Элмор Леонард - С мертвого никто не спросит
— А где твой напарник? — спросила она.
Девушка из «Ньюс» загасила сигарету, откинулась на спинку стула и вопросительно посмотрела на Реймонда.
— Кто, Джерри?
— Ну, тот, рыжий, с усами.
— Да, Джерри. Он собирался сюда заскочить. Ты его, кстати, не видела?
— Нет. По-моему, сегодня его здесь не было, хотя ручаться не могу. Так кому завернуть остатки?
Корреспондентка промолчала.
— Просто положи на стол, — попросил Реймонд. — Если она не заберет, заберу я.
— Кстати, у меня есть имя, — заметила девушка, дождавшись, пока Милли отойдет. Она наклонилась к Реймонду: — У меня такое ощущение, что вы не в ладах с действительностью.
Реймонд пил пиво, пытаясь хоть как-то увязать два высказанных в его адрес замечания. Девушка была явно раздражена, и Реймонду это поначалу даже понравилось. Носик у нее заострился, кожа на лице заблестела.
— Почему вы злитесь? — спросил он.
— Мне кажется, вы все время играете чью-то роль, — сказала девушка. — Когда работали в отделе по борьбе с наркотиками, изображали из себя супермена, вступившего в сражение с мафией. Потом, уже в полиции нравов, вы заявили, что исправлять нравы просто смешно…
— Я сказал, что в жизни происходит много смешного.
— А теперь вы получили другую роль: начальника убойного отдела.
— Исполняющего обязанности. Временно.
— Вот об этом я и хотела вас расспросить. Скажите, сколько вам лет?
— Тридцать шесть.
— Да, так и указано в вашем личном деле. Но вы выглядите намного моложе. Какие у вас взаимоотношения с коллегами?
— Прекрасные. А что?
— У вас с ними проблем не бывает?
— Что значит «проблем»?
— Вы мне кажетесь слишком мягким.
«Может, сказать ей, что мне нужно выйти в туалет?» — подумал Реймонд.
— Вы такой вежливый… — задумчиво продолжала корреспондентка, а потом ее словно озарило: — Поняла! Вы хотите казаться старше своих лет! Ведь так? Большие усы, костюм консервативного синего цвета… Знаете, как вы выглядите?
— Как?
— Старообразно. Как на старинной фотографии.
Реймонд облокотился о стол.
— Вы не шутите? — поинтересовался он. — Я действительно так выгляжу?
— Как будто вы подражаете Клинту Иствуду, — вглядываясь в его лицо, ответила девушка. — Этакому старому доброму шерифу с Дикого Запада. Я верно угадала?
— Знаете, где Святая Троица? — неожиданно спросил Реймонд. — К югу отсюда, неподалеку от стадиона «Тайгер». Там я вырос. В Белл-Айле мы играли в ковбоев и индейцев, стреляли друг в друга из игрушечных револьверов. А родился я в Макаллене, штат Техас. Но мне то время почти не запомнилось.
— А я все не могла понять, какой у вас акцент, — обрадовалась девушка из «Ньюс». — Вы, значит, мексиканец, а не пуэрториканец?
Реймонд вновь откинулся на спинку стула.
— Напишете, что меня сделали начальником отдела, потому что я — представитель нацменьшинств?
— Не надо обижаться. Я задала вам обычный вопрос. Так у вас мексиканские корни?
— А у вас какие? Еврейские или итальянские?
— Все, закрыли тему, — отрезала корреспондентка.
Реймонд ткнул в нее пальцем.
— Вот видите? Мужчина на вашем месте никогда бы не сказал «Все, закрыли тему».
— Не тычьте в меня пальцем, — с раздражением сказала девушка. — Мужчина не сказал бы вам так, потому что побоялся бы вас?
— А может быть, оказался бы более вежливым, чем вы. Грубость не всегда помогает.
— В отличие от вас, — заявила корреспондентка, — я не ношу оружия и никому не подражаю. Ни Джону Уэйну, ни Клинту Иствуду. Признайтесь, вы ведь на них хотите быть похожим!
— Я что, обязательно должен хотеть стать актером?
— Вы понимаете, что я имела в виду.
— Я работаю в убойном отделе, — ответил Реймонд, — и мне нет нужды кому-то подражать. Мне нравится моя работа. Кстати, драматических моментов в ней тоже хватает.
— Вот здорово! — Девушка из «Ньюс» посмотрела на Реймонда так, словно знала о нем что-то такое, о чем он сам и не подозревал. — Вы сейчас чуточку раскрылись, — заметила она. — Стоило вам раскрыться, как вы сразу изменились. Мне приходится быть скрытной, потому что характер моей работы…
— Вовсе я не скрытный, — возразил Реймонд.
— Лучший способ защиты — нападение, — продолжала его собеседница. — Большой пистолет придает полицейским ощущение уверенности в себе. Они ощущают себя настоящими мужчинами, мачо. Я уже не говорю о том, какое большое значение придают мужчины размеру пениса…
— Да, об этом и в самом деле не надо.
Она печально посмотрела на Реймонда.
— Знаете, я и это смогла бы прокомментировать. Вы поспешили перевести разговор на другую тему, как будто секс — что-то грязное. Уверяю вас, лейтенант, вопрос в том, чтобы говорить, тщательно выбирая слова.
«Интересно, — подумал Реймонд, — мне уже можно отвечать?» Набравшись смелости, он ответил:
— Знаете, кем я не устаю восхищаться с того дня, как поступил в полицию? Пожилыми сержантами уголовного розыска, настоящими асами своего дела. Чтобы стать такими, как они, надо прослужить не менее двух десятков лет. Теперь все проще; кто сдал экзамен, тот и получил повышение.
— Как вы, — заметила корреспондентка. — Вы прослужили всего пятнадцать лет и стали лейтенантом. Это потому, что окончили колледж?
— Отчасти да, — кивнул Реймонд. — Будь я негром, возможно, сейчас был бы уже инспектором.
Девушка вскинула голову:
— Вас возмущает такое положение дел?
— Совсем нет. Просто все обстоит именно так. Старые служаки еще попадаются, но им все чаще перебегают дорогу те, кому до них еще далеко.
— Вы сказали это с горечью.
— Нет, что вы.
— В таком случае вы говорите, как старик. Кстати, вы и одеваетесь, как мужчина преклонных лет.
Реймонд специально принарядился для встречи с представителем прессы: надел темно-синий костюм из легкой ткани, белую с коротким рукавом рубашку и темно-синий галстук в белый горошек. Костюм он купил пять месяцев назад, сразу после того, как его произвели в лейтенанты. Насчет усов она права — он действительно отрастил их, чтобы выглядеть старше. Кстати, Реймонд полагал, что черные, лихо закрученные книзу усики ему идут. При росте под метр восемьдесят он весил восемьдесят килограммов. За последние несколько месяцев он похудел на пять кило, помрачнел, осунулся и стал выглядеть немного выше.
Девушка из «Ньюс» снова заговорила о впечатлениях, образах. По ее мнению, он, Реймонд Круз, придумал себе имидж под влиянием некоторых киногероев. Реймонд заметил, что детективы в фильмах похожи на ковбоев, и понял, что совершил ошибку. Корреспондентка коршуном накинулась на него — заявила, что его слова очень показательны, и принялась строчить в своем блокноте. Реймонд пояснил, что не имел в виду реальных ковбоев, которые пасут скот, а только их одежду — джинсы, куртки, сапоги. Кстати, сказал он, детективы в Детройте на службе обычно ходят в штатском, в костюме и при галстуке.
— Тоска какая! — воскликнула его собеседница.
Их разговор, по мнению Реймонда, шел о какой-то ерунде, и он решил его прекратить.
— Ну, если у вас все… — произнес он.
— Но вы по-прежнему не ответили на мой вопрос, — сказала девушка.
— Тогда, будьте добры, повторите его.
— Вопрос такой. Почему вы, полицейские, приходя со службы домой, мало внимания уделяете женам? Почему вы и в семейном кругу остаетесь такими же суровыми, как и на работе? Почему не делитесь с женами своими проблемами, а если и говорите с ними, то только о своих триумфах?
Реймонд еще ни разу не слышал, чтобы достижения полицейского называли «триумфами».
— Вот примерно таким образом… — Девушка заговорила басом, подражая мужскому выговору: — «Знаешь, детка, мы тут закрыли еще одно дельце. Давай выпьем, отпразднуем». А как же волнения, неприятности и прочие вещи, с которыми вам приходится иметь дело по роду занятий?
Реймонд кивнул, живо представив себе подобную сценку.
— Я прихожу домой, — начал он, — жена спрашивает: «Как сегодняшнее дежурство, дорогой?» Я отвечаю: «Неплохо, милая. Мне есть чем поделиться с тобой».
Девушка из «Ньюс» удивленно уставилась на Реймонда.
— Я надеялась, что вы отнесетесь к интервью серьезно, — обиженно произнесла она.
— А я вполне серьезно. Допустим, вы — моя жена. Вы говорите: «Привет, милый. Тебе есть чем со мной поделиться?» А я отвечаю: «Вообще-то да, милая, сегодня я кое-что узнал именно о том, как нужно делиться».
Корреспондентка подозрительно посмотрела на полицейского.
— Хорошо. И что дальше?
— А дальше я ей говорю: «Убили молодую женщину, — с серьезным видом продолжал Реймонд. — Смерть несчастной наступила вследствие асфиксии. Во рту, во влагалище и прямой кишке обнаружены следы спермы…»
