Владимир Колычев - Не жди меня, мама, хорошего сына
— При чем здесь это? — смутился Косыгин.
— Значит, нравится… Мой тебе совет, держись от нее подальше… Если, конечно, она сама не выйдет на связь…
* * *Комов раздраженно постучал карандашом по столу.
— И это все, чего хотел Битков от Косыгина? Заявить о своих дружественных намерениях?
— А ты хорошо подумай, Федот, — насмешливо повел бровью Круча. — На него наехали воры, очень круто наехали, я знаю. Претензии к Сафронову он забрал. Теперь, я так понимаю, ему ничего не остается, как уйти в глухую оборону. На дно ложиться, может, он и не станет, но свой нос из норы высовывать не будет. А чтобы спокойней было в своей норе жить, он, я так думаю, постарается задружить с Сафроном. И нас ему задобрить надо… Может, он и хотел использовать Косыгина, но после разговора с московскими ворами вряд ли он захочет рисковать. Битков закругляет углы…
— Да, наверное, так, — соглашаясь, кивнул Комов. — Что делать с ним будем?
— Он о встрече просит. Будет ему встреча, — в раздумье сказал Степан. — Не тот я человек, чтобы дела вместе с ним делать, но бдительность его притупить надо. Пусть думает, что с нашей стороны ему ничего не угрожает… А мы угрожать будем…
— Это пожелание или установка? — спросил Лозовой.
— Установка. И прежде всего для тебя… Казначеем у Биткова был Толстухин. Его больше нет, золото мы забрали. Значит, кто-то другой казначеем, кто-то другой золото будет принимать. Контрабандное золото…
— Есть информация, что золото идет?
— Нет, информации нет, — покачал головой Круча. — Но есть предположения… Биткову сейчас потери возместить надо. Я так полагаю, он и через казино деньги отбивать будет, и через тайгу… Толстухин в тайнике золото держал. Сейчас у Биткова, возможно, новый тайник есть. Возможно, в доме, который он построил для себя или для кого-то из своих э-э… компаньонов. Дома эти на южной строне озера, в строящемся элитном поселке, попасть туда можно по старой дороге. Если тайник там, то и золото туда привезут…
— Когда это будет? И будет ли вообще?
— Рома, это твоя компетенция, тебе по этому делу и работать…
— Да, хорошо бы партию золота взять…
— А еще лучше Биткова на этом прижать.
— Будем работать, Степаныч. Но это очень сложно, информации у нас никакой. Разве что случай поможет…
— Что с Косыгиным делать? — спросил Кулик. — Пусть дальше с Битковым работает?
— Это не он с Битковым работает, — усмехнулся Круча. — Это Битков с ним работает… Ничего не нужно делать, пусть Косыгин дальше своими делами занимается. Но если Битков на него вдруг выйдет, будем думать…
— Вершинину искать надо, — сказал Лозовой. — Если она знала, как сейфы вскрыть, значит, она могла знать, по каким каналам золото идет…
— Ищем, Рома, Вершинину, ищем, — сказал Комов. — Да пока все никак…
— Никак, — эхом отозвался Степан.
Что-то подсказывало ему, что никогда не найти ему ни Вершинину, ни Балабакина.
* * *Матвей вышел на балкон, обозрел, насколько хватало глаз, водную гладь Глубокого озера. Красиво. Но радости он не испытал. Напротив, прохладный ветерок выдул из него благодушие. Справа — дома, за ними лес, слева примерно та же картина. И с одной стороны мог притаиться снайпер, и с другой…
Скорей в дом, в спальню с бронированными окнами… В дверях он столкнулся с Марго, едва не сбил ее с ног.
— Ты чего? — возмутилась она.
Матвей зашел в комнату, и снова мир окрасился в радужные тона.
— Ничего.
Ему даже стало смешно… Позавчера он встречался с Сафроном. Извиняться перед ним не стал, но трубку мира с ним раскурил. Наладил, что называется, отношения… Вчера с ним разговаривал подполковник Круча, в своем кабинете, на официальных тонах. Неуютно было Матвею под его взглядом, душа веерилась, как баян под рукой подвыпившего гармониста. Но баланс разговора был положительным. Похоже, Круча убедился в благих намерениях Матвея…
Все хорошо, и чего, спрашивается, бояться?.. Матвею стало стыдно за свой страх.
— Ты мне на ногу наступил, медведь.
— Придется оказать первую помощь.
Он усадил Марго в кресло, снял с нее босоножку, дунул на красивый, отшлифованный педикюршей пальчик. Одной рукой он придерживал ногу за ступню, другую положил на спрямленную коленку — гладкую, бархатисто-нежную. Ладонь скользнула вверх по ноге, и срез плиссированной юбчонки не стал для нее преградой.
— Что ты делаешь? — с мягким возмущением и кокетливо спросила Марго.
— Заглушаю боль приятными ощущениями.
— Кому приятными?
— Тебе. И мне.
— А если мне правда приятно?
— Тогда расслабься…
Он положил себе на плечи одну ее ногу, вторую.
— Ты негодяй… — закрывая глаза, прошептала Марго.
— Я знаю…
Он снял с нее стринги, приблизился к ней.
— Ты сволочь?
— Да.
Цель была так близка, но Марго вдруг встрепенулась; оттолкнув его, вскочила с кресла… Снова облом.
— Зачем ты согласился с тем, что ты сволочь? — резко спросила она.
— Это всего лишь игра, — раздосадованно поморщился он.
— Дурацкая игра…
— Ты в своем репертуаре… Ты не думала, что мне может надоесть твое динамо?
— Может надоесть? По-моему, оно тебе давно надоело.
— Да, но у меня может закончиться терпение…
Марго дурачила его напропалую. Крутила хвостом, давалась иногда в руки, но всякий раз ускользала из-под самого носа.
— Боюсь, что твое терпение уже на исходе… — всполошенно посмотрела на него девушка. — Извини, я веду себя как дура… Ты даже меня к себе в дом привез, а я… Скажи, здесь, кроме меня, кто-нибудь из женщин был?
— Да.
— Ты же говорил, что дом совсем новый! — возмущенно протянула она.
— Новый. И ты можешь стать в нем первой женщиной. И, возможно, единственной…
— Ты же сказал, что была женщина.
— Адвокатша была. Она не в счет…
Все-таки Матвей довез Лиду до своего нового дома. И даже обновил с ней кровать в одной из гостевых спален. Но ведь она действительно не в счет. По-настоящему обновить дом должна Марго, если она этого захочет… А она должна захотеть… Он не отпустит ее отсюда, пока не добьется своего…
— А где она сейчас?
— Отпустил. С ментами у меня мир… Спасибо твоему Косыгину.
— Почему моему? — Что-то дрогнуло во взгляде Марго.
— Он тебе нравится? — жестко спросил Матвей.
— Я же тебе говорила, что нет… И не спала я с ним… Завести завела, а так — нет… И хватит о нем!
— Хватит, — кивнул он.
Так не хотелось портить себе настроение из-за какого-то старлея.
— Ты не шутишь, я могу стать твоей единственной женщиной?
Марго подошла к нему, приласкалась. Он запустил руку в вырез со спины ее платья. Это ей не понравилось, она отстранилась.
— Мог бы сначала и выпить предложить.
— Я собирался…
Отделкой и обстановкой дома занимались толковые дизайнеры — все в достатке и даже с избытком для полноценной жизни: как разгульной, так и тихой семейной…
Каминный зал и кухню на первом этаже разделяла барная стойка, совмещенная с проходной аркой. Красное дерево, нержавеющая сталь, световая система, музыка, огромный выбор напитков. Матвей показал Марго на удобный крутящийся стул с высокой ножкой, сам занял место бармена.
— Флейрингом я не страдаю, но коктейль соорудить могу…
Матвей налил в шейкер текилы, сока лайма, апельсинового ликера… Соленые ободки на края бокалов он наносить не стал, не царское это дело.
— Коктейль «Маргарита», специально для моей VIP-красотки, — широко улыбнулся он.
— Меня еще никто так не называл, — зажеманилась Марго.
— То ли еще будет… Тебе нравится мой дом?
— Прелесть!
— Хочешь в нем жить?
— А в клуб отвозить будешь?
— Нет.
— Почему?
— Хватит булками трясти.
— А деньги?
— Зарплата будет в два раза больше, а премиальные будешь получать от меня…
— Заманчивое предложение.
— Предложение?.. Да, пусть это будет предложение…
— Руки и кошелька? — отхлебнув из бокала, спросила Марго.
— Да, что-то в этом роде, — разудало подмигнул ей Матвей.
Ей хватило трех минут, чтобы справиться с первым бокалом, на второй ушло чуть более, третий она смаковала четверть часа, за четвертым потянулась, обласкав бармена призывным взглядом…
Матвей почти не сомневался в том, что сегодня Марго наконец-то выбросит белый флаг, но все же для пущей уверенности подбросил в пятый бокал «заводную» таблетку…
* * *Сева пытался скрыть иронию, но это плохо у него получалось.
— Что-то ты сегодня не весел, брат, — заметил он. — Неужели снова?
— Что снова? — насторожился Матвей.
— Ты же Марго к себе домой возил…
