Татьяна Ревяко - Серийные преступления
В ночь с 30 апреля на 1 мая Лорбах и Бост украли автомобиль из гаража одного крестьянина. И, наконец, на основании признания Лорбаха Бост был признан виновным в совершении нападения на пару в Меребуше. В тот вечер Лорбах попросил друга помочь ему выследить самца косули. Они вооружились пистолетами и поехали в лес. Прибыв на место, приятели неожиданно заметили, как метрах в ста от них вспыхнула спичка. Они подкрались ближе и увидели любовную пару.
Бост был осужден за все эти преступления, хотя сознался только в нескольких кражах скота. Во всех остальных случаях, особенно в деле об убийстве Серве, приговор почти исключительно опирался на показания полностью прирученного полицией «главного свидетеля» Франца Лорбаха.
Согласно обвинительному заключению, Бост совершил и убийства в ноябре 1955 года и в феврале 1956 года, то есть был разыскиваемым убийцей любовных пар. Обвинение основывалось на целом ряде улик. Лорбах показал, что ноябрьской ночью 1955 года Бост велел ему почистить пистолет. Из пистолета, правда, не стреляли, но его рукоятка была измазана желтой глиной. У самого Боста все лицо было в «крошечных брызгах крови». В ночь убийства Бере и Кюрман Лорбах, по его словам, отвез приятеля на мотоцикле как раз в этот район и там оставил его. Через несколько дней Бост вернул ему несколько сот марок, которые брал взаймы три года назад. Как известно, уголовная полиция поначалу исходила из того, что у Бере была при себе солидная сумма.
У Лорбаха было наготове и объяснение мотива убийств. Он заявил, что его друг «ненавидел капиталистов», которые могли себе позволить выезжать с подружкой в машине на природу. Итак, Бост — враг богатых! Но ведь ни одна из его жертв не была богата, не говоря уж о «капиталистах».
Суд опять назначил выездные заседания, но они не дали никаких результатов. Бравый полицейский свидетель не смог сообщить никаких сведений по самому преступлению.
Улики, которыми располагал суд, были разложены на трех столах в зале судебных заседаний. Среди прочего была целая коллекция оружия, включая английский автомат.
Одна только полиция была представлена пятью экспертами: четверо были из Федерального ведомства уголовной полиции и один из ведомства уголовной полиции земли Северный Рейн-Вестфалия. Эксперт по огнестрельному оружию из Федерального ведомства, заявил, что допускает возможность убийства пары Фалькенберг — Вассинг и доктора Серве из одного оружия. Обе пули были выпущены из пистолета с шестью нарезами правого направления в канале ствола.
Такое устройство имели два конфискованных у Боста пистолета. Определить точно, каким из них пользовался убийца, не представлялось возможным.
Эксперт-химик из Федерального ведомства заявил, что в оборудованном под лабораторию подвале Боста были найдены химикаты, которые можно увидеть в большинстве лабораторий: денатурат, эфир, сера, селитра, муравьиная кислота и сода.
Третий эксперт из Федерального ведомства обнаружил цианистый калий в одной из бутылочек и шприце, конфискованных у Боста.
Что касается эксперта из земли Северной Рейн-Вестфалия, то ему с самого начала было совершенно ясно, что Бост интересовался главным образом такими химикатами, которые можно использовать для убийства или нападения. Чтобы сделать подобный вывод, ему было достаточно того, что у обвиняемого был изъят стрихнин и записи о некоторых приемах дзюдо.
Прокурор считал Боста полностью изобличенным в совершении трех убийств и потребовал приговорить его трижды к пожизненному тюремному заключению, а за остальные преступления к различным срокам заключения, которые в сумме составляли семнадцать лет. Кроме того, прокурор настаивал на лишении Боста как злостного рецидивиста гражданских прав.
Прокуратура подозревала Боста и в убийстве Бере — Кюрман, но за недостатком улик считала возможным вынести оправдательный приговор. К главному свидетелю Лорбаху прокурор отнесся гораздо мягче. Кара за участие в убийстве доктора Серве составляла всего три года тюремного заключения. За все свои преступления Лорбах должен был получить четыре года и шесть месяцев тюрьмы. Три года, проведенные в предварительном заключении, засчитывались в меру наказания.
Оба адвоката обвиняемого начали свою речь о ходатайстве. Во-первых, они просили разрешить психологам обследовать Франца Лорбаха для установления правдивости его показаний. Во-вторых, они требовали, чтобы комиссар уголовной полиции Айнк санкционировал дачу показаний сыщиком, который в своем донесении в полицию выдвигал самые серьезные обвинения против Франца Лорбаха. Айнк получил это донесение еще во время расследования, но отмахнулся от него как от нелепой фантазии. Теперь адвокаты просили заслушать этого агента в качестве свидетеля. И, в-третьих, они настаивали на зачтении заявки на патент, которая доказывала интерес Боста к изготовлению оружия.
Суд отклонил ходатайство о привлечении специалистов-психологов, мотивировав отказ тем, что участвующий в процессе психиатр обладает достаточными знаниями, чтобы вынести заключение о правдивости показаний Лорбаха. Заключение психиатра было положительным. В ответ на второе ходатайство суд ограничился лаконичным сообщением, что уголовная полиция отказала в разрешении на дачу показаний. Третья просьба была также отклонена, но интерес обвиняемого к изготовлению оружия принимался во внимание.
Защита пыталась продолжать борьбу. В заключительном слове адвокаты указали на то, что обвиняемый задолго до суда был квалифицирован общественным мнением как «убийца любовников» и, следовательно, с самого начала не мог рассчитывать на справедливый приговор. Кроме того, основанием для обвинения могут быть только неопровержимые факты, но не дешевые трюки или неопределенные предположения. Однако ни в одном из трех рассмотренных случаев убийств не было неопровержимых доказательств вины Боста.
Настоящий убийца, возможно, все еще гуляет на свободе. Это доказывало, в частности, и очередное убийство пары 9 февраля 1958 года под Опладеном. Мало того, все внешние обстоятельства убийства были точно такими же. Но ведь Бост к этому времени был давно арестован.
Действительно, убийства любовных пар в то время были в ФРГ не редкостью. Спустя шесть месяцев после нераскрытого преступления под Опладеном, на которое сослался защитник Боста, в предместье Мюнхена в лесу был найден труп 16-летней девочки и ее 18-летнего друга. Они были застрелены. Убийца отодвинул трупы в сторону и подобрал гильзы. И на этот раз преступник не был найден.
14 декабря 1959 года, на шестнадцатый день слушания дела, был оглашен приговор. Когда вошел суд присяжных, все затаили дыхание. В переполненном зале царила мертвая тишина. Вернер Бост был бледен, но сохранял самообладание. Франц Лорбах затравленно озирался. В гнетущей тишине председатель огласил приговор. Вернер Бост признавался виновным в убийстве доктора Серве в совокупности с ограблением при отягчающих обстоятельствах и попыткой подстрекательства к убийству.
В случаях Бере — Кюрман и Фалькеньерг — Вассинг Бост был оправдан за неимением доказательств. Правда, было установлено, что в ночь убийства Бере и Кюрман Бост находился на северной окраине Дюссельдорфа, то есть в непосредственной близости от места преступления, и вполне допустимо, что брызги крови на его лице свидетельствовали о совершенном убийстве, однако этого было недостаточно, чтобы признать его виновным. В деле Фалькенберг — Вассинг доказательства были более убедительными: в первую очередь, пеньковая веревка и резиновые кольца, обнаруженные в тайнике Боста. «Но — как заявил председатель земельного суда доктор Неке, — нельзя исключать возможность того, что пары были убиты одним или несколькими другими преступниками».
Бост был приговорен к пожизненному тюремному заключению, к лишению всех гражданских прав и как «злостный рецидивист» к содержанию в заключении после отбытия наказания.
Эта дополнительная мера наказания была введена во времена нацистского режима согласно «закону об особо опасных профессиональных преступниках и о дополнительных мерах наказания» от 24 ноября 1935 года и вошла в уголовный кодекс «третьего рейха» как параграф 42, а впоследствии была сохранена в уголовном праве ФРГ. В соответствии с 67 параграфом, пункт «д», содержание в заключении после отбытия наказания связано с очень длительными сроками. Как долго осужденный остается в заключении после отбытия наказания, целиком и полностью зависит от усмотрения суда. На основании этого закона нацисты отправляли в концентрационные лагеря и лагеря смерти антифашистов. Сегодня в ФРГ это положение используется также не только для борьбы с профессиональной преступностью, но и против анархистов.
Франц Лорбах, для которого даже органы государственного обвинения требовали весьма мягкого наказания, получил всего пять лет тюремного заключения. Таким образом, суд увеличил его срок на шесть месяцев по сравнению с требованием прокурора. Может быть, он хотел продемонстрировать этим свою объективность. А может быть, членам суда было все-таки стыдно, что для вынесения приговора они воспользовались показаниями такого «свидетеля».
