Владимир Капитонов - Подранок
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант! — вытянулся в струну майор, в душе же отсылая кабинетчика туда, откуда тот пришёл, причём через известный орган.
— Одна неделя! — в дверях обернулся Володин и погрозил майору пальцем.
Остальные генералы повторили жест председателя комиссии и следом за ним покинули кабинет Рамцова.
В принципе, одна хитрая задумка в отношении раскрытия этого убийства у майора Рамцова была. Он разыгрывал даже не одну, а целых две комбинации. Первая: поймать какого-нибудь бомжа-забулдыгу, как следует отпрессовать его и заставить взять на себя убийство Папы. И вторая: подсунуть труп «убийцы», застреленного при задержании, предварительно раскрасив его лицо очередью из «Калашникова».
С бомжом всё как-то не получалось, и вторая комбинация попала в разработку. Но… Задумка всё ещё была в зародыше. Рамцову в действительности не хватало времени. Он всё откладывал это дело на завтра, на послезавтра, но после налёта комиссии решил начать воплощение этой идеи немедленно. Но опять пришлось отложить на завтра, потому что рабочий день уже подходил к концу, а вечер майора был занят — по телевидению транслировали футбольный матч. Рамцов был фанатом футбола, и ради того, чтобы поболеть за любимую команду у голубого экрана, пожертвовал бы даже своей собственной карьерой. Короче, в этот вечер ему было категорически наплевать на дела служебные и, тем более на семейные. В домашнем халате и тапочках, с бутылочкой пива в руке прилип он к экрану телевизора. Он не замечал никого и ничего вокруг себя. Всё его внимание было сконцентрировано на лупцующие мяч фигурки. Отвлечь его не могла, как ни старалась, и любимая жена Ляля, в одиночку занимающаяся ремонтом квартиры и по этому поводу ропщущая на мужа, и дочь Наташа, постоянно шныряющая из своей комнаты в зал, где стоял телевизор, в поисках то предмета своего гардероба, то запропастившуюся куда-то косметичку. Наташа готовилась к очередному свиданию с очередным кавалером. Её лёгкое поведение с противоположным полом очень не нравилось ни отцу, ни матери. Наташа меняла парней, как перчатки, и с каждым умудрялась переспать. Слабость своего передка девка оправдывала якобы случившимся в школе изнасилованием, но фамилию насильника называть отказывалась, дабы не бередить душевную рану.
Итак, майор Рамцов отключился от мира сего перед телевизором, его супруга, ругая мужа, клеила обои, дочь собиралась на свидание, а минуту назад молчавший телефон в прихожей вдруг как-то тревожно зазвонил. Натали, находившаяся в тот момент в непосредственной близости от аппарата, сорвала трубку:
— Алло! Алло! Пусик, это ты?
Может, Стрельцов и был для кого-нибудь пусиком, но только не для неё, это точно.
Василий сухо официальным тоном попросил пригласить к телефону майора Рамцова. Наташа недовольно скривила губки, но, положив рокочущую эфирными помехами трубку рядом с аппаратом, заглянула в зал.
— Па, тебя к телефону.
— Кто? — не отрываясь от экрана, спросил Рамцов.
— Да откуда мне знать! — вспыхнула дочурка, раздосадованная тем, что звонок не принадлежит её любимому Пусику. А вот-вот должен был позвонить и пригласить её спуститься к подъезду. Теперь линия занята, и неизвестно на какое время. Может сорваться её рандеву. Вот и разозлилась.
Майор, скрепя сердце, оторвал свой зад от кресла и вышел в прихожую.
— Майор Рамцов, — по привычке представился он в трубку.
— Вечер добрый, товарищ начальник, — приблатнённым тоном поприветствовал милиционера бандит.
По тону Рамцов и узнал Стрельцова.
— Чего тебе? — недовольно пробурчал он.
— Сюрпризик для тебя приготовил, — интригующе продолжал Стрельцов. — Только действуй быстро, не то упустишь своё счастье.
— Говори конкретнее, — занервенчал Рамцов.
— Уговорил. Говорю конкретно по делу. Господин Громов тебе известен? Знаю, что известен. Всё ещё ищите его и не можете найти. А он вас дожидается вот по этому адресу. Записывай, начальник.
Рамцов задёргался в поисках карандаша и бумаги. На выручку пришла любимая доченька — подала свою записную книжку из ридикюля, уже перекинутого через плечо в ожидании звонка Пусика, и авторучку. Майор с благодарностью взглянул на дочь и пробасил в трубку:
— Записываю.
Стрельцов выдал наколку. Рамцов размашисто черкнул на листке и даже не поблагодарив наводчика, повесил трубку. Информация была гораздо важнее футбола. Трансляцию матча ещё повторят, а преступник, от задержания которого зависит судьба майора, ждать не станет. Вот на кого майор и спишет всех «глухарей»! Действовать немедленно! Рамцов набрал номер дежурной части, представился и отдал срочный приказ. Дождавшись от дежурного подтверждение принятия приказа, потребовал машину к подъезду и начал быстро собираться. Записная книжка лежала на телефонном столике. Наташа выдрала лист с записью отца и спрятала свою собственность в ридикюль. Ну, уж очень любопытной она была, потому и прочла написанное. Фамилия и имя преступника, отчёркнутые двумя жирными линиями, подействовала на неё странным образом. Она вдруг разревелась.
— Что такое, доченька? — переполошился отец.
— Папа, это он, это он, — по-киношному всхлипывала Натали.
— Кто он? — не понял Рамцов.
— Громов. Это он изнасиловал меня в школе, — роняя крупные, выдавленные слёзы, закончила фразу Натали.
Вот уж балаболка ещё из тех! Не было этого! Громов, хоть и мечтал поиметь её в школе, но опасался папашу мента. Уж потом, много лет спустя, он осуществил свою мечту. И то не путём насилия, а по обоюдному желанию. Просто Наташа решила отомстить любовнику за тот утренний облом и грубое выставление из квартиры.
— Почему ты молчала до этого времени? — пароходной сиреной взревел майор, у которого уже зародились личные амбиции к господину Громову.
— Папа, я боюсь его. И сейчас боюсь, — продолжала лить крокодильи слёзы Натали.
Рамцов размяк. Очень он любил свою дочь, какой бы она не была.
— Успокойся, маленькая моя, — обнял он её за плечи и нежно погладил по волосам. — Он за всё ответит!
Ровно через три минуты после получения приказа на указанный адрес выехала штурмовая бригада СОБРа.
Лампочка сознания в многострадальной голове Громова наконец-то пронзила живым лучом густой, липкий мрак пустоты. Стоная и охая, придерживая при этом ушибленное темя, Стас поднялся на ноги и пару раз мотнул головой. Вроде бы полегчало, и в мозгах просветлело. Память со скрипом восстановила эпизоды из недавнего боевика-ужастика, разыгравшегося в этой квартире. Вот только, сколько времени с этого момента минуло, и куда подевалась главная героиня, всё ещё оставалось для Стаса тайной. Оставленное тем чудовищем оружие ввергло Громова в шок. Из миллиона «тотошек» он узнал бы свой. Да, это был именно его «Тульский Токарева», украденный из его машины. Но как он здесь оказался? Если бы стены умели вещать человеческим языком, они о многом бы рассказали. Но такого феномена ещё не было зарегистрировано. Ответить на этот вопрос мог только один человек, и его необходимо было срочно разыскать. Стас затолкал пистолет во внутренний карман куртки и вышел на лестничную клетку. Не зная точно, куда держать путь, спустился на нижний этаж и приоткрыл подъездную дверь. Снаружи было темно, но далеко не пустынно. Двор буквально кишел людьми. Он не мог разглядеть их отчётливо, но по приглушённым выкрикам и бряканью чего-то металлического понял, что там довольно большая вооружённая группа. Кто может безбоязненно передвигаться в любое время суток по городу с оружием? Конечно, менты! Стас внутренне похолодел. Не было ни малейшего сомнения, что милиционеры устраивают здесь засаду, и не было никакой уверенности в том, что они не прошмонают подъезды. С этой братией Стасу встречаться хотелось меньше всего. Неизвестно по чью они душу, но лучше этот катаклизм переждать. Вернуться в квартиру? Схорониться на чердаке? Нет, подняться наверх он просто не успеет, ибо менты уже спешат к подъезду. Чёрт, они всё-таки приняли такое решение. И тут Стас отчётливо услышал свою собственную фамилию. Менты говорили о нём. Они идут его арестовывать! Громов отпрянул от входной двери и ударился спиной обо что-то металлическое. Повернулся, пошарил рукой и наткнулся на какую-то металлическую скобу. Дверь! Это дверь в подвал! Выбора ему не оставили. Он рванул скобу на себя, дверь с трудом, но поддалась, и в лицо пахнуло плесенью и кошками. Слету вниз по скользкой лестнице. Поскользнулся, выронил из кармана ствол… Некогда искать его в темноте… Дальше стандартный узкий коридорчик. Бегом по нему… И стоп! Коридор заканчивался глухой бетонной стеной. Путешествие закончилось. Капкан, кажется, захлопнулся…
Командовал штурмовой группой СОБРа тридцати двух летний капитан Лопатин. Распределив своих бойцов на всех возможных путях отхода особо опасного преступника, командир лично возглавил группу из шести человек, которая должна была штурмовать квартиру, где на сей момент, и должен был находиться тот самый особо опасный. У открытой подъездной двери он молча поднял руку вверх. Группа замерла в ожидании следующего немого приказа. Лопатин ткнул пальцем в грудь ближнего к себе старшего сержанта Образцова, затем жестом указал ему, куда следует ему идти — в подвал. Старший сержант кивнул и немного посторонился, пропуская вперёд товарищей. Когда нога последнего из них взяла две ступеньки первого лестничного марша Образцов, подсвещая себе мощным фонарём в одной руке и оружием наизготовку в другой, начал спуск в указанное командиром помещение.
