Алла Полянская - Одна минута и вся жизнь
— Ладно, шубки из норки потом буду носить. А сейчас короткая дубленка в самый раз.
Дана тщательно накладывает макияж. Ее волосы отливают ночным небом — неплохой парик, глаза приобрели темно-карий оттенок, теперь она трудится над макияжем. Результат не заставил себя ждать. Темный тональный крем скрыл белизну кожи, яркие помада и тени для век превратили утонченную Дану в слегка вульгарную даму.
— Ну вот, из цикла «леди доступна». Всегда ненавидела таких девиц. Танька не в счет, она совсем другая.
Дана облачается в кожаный костюм: черный жакет и брюки, теплый ярко-красный пуловер и черные кожаные ботинки. Они тяжеловаты, рифленая подошва и высокая шнуровка придают им полувоенный вид, но Дана довольна. В них, случись нужда, будет легко бежать и прыгать, а угостить опасного человека пинком — одно удовольствие.
Дана с сожалением оставляет «беретту» и прячет за пояс «макаров», найденный в сейфе покойной Ивановой. Нож удобно устраивается в глубоком кармане дубленки. Туда же отправляются две коробочки с зелеными шариками. Дана оглядывает свое пристанище и вздыхает. Ей хочется домой.
— Раньше такие дела мы совершали вчетвером…
Дана идет по улице. Ей отчего-то вспомнился Виталька и та их ночь, когда он заставил ее, спятившую от горя, на секунду перенестись в прошлое. Этой секунды хватило, чтобы спасти ей рассудок.
«Не знаю, Виталька, смогу ли я быть с тобой. Сможешь ли ты принять меня такой? Смогу ли я сама принять себя такую? Ведь когда все закончится, они придут ко мне. Все, кого мне пришлось убить, и, возможно, останутся со мной. Впрочем, нет на свете абсолютных истин. Возможно, все будет по-другому. Я уже не помню их лиц».
Костя равнодушно скользит взглядом по ярко накрашенной брюнетке, одетой во все черное.
«Надо же так вырядиться! — Костя раздраженно щурится. — И почему считается, что самые красивые женщины — это брюнетки? Глупость какая».
— Давно ждешь?
Девица явно обращается к нему. Костя удивленно поднимает брови. Но что-то в фигуре, в голосе подошедшей кажется ему смутно знакомым.
— Дана?! — Костя переживает момент узнавания и радости. — Ну, ты даешь! Никогда бы не узнал!
— А как узнал?
— Голос, осанка… Присмотрелся внимательнее — ну, и лицо, само собой.
— Голос, говоришь?
Костя вздрогнул. Это уже голос не Даны. Высокое тягучее контральто избалованной одалиски.
— Не вздрагивай. — Дана смотрит знакомо, голос снова звучит привычно. — У меня от природы такой бзик, могу менять при желании тембр.
— Невероятно. Послушай, Дана, я хотел тебе сказать…
— Я знаю. Ты скучал, ты рад меня видеть, ты меня любишь и все прочее. Я права?
— Ну, в общем…
— Тогда торжественную часть объявляю закрытой. Мне нужна твоя помощь.
— Все, что угодно.
— Подожди, ты же еще не знаешь…
— Все равно. Все, что угодно. Кстати, ты знаешь, что Антон сбежал?
— Почему?
— Не знаю. Оставил отцу записку с бранным словом в его адрес и свалил. Это, само собой, держится в строжайшей тайне, но шеф вне себя.
— Да и черт с ним. Мне это неинтересно. Нам с тобой нужно повидаться с парнем по имени Алекс. Ты его видел тогда в клубе. Он же — Майор. Мне надо потолковать с ним, а потом, скорее всего, ему больше не придется функционировать.
— То есть?..
— Сначала надо его найти, и тут ты мне поможешь. Пойдем в клуб.
— Но он, наверное, закрыт.
— Это ведь для тебя не проблема. Узнай, там ли этот тип, а если нет, то где он.
— Мне надо позвонить.
— Звони.
Ехать никуда не пришлось, потому что Алекс находится в клубе. Так сказали Косте, а его источники надежны. Днем здание клуба выглядит обыкновенным и даже скучным. Без яркой неоновой вывески это просто невзрачная коробка, лишенная каких-либо особых примет.
— У нас закрыто, господа!
Мужик из цикла «мечта ОМОНа» преграждает им дорогу. Константин демонстрирует служебное удостоверение.
— Ну, это здесь не катит. Ты просто начальник охраны, а не мент. Клуб закрыт.
Парень совсем не принял в расчет Дану, а напрасно. Потому что в ней уже давно нарастает раздражение, и Кошка выпустила когти. Дана бьет охранника в пах, потом добавляет рукояткой пистолета по голове.
— Оттащи его за стойку.
Костя повинуется. Он начинает понимать, что совершенно не знает эту женщину, возможно, он просто придумал ее для себя, но это ничего не меняет.
— Идем, поищем ублюдка.
— Ты уверена, что именно он — Майор?
— Все указывает на него.
Вот знакомая дверь. Они останавливаются и прислушиваются. В кабинете работает радио, там явно кто-то есть.
— Заходим.
Костя толкает дверь. Живописная картина, достойная «Камасутры», вызывает в Дане новый прилив раздражения. Девица вскрикивает, мужчина, пристроившийся сзади нее, тоже.
— Привет. — Дана усмехается. — Прости, дорогой, мы немного не вовремя. Мне нужно задать тебе несколько вопросов.
Сложно представить себе более уязвимое положение, нежели быть застигнутым в разгар плотских утех. Дана с отвращением морщится, а Костя слегка сочувствует брату по разуму. Ему кажется, что Дана просто сошла с ума.
Девица визжит и прикрывается руками, правда, без особого успеха. Дана наотмашь бьет ее, и обнаженное тело мягко валится на ковер.
— Нам ведь не нужны свидетели? Костя, если она очнется, стукни ее еще раз.
— Но…
— Делай, что я говорю. — Дана чувствует его колебания, и это раздражает ее. — А я пока побеседую с нашим другом.
— Что это значит? Кто ты такая?!
Алекс практически пришел в себя. Он застегнул молнию на брюках и потянулся за пиджаком.
— Стой, где стоишь. — Голос кажется ему знакомым, но он может поклясться, что не знает эту женщину. — Ты же не хочешь умереть на месте? Вот так, хороший мальчик. Сядь на стул.
— Кто ты? Что тебе нужно?
— Вопрос по существу. Я сестра Илоны. Ты убил ее, и я хочу знать, что ты можешь сказать в свое оправдание.
— Илона? Какая Илона? Я не знаю… О, черт!
Крик боли перешел в стон. Тяжелый ботинок врезался в его колено. Он не понимает, где его охранники, он боится, удивлен, что эта девица знает то, чего не должна знать. Он решает поговорить с ней, пока не очухается охрана, а потом они отволокут ее вниз и обо всем расспросят.
— Ты со мной в эти игры не играй, — говорит она.
— Ну, да, Илона, конечно! Только я ее не убивал.
— Вот как? А я считаю иначе. Ты хочешь получить по зубам рукояткой пистолета?
— Я не убивал ее, с чего вы взяли?! Я едва ее знал!
Дана бьет Алекса в зубы. Изо рта его течет кровь, он выплевывает зуб. Дана брезгливо вытирает рукоятку «макарова» какой-то деталью туалета лежащей без чувств девки.
— Думаю, тебе лучше расколоться. Иначе я потеряю терпение.
— Ты не станешь стрелять.
— А кто тебе сказал, что я буду стрелять? Разве твои ребята в квартире моей сестры были застрелены?
— Так это ты?! Ты их всех убила?
— Они сами умерли. Я их и пальцем не тронула.
— Ты просто сумасшедшая.
Дана снова бьет его в колено, и Алекс чувствует, что не в силах терпеть эту боль.
— Мы не будем обсуждать мое душевное здоровье. Зачем ты застрелил мою сестру?
— Это… это просто недоразумение. — Алекс сам не думал, что станет говорить. Впрочем, чокнутой девке отсюда все равно не выйти. — Мы приняли ее за другую. Так совпало, понимаешь? Ее приняли за другую женщину. Это ты забрала труп из морга?
— Конечно же, я. Зачем ты столкнул Илону с ним? — Дана указывает на Костю. — Ты же специально столкнул их?
— Пойми, ее просто приняли за другую женщину. Поэтому было важно познакомить их.
— То есть? — Костя не верит своим ушам. — Что ты этим хочешь сказать?
— Мы думали, что та красотка — Дана Ярош.
Дана на минуту задумывается. Ей о многом хочется спросить этого парня, но время работает против нее, как и еще два фактора: девица на полу и ненадежный напарник.
— Зачем вам понадобилась Дана? С чего вы взяли, что это она? Илонка на нее совсем не похожа!
— Мы так решили. Это ошибка, мне жаль.
— Кто приказал убить ее?
— Вы не сможете достать этого человека. Это…
— Или ты мне сейчас скажешь, или я просто убью тебя.
— Я не…
— Время идет. Не ты решил, что Илонка — Дана Ярош. Это решил кто-то другой, кто знает Данку или знал ее прежде. Я хочу знать, кто. Ну же, Майор, поделись со мной своими секретами!
— Хорошо, я скажу. Ты права, он неплохо знает Дану Ярош. Это ее друг детства, они росли вместе. А теперь он — богатейший бизнесмен.
— Имя?
Дана похолодела. Нет, ни Виталька, ни Цыба на это не способны. Но тогда кто? Кто мог знать ее настолько хорошо?
— Его теперешняя фамилия ничего тебе не скажет. Да и прошлая тоже. Только Дана Ярош знала его.
— Ты тянешь время.
