Элмор Леонард - С мертвого никто не спросит
— Двадцати тысяч мне хватит, — заявил Мэнселл.
Кэролайн ничего ему не ответила. Она даже не пошевелилась, пока он не произнес:
— А у вас выдержка что надо!
Кэролайн поднялась с кресла, положила книгу на скамеечку для ног и направилась в эркер, где находился письменный стол.
— Я делаю это против желания, — сказала Кэролайн, поворачиваясь боком к Клементу. Склонившись над столом, она открыла чековую книжку и взяла ручку.
Мэнселла поразила ее покладистость. Он ожидал, что адвокатесса будет с ним спорить.
Кэролайн вырвала из книжки чек и, не глядя на Клемента, прошла мимо него и остановилась у ведущей в холл открытой двери.
— Вот, берите, — протянув ему чек, сказала она.
«Что-то здесь не так», — подумал Клемент. Кэролайн вышла в холл, поднялась по лестнице на несколько ступенек и через перила протянула Клементу руку с чеком.
— Берите и тотчас уходите, — сказала она. — Но учтите, если вы его возьмете, то можете на мои услуги больше не рассчитывать. Ни во время предварительного следствия, ни в суде. Поняли?
Клемент поднялся с дивана и, глядя на ее выглядывавшую из рукава халата обнаженную белую руку, направился к Кэролайн.
Взяв от нее чек, он жадно впился в него глазами.
— Но здесь всего двести долларов, — удивленно произнес Мэнселл.
— Марси! — крикнула Кэролайн, перегнувшись через перила.
— Я же сказал — «двадцать тысяч». Вы, наверное, в ноликах запутались?
Кэролайн развернулась и посмотрела ему в глаза.
— Даже если бы я могла выписать чек на такую большую сумму, неужели вы думаете, я отдала бы вам деньги?
— Да, конечно, — ответил Клемент. — Чтобы я не утащил ваш ковер или драгоценности.
— Но чек… Неужели вы не понимаете: как только вы уйдете, я позвоню в банк и заблокирую счет?
— Если вы так поступите, я вернусь.
— Не думаю, — ответила Кэролайн. — В случае вашего возвращения мне ничего не останется, как вызвать полицию.
— Боже, какими же несговорчивыми бывают люди, — сказал Клемент. — Где тут у вас ванная комната?
Кэролайн застыла в нерешительности, затем протянула руку.
— Вон там. Первая дверь.
Она встала боком, чтобы Клемент смог подняться на второй этаж. Поравнявшись с Кэролайн, он крепко схватил ее за руку. Она стала вырываться.
— Пустите меня!
— Нет, подождите…
— Марси!
— Она заперта в кладовке, — ответил Клемент, таща за собой Кэролайн. — Я же сказал: она мне нахамила. Вы ведь юрист, должны понимать: за хамство надо наказывать. Изолировать от общества.
Он затолкнул Кэролайн в ванную комнату, вошел сам и, захлопнув за собой дверь, огляделся.
— Бог ты мой, как же здесь роскошно, — произнес Мэнселл. — Можно даже приемы устраивать… большой душ. Правда, я предпочитаю принимать ванну. Но ничего, мне и душ подойдет. Снимай халат.
— Клемент! — возмущенно воскликнула Кэролайн.
— Что?
— Что бы ты ни задумал… — Чтобы не злить его, она даже попробовала улыбнуться. — Я могу тебе дать один совет?
— Во сколько он мне обойдется? — осведомился Мэнселл.
— Бесплатно, — ответила Кэролайн и, медленно выговаривая слова, продолжила: — Что бы ты сейчас ни задумал, ты должен помнить, в каком положении находишься.
Клемент просунул палец в колечко на «молнии» халата Кэролайн.
— Клемент, веди себя прилично.
— А то что? Ты заблокируешь счет? — Мэнселл дернул кольцо вниз, и халат на Кэролайн распахнулся. Она попыталась его застегнуть, но Мэнселл схватил ее за руки, развел их в стороны и посмотрел женщине в глаза.
— У меня все равно нет такой большой суммы, — сказала Кэролайн. — Так что какая разница?
— Сколько у тебя на счете?
— Пойдем, посмотришь мою чековую книжку.
— Сначала сними халат.
Он отпустил ее руки.
— Нет, правда, Клемент, подумай…
Мэнселл провел руками по ее шелковистой коже. Кэролайн попыталась отстраниться.
— Как ты думаешь, что я хочу с тобой сделать? — спросил он. — А? Ну-ка, угадай.
Он бесцеремонно стиснул ее грудь.
— Э, да у тебя соски набухли… Правда, приятно? Сейчас я с ними немного поиграю, и они станут твердыми как камушки.
Правой рукой он гладил ее живот, не сводя с нее взгляда.
— Ну, что там дальше? Что тут у нас, пупок?.. Боже, да ты без трусиков! — ахнул он. — Ух, что я сейчас с тобой сделаю! Ну, давай…
Мэнселл медленно занес правую руку, сжал кулак и, приподнявшись на цыпочки, со всей силы ударил Кэролайн в живот. Потом он затащил ее в душевую кабину, сорвал с плеч халат, выкрутил руки и методично ударил ее несколько раз по почкам, животу и лицу. Когда у нее изо рта и носа потекла кровь, Клемент включил душ и пустил на нее струю. Главное — чтобы она стояла на ногах. Поддерживая свою стонущую жертву, он набросил на нее полотенце, с трудом вывел из ванной комнаты и подвел к письменному столу. Судя по всему, упрямство из нее он выколотил.
— Посмотрим, сколько ты теперь мне выпишешь, — произнес Мэнселл.
Он посмотрелся в зеркальную стену холла, ухмыльнулся своему отражению и с чеком на шесть с половиной тысяч долларов в кармане вышел на улицу. «Ты, парень, неплохо поработал, — сказал он себе. — Даже оружие не пришлось применять. Все складывается как нельзя лучше. Сейчас поеду в банк и обналичу чек». Если в банке вдруг надумают проверить его подлинность и позвонят Кэролайн, та, все еще испытывая жуткий страх, наверняка подтвердит, что чек подлинный.
На противоположной стороне улицы Мэнселл увидел молодого парня в черном костюме.
Так действовать гораздо проще, чем палить из пушки. Главное — правильно выбрать жертву, обработать ее, чтобы не смела вызвать полицию, а потом — сразу в банк, обналичивать чек.
К парню в черном присоединились еще двое. Они стояли на той стороне и о чем-то разговаривали.
Кэролайн, вероятнее всего, из окна второго этажа смотрит сейчас на улицу, спускаясь по ступенькам крыльца, подумал Мэнселл. Черт возьми, а большой у нее домик! Ограда высокая, металлическая. Сбоку место для парковки, и все заасфальтировано, никакой травы. Похоже, вначале дом был жилым, потом его переделали в контору или ресторан, а может, в гостиницу — вон какая огромная ванная и кухня. А сейчас здесь снова жилой дом.
Направляясь к машине, Мэнселл вдруг понял: трое парней, стоящие напротив, все в черном, как будто в трауре. Три темноволосых парня с усами и черных костюмах. «Ну и дела, — подумал Мэнселл. — До вчерашнего дня ни одного албанца не видел, а тут сразу трое».
Первой его мыслью было рвануться к «монтего». Однако, не желая привлекать к себе внимание, он даже шагу не прибавил. Главное — сесть за руль.
Трое албанцев в черном были похожи на сотрудников похоронного бюро. Вдруг они все как один распахнули пиджаки и сунули руки в карманы.
Клемент находился в пяти шагах от дверцы своей машины, когда албанцы выхватили пистолеты и открыли по нему стрельбу. Он не поверил своим глазам — прямо на улице трое человек, которых он никогда не видел, не выяснив, тот ли он, кто им нужен, открыли по нему огонь!
Клемент, пригнувшись, рывком открыл дверцу машины и увидел, что окна его «монтего» изрешечены пулями. Они дрожали, но стекла из них не вылетали. Схватив лежавший под сиденьем браунинг, он спрятался за машиной и осторожно выглянул наружу. Увидев, что албанцы приближаются, он прицелился и нажал на спусковой крючок. Пистолет в его руках подпрыгивал, от грохота заложило уши. Увидев, что троица разделилась, Мэнселл вскочил в автомобиль, завел мотор и дал задний ход. На бешеной скорости он объехал дом и, увидев, что на воротах ограды висит цепь, едва не затормозил. Но стоит ли машина, пусть даже только что купленная, его жизни? На полном ходу его автомобиль сорвал с петель стальную цепь, пересек дорогу и оказался в аллее. Проблема возникла, когда он в конце аллеи увидел просвет. Ему надо было срочно решать, куда ехать. Повернуть влево, чтобы оказаться подальше от албанцев, или вправо и на полной скорости промчаться мимо фасада дома? «Черт с ними, с албанцами!» — подумал Мэнселл и, свернув вправо, увидел три черные фигуры.
Албанцы смотрели в его сторону. Завидев его машину, они вскинули пистолеты. Клемент услышал похожие на хлопки звуки выстрелов, и тотчас лобовое стекло покрылось сетью мелких трещин. Не сбавляя скорости, он направил машину прямо на стрелявших в него албанцев. Те, чтобы не попасть под колеса, перепрыгнули через бордюрный камень и, оказавшись на тротуаре, прижались к чугунной ограде. Один из них, словно кошка, быстро вскарабкался по ее прутьям и перекинул через ограду ноги. Поравнявшись с ними, Клемент, не целясь, несколько раз выстрелил.
Промчавшись по улице, на которой жила Кэролайн, он свернул на Джефферсон-авеню и влился в поток машин.
«Интересно, почему я никогда не слышал об албанцах?» — крепко сжимая в руках руль «монтего», думал Мэнселл.
