Василий Веденеев - Дальше живут драконы
– У нас есть данные, что подобная история произошла и с вами, – поглядел ему в глаза Саша.
– Что? Фантасмагория! – засмеялся Котенев. – Вас просто мистифицируют или умышленно вводят в заблуждение. Что вы?!
– А все-таки? – решил не отставать Саша.
– Серьезно, я даже не представляю, кто вам мог подобное сморозить, чтобы не сказать более резко, – откинулся на спинку кресла Котенев, всем своим видом показывая, как он возмущен. – Впрочем, когда имеешь много знакомых и волей-неволей обсуждаешь с каждым случившееся у Лушиных, может, и скажешь что-нибудь такое, что превратно истолкуют.
– Значит, ничего ни с вами лично, ни с членами вашей семьи, не случалось? – поднялся Бондарев. Застегивая пиджак, он подумал, что в следующий раз, если конечно он будет, с этим человеком надо говорить по другому.
– Что вы! – вскочил Михаил Павлович. – Просто вы поневоле стали жертвой слухов. Впрочем, первая жертва я сам.
– Всего доброго, – пожав на прощание руку хозяину, откланялся гость, а Михаил Павлович любезно проводил его до дверей…
Внизу в вестибюле, Бондарев увидел телефон-автомат.
– Иван? Это я… Котенев молчит. Говорлив, но не по делу. Понял? По моему, редкий хитрован. Я сейчас в местное отделение, а потом в контору…
Проводив визитера с Петровки, Котенев вернулся за свой стол и, выдвинув ящик, достал диктофон. Выключив его, поглядел на счетчик: прилично наболтали. Разговор с сыщиком напугал и обеспокоил – если они и вцепятся, добра не жди. Ладно бы, если только по поводу Лушина, но прямо задает вопросы о нем самом. Кто им мог сболтнуть, не сам же Сашка Лушин? Сняв трубку телефона, он набрал номер Александриди. Дождавшись ответа, негромко сказал:
– Есть новости. Хотелось бы повидаться…
Купцов шел на работу к жене Котенева. Нырнув в тень подворотни, он прошел мимо сладко посапывающей над вязанием бабки-вахтерши и поднялся по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. Отыскав десятый кабинет, Иван постучал и, не услышав ответа, вошел. Сидевшая за столом женщина средних лет – крашеная блондинка, одетая подчеркнуто модно и ярко, – сделала жест рукой, показав ему на свободные стулья.
– Я, как увидела, обомлела, – кричала она в телефонную трубку, одновременно разглядывая вошедшего. – Где, говорю, брала? Такая вещь в валютном не меньше шестисот тянула. Да, «Березки» вырубили, зато «Калинки» выросли…
Иван присел к свободному столу и осмотрелся – стеллажи с канцелярскими папками, пять столов.
– Осуждаете? – Дама положила трубку и повернулась к Ивану.
– Разве можно осуждать женщину? – улыбнулся он в ответ.
– Конечно. – Блондинка встала и, не спрашивая согласия Ивана, поставила перед ним стакан с чаем, – Пейте, – предложила она. – Вам кто нужен?
– Лида Котенева, – не стал скрывать Иван.
– А-а… – многозначительно усмехнулась дама, прищурив подкрашенные глаза. – Лидочка скоро придет. Подождете?
– Обязательно, – заверил Купцов и решил перевести разговор на более интересовавшую его тему: – Вы вместе работаете?
– Скорее отсиживаем. Разве это работа? И постоянно треплют нервы обещаниями сократить, слить, упразднить. Хотя Лидке что, ее муж всегда обеспечит, а вот нам грешным как?
– Такой состоятельный? – живо заинтересовался Иван.
– Ну, я чужих денег не считала, но все у нее есть. Даже то, чего в магазинах никогда нет. Одних шапок!… Из ондатры, пыжика, норки, песца. Машина, стерео да видео, а уж про сапоги, дубленки, кофты, юбки и золотые побрякушки и говорить нечего.
– Бог мой, да разве в этом счастье? – стряхивая пепел в щербатое блюдечко, примирительно заметил Купцов.
– Вы тысячу раз правы. Не в этом. К тому же детей нет. – Она закатила глаза. – Вот у меня двое. А Лида бесится: все у нее есть, а детей нет. Брата своего холила и лелеяла, а тот взял да и сел.
– А за что?
– За что? Лидку послушать, так он, бедняжка, ни в чем не виноват. Уж так распишет, что слезами умоешься над несчастненьким, – ехидно усмехнулась блондинка, – а на самом деле он валютой торговал.
Это было нечто новенькое – родной братец жены Котенева находился в заключении?
– И давно это было? Когда посадили ее брата?
– Да года два, наверное. Я здесь тогда еще не работала, мне девочки рассказывали. А что вы ею интересуетесь?
– Скоро она придет? – Иван сделал вид, что не слышал вопроса. – У вас что, обеденный перерыв?
– Вон она, – блондинка кивнула за окно, и Купцов, привстав, выглянул во двор. Там, сгибаясь под тяжестью огромной хозяйственной сумки, шла знакомая ему по фотографии жена Михаила Павловича Котенева – Лида.
– И что ей столько внимания? – пожала плечами дама. – Даже интересные мужчины заходят. – Она игриво улыбнулась Ивану и, обернувшись к открытой двери, почти пропела: – Лидочка, вас тут кавалер дожидается.
– Здрасьте… – Котенева поставила сумку на пол и вопросительно взглянула на Купцова. – Вы ко мне?
– Да. Поговорить нам надо.
– Говорите, – направляясь к двери, милостиво разрешила дама. – Я пока схожу в другой отдел.
В коридоре дама преобразилась – старательно простучав каблуками к лестнице, ведущей на первый этаж, она приостановилась и внимательно прислушалась – никого, обеденный перерыв, все ушли в столовую или по магазинам. Скинув туфли, дама неслышно прокралась обратно к двери кабинета и застыла, вслушиваясь в разговор незнакомца с Лидой Котеневой, – ведь интересно, к тому же будет о чем посудачить.
Разговор оказался безумно занимательным. Правда, слышно не очень хорошо, но главное было ясно. И от услышанного захватывало дух…
Выждав, пока затихнут в коридоре шаги разговорчивой дамы, Иван достал удостоверение:
Я из уголовного розыска. Зовут Иваном Николаевичем.
Брови Лиды удивленно поползли вверх, она насмешливо улыбнулась:
– Вы не ошиблись, случаем, уважаемый Иван Николаевич? Я не совсем понимаю, по какому поводу.
– По поводу самочинного обыска, который был в вашей квартире, – пряча в карман удостоверение, не стал скрывать Купцов.
– Вы что-то путаете. – Лида улыбнулась, показав ровные, красивые зубы.
– Разве? – в свою очередь, изобразил на лице удивление Купцов. – Подумайте хорошенько, постарайтесь вспомнить.
Под столом ему было видно, как она качает ногой, надев изящную туфельку на кончики пальцев, После его вопроса и напоминания, нога дернулась, чуть было не уронив туфельку, и Купцов понял, что Котенева не железная.
– Между прочим, мать двоих детей тяжело ранена, а ее родственник убит. Совсем еще молодой человек.
– Вы о ком, о Пущиных? – подняла на него глаза Лида. – Кошмарная история, страшно становится, особенно, когда муж задерживается на работе и остаешься одна в квартире.
– У нас есть основания полагать, что на квартире Лушиных совершили нападение те же лица, которые приходили к вам, – не отставал Иван. – К сожалению, преступники до сего времени на свободе, а они вооружены. Понимаете, что это значит? Может быть, вы их боитесь?
– А если боюсь? – с вызовом ответила Котенева, убирая со лба прядь волос – Могу я просто, по-бабьи, бояться и никому не доверять, а? Или в нашей стране живут только герои, не ведающие страха и упрека? Тогда вы пришли не по адресу. Я – простая обывательница. Не ожидали, уважаемый Иван Николаевич? Думали, все только и ждут, как бы вам настучать, то есть, помочь следствию? А кто нам поможет? Вы? Милиция приходит, когда все кончено. Вспомните Лушиных.
– Но все же?
– Что «все же»? – Она непонимающе поглядела на Купцова. – Хотите предложить мне личную охрану? Многие уже вечером боятся выходить, приучают собак справлять нужду на унитазе.
– Будем охранять, не будем… Разве сейчас о том речь? – примирительно начал Иван. – Видимо, лучший выход сдать нам под охрану преступников, и тогда они уже больше ничего не натворят.
– Прекрасно, – язвительно усмехнулась Лида. – Все я понимаю. Но есть маленькое обстоятельство, которого вы не учитываете: я все понимаю теоретически. И ничем не смогу помочь уважаемому ведомству. Разве, что посочувствовать…
– Как ваша девичья фамилия? – неожиданно спросил Купцов.
– Моя? – Лида чуть не поперхнулась. – При чем здесь моя девичья фамилия? Ну, если хотите, Манакова. И что?
– Ваш брат за что осужден?
– Виталик? – она с нескрываемым испугом поглядела на Ивана, явно не зная, как себя вести и что отвечать.
– Я жду, – поторопил Купцов. – Или вы не хотите говорить на эту тему? Но мы и без вас можем проверить.
– Виталик? – беспомощно повторила Лида. – Он ни в чем не виноват, поверьте. Молодой, глупый, его втянули…
– Во что втянули?
– Ну, в это… Торговать валютой, – неохотно ответила Котенева, опуская голову. – Мне действительно тяжело говорить об этом. И так дома…
– Я понимаю, – заверил Иван. Кажется в глухой обороне наметился слабый участок? – Так, что дома?
