Анатолий Антонов - Полковник по сходной цене
Полковник снял трубку телефона.
— Дежурный? Старшего лейтенанта Исаева ко мне!
— Иван Сергеевич, — получил он ответ. — Исаева нет на месте… Мы ездили к нему домой, там его тоже нет. Ребята не знают, что и думать.
Черные пятна поплыли перед глазами полковника.
— Он не собирался никуда уезжать? — хрипло спросил он.
— Никого, по крайней мере, не предупреждал — ребята говорили… Да, к вам, Иван Сергеевич, какие-то люди поднимаются.
— Какие еще люди?
— Говорят, из министерства. Наверное, очередная проверка на объекте.
— Ч-черт… — выдавил полковник и положил трубку.
В дверь его постучали.
— Да-да, — выпрямился полковник навстречу входящим в кабинет людям. — Чем могу служить?
— Федеральная служба безопасности, — громыхнуло в ушах у полковника. — Вы арестованы.
* * *«Куда меня везут? — покусывая губы в полумраке салона автомобиля с тонированными стеклами, думала Тамара. — Странно как-то… Сначала держали в камере, потом повезли куда-то на милицейском „газике“. Сказали, что на следственный эксперимент… Бред какой-то. Какой следственный эксперимент, если мне еще даже официально не предъявлено обвинение? Да и обвинения эти — бред».
Тамара судорожно вздохнула. Человек, сидящий рядом с ней на заднем сиденье автомобиля, посмотрел на нее и усмехнулся.
— Волнуешься?
Не получив ответа, он покосился на скованные наручниками руки Тамары, откинулся на спинку сиденья, устроился поудобнее и вскоре захрапел.
Тамара закрыла глаза.
«На каком-то пустыре „газик“ остановился. Потом меня передали из рук в руки вот этим людям. Даже наручники с меня не сняли. И теперь я еду черт знает куда… По-моему, мы уже выехали за город».
* * *— Ну?! — нетерпеливо крикнул водитель. — Чего теперь-то встали? Куда ехать?
— Сейчас, — сквозь зубы проговорил Колобок, вылезая из джипа и оглядывая окрестности.
— Ур-род, — проворчал водитель. — И где Факир нашел такого?..
Позади его машины остановились еще один джип и две «Нивы».
— Чего опять встали?! — заорал водитель второго джипа. — Два часа по каким-то тропам кружим… Как горные козлы, е-мое…
— Тихо! — из этого же джипа вышагнул Факир, прямой и высокий, словно ожившая пожарная каланча.
Он подошел к Колобку.
— Ну что? — негромко спросил он. — Вспомнил дорогу?
— Сейчас…
— Вспоминай, вспоминай лучше, — медленно проговорил Факир. — Вспоминай, блядь такая! — заорал он вдруг. — Вспоминай, пожалуйста…
— Сейчас, — проговорил Колобок, напряженно вглядываясь в окружающий его пейзаж. — Ориентир найти надо… Ага, вон сломанное дерево! На виселицу похоже! Точно — вспомнил! Значит, теперь туда — по той дороге!
— Ну, наконец-то, — проворчал водитель.
Факир вернулся в свою машину.
— Быстрее, — закричал он, — поехали!
* * *— Что-то меня на работу не ведут, — вздохнул Ефрем и почесал себе шею под бородой. — И пожрать не несут… Странно.
Гарик, скрестив руки на груди, мерил шагами подвальную комнату.
— Слушай! — остановился он вдруг. — Ты уже сколько тут находишься?
— Порядком… Долго.
— И ни разу не пробовал бежать?
— Ну… Да как мне бежать-то? — горько усмехнулся Ефрем. — У меня же жена и дети… Эти изверги их сразу схватят, если увидят, что меня нет на месте.
— Та-ак. — Гарик присел на корточки напротив Ефрема. — А если бы жена и дети уехали куда-нибудь, то попробовал бы?
— А куда они уедут? — удивился Ефрем. — У нас в других городах родни не осталось. Да и меня они вряд ли бросят…
— Ну, предположи, — горячо заговорил Гарик, то и дело оглядываясь на дверь. — Вот — ни жены у тебя, ни детей. Как бы ты отсюда попытался сбежать? Ты ведь уже довольно давно тут — какой-нибудь способ должен был обмозговать.
— Да-а… — задумчиво протянул Ефрем, — в первые дни я думал о побеге. Но потом прикинул, что к чему, и решил не испытывать судьбу. Бог даст, все закончится — получу я свои деньги, поживем с семьей нормально. Ну а если денег мне не дадут — обманут, то тоже ничего страшного. Хоть живым останусь.
— А если и живым не останешься? — поинтересовался Гарик.
Ефрем обиженно посмотрел на него:
— Дурак!
— Ну ладно, ладно. — Гарик потрепал Ефрема по плечу. — Ты подумай, может, мне чего посоветуешь? У меня-то ни семьи, ни детей. А как я выберусь отсюда, так сразу всех ментов города на уши подниму и тебя вытащу.
Ефрем несколько минут думал.
— Ну, пожалуй, если так… — негромко проговорил он и, приблизив губы к уху Гарика, что-то быстро-быстро и тихо-тихо зашептал.
* * *— Эй! — Гарик замолотил кулаками в железную дверь. — Откройте! Мне в туалет надо.
— Ссы в угол, — коротко ответили ему, и Гарик узнал голос того самого бритоголового кавказца — Рафика.
— Да я не это… — закричал Гарик. — Мне по-большому!
Минуту за дверью были тишина, потом, скрипнув, дверь открылась. На пороге стоял Рафик. Автомат он держал в руках.
— Выходи, — приказал он. — Только смотри, у меня приказ — если что, стрелять без предупреждения. Не вздумай…
Рафик демонстративно передернул затвор.
— Я не вздумаю, — сказал, переминаясь с ноги на ногу, Гарик. — Быстрее, пожалуйста.
— Пошли, — хохотнул Рафик. — Что — со страху небось пробрало? Иди вперед.
Поджимаясь и постанывая, Гарик засеменил впереди Рафика. Несколько раз Гарик приостанавливался, якобы для того, чтобы унять спазмы в желудке, и тут же натыкался на ствол автомата.
Они шли по коридорам огромной дачи. На каждом повороте стояли вооруженные люди.
Во дворе, куда Рафик вывел начавшего уже нетерпеливо подпрыгивать Гарика, бродили хмурые бритоголовые парни. У каждого за плечами болтался автомат, а рядом на поводке шел огромный пес.
«Ничего себе, — подумал Гарик, на секунду перестав скулить и дергаться, — вот это я понимаю — охрана. Если план, который мне передал Ефрем, не удастся, тогда… пиши пропало».
Рафик провел его через сад и остановил перед маленькой будочкой, откуда тянулся не совсем приятный запах. Сразу за будочкой начинался трехметровый металлический забор с серпантиновыми лентами колючей проволоки.
«За забором, если верить Ефрему, глубокий овраг, куда стекают нечистоты. Под забором проходит труба, по которой все это дело и стекает… Ох, не знаю, что у меня получится. Но это единственный шанс остаться в живых».
— Давай! — Гарика подтолкнули стволом автомата в спину. — Быстрее. И дверь не закрывай, понял?
— Не буду, — пообещал Гарик.
Он сделал несколько шагов и вдруг, охнув, присел на корточки.
— Ты чего? — поинтересовался Рафик.
— Я… это… — хрипло ответил Гарик, — того… уже все…
— Обосрался?! — Рафик оглушительно захохотал, закинув голову вверх.
Гарику очень неудобно было прыгать из положения сидя, но времени подниматься у него не было.
Получив удар лбом в переносицу, Рафик захрипел и упал на колени, Гарик повалился на него, изо всех сил дергая к себе автомат. Щелкнула какая-то бляшка на тонком ремне автомата, и оружие осталось в руках Гарика.
Рафик, тряся головой, пытался подняться.
— Все равно… тебе… не уйти… забор с колючкой… Пацаны! — заорал изо всех сил Рафик.
— Сам вижу, что забор, — пробормотал Гарик и, широко размахнувшись, вырубил своего конвоира страшным ударом приклада в висок.
Шум слышался недалеко от Гарика — кто-то уже бежал через сад.
Перешагнув через неподвижно лежавшего на земле кавказца, возле голой головы которого расплывалась темно-красная лужа, Гарик побежал к туалету.
Над круглой дырой он на секунду остановился.
— Надо, парень, — сказал он себе, — я понимаю, что противно… Но надо… Только бы автомат не испортился. Забьется ему дерьмо какое-нибудь в ствол.
Задержав дыхание и зажмурив глаза, Гарик солдатиком прыгнул в зловонную дыру.
О последующих нескольких секундах он потом вспоминал всю свою жизнь, хотя мало кому о них рассказывал. Невообразимый смрад отвратительно теплой жижи поглотил Гарика, когда он погрузился в нее по пояс. Не открывая глаз и старательно борясь с тошнотой, Гарик наклонился и вслепую нащупал довольно широкое отверстие трубы, почти наполовину забитое плотной перебродившей массой.
Прижимая автомат к груди, Гарик вполз в трубу и изо всех сил оттолкнулся.
«Вот будет номер, если я здесь застряну…» — мелькнула у него мысль, но уже через несколько секунд ослепительный солнечный свет обрушился на него.
Гарик шлепнулся в лужу нечистот и хватанул ртом отравленный ужасным запахом воздух, который показался ему вкуснее чистейшего горного эфира.
Вытерев лицо травой, Гарик открыл глаза, и его тут же вырвало.
Отплевываясь и оскальзываясь, Гарик поднялся на ноги, и у него вырвалось чудовищное ругательство — овраг, в который он попал, представлял собой неширокую, но очень глубокую яму с почти отвесными стенами, выбраться из которой без посторонней помощи было невозможно. По крайней мере, это заняло бы уйму сил и времени.
