Владимир Колычев - Тот, кто вышел из огня
Лестница верхними своими краями легла на колючую проволоку, слегка прогнулась под ее тяжестью. Шаг за шагом он поднялся на самую высоту и прыгнул в траву.
Овчарку он заметил еще в падении, собака мчалась к нему с хищным рычанием. Этот пес собирался вцепиться ему в горло, поэтому не гавкал, но залаял второй, бросившийся к Макару вслед за ним.
Макар подставил под раскрытую пасть защищенную руку и успел выстрелить в эту зубастую пасть еще до того, как она достигла цели. Пса крутануло вокруг своей оси, захлебываясь в своем рычании, он упал на бок, дрыгнул задними ногами и навечно затих. Но на Макара с лаем неслась вторая псина. Получив пулю, она громко заскулила.
Все, больше собак не было, но и к дому идти опасно. Так и есть, лай и предсмертные завывания не остались без внимания. Дверь в дом открылась, и в свете лампы над крылечным козырьком Макар увидел бритоголового парня в спортивном костюме и с ружьем. Настороженно осматриваясь, он быстро шел в его сторону. Оружие наготове, ствол качается из стороны в строну в поисках цели. Но Макара не видно, он затаился за пышным кустом сирени. Правда, это слабая защита, если парень пальнет по кусту из ружья.
Но ведь можно пальнуть по нему самому. Макар подпустил противника метров на пятнадцать. Для него это вполне реальное расстояние для точного выстрела, с такой дальности он запросто мог попасть жертве в руку, а потом в ногу… Ну не хотел он убивать качка. Ведь это не киллер, это всего лишь телохранитель Горгоны. Причем единственный, потому что вся ее свита уже отправилась в кемпинг.
Выстрелили они почти одновременно, но Макар смог поразить противника короткой очередью, а его самого лишь чиркнуло по плечу картечиной.
Ранение пустяковое, но он стоило парню жизни, потому что под прицелом вражеского дробовика Макару пришлось стрелять на поражение. И еще ружейный выстрел разорвал ночную тишину.
Макар неторопливо приближался к дому. Горгона уже получила сигнал тревоги, она опасна, поэтому нужно вести себя крайне осторожно и не входить в дом, обстрелять его короткими очередями, а потом обойти.
Так Макар и поступил. Он вышел к забору, за которым плескалось озеро. Калитка открыта, за ней пристань с моторной лодкой. Какой-то человек лежал на земле, другой стоял над ним с пистолетом…
Горгона – хитрая бестия, и она не позволила себе расслабиться в эту ночь. Поэтому, отправив своего телохранителя навстречу опасности, тут же покинула дом. Но на пристани ее уже поджидала Алика.
Она действительно хорошо знала Горгону, поэтому правильно все рассчитала.
Макар не видел, как Алика расправилась с Горгоной, но не так и важно, как было дело. Главное – результат, а он на земле – в виде лежащей на ней женщины.
Макар представлял себе Горгону как роковую красотку с резкими чертами лица и гипнотическим взглядом, от которого стынет кровь. Но на земле лежала обычная женщина средних лет, располневшая от сытой жизни. Черты лица вовсе не жесткие, и во взгляде ничего потустороннего – обычный страх, смешанный со злостью.
Алика держала ее на прицеле своего пистолета, но при этом смотрела в сторону камышей, как будто что-то там искала.
Увидев Макара, она обрадовалась, велела ему следить за Горгоной, а сама полезла в камыши.
– Лена, там ничего нет! – суетливо бросила ей женщина.
– Заткнись, сука!
– Лена, как ты со старшими разговариваешь? Ты же мне как дочь.
– Да? Тогда ты мать, пожирающая своих детей, – отозвалась Алика.
– Лена, ты о чем? Если ты думаешь, что это я посылала к тебе Ренату, то на самом деле это не так….
– Говоришь, что там ничего нет? – Алика подошла к Горгоне, положила на землю пластиковый чемодан.
– Хорошо, забирай все, и разойдемся…
Алика достала нож, с его помощью ловко сорвала замки, подняла крышку. Вещи там – нательное белье, полотенца, косметичка – в общем, предметы первой необходимости. А под всем этим – пластиковая перегородка на всю длину и ширину чемодана. Алика подняла эту перегородку и спросила:
– Сколько здесь?
– Полмиллиона долларов, – глядя на Макара, сказала Горгона.
Похоже, она ждала, когда он, потрясенный столь крупной суммой, целиком отвлечет свое внимание на деньги. Она не связана, ноги у нее свободны, и ей вполне по силам нанести мощный удар снизу. Но Макар не ослаблял внимания. Не настолько уж он любил деньги, чтобы терять из-за них голову. И бдительность. Поэтому и не отвлекся он, не подарил Горгоне шанс. Как оказалось, последний шанс.
Алика закрыла чемодан, взяла его в левую руку, а правой забрала у Макара пистолет-пулемет и преспокойно выстрелили Горгоне в грудь. Три пули в сердце – это верная смерть. Но Макар все-таки нагнулся, приложил пальцы к яремной вене. Пульса нет. Сдох паук.
Алика вернула Макару свой пистолет, а его «узи», замаранный кровью, оставила себе.
Горгона не теряла бдительности, поэтому и тревожный чемоданчик у нее был под рукой, и деревянная лодка с навесным мотором готова была к выходу. Двигатель завелся с полоборота, а куда плыть, Алика знала.
Она точно вывела лодку к месту, где стояла машина со спящей в ней Ренатой. Им пришлось намочить ноги, чтобы сойти на берег, но Алику это нисколько не смутило. Макара тем более.
Алика приставила ствол к голове Ренаты и хладнокровно нажала на спусковой крючок. После чего, тщательно протерев пистолет, вложила его ей в руку. Уборку в салоне она произвела еще до того, как идти на дело, так что отпечатков ее и Макара пальцев там остаться не могло.
Чужой смертью Макара не напугать, но все-таки он находился в состоянии, близком к шоковому. Одно дело, когда убивал он, и совсем другое – когда это делала Алика. Он-то знал, что она была киллером, но спокойно видеть ее прошлое в настоящем не мог. Его лишь успокаивала мысль, что это ее последний аккорд. И его тоже.
Они вернулись в лодку и поплыли вдоль берега на восток. Не важно куда, лишь бы убраться подальше от места преступления.
– Я знаю, как ты убил Чубука, – опустив руку в воду, неожиданно произнесла Алика. – Я в твой Ковальск успела съездить. И даже знаю, как зовут парня, которого ты подставил под удар. А я подставила Ренату, ты же не против?
– Кто это такая? – Макар всем своим видом давал понять, что страшное прошлое уже за бортом.
– Не помню, – усмехнулась Алика. – И кто такой Никон, тоже не помню… Я видела, как ты шел его убивать. Молодым ты смотришься лучше, чем стариком…
– Я так и понял, что мы в тот день встретились не случайно.
– Да, и квартиру я не снимала… Я разыграла тебя, но только потому, чтобы ты стал моим. А Кристину я не подставляла. Она сама. В этом ты можешь даже не сомневаться… Или ты уже не помнишь, кто такая Кристина? – кокетливо повела бровью Алика.
Макар знал, какого ответа она от него ждет, но ведь он хорошо помнил, кто такая Кристина, и не собирался забывать ее по чьему-то велению. Со временем память о ней, конечно, потускнеет, выветрится, но если это произойдет, то само по себе. И ее фотографию он не станет выбрасывать, хотя и должен сделать это. Еще в Чечне должен был сделать…
– А чего молчишь?
– Деньги надо выбросить, – коротко и веско проговорил он.
Алика взвилась так, будто ее окатили холодным душем:
– Что?!
Но именно этого Макар и добивался. И не только этого. Он действительно хотел избавиться от денег Горгоны.
– На этих деньгах много крови…
– Деньги не пахнут!
– Эти деньги не пахнут, – мрачно усмехнулся он, – эти деньги воняют!
– Мы ради этих денег головой рисковали!
– Мы рисковали головой ради того, чтобы нас оставили в покое.
– А если не оставят? Горгоны нет, Ренаты нет, но есть еше Турок.
– Кто?
– Турок. Горгона с ним начинала. Потом уже Рената появилась, ну и все остальные. В том числе и я…
– И где этот Турок?
– Не знаю. – Алика повернула голову к берегу, глядя на мелькнувший вдалеке огонек. – Да это и не важно. Искать я его не собираюсь. Да и он меня искать не станет. Я Горгоне бросила вызов, Ренате…
– Может, это Турок пытался убить тебя в поезде?
– Нет, не он.
– А кто?
– Не знаю. Я его раньше не видела. Он с Ренатой работал, но я его раньше не видела… Рената поднялась, и я для нее типа рядовой стала…
– А ты не хотела быть рядовой, – подсказал Макар.
– Не хотела, – кивнула она.
– Поэтому вышла из дела.
– Поэтому?! – встрепенулась Алика. – Да нет, не поэтому… Ты вот хочешь убивать людей?
– Нет.
– Но убиваешь.
– Убивал.
– Но больше не хочешь.
– Не хочу.
– И я не хочу. И больше не буду…
– А деньги? Это камень из прошлого. Нам такой камень не нужен.
– Там полмиллиона. Долларов!
– И что?
– Если это ничто, то ты ненормальный.
– Так я и есть ненормальный, – сказал Макар, пристально глядя на Алику.
