Кирилл Казанцев - Волчата голодны всегда
– Что нового по делу Малахитовых? – Не успев зайти в кабинет, оперативник получил от начальника ожидаемый вопрос.
– Работаем, – осторожно произнес Фролов.
Начальник застыл перед ним в немом знаке вопроса, ожидая продолжения и конкретики.
– От агентуры получены сообщения, что никто из криминальных авторитетов к этому не причастен, – уточнил информацию оперативник.
– Тебя для чего назначили в оперативное сопровождение? – побагровел Нефедов. – Что мне прикажешь доложить в Следственном комитете? Что основная версия не подтверждается, а других у нас нет?
Начальник лукавил. На самом деле он готовился к встрече с Николаем Малахитовым, который будет расспрашивать его о результатах расследования. И если полковник придет с пустыми руками, то с такими же руками может от него и уйти. А этого он допустить не мог. Банк «Малахит-Финанс» уже дважды присылал ему уведомление о просрочке погашения процентов по кредиту. А это грозило начальнику городского отдела полиции расторжением кредитного договора и продажей за долги его коттеджа, который был у банка в залоге.
– Сергей Михайлович, по моему мнению, больше всех в исчезновении мэра с супругой были заинтересованы лица, занимающиеся распространением в городе наркотиков, – решился поделиться своими соображениями с начальником капитан Фролов.
– И кто же эти лица? – оживился начальник.
– Детдомовские пацаны из ОМС – отрядов молодежной самообороны, – выложил свою версию капитан.
– Омсовцы? Ты с ума сошел? – опешил полковник. – Нет, они, конечно, отмороженные, но организовать распространение…
– Организовано это не ими, они лишь послушные пешки. По моим сведениям, наркотический бизнес держит начальник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Степанков Илья Сергеевич.
– Ты, Фролов, как всегда, отмочишь – хоть стой, хоть падай. – Полковник от удивления присел за стол.
– Установлено, что Степанков водит дружбу с адвокатом Борисенковым, главным в городе защитником наркоманов, – продолжил свою аргументацию Фролов. – Разве это не странно? Степанков с ним каждую среду в бане парится. Помнится, как-то я со своими ребятами одного в ночном клубе за продажу наркоты задержал, так адвокату хватило полчаса беседы в кабинете у Степанкова, чтобы того сначала отпустили, а после и дело прекратили. Дескать, что-то там с экспертизой вышло, утрачены были вещественные доказательства. А парень этот сейчас, между прочим, старший экипажа омсовцев.
– Ну а какое это отношение к исчезновению Малахитовых имеет? – недовольно насупился начальник. – Тут больше попахивает должностными преступлениями.
– Так назначение Степанкова пришло на третий день после исчезновения мэра, – привел свой основной аргумент Фролов.
– Я знаю адвоката Борисенкова, и, насколько мне известно, он дружит со многими известными людьми города; в том числе он был всегда вхож в семью мэра и его жены, – задумчиво произнес полковник полиции. – Да что там вхож, он был их семейным адвокатом.
– Ходят слухи, что он вместе с управляющим Малахитовых носил взятки во все властные структуры города, – осторожно произнес Фролов.
Начальник стал раздражаться: оперативник нажал на больное. Управляющий Малахитовых – Обносов Кузьма Сергеевич и адвокат Борисенков были теми доверенными лицами, которые разносили конверты с деньгами по различным кабинетам власти. И, конечно, ежемесячно приносили и ему.
– Ты, Фролов, должен верить не слухам, а фактам!
– Хорошо, – кивнул головой опер. – Есть следующий факт. Управляющий Малахитовых учился с мэром и его женой в одном классе. Я провел опросы одноклассников, которые рассказали, что Обносов Кузьма Сергеевич в выпускных классах ухаживал за Лидией и даже подрался с Иваном Малахитовым, которому Лида отдавала предпочтение.
– И что это может значить? – озадачился совершенно сбитый с толку полковник милиции.
– А то, что Обносов мог сохранить неприязнь к Малахитову, – оживился Фролов. – К тому же он еще был у него в услужении, а это вдвойне обидно. Каждый день видеть свою неудавшуюся любовь в объятиях соперника… От такого можно решиться на крайние меры.
– Одурел? – засмеялся такой фантазии подчиненного Сергей Михайлович. – Да он у них как у Христа за пазухой жил. После мэра одним из самых влиятельных людей в городе был. Серый кардинал, по сути. И все благодаря их семье.
– Взятки от Малахитовых по городу разносил, – согласился с ним Фролов, – отсюда и все его влияние.
Начальник невольно передернулся от этого очередного напоминания подчиненного. «Самому никто не дает, вот и бесится», – нашел причину его настойчивости Нефедов.
– Дайте мне разрешение допросить Обносова и провести в отношении него ряд оперативных мероприятий, – настаивал капитан.
– Если он, по твоей версии, Малахитова терпеть не мог, то почему исчезла жена? Ему бы выгоднее, чтобы она жива осталась, чтобы иметь шансы с ней сойтись, – с сомнением покачал головой начальник горполиции.
– Ну, тогда надо приостанавливать расследование, один черт бесперспективно, – разочарованно проговорил оперативник. – Тем более что в городе страшный рост тяжких преступлений, и у меня на исполнении уйма другого материала. Я тогда займусь деятельностью омсовцев. По моим оперативным сведениям, они уже начинают переходить на мокрые дела.
– Официально разрешение не дам, а по своей инициативе делай что хочешь, – сдался начальник, который понимал, что его должность очень сильно зависит от результатов этого расследования.
– А если засвечусь со своими инициативами? Прикроете? – обрадовался Фролов.
– Ты лучше не попадайся, – отрезал всякую надежду начальник городской полиции.
Машина с Николаем подъехала к зданию школы. У входа его встречала Галина Алексеевна. Директорша явно волновалась. Подойдя к лимузину подростка, она услужливо уставилась в непроницаемую тонировку, выказывая всем своим видом большую радость от встречи. Николай Малахитов, докуривший папиросу с марихуаной и находившийся в наркотическом опьянении, никак не мог вспомнить эту странную женщину с длинным носом-хоботом. Он опустил стеклоподъемник, и клубы наркотического дыма шибанули Галину Алексеевну. Она закашлялась. Ники увидел, как ее нос смешно затрясся, подпрыгивая от подбородка ко лбу. Женщина была похожа на носатую обезьяну из программы о животных. Свежий воздух, проникший в автомобиль, немного освежил его сознание, и он заржал, узнав в этой носатой обезьяне директора школы. Директриса, не понимая, что у нее с лицом, стала себя ощупывать, отчего в своей растерянности выглядела еще смешнее. Наконец у Николая от смеха стало сводить скулы, и он сделал над собой усилие, прекращая смех. Директор школы с большим опозданием поняла, что сынок мэра под кайфом, и взяла себя в руки, вернув своему лицу подобающее выражение. Малахитов вышел из машины и двинулся к зданию школы. За ним, сопровождая важного ученика, семенила «носатая обезьяна».
– Николай, я бы хотела поговорить с вами о ремонте спортзала, – подобострастно начала женщина.
– Говори «ты», – ответил Николай.
– До того, как пропали твои родители, я разговаривала с твоей мамой о ремонте спортзала, и она обещала выделить необходимую сумму, – заискивающе открывала перед учеником все двери директриса.
– Хорошо, будут тебе деньги, – снисходительно кивнул ей Николай, подходя к своему классу.
– Ой, спасибо, Николай, – обрадовалась Галина Алексеевна. – Я тогда смету передам вашему управляющему.
Николай взялся за ручку двери, но, не выдержав, обернулся к директрисе и показал пальцем на ее нос.
– А это у тебя, Галина Алексеевна, крутая штуковина, полная жесть, – одобрительно поднял он большой палец.
Ученик зашел в класс, и тогда директриса смогла снять с лица доброжелательную маску и показать свое настоящее отношение к Малахитову. Гнев и ненависть. С приходом Николая, без которого урок не начинался, учительница торопливо, чтобы наверстать упущенное время, вызвала к доске одного из учеников, который в классе из-за своего роста носил кличку Длинный. Тот неторопливо и вальяжно вышел к доске, явно без намерений отвечать по заданию.
– Я не выучил урок, – улыбнулся он классу, словно артист своей публике.
– Почему, Сергей? – поинтересовалась учительница.
– Вчера с отцом терки были, – хихикнул парень, подмигнув своему важному однокласснику, явно рассчитывая на его одобрение.
– Какие терки? – не поняла учительница, недоуменно обводя взглядом смеющийся класс.
– Ну, толковище, одним словом, чего тут непонятного, – уточнил Длинный.
– А, – догадалась женщина, – выяснение отношений.
– Ну, я и говорю, разборы, – устал объяснять Серега Длинный. – Пацаны из отряда самообороны молодежи к моему отцу подкатывали.
