Ошибка сценария - Алейников Дмитрий Александрович

С полминуты программист обмозговывал еще один способ укрыться — шарахнуть витрину магазина и переночевать в каталажке. Но при таком сценарии напрочь утрачивался даже символический контроль над ситуацией. Кстати, и общество, в котором пришлось бы коротать ночь, скорее всего не голубых кровей. Голубых не в смысле голубых, а в смысле тех, кого называют голубыми, имея в виду голубых… В общем, все начитаны про тюремные ужасы и падение нравов на квадратный метр, прямо пропорциональное переполненности камер. Так что способ с битьем витрины пришлось отмести. Если на то пошло, Поршев наверняка и сам мог предоставить своему источнику отдельную камеру в каком-нибудь тихом каземате, где нары помягче и клопов поменьше. Это был бы выход! Но Поршев обошелся советами и указаниями, так что Сергей поехал к Илье, попутно прикидывая, куда бы отправиться ночевать. Как-никак оставалась еще проблема с документами, без которых приличного жилья не снимешь, в гостинице не разместишься, на вокзалах не перекантуешься.

Программист так и не придумал, где зависнуть на ночь. Вообще думать с каждой минутой становилось все сложнее и сложнее. То ли от пережитых волнений, то ли под воздействием какой-то фазы луны, молодой организм компьютерщика отчаянно клонило в сон. Удивительным, почти мистическим образом вырубался организм, давно адаптировавшийся к ночному образу жизни. Глаза слипались, голова норовила упасть на грудь, и приходилось напрягать остатки нетренированной воли, чтобы не заснуть окончательно и не проехать нужную станцию.

Когда Сергей вышел на свежий ночной воздух, то с легким порывом ветра в голову ему надуло мысль, что не так уж страшно переночевать у Ильи. А что? Друг пришел к другу попросить крова на одну ночь — ничего предосудительного. На дальнем плане проплывали какие-то предостерегающие видения, напоминавшие о связи этого самого друга с тем самым бандитом, вспыхнули аварийными огнями странные предупреждения Галины, но думать об этом не хотелось. Очень хотелось вытянуть ноги, накрыться одеялом и разложить верную свою голову на мягкой подушке. Можно без наволочки. Говорят, у некоторых народов некогда пользовалась популярностью изощренная пытка, когда жертве просто не давали спать. Эффект вроде бы превосходил дыбу и батоги. В какой же стране так пытают?.. Где ж такие звери? Вспомнил! В России.

Мысль о том, что время позднее, пришла на ум компьютерщику, пока он, в третий раз утопив кнопку дверного звонка, дожидался ответа. Полуночники не всегда спохватываются, нарушая чужой распорядок, многим из них кажется, что три утра — подходящее время для делового ленча или дружеской беседы. Но когда на пороге появился Илья, мятый, заспанный, в наискось запахнутом халате, Сергей слегка удивился.

— Ты спал? — спросил он вместо приветствия.

Илья демонстративно поднес к лицу руку с часами.

— Да, после часа ночи я иногда сплю, — ответил он с иронией, но тотчас нахмурился. — А ты? Что-то стряслось?

— Знаешь, сидели в ресторане, и не хватило оплатить счет, — сказал Сергей, не слишком заботясь о правдоподобности такой истории. Главное сделать акцент на том, что срочно нужны деньги. Немедленно.

— Много съели? — непонятная интонация. Хотя кто обрадуется подобным акцентам в начале второго ночи?

— Не очень, — небрежно отмахнулся от такого предположения компьютерщик. — Порции у них маленькие. Но дорогие, — добавил он, возвращаясь к главной теме.

— Сколько денег?

Сергей вздохнул, показывая, как неловко ему беспокоить друга по пустякам.

— Илюх, ты не можешь заплатить мне за последние два сайта? За селедку, что там осталось, и за этот… бытовую технику.

На голове у Ильи был полный шухер, и потому нельзя утверждать со всей ответственностью, что волосы дельца зашевелились или, как говорится, встали дыбом, однако хмурое лицо в мгновение ока потеряло сонный румянец и потемнело от невысказанной скорби.

— Хорошо поели, — сказал Илья, поправляя халат. — Кормят там хоть прилично? А то я недавно ходил в один кабак на Тверской, так там в русском мясе…

— Илюх, ты денег дашь?

— Ну, Серег… Тут дело вот какого свойства…

— Очень надо. Согласись, что в критических ситуациях можно вдруг выплатить зарплату. Я ведь не прошу у тебя беспроцентную ссуду, хотя в солидных фирмах полагаются всякие дотации: на рождение ребенка, на похороны…

— Я надеюсь, у тебя ни то и ни другое?

— Пока нет. Но если ты мне не дашь денег… — Сергей состроил скучную мину.

— Да дам, дам… — Илья засуетился, затоптался на коврике. — Слушай, ты извини… Дело такого свойства… ты подожди здесь, ага?

Присев в каком-то извиняющемся книксене и даже чуть прикрыв дверь, Илья прошаркал в глубь квартиры. Сергей капельку обиделся на столь радушный прием, но главное сейчас — деньги.

— Если можно, немного «дерева»! — высказал свое пожелание программист, обращаясь в полутемный коридор. Забавно, подумал Сергей, но за шесть лет дружбы он ни разу не был у Ильи в гостях. Но сейчас это обстоятельство опять-таки не имеет большого значения.

Илья вернулся не вдруг. Он успел кое-как пригладить волосы и поправить халат. С насупленным видом, с каким демонстрирует отцу дневник непутевый сын, он перебирал в руках разноцветные купюры, то ли пересчитывая их в очередной раз, то ли прощаясь.

И поднимал Тамерлан камни и разговаривал с ними… — вспомнилось программисту из популярного некогда рекламного ролика.

— Вот тут… — Илья отделил конвертируемые деньги от родных, — восемьсот пятьдесят рублями, это грубо — тридцать баксов. Остальное — в твердой валюте.

— Спасибо, Илюх!

Сергей протянул руку, и друг, чуть поколебавшись, вложил в нее обе стопки. Программист хотел было заметить, что это первая более-менее вовремя выданная ему получка, но воздержался от этой подколки и скромно убрал деньги в карман.

— Слушай, Илюха, — сказал он, подсыпав в тон скромности, — у меня тут проблемы возникли. Что, если я у тебя перекантуюсь до утра?

Достаточно было видеть лицо Ильи, чтобы, не дожидаясь ответа, убраться восвояси, но Сергей остался ждать и услышал растерянно-извиняющийся лепет о том, что в любой другой день ему рады по ту сторону порога, но именно сегодня…

— Извини, старик, — Илья понизил голос до сотых долей, — я не один, и сегодня… Мы только помирились, соображаешь? Так что…

— Конечно, конечно! Это ты извини! — а что еще скажешь в такой ситуации?

Программист примирительно хлопнул приятеля по плечу, тот кивнул в подтверждение и, не дожидаясь, пока нечаянный гость войдет в лифт, прикрыл дверь.

Двери лифта разошлись, открывая расписанное черными буквами нутро кабины, Сергей поднял ногу, чтобы шагнуть на подвесной пол и в этот момент ощутил, как странно заложило уши. В следующий миг широченная острая стамеска вошла ему в затылок, прорубив мозг от мозжечка до лобных долей, и глухо ударила изнутри по лбу. Боль, прокатившись от основания черепа до бровей, растеклась по голове, кислотой обжигая каждую серую клеточку.

Отработанным движением компьютерщик выхватил из нагрудного кармана таблетки — вот что оказалось весьма кстати! — и затолкал в рот. Пока горечь стекала по пищеводу, спеша на помощь страдающему организму, Сергей присел на корточки, зажмурился и выровнял дыхание — отработанный набор действий при остром приступе мигрени.

Дожидаясь облегчения, он даже ощупал голову, желая убедиться, что цел и не получил в самом деле каким-нибудь инструментом по куполу. Конечно, дырки под пальцами не обнаружилось, но тем удивительней, насколько обманчивы могут быть наши ощущения.

Импортное лекарство рьяно взялось за дело, старательно отрабатывая заплаченные за него деньги. Разлитая по полушариям кислота быстро нейтрализовывалась, нервная система восстанавливалась, словно переустановленная «винда» [8]. Сергей поднялся на ноги, открыл глаза и увидел прямо перед собой Витька.

В первый момент программист хотел шлепнуться в глубокий обморок, чтобы не участвовать в том, что произойдет дальше. Если уж его станут резать на куски, пусть режут под наркозом!