Ostin Mars - Двое в лодке
- И в чём проблема сейчас?
- Буквально пару дней назад мы прижали одну организацию, занимающуюся контрабандой и работорговлей, - он опять взял карандаш, уставился на него, как будто тот ему суфлировал. - Организация оказалась ветвью крупной сети, верхушка которой теряется над облаками, а я, к сожалению, летаю не так высоко. - Его двусмысленная косая улыбка опять послала по моей спине табун мурашек, он развёл руками, - нам великодушно пожертвовали пару крупных руководителей и десяток мелких сошек и настоятельно рекомендовали закрыть дело. Причём рекомендовали с тех самых верхов, заоблачных, - он указал глазами на потолок, пожал плечами, - так что ваше дело, скорее всего, ограничится судом и заключением тех, кого вы привезли лично, а потом увязнет в просьбах сверху.
Я почувствовала недосказанность, подалась вперёд, положила локти на стол и прямо заглянула в его глаза:
- Мы с девочками будем очень благодарны даже за такую справедливость, в конце концов нас бесплатно лечат и помогут вернуться домой. Но может быть, есть что-то, что лично я могу сделать для лично вас? Информация, связи, что-нибудь... более интересное? У меня непростые родители, знаете ли.
Его жесткое лицо дрогнуло удивлением, но почти сразу же по нему разлилась заинтересованность, удовлетворение и... уважение? О, да я могу собой гордиться!
- Да ты и сама непроста, девочка, - я подавила желание радостно подскочить и закружиться вприпрыжку, напевая что-нибудь глупое — комплименты от таких мужчин сводят меня с ума. Просто хитро улыбнулась и кивнула, убрав локти со стола:
- Ещё встретимся?
- Обязательно. Я позвоню.
Я призвала всю свою выдержку для того, чтобы спокойно попрощаться и грациозно покинуть кабинет, не скатившись до недостойного виляния задницей или многообещающих улыбок.
«Возьми себя в руки, он тебе в отцы годится! И вообще, у тебя есть парень».
Да, да, я всё помню...
Я разбудила водителя стуком в окно машины и попросила отвезти меня в госпиталь.
***
Я тихо сидела в светлой одиночной вип-палате, задумчиво глядя в окно. За окном бесшумно проносились потоки машин и людей, расчерчивали небо самолёты, мерцала на стенах небоскрёбов яркая реклама... это успокаивало. Это было мне необходимо.
Потому что стоило только перевести взгляд на пациента, занимающего палату — нервы скрипели, как металл по стеклу, а сердце сводило болью. Как же ему досталось...
У девочек я уже была, пообщалась со всеми, записала паспортные данные и телефоны родственников, отослала бумаги курьером нашему послу. Не поеду сегодня к нему, не могу. В голове к обеду уже изрядно шумело, мигрень сдавила затылок и виски, глаза отказывались фокусироваться на чём-либо без боли, да и через боль работали не ахти. Кофе перестал на меня действовать, похоже, я приобрела к нему стойкий иммунитет.
Даже психиатр, мельком взглянув на меня, предложил таблетку от головы, зря я отказалась. Нужно сходить к нему ещё раз, покаяться и спросить, что он решил по поводу нашей вечно воющей подруги. Как оказалось, у неё серьёзное расстройство психики, которое нужно срочно лечить. Таблетки он ей даёт, но необходим психолог, а русскоговорящего специалиста не так-то просто найти за пару дней.
Перед глазами замелькали довольные лица большинства девчонок, все в порядке, врачи рекомендовали отдыхать и хорошо есть, слава богу, это нам предоставили за счёт государства. Единственная, с кем я не увиделась — Яна. Как признался лечащий врач нашей группы, она всё время просиживает у постели своего похитителя... а я не захотела туда идти. Каким бы он ни был хорошим, он один из тех, кто возил через море живой товар, а это противно мне до такой степени, что я в который раз жалела, что не перестреляла их всех до одного, когда была возможность это сделать безнаказанно.
Потому что теперь их защищает закон, а он милостив. Излишне милостив. Пройдёт каких-то несколько лет и они выйдут на свободу, а их многочисленные жертвы свободы не получат никогда. Скоты.
Меня опять начинало трусить от злости, я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Краем глаза поймала Лёшкино лицо, плечи передернуло. Как же ему досталось...
В палате тепло, он раскрылся, оставив тонкое одеяло только на бёдрах, обхватил подушку, открывая моему взгляду всю спину, пол-лица и ноги от колен. Всё тело выглядело так, как будто его через молотилку пропустили. Рассечённая в двух местах бровь распухла, швы глубоко врезались в кожу, обещая в скором времени живописный шрам. Ещё один шов под тем же глазом, на самой высокой точке скулы, выглядел не так страшно, но тоже краснел воспалением. Старые синяки расползлись по всему лицу желтыми пятнами, это ещё те, которые ему битой наставили, по дороге из супермаркета. Бока такие же пятнистые, с более заметными кровоподтёками в некоторых местах. Мне даже показалось, что я вижу отпечатки носков ботинок, по телу опять прошла волна злости — до тех уродов я тоже доберусь!
Правую лодыжку и колено доктор обмотал эластичными бинтами, на пальцах ног и внутренней стороне стопы заклеенные пластырями ссадины — похоже, кроссовки на так уж и защищают ноги во время ударов. Одну руку он спрятал под подушку, на вторую было страшно смотреть — на костяшках и средних суставах пальцев кожа содрана до мяса, его руки и раньше плохо выглядели, а сейчас...
Лёшка резко вздохнул во сне, губы дернулись, с них сорвался угрожающий рык. Я села на кровать, положила ладонь ему на лоб — жаром горит, надо сказать доктору. Наклонилась, прикоснулась губами к щеке чуть ниже шва, прикрыла глаза, хорошо... Даже когда он спит, вокруг него разливается аура спокойствия, в которой стихает головная боль и расслабляются нервы.
Отстранилась, поменяла руку, они у меня всегда ледяные, ему сейчас в самый раз будет. Он улыбнулся и расслабился, пора его будить — доктор говорил, что он уже девять часов спит, к тому же скоро обед и перевязка.
Я погладила его по щеке и позвала:
- Лёш...
***
Из больницы я выходила раскрасневшаяся и довольная. Таблетки пить не стала — голова утихомирилась, видимо, придя в офигение от количества и качества моих эмоций. На сотню поцелуев нас, конечно же, не хватило, Лёшка насчитал двадцать восемь и сказал, что остальные буду должна. Я не стала спорить.
Он взял с меня обещание спать и отдыхать, а я с него — скорее выздоравливать и никого не бить, на том мы и разошлись. Его забрали на перевязку, а я поехала в дом приютившего меня дяди Халида, спать. Меня накормили обедом и провели в комнату, где весь день ждала меня восхитительная кровать, необыкновенные подушки и несравненное одеяло. В их приятном ненавязчивом обществе я провела около двенадцати часов, после чего вскочила бодрая, как огурчик... в полчетвёртого ночи. Отлично.
За окном сиял ночной город, на улицах было полно машин — центральные районы даже в это время не спят. Пойти в душ я не рискнула, боясь кого-нибудь разбудить, у дяди Халида большой дом, но на втором этаже ванная рядом с его спальней, а на первом есть только совмещённый санузел для прислуги. Скорее всего, он совсем неплох, но если я туда пойду, меня не поймут, в этом доме так не принято.
На первом этаже есть большая библиотека, там же стоит общий компьютер, которым часто пользовался во время визитов папа. Пожалуй, прогуляюсь туда, это единственное место, где я не буду никому мешать. Тихо, как мышка, сбежав по лестнице, я прокралась в заветную комнату и восхищенно вздохнула — они сделали ремонт, в мой прошлый визит всё было по-другому. С завистью осмотрев драгоценные дубовые панели и тканевые стены, я пощупала шторы, погладила полировку стола и утонула в огромном кресле, из которого не хотелось вылезать до скончания веков. Длинные стеллажи с книгами и полки с дисками, скромная маленькая плазма над камином, несколько столов и живые цветы.
Читать я не рискнула — если сейчас начну разбирать напрочь забытую чужую грамматику, точно заработаю себе новую головную боль, поэтому компьютер гораздо предпочтительнее.
Прикрутив звук, я запустила систему, ввела в запросе поиска все видео файлы, место где искать... о, да в этом доме полно компов, и все включены! Значит, ищем по всей локалке. Вот. Я уже представляла, как буду расслабляться под какой-нибудь лёгкий романтичный фильм до самого утра, система сортировала файлы по продолжительности, я обратила внимание на множество роликов длительностью около двадцати минут, открыла один — может, мультик или сериал, у дяди Халида трое детей, вполне может быть.
Файл открылся и меня сначала бросило в дрожь, а потом чуть не вырвало. Это было некачественное видео с изнасилованием, самым натуральным и очень жестоким. Дрожащими руками я с третьей попытки попала по крестику, выдохнула, вытирая со лба липкий холодный пот. Желудок всё ещё скручивался в узлы, было бы чем — уже бы стошнило.
Кто в этом прекрасном доме может интересоваться таким видео?! Я открыла расположение файла, посмотрела имя компьютера — хозяин дома. И там ещё полсотни таких файлов.
