Валерий Карышев - Капкан для киллера – 2
– И что из этого следует?
– Ты же понимаешь, что он там не просто так сидит. Он отслеживает. Другое дело, неизвестно, на кого он работает. Но в ближайшее время я постараюсь это узнать.
– А ты сам с ним разговаривал?
– Разговаривал.
– Как же тебе это все удается? – удивился я. – Так быстро входить с людьми в контакт?
– А я знаю приемы. Потом тут играет большую роль психологический фактор. Место на отшибе, можно сказать, провинция. Для них появление российского журналиста – в какой-то мере сенсация. Плюс хорошее угощение за мой счет. Поэтому я быстро раскручиваю людей на разговоры.
– Так, значит, ты разговаривал с этим полицейским-киоскером?
– Да, конечно. И самое главное – я узнал у него вот что. Оказывается, накануне его гибели Солоник приезжал на виллу с кем-то на белом джипе. А затем к нему на виллу нагрянули люди в штатском. Полицейский, естественно, заинтересовался ими. Это были греческие спецслужбы. Они приехали его забирать.
– Как это?
– Да так. Говорят, его повезли в тюрьму. Полицейский завтра обещал узнать название тюрьмы, где сидел Солоник.
– Разве он сидел в тюрьме?
– Выходит, сидел. Мы обязательно все это распутаем! На следующий день мы должны были встретиться с полицейским-киоскером. Встав утром, мы быстро собрались и, сев во взятую нами в аренду машину и захватив с собой переводчика Николаса, отправились на встречу. Она должна была состояться на выезде из Афин, с правой стороны эстакады.
Приехав в назначенное место, мы простояли там минут десять. Потом мы заметили, что рядом с нами припарковался небольшой «Фиат». Из машины вышел грек небольшого роста лет пятидесяти-шестидесяти, коренастый, темноволосый.
Улыбнувшись, он тепло поздоровался с Максимом и Николасом, а затем протянул руку мне. Затем он вопросительно посмотрел на Максима. Тот сказал:
– Это мой коллега, тоже тележурналист.
Николас перевел. Грек кивнул головой. Вскоре мы сели в машины и отправились в афинский пригород Мениди. Там должна была быть тюрьма, где, как выяснилось, сидел некоторое время Солоник.
Вскоре мы нашли знаменитую тюрьму Амигдалезос. Она представляла собой длинное высокое желтое здание, обнесенное высоким забором. Теперь нужно было найти человека, который должен был дать нам информацию, действительно ли Солоник сидел в тюрьме, и если сидел, то узнать о нем подробности.
Для этого Максим, видимо, и пригласил с нами этого полицейского-киоскера. Выйдя из машины, он неожиданно повернулся ко мне и сказал:
– А ты возвращайся в гостиницу и сиди на телефоне. Мало ли что случится... Если через какое-то время меня не будет, то позвони по этому телефону, – и он протянул мне листок, заклеенный скотчем. Потом, улыбнувшись, сказал: – Но, если все будет нормально, ты листок не вскрывай.
– Так до которого часа мне тебя ждать? – уточнил я.
Максим посмотрел на часы:
– Ну, часов до семи. Если не будет моего звонка или я не приеду. Впрочем, это так, меры предосторожности. Я думаю, что все будет нормально.
Я поймал такси и отправился обратно в гостиницу. Поведение Максима показалось мне странным. Конечно, я понимал, что он хочет подстраховаться.
Всякое может быть, любая провокация. Я уже представил себе, как его вводят в здание тюрьмы, как ему на руки надевают наручники и отправляют в камеру... От таких мыслей мне стало не по себе.
Я достал из кармана листок с телефоном и положил его на тумбочку. Сам же расположился в кресле, решив немного отдохнуть.
Зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал голос Олега, журналиста из Москвы.
– Как у вас там дела идут? – спросил он.
– Пока ищем, – ответил я.
– Слушай, – неожиданно сказал Олег, – я не знаю, что и думать. Является ли это совпадением или нет... Дело в том, что после вашего отъезда в одной газете появилась статья о нашем герое.
– О Солонике, что ли? – спросил я.
– Фамилию можно было и не называть, – ответил Олег. – И так ведь ясно.
– Да, конечно, – согласился я, понимая, что это является определенной конспирацией. – Так что там пишут?
– Там муссируется такая версия, что его убийство взяли на себя ореховские. Даже называют киллера – Солдата.
– Солдата?
– Ну, какой-то у них боевик был, раньше служил то ли в десанте, то ли еще где, за что и получил кличку. Так что интересно – он признался. Как ты думаешь, случайно это или нет?
– Не знаю. Ничего сказать не могу. А ты что думаешь?
Олег помолчал и сказал:
– У меня просьба к тебе. Может быть, проверите эту версию?
– Как же мы ее проверим? Я же этого Солдата в глаза не видел.
– Но ты же адвокат!
«Конечно, – подумал я, – если бы я был в Москве, то можно было выйти на адвоката этого Солдата. У него ведь должна быть фамилия...»
– Там и фамилия называется, – словно прочитал мои мысли Олег.
– А как фамилия его?
Олег назвал. Я записал фамилию на листке.
– Может, ты в Москву позвонишь своим клиентам? – спросил Олег, намекая на мои связи в криминальном мире.
– Хорошо, я подумаю.
– Обязательно сделай! Нужно проверить эту версию. Я обязан проиграть это в кино. Я уже даже вписал ее в будущий сценарий.
– Хорошо, – сказал я. – Так и сделаем.
Говорить ему о том, что Максим пошел на встречу с тюремщиком, я не стал. Рано еще. Вдруг ничего не получится. Да и светиться по телефону я не хотел.
Положив трубку, я задумался. Странно, почему после нашего отъезда кому-то надо было опубликовать еще один раз версию, что Солоник мертв, да еще и предъявить убийцу? Это наводило на определенные мысли.
Но делать было нечего. Нужно было проверять эту версию. Я стал думать, кому можно позвонить, кто в той или иной мере был связан, хотя бы в прошлом, с ореховской группировкой.
Я прекрасно знал, что после смерти Сильвестра ореховская махина развалилась на мелкие бригады, которые начали бескомпромиссную войну за наследство и борьбу за коммерсантов, безжалостно истребляя друг друга.
Наконец, найдя фамилию моего бывшего клиента, я стал набирать номер его телефона. Телефон молчал. Тогда я вспомнил про одного коммерсанта, с которым он меня знакомил. Коммерсант занимался автомобильными делами, и как-то я обращался к нему по поводу запчастей для своей иномарки. Я тут же открыл записную книжку, которую постоянно носил с собой, и стал набирать его номер. Но тут неожиданно снова позвонил Олег.
– Послушай, – сказал он, – я вот что подумал. Ты, видимо, собираешься звонить?
Я удивился:
– Послушай, у тебя что, видеокамера в моем номере стоит?
Олег усмехнулся:
– А что, я угадал?
– Конечно, угадал.
– Ты взял с собой компьютер?
– Да, ноутбук всегда при мне.
– Интернет, по-моему, у тебя подключен?
– Да, конечно.
– Подключись, пожалуйста, я тебе сейчас по электронной почте пришлю отрывок из статьи. Может быть, что-то быстрее прояснится. Там фамилии есть, имена. По телефону как-то не хочется...
Через пять минут я достал из специальной сумочки ноутбук, раскрыл его, включил, вышел в Интернет. Вскоре на экране появилась отметка о получении сообщения, еще через несколько мгновений я увидел статью.
Действительно, в статье было сказано, что Солоник был задушен бригадой ореховских боевиков, которые гостили в тот день у него, что основная причина убийства в том, что Солонику заказали одного из лидеров этой группировки, а лидер узнал об этом. И, чтобы упредить нападение, он отдал команду своим боевикам. На одной из пирушек они удавили Солоника веревкой. А исполнителем этой акции был один из боевиков по кличке Солдат, который взял убийство на себя. Но самое интересное то, что в настоящее время Солдат находится под следствием. Он и признался оперативникам в совершенном.
Статья носила заголовок «Убийца Солоника раскрыт». Опять я задумался – кому же понадобилось публиковать эти материалы? Я прекрасно понимал, что сами по себе журналисты такую информацию раскопать не могут, значит, следственные органы или оперативники решили подкинуть им эту информацию. Но какую цель они преследовали?
Выключив компьютер, я снова включил телефон в розетку и набрал номер знакомого коммерсанта. Коммерсанта, владельца автомагазина и нескольких станций техобслуживания, звали Петром. Петя давно работал в районе Орехово-Борисово и, естественно, знал многих ореховских, так как сам начинал с ними. Но затем каким-то образом он сумел выйти из ореховской мафии и занялся бизнесом, естественно, отчисляя часть своей прибыли ореховской братве.
Петя был со многими на короткой ноге, поэтому статус у него был наполовину коммерсанта, наполовину коллеги. Он участвовал во всевозможных неформальных встречах братвы в качестве своего.
Наконец я услышал длинный гудок в трубке. Через несколько секунд мне ответил незнакомый мужской голос.
– Мне Петю, – проговорил я.
– Петю? – переспросил меня незнакомец. – А кто его спрашивает?
Я назвался. «Интересно, – подумал я, – помнит он меня или нет?»
