Чингиз Абдуллаев - Плутократы
— Все правильно, — почему-то весело сказал он.
Убийца сделал три выстрела. Третий — контрольный. И даже успел поддержать падающего, чтобы не устраивать лишнего шума, уложил тело на пол.
Через полчаса убитого генерала нашли соседи.
На следующее утро Петровский "срочно выздоровел" и приехал в свой офис. Убийство Глушко он, разумеется, никак не мог предвидеть. Однако как умный человек понимал, что в случившемся отчасти виноват и сам генерал, не сумевший себя обезопасить. Для чего же в его службе столько охранников.
Когда в полдень позвонил Шевелев и попросил о срочной встрече, Петровский не удивился. И поэтому сразу же согласился встретиться с ним, назначив свидание на три часа дня, отменив все остальные свои дела.
Шевелев явился точно в назначенное время. Это был пятидесятишестилетний мужчина со стертой внешностью бывшего разведчика — худое лицо, острый нос, небольшие глаза, короткая стрижка. Носил он всегда серые костюмы и темно-серые галстуки.
Когда генерал вошел в кабинет Петровского, тот разговаривал с губернатором одной из северных областей. Ему пришлось ждать.
— Добрый день, — сказал Святослав Олегович, положив трубку. — Так зачем вы приехали? Может, хотите сдать мне по хорошей цене вашего шефа — Семена Борисовича? Или узнали, что у меня освободилось место начальника службы безопасности?
— Ваш Глушко получал ровно в три раза меньше, чем я, — цинично заметил Шевелев. — От добра добра не ищут.
— Ценю ваш юмор, — пробормотал Петровский. — Тогда зачем вы приехали?
— Во-первых, чтобы выразить вам наши соболезнования, — ответил Шевелев.
— А во-вторых?
Генерал улыбнулся. Затем достал из кармана портативный скремблер и положил его на стол. Петровский, посмотрев на аппарат, вспомнил, что видел похожий у Скрыпника. "Наверно, одной "фирмы", — подумал он. А вслух спросил:
— Боитесь, что нас подслушают?
— Не боюсь, — отрезал Шевелев. — Но будет лучше, если вы включите телевизор и мы пройдем в вашу комнату отдыха.
Святослав Олегович хотел пошутить, что не боится прослушиваний и у него нет ревнивой жены, но, глянув на суровое лицо своего гостя, решил промолчать. Включив телевизор на полную громкость, он поднялся и прошел в комнату отдыха, находившуюся за кабинетом. Шевелев, прихватив скремблер, прошел следом.
— Так что вы хотели мне сказать? — повторил вопрос Петровский, поворачиваясь к своему неприятному гостю.
— Во-вторых, сегодня убит Глушко, — сообщил Шевелев.
— Я об этом знаю, — спокойно отозвался Святослав Олегович. — Или вы явились, чтобы назвать мне имя убийцы?
— Нет. Просто хочу обратить ваше внимание, что покойный Виктор Михайлович повел себя не совсем корректно. Он нарушил правила игры, которых придерживаются все наши бывшие сотрудники спецслужб.
Петровскиий сжал зубы. Он понял намек.
— Мы все считаем, что это была его личная инициатива и вы к ней не причастны, — договорил Шевелев, глядя в глаза своему собеседнику.
Святослав Олегович невольно сжал правую руку в кулак.
— А если я вызову сейчас моих сотрудников охраны и вы не выйдете отсюда живым? — неожиданно даже для самого себя спросил он срывающимся от волнения волосом. — Вы об этом не подумали?
— Подумал, — буркнул Шевелев. — Но если вы сделаете такой шаг, то и сами совершите ошибку.
Петровский верно оценил угрозу. Больше всего ему хотелось бы приказать убить Шевелева или выбросить его из офиса. Но он сдержался.
— Зачем вы пришли? Что вам нужно?
— Хотел предупредить вас, чтобы и вы не допустили промаха, — пояснил генерал. — Зачем нам всем эти ненужные неприятности?
— Вас прислал Семен Борисович?
— Конечно, нет. Он даже не знает о нашей встрече. Просто я немного знаю вас, Святослав Олегович. Первое, что вы сделаете, похоронив Глушко, это начнете поиски убийц. Нерациональные и неразумные поиски…
Петровский обратил внимание на то, что не видит зрачков своего собеседника. Они исчезали где-то в глубине холодного глаза.
— Вы убеждены, что поиски будут неразумными? — поинтересовался он.
— Уверен, — отрезал Шевелев. — Я пришел к вам как к разумному человеку. И был убежден, что вы меня поймете.
— Я вас не понимаю, — разжал наконец кулак Петровский, — и одновременно не хочу понимать. Но если несчастный Виктор Михайлович действительно ошибся… Мир его праху.
— Он ошибся, — подтвердил Шевелев. — Знаете, что он сказал своему убийце?
Петровский, уже ничему не удивляясь, смотрел на генерала.
— Он сказал: "Все правильно", — сообщил тот. — Кстати, мы исправили его ошибку. Человек, который сообщил нам о визите неприятных гостей к Роговицыну, уже никогда и никому этого больше не расскажет.
— Это меня не касается, — быстро отреагировал Святослав Олегович.
— И тот, кто слышал последние слова Виктора Михайловича, тоже больше ничего уже не скажет.
На этот раз Петровский, не выдержав, отвернулся. Он знал, что Шевелев говорит правду, но угрюмо спросил:
— Я должен вам верить?
— Так будет лучше для всех, — ответил генерал. — Простите, что я вас побеспокоил, но мне казалось, так будет правильно. — И он повернулся, чтобы выйти из комнаты.
— Шевелев, — позвал его Петровский. Генерал обернулся. — Никогда больше не приходите ко мне, — очень тихо сказал он. — И сделайте так, чтобы я никогда о вас больше даже не слышал.
— А вы не втягивайте ваших людей в глупые авантюры, — парировал генерал. — Хотя по большому счету виноват сам Виктор Михайлович. Он проявил излишний либерализм по отношению к своим людям. Прощайте!
Шевелев наконец вышел из комнаты.
Святослав Олегович достал из кармана телефонный аппарат, быстро набрал номер.
— Я хочу знать, кому этот тип позвонит, как только выйдет от нас, — приказал он.
Шевелев, пройдя по коридору, вошел в кабину лифта, спустился вниз. Пересек холл. В этот момент за ним уже следили. Генерал вышел из здания, сел в поджидавший его автомобиль. В салоне находилось двое его сотрудников. Шевелев дождался, когда машина отъедет от здания агентства «Миллениум», после этого достал свой мобильный аппарат, набрал знакомый номер.
— Поговорили, — сообщил он.
— Он все понял? — поинтересовался Алентович.
— Думаю, да.
— Хорошо. Спасибо. Отличная работа, Шевелев! — похвалил своего начальника службы безопасности Семен Борисович.
Генерал Шевелев хорошо знал человеческую психологию. Он был уверен, что потряс сейчас сказанным Петровского. Но даже не предполагал, что бывший заместитель Глушко — Владимир Сорокин — раньше тоже работал в военной разведке и был готов к только что прошедшей встрече генерала с Петровским. Его сотрудники сидели в автомобиле, находящемся в пяти метрах от машины Шевелева и таким образом смогли записать телефонный разговор. Через час пленку прослушал Петровский. Узнав голос Алентовича, он неприятно усмехнулся. И сразу же позвонил Наталье Андреевне.
— Покупайте акции комбината, — приказал Святослав Олегович, — покупайте все, что можно купить.
— Даже если цена выше номинала? — уточнила она.
— Даже в этом случае, — уверенно подтвердил он.
На следующий день Петровский назначил руководителем службы безопасности агентства «Миллениум» Владимира Сорокина. А еще через день состоялись пышные похороны Виктора Михайловича Глушко. Святослав Олегович обратил внимание на роскошный венок от генерала Шевелева, но ничего не сказал. Только уже на кладбище приказал Бубенцову выбросить этот венок.
Вернувшись в офис, он узнал, что акции Нижнебайкальского комбината упали в цене еще на восемь процентов.
Глава 16
Прошло две недели. Акции комбината за это время подешевели в три раза. После того как Алёнтович отдал свои акции «Мострасту», никто из серьезных инвесторов уже не верил в возможность реанимации производственных мощностей Нижнебайкальского комбината. Даже американский банк "Голдман Сакс" согласился продать часть акций, которыми владел, неизвестному покупателю в Литве.
Неизвестен он был только американцам. Достаточно быстро выяснилось, что литовцы представляли интересы Петровского и покупали акции для его агентства. Едва это стало ясно наблюдателям, как акции начали подниматься в цене. В этот день счастливый вице-премьер позвонил Петровскому.
— Как у нас дела? — полюбопытствовал он. — Я прочитал в «Коммерсанте» об удачной покупке литовцев. Говорят, ты сумел купить акций на двадцать пять процентов от общего числа и стал крупнейшим держателем акций после самого Жуковского и наших знакомых из "Мостраста"?
— Стараемся, работаем, — сдержанно отозвался Святослав Олегович. Он понимал, что каждое его слово может быть записано на магнитофон.
— Не скромничай! — хохотнул вице-премьер. — Ты у нас самый умный. Как твое сердце? Уже не болит?
