Михаил Черненок - Шальная музыка
Отыскав в райцентре седьмой дом на улице Озерной, Зубенин несколько минут звонил в тринадцатую квартиру, однако дверь так и не открыли. Видимо, никого не было дома. К соседям Ричард не стал обращаться и положил труфановское письмо в почтовый ящик на двери. Пока Зубенин пытался дозвониться в квартиру, «Десантник» вроде бы не выходил из машины, а потом, когда уже выехали на трассу при возвращении в Новосибирск, вдруг включил магнитофон. Зубенин удивился: откуда музыка? Полячихин сказал, будто взял маг у знакомого чувака, живущего в соседнем подъезде. К восьми часам утра они приехали в Новосибирск. Высадив «Десантника» с магнитофоном в центре города, Ричард, не заезжая домой, сразу поехал на работу в институт.
В этот же день вечером Зубенин рассказал Труфанову своей неудачной поездке в райцентр. Услышав о магнитофоне, странным образом оказавшемся у Полячихина, Владик встревожился и попросил немедленно привезти «Десантника» в кафе. Ричард быстро сгонял на «Жигулях» к Полячихину. Его не оказалось дома. Уставшая и злая жена, занимавшаяся стиркой, в сердцах ответила, что не знает и знать не хочет, где со вчерашнего утра бродяжит алкаш. На следующий день Полячихин сам пришел в кафе. О чем с ним говорил Труфанов, Ричард не знал, однако предполагал, что от магнитофона «Десантник» отрекся.
— На чем основано такое предположение? — спросил Бирюков.
Зубенин чуть помялся:
— Владик вечером меня спросил: «Ричард, ты не сочинил сказку про магнитофон?» Я ответил, мол, в этом у меня не было никакой необходимости.
— Тогда Труфанов вторично послал вас в райцентр?
— Нет, Владик попросил на вечер автомашину. Отказать не смог — долг на моей шее камнем висит.
— Куда же он ездил на ваших «Жигулях»?
— Слово джентльмена, не поинтересовался этим. Утром, до начала работы, Владик заехал ко мне в институт и отдал ключи от машины.
— Выходит, Труфанов всю ночь катался?
— Не знаю. Мы с вечера договорились, что он утром к институту машину пригонит.
— Сколько на счетчике было накручено?
— Ерунда, около двухсот километров.
— Это примерно до райцентра и обратно…
— Ну почему непременно до райцентра?.. Бывает, когда достаю что-то очень дефицитное для института, я по Новосибирску за день до двухсот пятидесяти накручиваю.
— Машина была исправна?
— Что ей сделается за две сотни пробега. Слабые передние колеса, когда вернулся домой из неудачной поездки, я сразу заменил задними, а на зад поставил две новых запаски.
— Труфанов ездил уже на новых колесах?
— Да, на которых сейчас катимся.
— Таблички госномеров какими были?
— В смысле?..
— Не замазаны грязью?
— Наполовину забрызганы. Пришлось оттирать.
В разговор вмешался Веселкин:
— Между тем пятнадцатого сентября и всю последующую неделю в Новосибирске держалась сухая погода.
— В райцентре — тоже, — добавил Антон. — Где Труфанов в грязь заехал?
Зубенин пожал плечами:
— Затрудняюсь сказать… Владик гоняет по-дурному. Может, в старую лужу на скорости где-то влетел.
— А в салоне машины после Труфанова ничего подозрительного не заметили? — снова спросил Зубенина Бирюков.
— Ни сучка, ни задоринки! — оптимистично ответил тот.
— Осматривали салон?
— А как же! Я по неопытности попадал перед женой впросак. Однажды, расставаясь с приличной дамой, впопыхах нахлобучил ее шляпу вместо своей. В этом маскараде домой, разиня, приперся. Люсенька у порога обнаружила «прокол» и такой джаз-концерт закатила — до сих пор вспоминать неприятно. С автомашиной тоже влип вскоре после того, как по наследству от тестя ее получил. Одна растрепа после пикничка обронила в салоне губную помаду. Люсенька этой акварелью всю физиономию, будто клоуну, мне раскрасила. Еле отмылся. Теперь я ученый — постоянно контролирую, чтобы с дамскими оплошками не погореть.
Бирюков улыбнулся:
— Оригинальный вы человек. Из ошибок делаете своеобразные выводы и упорно продолжаете заниматься все тем же. Неужели самому не тошно от такого занятия?
— Это единственное мое удовольствие в жизни, — Зубенин хихикнул. — Я ведь не пью, не курю, не наркоманю. На работе верчусь волчком, унижаюсь перед начальством, получаю мало. Пробовал остановиться — скучно невмоготу. От беспросветной тоски — хоть в петлю лезь..
— Да-а-а, — со вздохом проговорил Антон и, возвращаясь к прерванной теме, спросил: — Чехлы на сиденьях в машине давно меняли?
— Прошлой зимой. Я один раз в году отдаю их в стирку.
При въезде в город, чтобы не отвлекаться от управления автомашиной, Бирюков прекратил разговор. Да и говорить с Зубениным, собственно, больше было не о чем. Дальнейшее выяснение истины зависело от результатов криминалистической экспертизы, а рассказанное вроде бы с непосредственной искренностью Ричардом предстояло еще основательно проверить и подтвердить показаниями «Десантника» и Труфанова.
Зубенинские «Жигули» Антон Бирюков поставил на служебной автостоянке возле здания УВД, где находились лаборатории научно-технического отдела. Буквально через несколько минут рядом припарковался райотделовский оперативный «уазик», на котором приехали из райцентра следователь Петр Лимакин и эксперт-криминалист Лена Тимохина.
Глава XVIII
Операция «Игра», проведенная горуправлением милиции, завершилась успешно. Взятая с поличным компания картежников во главе с «Прапором» и хозяин музыкального подвальчика Владик Труфанов оказались в изоляторе временного содержания.
К утру Тимохина закончила экспертизу по исследованию протектора колес зубенинских «Жигулей». Отпечаток на глине у сусличьей норы был оставлен правым задним колесом. Значит, если Зубенин на самом деле заменил колеса, то к дачному кооперативу «Синий лен» подъезжал Труфанов. Видимо, он и увез Зуева из дома. Оставалось неизвестным: кто соучастник Труфанова?.. По словам нештатного инспектора ГАИ, пытавшегося остановить красные «Жигули» возле железнодорожного вокзала в райцентре, этот инкогнито был то ли в милицейской, то ли в военной форме. Видимо, он и выманил Левчика из квартиры.
— Не «Прапор» ли нарядился в свою бывшую форму?.. — высказал предположение Антон Бирюков следователю Лимакину.
Лимакин задумался:
— Когда его уволили из армии?
— Лет семь назад.
— Неужели так долго хранит армейскую одежду?
— В армейской рубахе, во всяком случае, я видел его в кафе, — сказал Антон. — Что касается другого обмундирования, то обычно военные оставляют на память китель с регалиями и фуражку. Этого вполне достаточно, чтобы ночью сойти за сотрудника милиции.
— В принципе — да, — согласился следователь. — С чего, думаешь, лучше начать отработку этой версии?
— С раскрытия магнитофонной кражи.
— Давай! Пока я заканчиваю оформление показаний Зубенина, займись, Антон Игнатьич, «Десантником». Потом за остальных сообща возьмемся.
…Допрос Юрия Полячихина Бирюков проводил в кабинете Веселкина, куда «Десантника» доставили прямо из медвытрезвителя. Мающийся похмельной болью алкоголик попытался по привычке отказаться от обнаруженной у него в кармане «снасти» с рыболовецкими крючками и даже от пятнадцати рублей денег. Но, уличенный собственной подписью в протоколе, предусмотрительно оформленном при выдворении из вытрезвителя, вынужден был признать, что и деньги, и «снасть» принадлежат ему. Съежившись, будто от сильного озноба, он подтвердил показания Зубенина о поездке в райцентр, а после недолгого запирательства признался и в краже японского «Националя». Рассказал Полячихин и о том на каких условиях и за сколько продал украденный магнитофон продавщице винного магазина Веронике Натылько.
— Куда дели вырученные деньги? — спросил Антон.
«Десантник» облизнул посиневшие губы:
— Пропил, куда больше… Вон, пятнадцать рублей осталось.
— Всего за неделю почти сотню просадили?
— Чего удивительного? Теперь водочная цена — глаза лоб лезут.
— А с Труфановым не поделились выручкой?
— С какой радости я должен с ним делиться. У него кооперативных денег хватает.
— Магнитофон украли по подсказке Труфанова?
— Чего мне подсказывать… Я не ребенок. Ученого учить — только портить.
— Выходит, вы знали, что хозяина нет дома, а магнитофон стоит на подоконнике…
— Ничего я не знал, — «Десантник» вновь провел языком по синим губам. — Жажда с похмелюги прижала, хоть помирай. Вылез из машины. Хотел с Ричардом зайти в квартиру, воды попросить. Ричард дозвониться в дверь не может… Я подлез под черемуху и заглянул в окно: есть ли кто в квартире?.. Вижу, никого нет. На глаза маг попался… Ну чего было ходовую вещь оставлять?.. Ловкость рук и никакого мошенства.
— Как Труфанов отнесся к вашей «ловкости»?
— Ричард, дешевка, заложил меня Владику. Тот раскомандовался, дескать, я свинью ему заделал… Дескать, немедленно тащи маг сюда! Обрадовался, сейчас разбегусь… Пришлось отмазываться, мол, лысый нагло врет.
