Владимир Колычев - Воровской ход
Каучук мог бы позвонить, но он приехал в зону сам. Начальник тюрьмы выделил ему под это дело служебный транспорт, с казенной охраной. Здесь, правда, этот этап встретили без собак и досмотров. А уж Егор принял вора честь по чести.
– Может, объяснишь мне, что в городе творится? – строго спросил гость.
– Я знаю, что в городе творится, – кивнул Егор. – Беспредел в городе.
Он сделал ставку на Чеха и не прогадал, пацан оказался самой настоящей находкой. Да и без него были бойцы из бывших зэков, которых Егор пустил в дело. Да и Беляк рвал и метал. Куприяна больше нет, Витя Хомут подорвался в своей машине, еще двух бригадиров расстреляли в стиле чикагских гангстеров – из автоматов, среди бела дня. Куприяновские в замешательстве, Беляк со своей братвой отжимает центр и территорию Западного округа. В городе шла самая настоящая война, и, честно говоря, Егора это не очень радовало. Хотя и пушку он зарядил, и фитиль запалил…
– И кто это начал?
– Куприян.
– Какой Куприян! Он вел себя ровно! Никого не трогал!
– Куприян начал… С меня начал. Если бы он «торпеду» на меня не вывел, я бы на «крытый» не попал… А Леона кто убил?
– Это было давно.
– А здесь, в зоне, меня убить собирались.
– Кто собирался?
– Куприян, – твердо сказал Егор.
– Ты в этом уверен? – Каучук зыркнул на него, но тут же отвел глаза в сторону. Что-то знал он по этой теме.
– Уверен.
– Он начал, а ты ответил?
– Ну, если Куприяна нет…
– Надо заканчивать с этим! – резко произнес Каучук.
– Надо, – кивнул Егор.
– Как?
– Ты берешь на себя Школяра, я – Беляка. Ты представляешь куприяновских, я – новорудненских. Встречаемся, решаем вопрос. Если мир, то делим город пополам. Если нет… Там и решим, продолжаться войне или нет.
– Ты представляешь новорудненских? – цокнул языком Каучук.
Новорудненских представлять должен был он сам. И новорудненских, и куприяновских – он, и только он. А Егор мог хлопотать только за новорудненских, и то лишь на вторых ролях. Каучук – основной, а он – сбоку припека… Так он хотел думать, реальность же вывела Егора на первые роли. Эта же реальность привела Каучука сюда – в поисках мира. Более того, он уже сейчас представлял куприяновских, а Егор – новорудненских. И как они сейчас решат, так и будет.
– Я решаю с новорудненскими, – продолжил Егор, – а ты, Виталий Михайлович, разбираешься с куприяновскими. Кто там у них центровой, Школяр, Турок или Карьял?
После убийства Куприяна его система чуть не развалилась на части. Турок потянул одеяло на себя, Карьял повел свою игру, но положение спас Школяр. Он смог вернуть утраченную прочность, при нем братва перестала отступать. На нем сейчас все и держалось. Но вряд ли Турок с Карьялом отказались от своих планов о независимости. И если Каучук не сцементирует пошатнувшиеся устои, куприяновское сообщество может развалиться. Егор не против – отдельные прутики ломать легче, чем связку из них. Но этого еще не произошло, а войну прекращать нужно уже сейчас.
– Разберемся, – с угрюмым видом кивнул Каучук.
– Разберемся. Ты со своими, я со своими…
– Ну, я и за новорудненскими смотрю, – покачал головой вор.
– Да, и я, Виталий Михайлович, тебе в этом помогаю. Или нет?
– Ты за Беляка сказал. Ты держишь его за основного. А почему не Брита?
– Братва так решила, – без тени сомнения ответил Егор.
Так и не решился Брит на войну с куприяновскими, пришлось Беляку впрягаться в это дело. И ему, и Эрику со своей бригадой. И Гозман подключился. Три небольшие бригады, которые делили между собой Промышленный район, пошли в атаку, взяли под себя новые, а если точнее, утраченные в прошлом территории. То, что не убило, только укрепило их, а Брит все это время сидел ровно. Не так давно он попытался предъявить права на верховную власть, пришлось Егору вмешаться. Он объяснил пацану ситуацию и велел сидеть так же – ровно, на правах бригадира. А основным в системе покойного Леона стал Беляк – так решили все. Егор только предложил этот вариант, и Эрик с Гозманом его приняли. Бриту ничего не оставалось, как согласиться. Тут одно из двух: либо принять слово Егора, либо принять удар от его «торпед». Алику с его бойцами все равно, с кем решать, с Бритом или тем же Школяром. На кого Егор покажет, тот и умрет – такая вот суровая правда жизни…
– Значит, Беляк.
– Беляк, – кивнул Егор.
– Значит, ты будешь с ним? – невесело посмотрел на него Каучук.
Не хотел он делить с ним власть, но расклад, увы, не в его пользу. Не было у него влияния на Беляка, не мог он остановить войну одним своим решением. Не может он теперь не считаться с Егором и его властью над новорудненской братвой.
И он будет с этим считаться. Но при этом попытается восстановить контроль над новорудненской братвой. И Егор даже знал, с кого он начнет расшатывать фундамент новой системы. С обиженного начнет, со слабого звена. Что ж, придется взять Брита под особый контроль, чтобы ни одна муха не смогла подлететь к нему незаметно. Возможности у Егора для этого были. Желание держать процесс под плотным контролем – тоже…
Глава 17
Человек может прожить без машины, без бытовой техники, он может ходить в рванине, и ничего. А без продуктов долго не протянешь, поэтому их будут покупать всегда, даже на последние деньги. Но если жратва предлагается на халяву… А если еще имеешь дело не с людьми, а с самыми натуральными животными…
– Блин, братва, налетай, подешевело! Было рубль, стало два! – Громила с кривым носом сгрузил в тележку кучу бутылок с коньяком.
Любит он, видите ли, это дело…
Если правильно наладить торговлю, то можно озолотиться. Так Ника и делала. А для правильной организации процесса у нее был заместитель. Елена Федоровна – женщина умная, грамотная, скрупулезная и педантичная, к ней никаких претензий. Зато у нее завтра утром появятся вопросы к самой Нике. И все потому, что к ней сегодня ночью привалил вдруг Тихон со своими дружками. Жрать им подавай, а у нее в холодильнике почти ничего нет. Зато был прямой выход в директорский кабинет, откуда братва и вышла в торговый зал.
Бандиты резвятся, наполняя тележки, а сторож только пожимает плечами. Он бы вызвал милицию, но с грабителями сама хозяйка. Ника и сама в трансе, но разве охранник вступится за нее? Он же не сумасшедший, чтобы против бандитов переть.
Четыре рыла плюс Тихон, и каждый набил полную тележку. А касса понадобилась им только для того, чтобы взять оттуда пакеты для продуктов. Основательно затарились братки, еле-еле в дом поклажу затащили. Но до пьянки дело не дошло. Они свалили, с Никой остался только Тихон.
– И что это было? – спросила она, закрывая дверь на внутреннюю защелку.
– Я предлагаю назвать твой универсам «Халява»! – нахально ухмыльнулся Тихон.
– А может, назовем «Ну его на хрен»? – съязвила она.
– А чего ты злишься? Ну, прикололись пацаны! Тебе что, жалко?
– Жалко! Представь себе! Я не для твоих орлов это все ставила!
– Не для них… – хищно усмехнулся Тихон. – Завтра другие придут. Завтра их всех на халяву отоваришь!
– Ты что, серьезно? – Ника внимательно посмотрела на него.
Завтра он обязательно приведет свои угрозы в исполнение. Она уже успела изучить этого урода…
– Вот увидишь!
– Я не хочу смотреть.
– А придется!
– Но у нас же договор, я плачу за «крышу». А «крыша» должна быть надежной.
– Сколько ты платишь? Пятнадцать копеек с рубля? Полцены за «полкрыши», гы!
– Сейчас никто тридцать процентов не платит! И двадцать копеек – это много!
Ника хорошо помнила, как ходила с ним в ресторан, как уговаривала его сбить его планку. Как потом провела с ним ночь…
– Кто тебе такое сказал? – рассвирепел Тихон.
– Знаю! Легче под ментов отойти, чем такие бабки отдавать. Менты «крыши» ставят только в путь.
– Ну, попробуй, отойди!
– Это совет или угроза?
– Слушай, ты!
– Может, лучше ты меня послушаешь! И почувствуешь!..
Ника усадила его в кресло, сделала массаж, затем уложила в постель. А на следующую ночь он привел еще трех человек, которые как бы с ее согласия снова ограбили универсам. На этот раз он на ночь не остался.
Ника вздрогнула, услышав звонок в дверь. Снова Тихон! Снова своих гоблинов привел! Она уже без прибыли работает из-за этих ночных визитов. Сколько это все может продолжаться?
Она сказала Тихону, что всему есть предел, а он только рассмеялся ей в лицо и поставил перед выбором – или она угощает пацанов дарами из своего магазина, или становится к ним «на хор». Она выбрала первое, потому что совершенно не хотела участвовать в групповой оргии. Тем более что все равно ограбят.
Вчера ее магазин снова подвергся набегу, терпение у Ники лопнуло, и она сказала, что сменит «крышу», а Белоконь пусть разбирается, что ее на это сподвигло. И, как это ни странно, угроза подействовала, Тихон пообещал подумать. А если он так сказал, значит, решил остановиться. Так думала она вчера…
