Владимир Колычев - Мои грехи, моя расплата
Ефим сходил в дом, вернулся. Сначала он протянул Стасу папку с бумагами.
– Здесь полный пакет документов, внеси свои данные и отдай на регистрацию… А это выручка за последние две недели. Здесь и по номерам, и за питание. Отчет и обоснование тоже там, с моей подписью, но без печати – увы, этого я здесь не имею…
– А где имел?
Ефим ответил не сразу. Он дождался, когда Стас ознакомится с документами и пересчитает деньги, только затем сказал:
– В Москве имел. Комбинаты быстрого питания, кафе-бистро, столовые экономкласса. Контрольный пакет на миллионы долларов…
– И где все это?
– Мафия бессмертна, – лаконично ответил Ефим.
– Бандиты отобрали?
– Все до копейки. А что осталось, ушло на лечение…
Он многозначительно провел рукой по волосам над местом, где побывала пуля.
– Полтора года в коме, и, если бы не Дана, меня бы здесь не было. Святая женщина… И не надо на нее заглядываться, Стас. Поверь мне, с ней тебе ничего не светит…
– Да нет, я не думаю, – растерянно мотнул головой мужчина. – А если смотрю, то без этого… У меня жена есть, дети… Значит, кафе-бистро…
– Я на этом деле собаку съел… Может, вечером подъедешь, тогда и поговорим. У нас пик сейчас, а мы вдвоем, я с тобой разговариваю, а это уже сбой. Один сбой – это просто потеря, система сбоев – это уже убытки…
– Хорошо, давай после поговорим…
Но вечером Стас так и не появился. Ефим встретился с ним лишь через неделю, в самый разгар рабочего дня.
– Мы тоже свое дело знаем, – сказал он, торжествующе хлопнув по папке с документами. – Регистрация, постановления. Все в порядке…
– Санэпидемстанции не было, – сухо сказал Ефим.
– Я и без того договорился.
– Я так и понял.
– А документы грамотно составлены…
– Что Россия, что Украина – одна беда. Специфика немного разная, но я все узнал…
– Хорошо, хорошо… Выручку приготовил?
– Само собой.
За неделю кафе принесло такой же примерно доход, как сдача в аренду комнат. Стасу это очень понравилось. И он призвал Ефима продолжать в том же духе.
– Нам бы пару человек в помощь, вдвоем тяжело очень. И гостиница, и кафе, с ног сбиваемся…
– Да, конечно…
Но прошла еще неделя, а помощники так и не появились. Зато за июль месяц Стас выплатил им с Даной ровно столько же, столько и за июнь.
– Почему так мало? – возмутился Ефим. – Ты же сам говорил, что мы работаем за процент. В июле общий доход был в три с половиной раза выше, чем в июне…
– Про процент мы говорили, – безучастно кивнул Стас. – Но какой именно процент, мы не оговаривали… А за июнь я заплатил тебе немало. Поверь, есть люди, которые за весь сезон столько не зарабатывают…
– Бездельники и тунеядцы… Я свои деньги в кафе вложил…
– Хорошо, я заплачу тебе триста долларов. Сто тебе и двести Дане…
– Интересный расклад, – недоуменно посмотрел на него Ефим.
– Дана – лицо нашего предприятия. Ты думаешь, почему все номера заняты? Потому что людям приятно, когда на них работает такая красивая женщина…
– Может быть… Но мне казалось, что и я кое-что значу.
– Ты пойми, Ефим, я не собираюсь умалять твои заслуги. Более того, кто, как не я, вошел в твое сложное положение. Ты уехал из России, потому что там за тобой охотились бандиты…
– Никто за мной не охотился, – встрепенулся Ефим.
– Ну, нет так нет, – не стал настаивать Стас. – Но положение у тебя все равно было сложное. Я дал тебе жилье, работу. Когда закончится сезон, ты и дальше будешь жить здесь. Работы не будет, но я буду платить тебе деньги, чтобы вы с Даной ни в чем не нуждались. Когда ваш сын подрастет, я помогу устроить его в садик… Да и вообще… А насчет процентов я подумаю. И если будешь продолжать в том же духе, в августе заплачу больше…
С работой в тот день Ефим управился поздно. То одно, то другое, а из рук все валится. Не думал он, что Стас окажется таким скупердяем.
Дана уже ложилась спать, когда он зашел в комнату. Сашенька к этому времени давно уже сопел в своей кроватке.
– Доброту свою припомнил, – сказал Ефим, укладываясь в постель. И не удержавшись, добавил: – Козел…
– Значит, что-то ты не так сделал, – сказала Дана. – Не оговорил процент, и он тебя на этом подловил…
– Мы получили всего два процента на двоих. Плюс триста баксов – сто мне, двести тебе… Оказывается, все, чего мы добились, это все благодаря твоей красоте. Люди к нам идут, потому что ты прислуживаешь им… Знаешь, когда он это сказал, я даже спорить с ним не стал. Потому что ты правда как солнце и светишь ярко… Но прежде всего для меня. И я не хочу, чтобы ты прислуживала кому-то. Я хочу, чтобы ты светила только мне…
– Ты эгоист, – улыбнулась Дана.
– И всегда им был… Все для тебя, все для тебя, все для тебя – в этом и заключался мой эгоизм… Но там, в Москве, у меня все получалось, а здесь действительно сложное положение. Мы граждане России, ни регистрации у нас, ни квартиры. И Стас думает, что может вертеть нами как угодно… Ничего, я что-нибудь придумаю…
– Что?
– Не знаю… Если бы я мог взять кредит, я бы открыл свое кафе… Но я не могу взять кредит. Я чужой здесь человек…
– В Москве ты тоже был чужим.
– Там я попал в струю, а здесь какое-то гадство… Неужели Стас не понимает, что без меня здесь ничего не будет…
– Чего не будет? Гостиницы?! Кафе?.. Все будет. Гостиница была, а кафе уже налажено. Оно теперь может работать и без тебя. И Стас прекрасно это понимает…
– Но я бы мог открыть десятки таких кафе по всему городу.
– Значит, ему это не нужно… Или он хочет, чтобы я его об этом попросила…
– О чем ты можешь его попросить? – встрепенулся Ефим.
– О том, чтобы он зарплату нам поднял. Чтобы простор дал для твоих идей… И он пойдет тебе навстречу, если я хорошо его об этом попрошу… Если очень его хорошо об этом попрошу…
– Что значит очень хорошо? – холодея от дурного предчувствия, спросил Ефим.
Ему не нравился страстный блеск в ее глазах, ее жаркое придыхание… Казалось, что ей самой хочется «очень хорошо попросить» Стаса.
– То и значит… То, чего я совсем не хочу… А если хочу, то лишь с тобой… Я очень хорошо прошу тебя, обними меня покрепче…
Дана сама прижалась к нему. Сначала дала волю своим рукам, затем и губам. Она целовала его горячо и жадно, ему было очень приятно, но в ответ он ей не мог ничего дать. Он мог целовать ее и ласкать, но его желание не хотело крепнуть, а без этого он не мог дать ей то, чего она так хотела… Дана пыталась расшевелить его, но увы…
– Извини… – чуть не плача от собственного бессилия, сказал он. – Просто я сегодня очень устал…
– Ты каждый день устаешь, – с сожалением и, как показалось ему, разочарованно вздохнула она.
– А сегодня еще и без денег остались…
– Ничего, экономить будем, нам не привыкать… К врачу тебе надо. У тебя с потенцией проблемы, мой дорогой…
– Что?! – вскинулся Ефим. – Что ты такое говоришь?
– Что есть, то и говорю… Я знала, что твое ранение не могло пройти бесследно. Интеллект в наличии, зрительно-речевая функция не пострадала, с двигательной функцией все в порядке… За исключением… Ты импотент, и ты сам это понимаешь…
– Не-ет!
– Да… И не надо кричать, Сашеньку напугаешь… Тебе нужно к врачу, может, еще не поздно…
– И где… где мне найти такого врача?
– Я что-нибудь придумаю.
– Ты?.. Ты сама займешься этим?
– А что здесь такого? Я твоя жена, я обязана о тебе заботиться…
– Ты еще у Стаса спроси, где найти хорошего уролога! – вспылил Ефим.
– При чем здесь Стас? – возмущенно посмотрела на него Дана.
– Ну, у него с двигательной функцией все в порядке. И вдвинуть может, и денег дать…
– Заткнись! – вскипела она.
Этого ей показалось мало, и она влепила Ефиму пощечину. Никогда она с ним еще так не поступала. Но и он еще никогда не перегибал так палку.
Глава 28
Мужчина в белом халате в раздумье покачал головой:
– Даже не знаю… Вашей истории болезни у меня нет, но, судя по всему, ранение было очень серьезное. И полтора года в коме… Даже не знаю, что вам сказать. Возможно, был задет какой-то нерв, отвечающий за половую функцию. Возможно, у вас была временная осечка, которой вы придали статус глобальной катастрофы. Так, знаете ли, иногда бывает. Одна осечка приводит к полной закомплексованности, которая в конечном итоге приводит к полной дисфункции… Возможно, вы очень переживаете за свою мужскую несостоятельность…
– Почему возможно? – хмуро изрек Ефим. – Не возможно, а точно, переживаю.
– Ну, вот видите… Вы много работаете?
– Да, очень.
– Зачем?
– Странный вопрос. Мне нужны деньги, потому и работаю. Мне нужно содержать жену, семью…
– Вы ставите жену на первое место. Сначала она, потом семья вообще.
– Да, наверное, – не стал спорить Ефим.
Он очень любил своего сына, но сейчас в первую очередь подумал о Дане, а затем уже о нем.
– Вы ее очень любите, – утверждая, сказал врач.
