Татьяна Полякова - Амплуа девственницы
Она пожала плечами, жест этот можно было расценить по-разному: как непонимание и как равнодушие к тому, что ее уличили во лжи.
— Это твои деньги, — взвизгнула я. — Их заработала ты, а вовсе не Гришка.
— Какая разница? — удивилась Лерка. — Мои, его… Подожди, кто тебе сказал?
— Вадим.
— Значит, ты с ним познакомилась? — обрадовалась она.
— Да. Благодаря твоему Сашку.
— Сашок хороший, — тут же загундосил он.
— Молчи! — рявкнула я, и он обиженно поджал губы, однако все же выбрал время проквакать:
— Аня сердится. Аня меня не любит.
— Сумасшедший дом, — простонала я. — Во что вы превратили мою жизнь? Эти типы из «Олимпии» едва меня не схватили.
— Тем более следует подружиться с Вадимом. Белобрысый у него начальником охраны, и если хозяин прикажет, он забудет, как ты выглядишь, ровно через секунду.
Мысль показалась мне не совсем идиотской, и я задумалась. Лерка устроилась на подлокотнике кресла и, разглядывая меня, начала задавать вопросы:
— Как Вадим? Клюнул?
— Не знаю.
— Что значит «не знаю»? Женщина такие вещи чувствует.
— А я не почувствовала. Он попытался втолковать, что Гришка мне не пара.
— И только-то?
— Чего тебе еще?
— А по поводу твоей красоты ничего не загнул?
— Сказал, что дуракам везет. Думаю, он имел в виду Гришку. Если верить Вадиму, у тебя ума палата и ты прирожденный финансист.
— Спасибо ему на добром слове. Но меня больше интересует другое. В штанах у него что-нибудь шевельнулось, когда он тебя увидел?
— Я не проверяла его штаны.
— Упущение. В наших общих интересах сделать его ручным, как пуделя. У тебя не будет проблем с белобрысым.
— А у тебя? — подсказала я.
— А что у меня? Какие могут быть проблемы у покойника?
— Вот что, или ты немедленно расскажешь, что задумала, или собирай вещи и выметайся отсюда.
Мне тоже покойники ни к чему.
— Вадим должен был клюнуть, — не обращая внимания на мои слова, размышляла вслух Лерка. — Он бабник, ни одну юбку не пропустит, просто так, из принципа, даже когда трахаться не хочет, по привычке штаны снимает. А тут такая красота. К тому же Гришкина большая любовь. Неужто даже за коленку не схватил ни разу?
— Пошел меня провожать. Но тут появился Гришка и устроил глупую сцену.
— Слава богу. На Димку это должно произвести впечатление, ему теперь удержу не будет, лишь бы дружка позлить. Аня, сделай милость, улыбнись мужику ласково и вообще поощри его немного. Чего тебе стоит? Ты небось сидела как училка на первом выпускном экзамене и взглядом ему яйца морозила.
— Прекрати так выражаться, — возмутилась я.
— Надо быть ближе к своему народу и говорить на его языке.
— Это не язык народа, это черт знает что.
— Аня, хочешь денег? — ласково спросила Лерка. — Тысяч сто. Хочешь?
— За что? — нахмурилась я. Перед моим мысленным взором возникли ровные пачки долларов… Я заставила себя встряхнуться и с подозрением взглянула на Лерку.
— Будь с ним поласковее. Покажи, что ты не дохлая рыба, а…
— Хорошо, — кивнула я, — но с одним условием: объясни, что ты задумала. Чего добиваешься? И тогда я продемонстрирую ураган в прериях, причем совершенно бесплатно.
— Я хочу его вернуть, — грустно ответила Лерка.
— Гришку? — ахнула я.
— Ага.
— Так ты все еще его любишь? И ты придумала все это, чтобы он наконец понял, каким идиотом он был…
— Вот-вот, идиотом, — закивала Лерка, страшно довольная.
— Ты хочешь, чтобы он понял, что только ты любила его по-настоящему и лишь с тобой… — Тут я решила, что слишком увлеклась, кашлянула, перевела взгляд на Сашка, он сидел грустный, шмыгнул носом и заявил:
— Аня хорошая. Лера хорошая. Гришка идиот.
Я плюхнулась в кресло и обняла Лерку.
— Как я тебя понимаю, — сказала я со вздохом.
— Спасибо, — кивнула Лерка и тоже заключила меня в объятия.
Почему-то у меня возникло чувство, что меня опять водят за нос. Я отстранилась и припомнила незнакомца на «Мерседесе».
— Забудь, — отмахнулась рукой Лерка. — Он не видел твою машину, ведь не видел? Тогда как он тебя найдет?
— Я огрела его ящиком, вряд ли такое легко забывается.
— Придется ему это пережить. Он даже имени твоего не знает. И как прикажешь тебя искать? Немного побесится и смирится с неизбежным… Могу я рассчитывать на то, что Вадим лишится сна и покоя в ближайшие дни?
— Если ты всерьез думаешь, что я способна заниматься с мужчиной любовью, ничего к нему не испытывая, забудь об этом, — сурово закончила я, поняв, что опять увлеклась. — Испанскую страстность я готова демонстрировать, но лишь в платонической форме.
— Валяй в платонической. Ты у нас девица, чему ж тут удивляться.
Только я собралась достойно ответить, как зазвонил телефон.
— Анна, — в голосе Гришки звучала испанская страсть, всуе помянутая мною. — Ты одна?
— Нет, разумеется.
— Да? И с кем ты?
— С тетей. С кем я, по-твоему, могу быть?
— Господи, я совершенно забыл про тетю…
— А ты, случайно, не забыл, что приглашен к нам на чай?
— Анечка, я должен извиниться перед тобой: я вел себя как последний болван. У моего приятеля скверная репутация, он мерзавец и ловелас. Девушке вроде тебя даже знакомиться с ним неприлично.
И вдруг я вижу, как он ведет тебя за руку, обнимает…
— Не преувеличивай.
— Хорошо. Просто ведет за руку… Я был вне себя. Возможно, я наговорил лишнего…
— Ты и сейчас говоришь лишнее. Тетя интересуется, придешь ли ты на чай.
— Да-да. Буду через полчаса.
Гришка явился ровно через полчаса с букетом и тортом килограммов на пять. Дверь ему открыл Сашок, отчего пылкого влюбленного слегка перекосило.
— Его пригласила тетя, — пояснила я в ответ на его изумленный взгляд. — Он полдня крутился возле двери. Тетя уверена, что он несчастен, к тому же боится темноты. Поэтому его нельзя оставлять одного.
Гришка обнял меня за плечи и зашептал, увлекая подальше от Сашка:
— Твоей тете следует быть с ним поосторожнее.
Он очень привязчивый. И умеет втираться в доверие, даром что идиот. Глазом не успеешь моргнуть, а он уже ходит в любимчиках. Ты говорила, у нее нет детей — она вполне может его усыновить.
— Тетя? — не поверила я.
— Лерка, к примеру, была помешана на этой идее. Ей очень хотелось, чтобы он носил мою фамилию. Представляешь?
— Слушай, а у твоей жены с головой проблем не было?
— Еще какие. Она же совершенно сумасшедшая.
По этой причине мне и пришлось оставить ее.
Тут из гостиной выплыла Лерка, на носу очки, в руках любовный роман.
— Здравствуйте, — чуть ли не басом пропела она, с игривостью поглядывая на Гришку.
Он кинулся к ее ручке, приложился, выпрямился. и сжал ее ладонь обеими руками.
— Счастлив видеть вас, — сказал он с таким чувством, что бедная «тетушка» заалела от удовольствия.
— Анечке повезло, — заметила она. — Сейчас такая редкость воспитанные молодые люди. — Подхватив Гришку под руку, она повела его в гостиную, где был сервирован стол, светило бра у пианино и горели свечи на столе. Лерка решила все же не рисковать и держалась в полумраке.
По-моему, ей доставляло огромное удовольствие водить Гришку за нос, а он из кожи вон лез, чтобы ей понравиться. Лерка вскользь упомянула, что ее супруг имеет дворянский титул, к которому прилагается замок в долине Луары, сущая развалюха, жилое лишь одно крыло, а дальше сплошь руины. Я не выдержала и пнула ее ногой под столом.
— У моего мужа нет детей от первого брака, и нам с ним бог тоже не послал детей (тут Лерка сделала попытку прослезиться, но вовремя вспомнила о гриме), Анечка моя единственная радость и утешение . — Далее последовал пассаж о светловолосых детках (наших с Гришкой, разумеется), которые с радостным визгом будут бегать в долине Луары и, безусловно, украсят собой родовой замок, который перейдет к ним по наследству. Гришка слушал затаив дыхание. Он уже видел себя графом где-нибудь в Париже, просаживающим деньги в казино. Я слушала Лерку с удовольствием, но отнюдь не грезила, точно зная, что муж моей тетки — менеджер вполне солидной фирмы, платит налоги, живет в пригороде в небольшом доме и графов с их замками видит разве что по телевизору.
Гришка смог наконец выйти из транса, вспомнил, по какому поводу мы здесь собрались, и торжественно попросил моей руки. Тетя посоветовала нам не торопиться и проверить свои чувства. Пообещала заехать к маме в Голландию и подготовить ее.
— Я хочу, чтобы вы венчались у нас, в родовой часовне.
Лерку не смутило даже то, что для этого нам придется принять католичество. Я ожидала, что она предложит пригласить на венчание Алена Делона, Патрисию Каас и еще пару-тройку знаменитостей, но до этого не дошло. Лерка объявила, что ей пора пить капли, и, припадая на обе ноги, отправилась в кухню. Для Гришки это послужило сигналом.
— Думаю, мне пора.
Я тоже так думала, опасаясь, что Лерка, чересчур увлекшись, сморозит откровенную глупость, после чего даже такой олух, как Гришка, сообразит, что его дурачат.
