KnigaRead.com/

Владимир Колычев - Лагерный волк

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Колычев, "Лагерный волк" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Это ты меня подставил, – волком глянул на мента Ролан. – Кто Бирюка мне подсунул?

– Ничего не знаю, – усмехнулся капитан.

– Я тоже ничего не знаю... Не угонял я тачку. И терпилу по голове не бил. А ствол в машине нашел...

– А показания из тебя силой выбили?

– Ага... Ты не держи меня, начальник. Скоро ужин. У нас тут строго по распорядку...

– Да, Тихонов, совсем ты одичал...

– Твоими молитвами, начальник. Или ты думал, что тюрьма меня ангелом сделает? К волкам меня сунул, и хочешь, чтобы я как овца блеял, да?

– Ты еще настоящих волков не видел, – зловеще усмехнулся мент.

– Я есть хочу. Ужин у меня, начальник. Зови конвойного, пусть меня уводит...

– Может, все-таки заберешь заявление?

– Конвойника зови.

– Ладно.

Юрзин мог бы вызвать конвоира, не поднимаясь с места. Но он встал со стула, вышел в коридор. Через минуту вернулся вместе с конвоиром.

Привычное «Встать! Руки за спину!». Привычно мрачный коридор. Решетки, решетки... Но в какой-то момент Ролан понял, что его не туда ведут. Его камера находилась в восточном крыле здания на втором этаже. А он оказался на первом, в западном крыле. Впрочем, отличий почти никаких. Все те же гулкие, тускло освещенные коридоры, камеры, камеры...

Конвоир передал его надзирателю.

– По личному распоряжению, – тихо сообщил он вертухаю.

Но Ролан все услышал. Чье это личное распоряжение?

– Руки за спину!.. Лицом к стене!..

Надзиратель открыл дверь. Взял Ролана двумя руками за плечи и втолкнул его в камеру. Как будто он мог убежать...

Камера не маленькая. Квадратов двадцать. Но всего восемь шконок – в два яруса. Нижние койки заправлены, а верхние пустуют. За столом четыре мрачных типа. Трапезничают. Запах гречневой каши с мясной подливкой. Нехило ребята здесь живут.

– Здорово, братва! – стараясь сохранять самообладание, поздоровался Ролан.

Но никто даже головы к нему не повернул.

Ролан простоял минут десять, но так и не дождался внимания к своей персоне. Ну раз так, то можно самому занимать место. Тем более что выбор есть...

Матрац, белье, все вещи остались в камере. Сюда он пришел с пустыми руками. И дураку понятно, что неспроста он здесь оказался. И морды за столом не вызывали доверия. Нехилого десятка мужики. Злобные и угрюмые, как бирюки. Пространство вокруг них наэлектризовано темной энергией... Что-то должно было произойти. И Ролан догадывался, что именно...

Мягким пружинистым шагом он подошел к крайнему ряду шконок, ловко и быстро запрыгнул на «пальму».

– Э-э, ты че делаешь, урод? – вскочил из-за стола здоровенный как буйвол детина.

Оскал как у оборотня из фильма ужасов. Вслед за ним обнажили клыки и остальные монстры.

Но Ролан и не подумал соскакивать со шконки. Для него это высота, с которой можно держать противника под контролем.

– Спать хочу. А что, нельзя?

– В морге выспишься, – осклабился «оборотень».

– Зачем в морг? – не согласился с ним здоровяк со свиным рылом. – Запетушить его и в курятник...

– Беспредельничаете, братва! – предостерег их Ролан.

– Где ты тут братву видишь, козел?! Петух гамбургский тебе брат!.. А ну слезай!

Громила попытался ухватить Ролана за ногу. Но сначала поймал воздух – руками. И только затем ногу – мордой лица. Ролан с такой силой пнул его пяткой в нос, что верхняя шконка чуть не слетела с нижней.

Ролан бил на поражение. Вплоть до уничтожения. Поэтому первого противника вырубил начисто. Живой тот или мертвый, плевать. Главное, выжить...

Он знал, куда попал и с кем имел дело. Лохмачи это, из пресс-хаты. Попал он сюда по личному распоряжению капитана Юрзина. Не на шутку разозлился мент. И нешуточную меру наказания избрал. Под беспредельщиков несговорчивого клиента бросил.

Пресс-хата – это кошмар для любого человека, будь это вор или самый последний чушкарь. Жертву сначала избивают до полусмерти, затем опускают. Был вором – стал петухом, и наверх обратно дороги нет. Только вниз, на помойку тюремной жизни... С опущенным легко можно договориться. Пообещай ему одиночную камеру, и все, он твой на веки веков. Делай с ним, что хошь. Юрзин хотел, чтобы Ролан снова взял вину на себя, хотел поставить начатое им дело на истинный в его понимании путь... И он добьется своего, если Ролана сломают. А чтобы этого не случилось, нужно биться до последнего...

Войско беспредельщиков уменьшилось на одного бойца. Но оставшихся сил вполне хватало, чтобы разделаться с упрямцем. Но лохмачам явно не хватало ума. Сила-то была, но в борьбе с таким же сильным противником этого мало...

Два беспредельщика остались по левую сторону шконки. А третий ринулся на Ролана с правой. Он еще не понимает, что остался с ним один на один. Некому помочь бедолаге. Пока его дружки обогнут шконку, уйдет секунды две, а то и три. За это время можно много чего сделать.

Ролан с силой уронил обе ноги на голову противника. Обхватил ими шею и тут же сбросил свое тело со шконки. Падал он по науке, закручивая ноги по спирали вместе с жертвой... Сам он поднялся, а враг остался корчиться в судорогах на полу...

Уцелевшие лохмачи замешкались. И Ролан сумел провести удар – ногой в пах. И пока один противник скручивался в бараний рог, он атаковал второго. Громила сумел зацепить его прямой в голову. Но в пылу боя Ролан даже не почувствовал боли. Схватил противника за руки и провел запрещенный прием – швырнул его через себя так, что сломал руку на локтевом сгибе... И тут же атаковал беспредельщика с отбитыми коками. Едва удержался от того, чтобы свернуть ему шею. Зато сломал ему обе руки...

В камере стоял такой рев, что надзиратель не мог не отреагировать. Вызвал подмогу, и в камеру ворвались молодцы с дубинками. Но до избиения дело не дошло. Видимо, вертухаев очень смутила картина, представшая перед ними. Четыре здоровяка – двое лежали без движения, а двое катались по полу и выли от боли. Тем более что Ролан покорно сомкнул руки за спиной и склонил голову.

Ролана вывели в коридор и повели к дежурному помощнику начальника тюрьмы. Тот даже не подумал отчитывать Ролана. Но распорядился отправить его в карцер. А сам отправился осматривать дрова, которые наломал Ролан...

2

Когда-то тюремная камера казалась Ролану воплощением ада на земле. Сейчас же он заходил в нее с таким чувством, как будто это был райский оазис.

Целый месяц он провел в мерзлом карцере. Целый месяц... Это тюремное начальство мстило ему за убитого прессовальщика. Троих он перевел на инвалидность, а одного все-таки отправил на тот свет.

Уголовное дело возбуждать не стали. Как-никак пресс-хаты явление незаконное. Начнутся проверки, выяснения. Труп списали на несчастный случай. А Ролана целый месяц пытались возвести в генеральский чин. Генерала Карбышева из него пытались сделать. Камера почти не отапливалась – стены иногда даже покрывались инеем. Хорошо хоть шконку на ночь от стены отклеивали. Весь день на ногах стоишь или на мерзлом полу сидишь – мерзнешь. А ночью – с двадцати трех до пяти утра – лежишь, но опять же мерзнешь...

Карбышевым Ролан так и не стал. Выжил в нечеловеческих условиях. Но измотался до такой степени, что ноги не держали, когда он шел в камеру... Он простыл – кашлял как чахоточный, но менты и не думали отправить его в больничку. Прямиком в камеру...

Кишера уже не было. Его перевели в камеру для осужденных. Смотрящим вместо него теперь был Пекарь. Тот самый здоровяк, которого, помнится, не обрадовало решение Кишера принять Ролана в блатную семью. Зато сегодня он первым вышел навстречу Ролану.

– Братуха!

Крепко пожал ему руку, не отпуская ее, повел Ролана к свободной шконке в блатном углу. И Сазан тоже вышел навстречу. Рот до ушей. И глаза веселые. Только в глубине какая-то непонятная хмарь.

– Для тебя, братан, держали! – сообщил Сазан.

Ролан знал, что в некоторых казармах есть свободные койки для почетных солдат полка. Герой уже давно свое отвоевал, детей растит, внуков, а койка для него сохраняется в неприкосновенности... А тут свободная шконка в тюремной камере. В условиях перенаселенности. Для героя-мученика... Сказать, что Ролан был польщен, значило не сказать ничего...

– Бельчик, канай! – крикнул Пекарь.

Появился шнырь. Но смотрящий махнул на него рукой. Сам решил чифирь замутить...

Чай для тюрьмы не просто напиток. Это ритуал, по сравнению с которым японская чайная церемония не более, чем игра в бирюльки. Приглашение на чай – признак особого уважения. А если сам смотрящий готовит для тебя чифирь, значит, ты достиг каких-то невиданных высот.

Ролан очень хотел забраться под одеяло. В камере было тепло, но его все равно лихорадило. Откуда-то изнутри холод шел. Но уподобляться доходяге не хотелось. Может, внешне он сейчас и напоминал доходягу. Но в душе он кремень. Поэтому он лишь сел на шконку. Рядом приземлился Сазан.

– Слыхали мы, как ты лохмачей отделал! – обняв одной рукой за плечи, бодро сообщил он.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*