Виктор Доренко - Убить и спасти. Жизнь полна трупов
Панцирь вытащил сигарету изо рта, оборвал фильтр, жадно затянулся. Но не полегчало. Он глотнул дыма так, что стало горько во рту, и отбросил сигарету.
Он не был близко знаком с Вовой Смирным, но знал его по совместным делам. Несколько раз Вова Смирный появлялся в «Глазке», «Белой розе» и других притонах, контролируемых группировкой Панциря. Душа был человек.
Панцирь всеми клеточками тела чувствовал, что не упокоившийся еще дух Вовы Смирного зовет его к себе. Предчувствие неотвратимости охватило его, глаза остановились, дыхание стало частым и коротким. Он вытащил из кармана позолоченную авторучку, открутил колпачок, снова завинтил и вдруг сунул авторучку за пояс. Полминуты спустя, так же внезапно осознав нелепость своего поступка, опять вытащил авторучку и бессмысленно уставился на нее. Неожиданно начало колоть сердце.
Панцирь со злостью отбросил авторучку и шагнул за угол стены к лифту. По полу скользнула чья-то тень с мощной головой и квадратными плечами. Панцирь отпрянул назад. Сердце билось в горле, и казалось, вот-вот выскочит через рот. Стояла бездонная, невозможная тишина.
Панцирь, преодолевая дрожь во всем теле, снова двинулся вперед. Теперь за углом ничего не было, кроме его собственной тени — мощная голова, квадратные плечи.
Панцирь нажал кнопку лифта. Лифт, масляно постукивая и шурша, послушно двинулся. Эти уютные звуки успокаивали, убаюкивали взбаламученную психику Панциря. Его обоняние, ощущавшее прежде только жесткий, металлический запах пыли, теперь различило текущие от соседней двери ароматы кофе и поджаренного в тостере хлеба. Панцирь приободрился и поправил галстук.
Лифт встал, приглашающе распахнулась дверь. Панцирь вошел, нажал кнопку первого этажа. В кабине лифта недавно заменили освещение, было светло и довольно чисто. Настроение Панциря сразу пошло вверх. Все было привычно, знакомо, по-домашнему. Все было как всегда.
Панцирь, насвистывая любимый «Отель «Калифорния», пошарил по карманам. Авторучку выбросил, чудак. Ничего, купит новую. Он достал сигареты, зажигалку. Нет, он культурный человек, курить в лифте не будет. Закурит на воздухе, под синим утренним небом.
Его лицо повеселело. Жизнь перестала казаться Панцирю мрачной, угрюмый дух Вовы Смирного оставил его в покое.
Панцирь глубоко вздохнул и улыбнулся.
В этот момент крышу лифта проткнула стальная игла, похожая на толстую вязальную спицу. Поискав нужную точку, игла остановилась над теменем Панциря, лишь немного не достававшим до потолка лифта.
В ту самую секунду, когда улыбка Панциря стала светлой и лучистой, игла с силой вошла в его черепную коробку.
Сознание Панциря погасло мгновенно. Он не успел понять, что случилось, и умер в момент полного душевного покоя и безмятежности.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
В сияющем позолотой, зеркалами и белоснежным пластиком магазинчике «Клеопатра» было немноголюдно. Товар здесь продавали специфический, и, несмотря на то, что в городе, кроме «Клеопатры», было еще лишь два таких магазина, столпотворения у витрин и прилавков никогда не наблюдалось.
Возле одного из прилавков стоял брат Панциря по кличке Болт и задумчиво рассматривал фаллопротез производства США стоимостью 105 тысяч рублей. Он уже осмотрел дильдо из пластизоля класса «Реалистик» (имитатор полового члена Алена Делона) за 640 тысяч, эротические насадки «Бычье око» из ресниц настоящего быка по цене 44 тысячи, био-потенцоры, помпы, светящиеся презервативы и резиновых герл с макияжем и сережками в ушах. Сейчас он заканчивал свой экскурсионный обход «Клеопатры».
Болт был вторым человеком в группировке «Трансмаш», орудовавшей в жилых микрорайонах возле одноименного завода. Интерес Болта к магазину «Клеопатра» никак нельзя было назвать академическим. Магазинчик принадлежал службе семьи «Надежда» из районного общества инвалидов. «Трансмаш», качавший из наркотиков хорошие деньги, но по этой причине и скользивший все время по краю пропасти, рассматривал возможность внедрения в безобидную фирму, освобожденную ко всему прочему от налогов. Щупалыды криминальной империи протягивались в самые разные сферы жизни города.
Болт собирался было затеять беседу с продавцом, как в магазин ворвался Лоб, один из телохранителей Панциря. Отозвав его в сторону, он задыхающимся голосом сказал:
— Братана твоего… уложили на Коммунистической!
Болт резко повернулся к нему, схватил за лацканы кирпичного цвета пиджака:
— Брешешь, позорник! — лицо Болта то бледнело, то наливалось кровью.
Они выскочили из магазина.
— Он должен был выйти из подъезда, — задыхаясь от волнения и спешки, рассказывал Лоб. — Я и Хокер ждали в машине. Вдруг выбегает пацан, кричит: «В лифте убили человека!» Мы бросились туда. Панцирь лежит в углу, голова пробита сверху чем-то острым.
Лоб открыл стоящий неподалеку темно-синий «Вольво», сел за руль. Болт бросился на сиденье рядом с ним.
— Где Хокер? — спросил Болт.
— Там, в подъезде.
Болт некоторое время молчал, прикрыв лицо рукой.
Внезапно он ударил кулаком по панели автомобиля.
— Этого не может быть! — его голос сорвался на крик. — Кто это сделал?!
— Когда мы подъезжали к дому, там крутился Короб, подручный Хана, — сказал Лоб. — Потом исчез. Честно говоря, мы не придали этому значения.
— У нас с Ханом мир, — повернулся к нему Болт. — Железнодорожный вокзал — граница между нашими районами. По ту сторону его интересы, по эту — наши.
— Так было до убийства Смирнова, — напомнил Лоб. — Смирнову принадлежало два киоска на вокзале. Они очень нравились Хану. Насколько я знаю, один уже перешел к нему.
— Да он что, оборзел, сука! — зарычал Болт. — Вокзал — это же золотое дно.
— Короб с благословения Хана увел любовницу Хокера, — сказал Лоб. — И они до сих пор за это не заплатили. Они скоро вовсю будут хозяйничать на нашей территории. Уже крошат наших. Брата твоего… Теперь чья очередь?
«Вольво» вылетел на улицу Коммунистическую, повернул к двенадцатиэтажному жилому дому, возле которого стояла толпа.
Панциря уже грузили в «скорую».
— Наповал! — сообщил выскочившему из «Вольво» Болту Хокер.
Болт, оттолкнув его, бросился к брату, взял его за Руку.
— Нельзя, — сказал ему санитар.
— Я — брат!
— Это не имеет значения. Он уже мертв.
Носилки с Панцирем затолкнули в машину.
Болт невидящими глазами оглядел стоящих в отдалении людей, закапанный кровью асфальт, бледное небо в проеме между домами.
Внезапно его лицо судорожно сморщилось, он дернул плечами, как в припадке, и бросился к машине.
«Вольво» на бешеной скорости вылетел со двора и, визжа шинами на поворотах, рванул к железнодорожному вокзалу. Затормозив возле одного из привокзальных киосков, Болт выпрыгнул из машины, как выброшенный пружиной. Окошечко киоска было закрыто. Болт бросился к двери, грохнул по ней кулаком.
Ему не спеша открыл сытого вида мужчина в коричневой замшевой куртке. За его спиной стояла испуганная продавщица.
— Ну, чего тебе? — высокомерно спросил мужчина.
— Я хотел бы видеть хозяина, — сдерживая душившую его ярость, сказал Болт.
— Какого? — полуприкрыв глаза, процедил мужчина. — Если прежнего, поезжай на Северное кладбище. Если нынешнего, то не по тебе заслуга видеть его.
Кровь хлынула в лицо Болту так, что голова закружилась и он едва устоял на ногах. Все же ему и на этот раз удалось смирить клокотавший в нем гнев.
— Но я могу знать имя теперешнего хозяина? — собрав все силы, как мог спокойно спросил он.
Мужчина помолчал, презрительно глядя на него.
— Хан. Это тебе что-нибудь говорит, недоносок? — сказал он наконец надменно.
Болт с яростью захлопнул дверь. Металлический уголок, по диагонали пересекающий дверь с внутренней стороны, ударил мужчину в лицо. Сила удара была такой, что мужчина опрокинулся на спину, сбив с ног продавщицу и заливая кровью пол киоска.
Болт кинулся в машину. Секунды спустя «Вольво» помчался по направлению к заводу «Трансмаш», проходя светофоры на красный и пугая зазевавшихся прохожих.
Ярость и гнев застилали Болту глаза. Такого беспредела нельзя было вынести. Это требовало немедленного ответа. Хан, ты подонок, мразь, какую земля еще не производила.
Дорога впереди делала длинную петлю. «Вольво» перелетел через бордюр и, разбрасывая куски чернозема, пробуксовывая на клумбах, помчался по газонам. Через пол сотни метров машина вновь выпрыгнула на асфальт.
Он раздавит этого подлеца, превратит его в навоз, в ничто. Братан, братан, как ты мог довериться этим людям?!
«Вольво» остановился у проходной «Трансмаша». Болт выскочил из машины, на ходу вытаскивая пропуск, который ему выдали пользующиеся его милостями люди, да еще поблагодарили, что взял. Проскочив проходную, он сразу направился к цеху отгрузки готовой продукции, где стояло несколько недавно произведенных танков «Т-80».
