нормальная девчонка.
– А как у него дома нормальная оказалась?
– Ну, может, не совсем нормальная, но это уже детали.
– Если бы он к ней сегодня не поехал, может, и не было бы ничего, да?
– Думаю, что был бы жив.
– Если думаешь, значит, сомневаешься. Может, кто-то со стороны шпану на него натравил?
– Может и такое быть… Я по этому делу не работаю, в детали не вникал.
– Ну да, какая может быть работа, когда тебя такая женщина ждет, – хмыкнул Архар, кивком показав на стол.
– Эту женщину отморозки похищали, нам самим повезло, что мы смогли их остановить. А если бы не смогли?
– Короче говоря, ты ее охраняешь, – хмыкнул бандит.
– Защищаю. Несмотря ни на что. Несмотря на тебя и твое ехидство.
– Ехидство? А если ехидство здесь ни при чем? – помрачнел Архар.
– А что при чем? – также нахмурился Михаил.
– Злость. И тяга к справедливости. Ты с Милой живешь, а она – вдова моего лучшего друга. Тереха в земле, а ты с его женой живешь.
– Я же тебе сказал, что между нами ничего нет.
– Кого ты лечишь? Охранять пасеку и меду не поесть?
– Не суди по себе…
– А может, ты с катушек съехал? Мухин твой охранные фирмы под себя взял, ты с Милой закрутил, потому что у нее после Терехи дом остался, деньги, ресторан…
– Все посчитал? Ничего не упустил? Может, там еще что-то, кроме ресторана?
– Тебе видней.
– Ошибаешься. Мне от Милы ничего не нужно. Я понимаю, что все это выглядит некрасиво. Но ей угрожает реальная опасность, и я не смог ей отказать. Да, не смог отказать, потому что она красивая женщина. Потому что она очень красивая женщина. Это я говорю тебе как мужчина. Но жить я с ней не собираюсь. И этот дом никогда не станет моим.
– Зуб даешь?
– А с чего ты взял, что я собираюсь перед тобой отчитываться? У меня свой судья, он внутри меня. Перед ним я и отчитываюсь. А если ты с меня спросить за Милу собираешься – давай начинай. Мне перед тобой нисколько не стыдно, а с бандитами бодаться мне не привыкать.
– Не понял, кто бандит? – напыжился Архар.
– Ты, – не моргнув глазом, подтвердил Михаил.
– Я не бандит, я бизнесмен. И бизнес у меня чистый, понял? И не надо на меня давить. Помнишь, ты сказал мне, чтобы Милу никто не трогал? А я мог бы ее тронуть. Меня ресторан интересует, который к ней ушел. Но я не стал этого делать. Потому что уговор дороже денег. А то, что отморозки на нее наехали, это уже не моя вина. Может, упущение, но не вина.
– Короче.
– Ну, если короче, ты на меня не наезжай. Тогда и у меня к тебе никаких претензий. Хочешь жить с Милой, пожалуйста. Хочет Мухин охраной заниматься – его проблемы. Только меня не трогайте. Да, и этого гада найти надо, который Тереху грохнул, Барабаса и Черепа.
– Если ты еще не знаешь, мы нашли киллера, который завалил и Тереху, и Барабаса.
– А заказчика установили?
– Пока нет.
– И не установите. Потому что не они это сделали. Я же в курсе, я узнавал, киллеры открещиваются от Барабаса и Терехи. Пацанов терехинских на себя взяли, банкира – а их на себя не берут.
– Много ты знаешь.
– Вынужден знать. Пилипчук – мой банкир. И тебе об этом известно. И работаете вы по мне из-за него, спецы ваши у меня под окнами торчат. Ты думаешь, я не в курсе? Только я банкира не заказывал. И Тереху не заказывал, и Барабаса. Кто-то без меня по этой теме работает. И Черепа тоже не за фунт изюма грохнули. Копчиком чую, кто-то нас изводит. Сначала корешей моих, а завтра сделают меня самого. Может, ваши работают? – напряженно и даже с суеверным страхом спросил Архар.
– Не понял…
– Ну, может, «Белая стрела»?
– Нет никакой «Белой стрелы». И не было. Выдумки все это, – со снисходительной усмешкой на губах покачал головой Потапов.
Он уже и не знал, что думать. Не похоже, что Архар играет, – страх у него в глазах, может, и не сильный, но вполне натуральный. Но само заявление о «Белой стреле» попахивает фарсом. Ну, ходили в свое время в преступной среде страшилки о таинственной организации, которая отстреливает лидеров криминального мира, но ведь все это слухи, опираться на них как минимум смешно. А как максимум подозрительно. Что это, как не попытка переложить свою вину на чужие плечи?
Действительно, Архар входил в число подозреваемых по делу об убийстве банкира, он действительно находился сейчас в оперативной разработке. Он понимает, что его обложили флажками, поэтому и пытается выкрутиться.
– Тогда кто?
– Не знаю, – пожал плечами Михаил. – Может, просто закончилось ваше время. Может, потому и отстреливают вас как бродячих собак.
– Наше время закончилось? – вскинулся Архар. – Наше время закончилось, а ваше начинается, да? Мухин охранный бизнес на себя примеряет, ты – Милу со всеми ее потрохами…
– Я тебе сейчас по морде дам, если не заткнешься, – невозмутимо произнес Михаил. – Как мужик мужику врежу… И не примеряю я на себя Милу. И не нужно мне от нее ничего. И не будет меня с ней, когда все уляжется.
– Что уляжется?! Когда меня «улягут»?! – чуть ли не истерически взвыл Архар.
– Да! – раздался вдруг пронзительный возглас Милы.
Она вошла в зал расшатанной походкой. Глаза у нее были неестественно расширены, щеки красные, в руке ополовиненная бутылка «Хеннесси». Михаил в недоумении раскрыл рот, глядя на нее. Когда же она успела так набраться?
– Всех уложили! И тебя уложат! – тыкая в Архара пальцем, заявила она. – Я не знаю, кто вас убивает, но я знаю, за что! Я не знаю, кого вы резали в лесу, но кто-то вам за это мстит! И отомстит! Вас всех убьют!
– Ты что несешь? – растерянно произнес Архар.
– Я правду говорю! За грехи надо платить!
Она снова приложилась к бутылке, но Михаил не позволил ей сделать и глотка. Одной рукой он обнял девушку, другой отобрал у нее коньяк.
– С ней все в порядке? – хриплым голосом спросил бандит.
– Похоже, не совсем.
– Нет, со мной все в порядке, – замотала головой Мила. – Вспомни девяносто третий год! Вспомни, как вы отрубали пальцы, руки!
– Кому мы отрубали пальцы? – побледнел Архар.
– Ты что, не понял? Перепел к ней пришел, потому и несет ахинею. – Михаил пристально посмотрел на бандита.
– Да нет, ничего. Не было ничего такого…
– А может, все-таки что-то было?
